Камчатский форум, новости, комментарии, обсуждения

Форумы по интересам => Философия жизни => Тема начата: Misheviy plushka от 09:18, 14 января, 2004

Название: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 09:18, 14 января, 2004
не знала я куда ее поместить. но решила сюда..... читайте вообщем, кто сможет :)

Я никогда не забуду, как мы с Ней познакомились... В тот день я гулял по Москве. Люди, как обычно, раздраж?нно обсуждали мо? появление, неприязненно прятали от меня свои хлипкие части тела и спешили удрать как можно скорее. А мне что? Мне ничего, я привык. Одна знакомая поэтесса посвятила мне стихи, в которых говорится о том, что я хожу, как мальчишка, надвинув кепку набок и засунув руки в карманы. Что-то вроде того... Вот и в тот день мне было глубоко наплевать на вс? и вся, я ш?л и наслаждался своей л?гкой походкой, своим отражением в весенних лужах. И вдруг увидел Е?...
  Не сочтите меня педофилом, но до того это была красивая малышка, что даже больно стало! Самое главное - то, как она на меня смотрела... Она смотрела на меня открыто и ласково, как на старого долгожданного друга, и доверчиво протягивала мне свои детские ладошки, - мне!! В смятении я огляделся вокруг, - верно, мне показалось, и рядом стоит е? папа, или старший брат, или мама... Ну вс? равно кто, только не я же, серый мокрый бродяга! Бомж фактически!
  Улица была почти пуста. Разумеется - кому охота со мной общаться? Но малышка вс? равно улыбалась и протягивала мне руки. Странный реб?нок.
  Я тоже странный, поэтому она мне сразу понравилась. Очень осторожно, не так, как с другими, я обнял е? и замер в тяж?лом предчувствии, что сейчас до не? дойд?т, КОМУ она так доверчиво подставляет мордашку, и она отстранится, посмотрит с неприязнью и убежит. Но эта невозможная девчонка, - вы не поверите , - вдруг начала кружиться со мной в танце! Сумасшедшая!
  Е? веселье передалось мне, и я совсем разош?лся. Понимаю, не следовало так вести себя рядом с реб?нком, но я ничего не мог с собой поделать и стал шумно буянить, громко шл?пать по лужам и выкидывать свои обычные фокусы. Ну люблю я дурачиться! Что теперь, повесить меня? Вс? равно не получится!
  Нарушила наше буйное веселье какая-то женщина, выглянувшая из окна соседнего дома. Она недовольно смерила меня взглядом и крикнула моей маленькой подружке: 'Лиза! Сейчас же домой! Простудишься!' Глупая отмаза для запрета реб?нку играть со мной.
  Лиза... На прощание я поцеловал Лизины ладошки и смешной маленький носик, который она тут же сморщила, рассмеявшись. И убежала домой.
  Я долго ещ? околачивался возле е? дома. Тайком заглядывал в окна. Запоминал местность. Я решил вернуться туда во что бы то ни стало...
  C того дня моя жизнь полностью изменилась. Теперь у меня появился собственный любимый человечек, моя зв?здочка, т?плая гавань, к которой я возвращался из любого, даже самого дальнего путешествия. Обычно я подходил к е? дому и тихонько стучал в окно. Заслышав стук, она подбегала к окну, радостно его распахивала и с улыбкой протягивала мне руку... Мы много говорили, обсуждали вс? на свете. Я ей, помню, рассказывал вс? самое интересное, что успел за это время увидеть и услышать. Она вс? больше молчала, слушала. Иногда вдруг хватала листок бумаги, ручку, и принималась что-то быстро-быстро записывать. Потом выяснилось, что это были посвящ?нные мне стихи. Она очень меня любила.
  Надолго мы расставались только зимой. Обычно в это время года я отправлялся бродить по более т?плым странам. Но как же мне е? не хватало в разлуке! Общаясь с ней, я отвыкал от хмурых взглядов в свою сторону, от ругани в свой адрес... Тяжело было снова возвращаться ко всему этому.
  Бывало, что я встречал е? где-нибудь в городе, гуляющую с друзьями или в гордом одиночестве. Она всегда, даже при друзьях, радовалась мне. Мы снова начинали буянить, забывая обо вс?м... Некоторых своих друзей она приучила общаться со мной, не убегать от меня. Мне нравились е? друзья. Особенно один из них, которого она любила больше всех. Как-то я проходил мимо его дома, и он попросил меня: "Передай ей привет от меня. Ладно?" С тех пор я очень хорошо к нему отношусь. Если мы гуляли втро?м (я, моя повзрослевшая малышка и он) и они целовались, я всегда загораживал их от любопытных взглядов. Вот такая была дружба.
 
  Когда мы виделись последний раз, я ничего не заподозрил. Она была так же весела и ласкова, как обычно. Вот только очень бледна... И ещ? она тогда впервые отказалась танцевать со мной. Но я не придал этому значения, а просто немного успокоился и решил тихонько спеть ей некоторые новые песни, недавно услышанные мною в Ирландии... Она так и заснула у окна под мо? пение. Оно, конечно, на любителя. Кого-то даже раздражает. Но Лизка очень любила засыпать, когда я пою. Я ещ? долго смотрел с улицы на не? спящую, разглядывал эти прекрасные родные черты... Я не знал, что вижу е? в последний раз, а то бы никуда - никогда - ни за что не уш?л!
  Но я не знал. На этот раз мо? путешествие длилось дольше обычного. В дороге я перезнакомился с кучей классных людей, которым я нравился. Большинство из них были поэтами. Я всегда нравлюсь романтикам. Видно, такая у меня романтическая внешность... В общем, из-за новых друзей я задержался.
  Вернулся в Москву страшно соскучившийся! Проходя мимо дома е? любимого друга, я решил заглянуть к нему, поздороваться. Но он - странное дело! - только увидев меня, поморщился, будто от боли, и захлопнул окно прямо перед моим носом. Ошеломл?нный, я наблюдал, как этот мужественный человек вдруг упал ничком на кровать, и его плечи затряслись... Я понял, что он плачет, и тихонько удалился.
  В таких случаях нужно или молчать рядом, или обнять человека, или оставить его одного. Я же в тот момент мог только уйти - не ломиться же в закрытое окно, в самом деле!.. Тем более, что я ужасно торопился увидеть мою ясноглазую зв?здочку, мою Лизу. А она уж, думал я, расскажет мне, что с этим чудаком...
  На город опустилась т?мная ночь, мо? любимое время суток. Я подош?л к е? дому, заглянул в окно, стараясь не шуметь и еле себя сдерживая, чтобы с силой не заколотить по стеклу. Я застучал тихо-тихо... Она всегда слышала, и сразу подбегала... Но на этот раз - нет. Тогда я стал расходиться и наконец заколошматил со всей злостью! Дурак. Через какое-то время обессилел и успокоился, решив, что она гуляет. Ну, мало ли, взбрело ей в клуб отправиться. Хотел было уйти, как вдруг окно открылось...
  В окне показалась та самая женщина, которая позвала е? тогда, в детстве. С тех пор я часто е? видел, но не обращал на не? особого внимания. Она выглядела очень усталой и подавленной, и впервые заговорила со мной. Еле слышным голосом она сказала:
  - Ты приш?л к Лизе?.. Е? больше нет здесь.
  Я ужасно удивился: "С какого перепугу нет-то?! Куда же она задевалась? Только скажите - и я полечу за моей зв?здочкой хоть на край света!".
  Женщина немного постояла, поглядела на меня, затем бросила:
  - Она умерла...
  И закрыла окно.
  Конечно, я не поверил. Я помчался е? искать. Прош?лся по всем е? любимым местам, по всем улочкам и закоулкам. Как сумасшедший, заглядывал во все окна...
  Только совсем отчаявшись, я медленно побр?л на кладбище неподал?ку от е? района. Решил убедиться, что эта женщина солгала, что моего любимого человечка там нет!!!
  Долго устало бродил среди надгробных плит. Читал надписи. Радовался, что не нахожу е? имени... И вдруг застыл, как вкопанный! Прямо передо мной стояла маленькая голубая плитка, окруж?нная совсем свежими цветами (е? любимыми розами и незабудками), а на ней были выгравированы страшные знаки : Лизкины инициалы и даты -- 1982-2002.
  Я рыдал над е? могилой всю ночь. И потом приходил каждую ночь целый месяц. Она ведь очень боялась оставаться одна по ночам, моя Лиза. Я приходил, пока мне не сказал один умный Ангел, что е? нет на кладбище, что она там, в синем небе, сидит на облачке и шл?т мне большой привет!!
 
  Теперь мы иногда даже гуляем вместе. Никогда бы не подумал, что она станет спускаться с неба со мной. Е? друг по прошествии двух лет встретил новую любовь, чему сама Лиза несказанно рада, потому что "ему не ид?т этот кислый вид!" Та женщина из Лизиного дома (е? мама, оказывается) тоже уже пришла в себя. Родила ещ? одного реб?нка. Человек так устроен, что привыкает ко всему. Со временем.
  Мы с Лизкой возобновили наши дикие первобытные пляски и очень веселимся, когда какие-нибудь последние романтики к нам присоединяются.
  Иногда я в страхе спрашиваю е?:
  - Ты не умр?шь больше? Не оставишь меня?
  На что она беззаботно хохочет:
  - Да что ты, дождик! Второй раз я уж точно не умру.
  И подставляет, как в детстве, ладони под мои хл?сткие струи.
 


Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: 2128506 от 09:41, 14 января, 2004
 :appl :appl :appl :appl :appl :fls :fls :fls :fls  :fls
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: kosichka от 16:33, 14 января, 2004
 :appl :appl :appl
БРАВО!!!!!!
Абалдеть!!!
:appl :appl :appl
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Лайса от 16:52, 14 января, 2004
на самом деле классно...
блин.... :'(  :appl  
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: kirieshka от 17:27, 14 января, 2004
Давно меня так никто не проводил.... Потрясающе, :appl :appl :appl :appl :appl
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 20:20, 14 января, 2004
 я чесслово рада, что вам понравилось. Я сама люблю такие вещи..... с элЮментами неожиданности ;D
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Dobrij moder от 20:34, 14 января, 2004
Плюшка, классно, просто супер!!! :fls

Исч? давай... ;)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:56, 16 января, 2004
Промороженная темнота наполнилась тишиной, иногда нарушаемой сухим треском деревьев. Деревня беспробудно спала. По улочкам, не спеша, брел большой пес, казавшийся белым. Он знал, что тьма эта кратка, и чувствовал приближение тусклого негреющего света, а пока, где-то очень высоко, небо застыло безразличными звездами.
Его звали Хромой. Местные собаки относились с уважением к нему, и даже не за то, что он был самым крупным сильным псом в округе, а за его большие годы и грамотность, касательно вопросов жизни собачьей и человеческой. В последнее время Хромой ощущал внутри себя предательскую легкость и пустоту, понимая ? это старость, с ее внезапной тяжестью и слабостью.
Хромой шел к окраине, где в яме спряталась помойка, редко так стоившая пройденного пути по обыкновенному для местной зимы холоду. Однако не только голод вел его лапы. Будучи псом, все ж обязанным сидеть большую часть своей долгой жизни за забором, охраняя Дом, Хромой понимал толк в свободе. Еще две зимы назад он бегал в лес, теперь же, как будто голое пространство поля, предшествующее ему, необъяснимо пугало Хромого, став незримой границей ночных прогулок.
Пес насторожился ? там, далеко, едва слышно работал двигатель.
?Кто еще??- подумал он и остановился. Хромой правой лапой осторожно тронул наваленные сверху консервные банки: ?Хорошо, что снегом не завалило?. Все было ледяным, зато пахло едой. ?Так, что тут у нас на ужин??- невесело вопрошал он. Машина приближалась. ?Вот помойки пошли,- сокрушался пес,- хотя с другой стороны, когда они были хороши?? Стало немного светлее ? восходила луна. Хромой часто размышлял над природой и характером этого явления, исполнявшего его нутро торжественностью и, почему-то, некоторой нерешительностью.
Вылизав пару жестянок, и почти смирившись с трехдневным отдыхом желудка, бедняга направился к дому. Смутное детство свое он помнил вряд ли, знал, что подобрали его щенком, уже хромым ? отсюда и кличка. Раньше все было по-другому. В Доме жила семья. Дети играли с псом, и никого так не любил Хромой, как этих маленьких людей, уехавших, к сожалению, вместе с матерью. Наверное, в поселок, куда же еще? Хозяин запил, даже вот кормить забывает. Хороший он, только одинокий.
На несколько секунд вынырнул звук двигателя, машина остановилась, хлопнула дверью, и резко сорвалась с места. ?Ну, понятно, там же холм небольшой, вот ее ? то слышно, то не слышно?. А на холме церквушка стоит. Давно еще, четырехлеткой, Хромой заглянул туда. Пахло приторной жженой гадостью, как и снаружи, но сильнее, а со стен глаза смотрели, строгие и печальные. Дядя Ваня как-то рассказывал детям Хозяина про Бога, а Хромой, развалившись невдалеке, слушал. ?Интересно, а у собаки тоже есть Бог? Людям хорошо, только добрый он слишком у них, иногда бы мог и сурово так? ну, напомнить, например, Хозяину моему про собаку голодную. А может, и напомнил, а тот слушать не хочет. Вот я и говорю ? добрый. Точно, нет никого собачьего бога, не дал бы в такой мороз старику по помойкам пустым шарить?.
Хромой подошел к родному забору и задрал лапу. ?Эх, молодежь! Уважают, не ссут на мой забор?,- не без самодовольства умилялся он. В тонких ветвях деревьев повисла сияющая луна. Вдруг пес услышал новый запах и уверенно двинулся на него. ?Елки-палки!?- вырвалось у него. В снегу лежал небольшой продолговатый сверток. ?Кот меня задери!? Это был ребенок. Хромой сделал вокруг него несколько кругов. ?Что делать то? До лет старых дожил, а что у тебя в башке?? Человечек лежал молча и хлопал глазками, такими же голубыми и печальными, как на стенах внутри церкви. До Хромого дошло, что долго ребенок на таком морозе не протянет и, схватив зубами нежданный подарочек, понес его к себе в конуру. ?Надо согреть, эх, какой холод!?, - Хромой испугался, но как смог окутал человечка своим огромным телом. Ребенок не издавал ни звука. ?Будить, будить людей. Погоди, я быстро?, - хрипло сказал Хромой и лизнул ребенка в личико, а затем быстро, но аккуратно выскочил из будки, поблагодарив мысленно хозяина, за то, что хоть повесил тряпку на дыру. Пес попытался залаять, но из глотки вырвался глухой стон. ?Ах, бл**ь, старая развалина?, - разозлился и попробовал снова. Ему удалось, почти как в то время, когда от этого только рыка разбегалась в стороны вся местная кошачья братья, да и собачья тоже. Низкий лай пролетел над всей деревней и упал эхом где-то в районе леса. Из конуры раздался приглушенный плач. ?Ну, потерпи немного, потерпи!? Хромой метался по двору и лаял, заскакивая периодически в конуру погреть беззащитное перед холодом дитя, и опять лаял и лаял. Он готов был уже разорвать этих глупых людей, что спят себе в теплых домах, этих ленивых больших человеков, к которым так незаслуженно добр их печальный Бог. А над землей неслась сумасшедшая плоская луна.


Утром приехал участковый.
-Ну, чего? ? громко спросил он.
-Не дает, св**очь, ? кивал головой Хозяин.
-Греет его, а он уже и помер. Дай я попробую.
Участковый взял из рук Хозяина деревянный шест и осторожно приподнял ветхое ватное одеяло, закрывающее квадратный вход в будку. Оттуда на него смотрел крупный белый пес и беззвучно скалил зубы.
-Надо стрелять,? вздохнул участковый.
-Да ладно тебе. Стрелять, ? проворчал Хозяин, - только стрелять и научились.
Прошло несколько часов и Хромой, безнадежно пытавшийся согреть маленькое тельце, стал потихоньку проваливаться в сладкий и неотвратимый сон. Тогда и вытащили ребенка, сломав крышу конуры.
Всю оставшуюся зиму пес прожил в Доме Хозяина, выходя во двор только по нужде. Если вам интересно, то умер Хромой той же весной, на крохотном пятачке жухлой прошлогодней травы, окруженной тающим снегом, в лесу.



Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: 2128506 от 09:28, 16 января, 2004
 :'( :'( :'( Да что ты же с нами делаешь!?!?!?!? Второй день подряд начинается с печали!!!!

А вообще умничка, Плюшка! :-* :-* :-* :appl :appl :appl

Колись, твое? ;)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: kosichka от 09:57, 16 января, 2004
Плюшка! Где ты берешь, столь печальные рассказы???
Я тут плакать начну, прям на работе, если еще что подобное увижу :(((
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Лайса от 15:41, 16 января, 2004
просто здорово. знаю это слово мало подходит для выражения того что я думаю...но... класно...плюшка - супер! так держать. погрустить на работе тоже полезно ;)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:25, 18 января, 2004
Цитата: 2128506 от 09:28, 16 января, 2004
:'( :'( :'( Да что ты же с нами делаешь!?!?!?!? Второй день подряд начинается с печали!!!!

А вообще умничка, Плюшка! :-* :-* :-* :appl :appl :appl

Колись, твое? ;)
неа. Я такое вряд ли потяну, но скоро будет мое! :)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 09:24, 18 января, 2004
думала-думала..... но удержаться не смогла......  хоела другое, но это...... ну люблю я собак. аллергия на них... ак что я издалека люблю,но всем сердцем!
не  хочу "про любовь" ... надоело..... но кто хочет- заказывайте! ТАКОЕ найду!!!! ;D

Хороводы снежинок, кружась в небесах, медленно падали на заснеженную дорогу. Рыжий пес неопределенной породы бежал вдоль длинного пятиэтажного дома. В окнах красовались нарядные, украшенные игрушками и разноцветным "дождем" елки. Пес с грустью взирал на радостных людей спешащих домой. Как ему хотелось, чтобы хоть кто-нибудь из них обратил на него внимание, ласково потрепал за ухом, а может быть, даже взял с собой. Но люди лишь кидали на пса печальные взгляды. Конечно, кто захочет взять себе беспородную собаку, да еще хромую.
  Пробежав вдоль дома, он стал быстро водить носом по снегу. Нет, он не искал дорогу домой. Ведь, он сам сбежал от своего хозяина.
  Хотя, что это был за хозяин. От этого злого лысого человека, вечно пахло какой-то жидкостью, которую он пил из прозрачных бутылок, а потом гонял пса по квартире. И хотя пес скулил и в такие дни старался не показываться своему хозяину на глаза, тот все равно находил его. Тогда псу доставалось еще больше. Обычно в него летела табуретка или пустая бутылка, из которой исходил тот самый противный запах. И только те дни, когда хозяин надолго уходил из дома, оставляя собаку голодной - были самыми счастливыми.
  Но и у собак кончается терпение. Пару дней назад хозяин так разозлился на пса за то, что тот попросил у него еды, что со всего маху стукнул его по лапе. Пес заскулил и попытался спрятаться под диван, но хозяин, придавил его коленом и отчаянно закричал: "...что, жрать хочешь, зверюга!" А затем стал вливать псу в глотку содержимое бутылки. Хрипя, пес попытался вырваться из цепких рук, но не тут то было. Хозяин, не долго думая, замахнулся бутылкой, но пес оказался проворнее. Со злости, он тяпнул хозяина за коленку. Совсем тихонечко. Но, взглянув в выпученные глаза хозяина, понял, что здесь ему больше не жить. И пес, не раздумывая, шмыгнул в коридор. Входная дверь оказалась открытой и, он выскочил на улицу.
  И теперь, обычный рыжий пес, которому еще не исполнилось и девяти месяцев без имени, без поводка, слонялся, по заснеженным дворам в поисках пищи.
  За два дня обретенной свободы, ему так и не удалось поесть. Жизнь на свободе оказалась еще хуже. Сначала пес отправился к рынку возле метро, но там на него накинулась свора бродячих собак, он еле убежал от них. После этой погони передняя лапа, стала болеть сильнее и он все чаще ее поджимал.
  Затерявшись среди домов, пес увидел маленькую девочку, которая лепила снеговика. Может быть, она захочет взять меня к себе подумал пес, но девочка, завидев собаку, испуганно вскрикнула и тут же из подъезда показалась огромная старуха. Она взглянула сначала на девочку, а потом на пса. Бродяга испуганно посмотрел на бабку, которая подняла какую-то ветку, и тут же запустила ею в него.
  - Пошел прочь, что б тебя, еще чего удумал, пугать детей! - крикнула бабка, а
  девочка улыбнувшись, показала псу язык.
  Бродяга, скуля, отскочил в сторону и кинулся прочь. Мир, в который он попал, был еще безжалостнее, чем та квартирка, в которой жил пес. Но даже сейчас он не хотел возвращаться домой. И пускай здесь его ненавидели все, он предпочитал, оставаться на улице.
  В этот день псу еще много раз попадало: ребята обстреляли его снежками, собаки которых он встречал, тявкая пытались укусить, даже грязный, плохо пахнущий мужик, копавшийся в помойке, запустил в пса рваным башмаком. И все равно - это было гораздо меньше, чем он получал от своего хозяина.
  Ночью пес попытался пролезть в подвал, чтобы хоть не много согреться, но и оттуда его выгнали злобные кошки. И псу пришлось всю ночь бродить по улицам. Благородные собаки высокомерно взирали на дрожащего рыжего бродягу, который, скуля и поджав лапу, одиноко брел по дороге.
  На следующий день ему все же удалось немного поесть. Толстенький мальчик, которого мама, ругая, тянула за руку, выронил пирожок, и пес даже не заметил как проглотил упавшую в снег еду.
 
  Второй день его свободы подходил к концу. В домах зажигался свет. Снег тихо падал на мостовые, а пес, дрожа, пытался хоть где-то найти еду, хотя замерзший нос уже не чувствовал никаких запахов.
  Внезапно, со стороны показавшейся из-за длинного дома школы, вышли двое людей. Один из них был одет в красную шубу и шапку и, опираясь на посох, нес огромный мешок, а рядом с ним шла молодая девушка. Сначала бродяга подумал, что это "ловцы собак". Он знал, что бродячих псов отлавливают злые мужики, и собак без ошейников они хватают в первую очередь. Пес уже представил, как этот бородатый дед, сейчас ударит его дубиной и кинет в мешок. Скуля, пес остановился и пару раз тявкнул.
 -- Посмотри, - произнес старик и указал на скалящегося бродягу.
 -- Ну, что ты так испугался, не бойся, - ласково произнесла девушка, и сев на корточки протянула к бродяге руку.
  Пес застыл в оцепенении, не зная, что ему делать. Еще никогда в жизни к нему так нежно не обращались, спрашивая, почему он испугался.
 -- Ну, не бойся, - девушка стала гладить пса. - Бедняга, бросили тебя...
  Пес закрыл глаза и почувствовал, как ему стало тепло, от этой нежной руки. И вдруг он понял, как сильно ему недоставало ласки и бродяге нестерпимо захотелось, чтобы эти люди взяли его к себе.
  В этот момент к псу склонился грузный старик, и бродяга увидел его добрые серые глаза.
  - Ну, что пес, - произнес старик, - сегодня Новый год, и Дед Мороз исполняет любое новогоднее желание. Что ты хочешь?
  И пес в ответ жалобно заскулил и прижался к ноге старика.
 
  На окне красовался причудливый морозный узор. Потемневшую комнату озарял свет елочных огней, а за столом люди открывали шампанское, поздравляя друг друга с новым годом. Пес лежал в коридоре, на теплом коврике наблюдая за людьми. Раздался бой Курантов и комнату наполнил шум хлопушек. А затем, стол озарился светом бенгальских огней. Радостные крики не стихали еще очень долго.
  Наконец, из комнаты показалась маленькая девочка, она присела возле пса и погладив его, тихо произнесла:
  - С новым годом, Рон! - и пес, слизнув с руки девочки кусок колбасы, радостно тявкнул.
  Затем из комнаты вышел молодой мужчина, а следом за ним показалась женщина. Оба улыбаясь, склонились над Роном.
 -- Ну что, приятель, - произнес сероглазый мужчина. - С новым годом!
  Женщина потрепала Рона за ухом, и пес довольный таким вниманием тявкнул в ответ. Поздравляя своих хозяев с самым лучшим праздником.
  Люди опять отправились в комнату, а пес закрыл глаза и заснул. Все было хорошо...
  Вот уже восемь лет у него было свое имя, свой ошейник, он не чувствовал противного запаха алкоголя и не слышал бранных слов, а главное его любили.
  Пес спал, и ему снилась новогодняя история, которая сделала его счастливым. Бывает, что и у собак сбываются их новогодние желания.
 


Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: kosichka от 10:08, 20 января, 2004
блин, сижу тут на работе и вытираю слезы платочком...
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Лайса от 15:31, 20 января, 2004
здорово. пиши еще ок? ну пожалуйста....
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: 2128506 от 15:47, 20 января, 2004
 :appl :appl :appl :fls
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Vad от 10:06, 21 января, 2004
Ну вот, и у нас на форуме появились "мыльные оперы"!  :P
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: тапочка от 05:15, 22 января, 2004
вообще.. здорово..
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 06:26, 23 января, 2004
Наступил Рождественский вечер. Деревья были укрыты толстым слоем снега и на земле лежало белое покрывало. Все вокруг казалось сказочным и необыкновенным, как будто сама госпожа Зима принарядилась. Люди возлагали большие надежды на этот вечер. Все готовились ... загадывали желания, торопились разойтись по домам , кто то спешил в гости. Но все это , все эти приготовления и радости не касались маленького существа, который не так давно появился на свет. Он лежал на ступенях возле церкви, а снег валившй большими хлопьями преобразил его в маленький сугробик. Все вокруг ему казалось таким большим ,незнакомым и неуютным. А ведь не так давно он был рядом с мамой, с ней было так тепло. уютно и надежно. с мамой можно было не бояться холода, который сейчас его пронизывал до самых косточек. Он сосал мамино молочко, а она его всегда так ласково обнимала.....
Но случилось страшное, его забрали у мамы. завернули в какие то лохмотья и куда то понесли. Он помнил только ужас, смертельный ужас ,который охватывал его маленькое сердечко. он старался закричать ,но маленький ротик онемел от страха. Страшный холод, что то не доброе.... и  ты попадаешь туда и не можешь больше дышать, а  можешь только пить... не выпьешь!
Каким то чудом его подхватила неведомая сила и выбросила твердую поверхность, он чувствовал боль во всем теле....он хотел заплакать- позвать на помощь, но сил уже не осталось.
В бреду, не различая практически ничего, он полз к свету. Он хотел к маме, он хотел только к ней, но не знал как ее найти.
Маленький,мокрый,в крови комочек живого существа не хотел смиряться,боролся за свою жизнь,
не ради себя,а ради счастья мамочки,когда они встрется.Он не просто надеялся,он точно знал,
что МАМА ЖДЕТ!
А люди бежали к свету,столу и теплу, озабоченные собой,не замечая ничего вокруг.
По заснеженной улице шла маленькая девочка, она несла подарки в церковь, для всех, ,кто обделен в этот праздник. Она и сама не могла знать,что станет подарком. Подарком судьбы, для несчастного живого существа. Она не прошла не услышав крик сердца. Уходя из церкви она уносила с собой частичку жизни, не менее важную,чем миллионы частичек вокруг.
Котенок нашел свою "мамочку"!

п.с. Вообщем то это написано очень давно, а седня подредактировалось в элекричке.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 05:46, 24 января, 2004
Ну не совсем они и мыльные....
Вообщем это тоже .....
Бомжовая сказка

-Кажется, готов, - сказал пассажир и осторожно потрогал лежащее тело.
 -Дышит, - присев на корточки, ответил водитель.
 Двое мужчин растерянно стояли на ночной улице, возле приткнувшегося к бордюру автомобиля.
 -Черт, ты когда-нибудь научишься ездить?
 -Может, 'скорую' вызвать?
 Пассажир c недоумением посмотрел на водителя.
 -Давай его в салон, потом разберемся.
 Мужчины осторожно взяли пострадавшего и стали заталкивать на заднее сиденье.
 -Тяжелый.
 -А вонючий-то, страсть! Типичный бомжара.
 -Чего ж ему не вонять, сам бы по помойкам рылся, от тебя бы не так разило.
 -Ноги прибери, с сиденья свисают.
 Мужчины проворно уложили тело и усевшись в машину рванули от места аварии.
 -В больницу поедем?
 С заднего сиденья раздался то ли стон, то ли кряхтенье.
 -Гляди, оклемался, - обернулся водитель, - едем ко мне, на свету осмотрим его. Может не так страшно, тогда накормим и отправим на все четыре стороны.
 -Этого типа домой потащишь?
 Но водитель уже разворачивал машину.
 
  Василий, именно так, Василий, и в самом деле был бомжем. Вот только под машину он попал не случайно. Василий никогда не попрошайничал в открытую и не приставал к людям, он просто стоял и скорбно смотрел на выходящих из магазина. В удачный день всегда что-то перепадало от раздобревших в предвкушении домашнего застолья покупателей. Но зимой подают неохотно, люди стремятся укрыться в тепле, не обращая внимание на замерзающего побирушку. К тому же времена настали неспокойные, подвалы в большинстве своем закрыли, на дверях подъездов понаставили замков. И вся недолгая жизнь Василия показывала, что зимой без еды легко загнуться ненароком, как это случилось уже не с одним его приятелем. А потому, способ выживания он выбрал довольно опасный, но при удачном стечении обстоятельств, позволяющий сытно поесть и переночевать в подъезде или теплом подвале.
 
  Обычно Василий околачивался возле новых домов, где обитает зажиточная публика и с утра выбирал будущую жертву. Как выбирал, пожалуй, он и сам бы не мог объяснить. Может по глазам, может по манерам или повадкам. А вечером, когда на улице становилось темно, угадав с какой стороны, подъедет машина, Василий бросался под колеса. Вернее так казалось водителю. На самом деле Василий в прыжке ударялся о крыло и быстро откатывался на безопасное расстояние. Он всегда старался, чтобы удар получился ощутимым для водителя, но не приведи бог помять машину. Как-то по неопытности он помял крыло новенькой иномарке, и с тех пор у него недостает одного зуба. Василия передернуло от неприятных воспоминаний.
 
  Конечно не все водители, даже предварительно отобранные отличались благородством. Бывали случаи, что Василия оставляли лежать на обочине, стараясь быстрее сбежать от места трагедии. Бывало, везли к врачу, а один раз выбросили в мусорный контейнер. Но чаще хорошо кормили, иногда давали несколько дней отоспаться, не прогоняя из подъезда. Как-то раз Василия даже поселили на даче, велев ее охранять, и он прожил в относительном тепле до весны. Потом с хозяином дачи пришлось расстаться, Василий проворовался, и сытая жизнь закончилась.
 
  До дома доехали быстро, мужчины вышли из машины и тихонько переругиваясь, вытащили с заднего сиденья пострадавшего, затем, мешая друг другу, понесли его к лифту.
 -Осторожнее, не прижимай его ко мне, он весь в грязи.
 -Давай помоем его?
 -Вдруг он от воды помрет? Пусть так и будет, может ему привычней.
 В квартире, Василий решил, что притворятся сверх меры не стоит, чтобы его не спустили невзначай в мусоропровод, и пошатываясь встал на ноги.
 -Смотри, живучий какой, - хозяин квартиры осмотрел Василия и удивленно зацокал языком, - ни одной царапины. Я грешным делом подумал, что мы уморили мужика.
 
  Потом состоялось обычное мужское знакомство, со скромным ужином. Василий от еды не отказывался, но ел медленно, с достоинством бомжа-интеллигента. Когда гость ушел, хозяин разговорился со своей жертвой. Он рассказал, что жена от него ушла, прихватив, малолетнего сына и живется ему одиноко.
 
  Василий более помалкивал, он по опыту знал, чем больше человек при тебе выговорится, тем труднее ему будет выгнать нежданного гостя на улицу. Может в этот раз повезет, и хозяин квартиры пристроит его на свою дачу? Тогда уж Василий не совершит прежней глупости, а может по осени вернется на дачу снова.
 
  Хозяин все говорил и говорил, у Василия даже глаза стали слипаться. Но чем больше он слушал своего собеседника, тем более очевидным становилось родство душ. Василий даже проникся к нему уважением. Нет, мужчина, конечно, не добывал пропитание на помойках, но был такой же одинокий, как сидящий перед ним бомж. Вот так взять и привести с улицы первого встречного, накормить и до сих пор не выгнать: . Знаете ли, в его жизни такое случалось нечасто, это как выигрыш в лотерее. Василий даже почесываться старался незаметно, чтобы не прерывать речь этого истосковавшегося по общению человека.
 
  Глубокой ночью, когда хозяин вдруг глянул на часы, Василий затаил дыхание. Вот тут-то все и должно было решится, скажет сейчас: 'Приятно было познакомиться, прощай'.
 Но хозяин, покопавшись в шкафу, достал старое одеяло и постелил его в углу. Потом пристально посмотрел в глаза засидевшемуся гостю, положил ему на голову руку и сказал:
 -Ладно, помоешься, завтра. Живи, так и быть, сколько получится. У Василия защипало в глазах, внутри горла, что-то засипело, и он в первый раз в своей жизни неумело замурлыкал.

Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: kosichka от 15:03, 24 января, 2004
Плюшка, мне очень нравится читать твои рассказы, но здесь явный перебор...
в начале два взрослых мужика, говорили, что он тежелый, и несли его вместе.. а потом оказалось, что это котик... ну имхо, неучет автора :)))

но все равно прикольно :))) :appl
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 23:49, 24 января, 2004
Цитата: kosichka от 15:03, 24 января, 2004
Плюшка, мне очень нравится читать твои рассказы, но здесь явный перебор...
в начале два взрослых мужика, говорили, что он тежелый, и несли его вместе.. а потом оказалось, что это котик... ну имхо, неучет автора :)))

но все равно прикольно :))) :appl

Ага, я это тож заметила... :).... недокормленного кота не могли донести ;D
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 06:58, 26 января, 2004
Зима в этом году выдалась снежная. Для Питера - приятное исключение из правил. Только такой зимой угрюмые "колодцы" превращаются по вечерам в уютные, тихие пристанища старой, доброй сказки. Чуть слышно скрипит снег под ногами, да ласковый мороз румянит щеки.
  Сегодня вечером я домой не спешу. Плыву себе по снежным улицам, улыбаясь прохожим и наслаждаясь красотою любимого города.
  До дома идти еще три квартала, но я не тороплюсь. Зачем торопиться в такой день? Да, можно сесть на трамвай, можно подождать автобуса. Можно даже "маршрутку" поймать. Но мне не хочется разрушать сказку зимнего города. Сказки - штука хрупкая.
  Останавливаюсь у ларька и покупаю бутылку пива. Не знаю почему. Порыв души? Глупо, конечно... Захотелось найти повод идти помедленнее, а то и присесть на какую-нибудь скамеечку. А вот, кстати, и она. Одиноко приютилась в небольшом, утонувшем в снеге и темноте, скверике. Пустая, разумеется. Может, именно поэтому я люблю зиму? За то, что скамейки пустые? Цинично...
  Расчищаю себе место и с предвкушением мимолетного счастья сажусь. Хлопает пробка, отлетев в сторону. Не ленюсь! Поднимаюсь и кладу ее в карман. Я люблю свой город... Люблю его пробки и ночные крики. Люблю его запах. Его спокойствие... Его людей...
  Отсюда хорошо видна вся улица. Как она называется? Я не помню... Смысл держать в голове ненужные буквы? Красоты от этого не убудет, дребезжащий трамвай ходить не перестанет, а одинокие прохожие вс? также будут спешить домой, прочь от Питерских улиц. Глупые...
  Щелкает зажигалка, и я с наслаждением затягиваюсь горьким сигаретным дымом. Завтра бросаю, решено! И на этот раз - точно.
  По тротуару спешит молодая девушка. Нахмуренное лицо, плотно сжатые губы. Не грусти, девчонка. Сегодня Новый Год, сегодня нельзя быть в плохом настроении! Ведь это единственный праздник, который я считаю общим. Дни рождения, годовщины войн и революций - это другое. Новый Год... Я вижу, как смягчаются черты ее лица, словно девушка услышала мои мысли. Умница!
  Интересно, а чем она была озабочена? Впрочем, я не хочу этого знать. В мире очень много бед и горя. Сегодня им не должно быть места. Я надеюсь, что дома ее ждет любимый человек.
  Мне на миг становится грустно. Любимый человек... Лена...
  Холодное пиво обжигает горло. Сегодня - праздник. Сегодня - Новый Год!
  Я третий год встречаю его на улице, сидя на какой-нибудь скамеечке. Традиция, что ли? Мне не с кем праздновать. Впрочем, я уже и не знаю как это - праздновать с кем-то. Не помню...
  Улицу перебегает улыбающийся мужчина, с букетом цветов в руках. Зимняя шапка бойко сдвинута на затылок, и языки белого шарфа торчат из-под расстегнутого пальто. Мне до слез приятно смотреть на его радость, на его предвкушение праздника. Цветы... Эх! Молодец!
  На часах почти полночь. Недолго осталось!
  Бутылка пива довольно быстро заканчивается, и я с сожалением поднимаюсь со скамьи. Теперь бы урну найти.
  Вновь неспешно иду по улице, с улыбкой рассматривая праздничные огни города и наряженные елки в окнах. В голове звучит старая песенка:
 
  "Подтянуть штаны,
  Расстегнуть рубаху и простить
  Тех, кто мне мешал,
  Тех, кто на меня свой зуб точил.
  За грузовики,
  Пальцами цепляясь, я уходил.
  Крючьями держал
  В сердце тех, кто мне махал рукой..."
 
  Это Новый Год. Это тот день, когда можно всех простить.
  И я прощаю...
  Сегодня я простил ту маленькую улицу. В прошлом году - небольшой переулок у Таврического сада. В позапрошлом - Пять Углов. Я знаю, что теперь там нет места лжи, подлости, коварству. А цена этому - всего лишь одна новогодняя ночь в одиночестве. Мелочи? Я думаю - да!
  У меня нет сил - простить всех. Но впереди еще столько лет. Столько улиц.
  -Привет!
  Я оборачиваюсь. Передо мной стоит мальчик лет двенадцати.
  -Привет! А ты почему не дома?
  Мальчик смеется.
  -А ты? - спрашивает меня он.
  -Я на работе! - картинно хмурюсь я, но улыбка все равно пробивается наружу.
  -Кто же работает в Новый Год?
  -Добрые волшебники, - со значением произношу я.
  -Так мы коллеги? - улыбается мальчик.
  -Да! - поддерживаю я его игру, мне хочется сделать ему что-нибудь хорошее, что-нибудь чудесное. Но у меня больше нет сил.
  -Давай я исполню твое желание! Любое-любое-любое! Самое-самое? - говорит он.
  Я смеюсь:
  -Ну, давай! - если бы это было возможно...
  -Исполнено! - с важным видом сообщает мальчишка, кидает в меня невесть откуда взявшимся снежком и убегает прочь.
  Еще пару минут я стою на месте, с улыбкой провожая его взглядом. Счастья тебе, парень. Жаль, не узнал я, на какой улице ты живешь. Но в следующем году приду сюда...
  Хмыкнув, я трогаюсь в путь.
  Поднявшись на свой этаж, я устало подхожу к двери. Из соседней квартиры слышно неудержимое веселье. Там живут хорошие люди. Пожилая семейная пара, к которой каждый год приезжают родственники. Я рад, что у них все хорошо.
  Тихо щелкает замок, пуская меня в квартиру. На ходу стягивая шапку, включаю свет в коридоре. Дома... А зачем?
  -Привет, - раздается Ее голос.
  Я удивленно поворачиваюсь к Ней и целую минуту молчу, разглядывая родные сердцу черты. Она улыбается.
  -Привет... - с трудом произношу я, не в силах поверить в происходящее. Сколько лет прошло?
  -С Новым Годом, любимый...
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Dobrij moder от 01:57, 28 января, 2004
Плюш, ты нас просто уморишь такими рассказами... :o
Давай уже ченить повеселее, а? ;)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:47, 28 января, 2004
Цитата: Веся от 01:57, 28 января, 2004
Плюш, ты нас просто уморишь такими рассказами... :o
Давай уже ченить повеселее, а? ;)
а нетю :)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: kosichka от 10:56, 28 января, 2004
Сказка на ночь
Они любили друг друга той любовью, что стирает границы между юностью
и мудростью, истинным величием и призраком его, между смертью и
бессмертием. Он был молодым рыцарем, а она - осколком не знающей смерти
расы древних народов. Он был прекрасен, как утро мира, а она - как
последний луч Вечерней Звезды. Он был отважен до безрассудства, а она
мудра до прозрения. Но они любили друг друга, и никто и ничто не посмело
встать на пути их любви. Они жили в ее дворце, созданном гением прошедших
эпох. Незримые духи, что служили ей, выполняли любые их желания. И даже
этот сумрачный мир, казалось, светлел от их счастья.
Но он был молод, и все громче и громче звали его Подвиги, Слава,
Дорога. И печаль поселилась в ее глазах.
- Подожди, - говорила она, - ты еще слишком молод для своего Пути, а
нет ничего страшнее, чем шагнуть на Путь и не понять его.
Но он смеялся в ответ, думая, что ее слова - лишь страх разлуки...
И однажды, поняв, что его не удержать, сказала она:
- Иди. Твой Путь перед тобой, а моя любовь будет хранить тебя на этом
пути.


И Дорога легла под копыта его коня. Прошли годы. И были бои и
поединки, дружба и предательство, злые чары и доброе волшебство. Все
встретил он на своем Пути; но слишком рано вступил он на Дорогу, чтобы
понять это. А люди и проклинали, и благословляли белого всадника на белом
коне. Но что ему было до людей, до подвигов, до битв? Он узнал, что такое
стертые в кровь ноги, и голод, и желание спать, когда заснуть нельзя. Он
узнал, что поединок - это прежде всего кровь и боль; Победа - часто грязь
и предательство. И Дорога - это Кровь и Грязь. А когда подводит живот или
до безумия хочется пить, никакие высокие мысли не лезут в голову... И
когда в придорожном трактире ночью он открыл дверь хорошенькой служанке,
он вовсе не считал это изменой. Ведь Она была его Звездой, но звезды так
далеко, а Дорога предлагает так мало радостей: сытое брюхо, хорошая драка
да смазливые девчонки. Он был великим воином, и, походя убивая драконов,
мертвецов, вампиров и злых чародеев, вовсе не считал это геройством. Он
был слишком юн для своего Пути.


А Ее любовь всегда была с ним и собой закрывала его от смертельных
ран и злого колдовства. Но Она умирала от боли и жалости, когда не могла
защитить его от голода и холода, жажды и кровавых мозолей, грязи и вони.
Только смерть, только ужас древней силы принимала Она на себя и сражалась
с ними, не покидая звезды.
А его жрали комары и он не видел звезд. Но очередное порождение мрака
издыхало за его спиной.


Но наконец окончился его путь. Дорога вновь привела его к замку,
который он покинул много лет назад. И Она ждала его, такая же юная и
прекрасная, как и прежде. А он соскочил с коня, поднялся к ней по
белоснежным ступеням и долго-долго смотрел в бессонные от слез глаза.
Потом обнял, поцеловал и пошел в свои покои.
Он блаженствовал: он мылся, ужинал, одевался в чистые одежды. Он
приказал, чтобы позаботились о его коне. А ночью рядом с ним была Она. Но
настало утро, и два холодных и прекрасных тела так и не поднялись с
роскошной постели.
Погасла Звезда, развеялась туманом Мечта.
И Смерть была милосердна к ним.
[/color]
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:12, 29 января, 2004
Косичка!!! Твое ведь??!!! Просто  :)супер!!!!!
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:16, 29 января, 2004
Кто не хочет грустного .... убедительная просьба ЭТО не читать :)  
Часть 1
Что такое Рождество, Илюша не знал. Семья была не религиозной, справляли только советские праздники - Новый год, Первомай, 7 Ноября, День подводника... Впрочем, День подводника только папа справлял, каждый год справлял, пока однажды не уснул на качелях во дворе, да так и не проснулся.
  Принесли папу в дом, усы его и волосы совсем белые были, синие открытые глаза инеем запорошены. А на правой руке картинка синяя - якорь, а над ним силуэт подводной лодки и непонятные буквы СФ. Что такое подводная лодка, Илюша знал, папа ему в книжке показывал, и на фотографиях старых. Таким папа Илюше и запомнился - белый весь, заиндевевший, строгий, и с якорем на руке.
  Маму Илюша и не помнил вовсе - уехала мама, когда Илюша совсем еще маленький был. У всех в детском саду мамы были, а у Илюши не было. Бабушка за ним в садик приходила. А когда Илюша спрашивал про маму, бабушка только отворачивалась и бормотала плохие слова, которыми взрослые мальчишки в подъезде соседней многоэтажки ругаются. Любил Илюша постоять в подъезде с большими мальчишками. Мальчишки добрые были, почти никогда не прогоняли его. Иногда даже давали затянуться горьким сигаретным дымом, совсем как взрослому.
  Илюша очень любил Новый Год. В садике ставили елку, заведующая доставала из дальнего чулана ящик с игрушками. Мальчиков одевали клоунами в широких ярких штанах и высоких колпаках, всем рисовали красные носы. А девочек наряжали снежинками в белых хрустящих юбочках, или белочками с толстыми рыжими ватными хвостами и треугольными картонными ушками с кисточками. Белочек заставляли ходить с согнутыми перед грудью ручками, чтобы больше на настоящих белочек похожи были. Мальчики корчили рожи, смеялись нарочито противным смехом и, изображая взаправдашних цирковых клоунов, кричали: "А вот и я! А вот и я!", при этом дергая белочек за хвосты. Илюше было очень весело.
  Но самое замечательное в новогоднем празднике - это, конечно, подарки. Их раздавал Дед Мороз в красном халате и с ватной бородой. Дед Мороз приходил из сказочного леса со своим волшебным мешком. От него пахло водкой, как от папы, когда он еще живой был, морозом и сказкой. Чтобы получить подарок, надо было спеть песенку, рассказать стихотворение или станцевать. Дед Мороз громко смеялся, хлопал себя рукавицами по бокам, а потом доставал из мешка подарок. Когда доходила Илюшина очередь, он всегда страшно стеснялся и замолкал, слова из него не вытянуть было. Хотя и песенки он знал про елочку, и стихи. Только замолкал Илюша, и все тут. Дед Мороз его минут пять пытал, уговаривал, тормошил, потом Илюша плакать начинал. Дед махал рукой и давал ему подарок просто так.
  Конфеты и мандарины из подарка Илюша в садике не ел. Нес подарок домой, прижимая к груди двумя руками. Дома, быстро сняв варежки на резинке, круглую цигейковую шапку, скинув пальтецо с короткими рукавами и валенки, бежал к бабушкиной кровати. На старое выцветшее покрывало падал яркий солнечный луч. Пылинки в луче весело кружились, как в праздничном новогоднем хороводе. Илюша аккуратно раскладывал конфеты, шоколадки, орехи и мандарины ровными рядами, стараясь, чтобы они заняли весь солнечный квадрат на бабушкином покрывале. Самые красивые и ценные части подарка лежали в первом ряду - шоколадка "Аленка", конфеты "Белочка", "Мишка на севере" и "Красная шапочка"... Дальше лежали не такие вкусные соевые батончики и карамельки. За ними тускло блестели шершавыми боками грецкие орехи. Завершали композицию изумительно пахнущие мандарины. Запах мандаринов - это запах Нового года, это всем известно.
  Илюша ходил вокруг разложенного на кровати сокровища, осматривал его со всех сторон. Подарок был прекрасен. Счастье переполняло Илюшу.
  Потом Илюша угощал бабушку. Бабушка отказывалась, но все же брала один соевый батончик и дольку мандарина. Батончик бабушка съедала вечером, когда чай пила из любимой праздничной чашки с неотбитой ручкой.
  Подарка Илюше на несколько дней хватало. А потом он месяцами вспоминал дивный вкус шоколада, и доставал из-под подушки целлофановый пакетик с высохшими мандариновыми корочками, и нюхал их, и вспоминал Новый год, и веселый хоровод пылинок в солнечном луче над бабушкиной кроватью...
 
 
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:18, 29 января, 2004
ЧАСТЬ 2
Новогоднего утренника в этом году Илюша ждал с особенным нетерпением. Завхоз уже поставил елку в комнате для музыкальных занятий. Завтра воспитатели и нянечки должны были ее наряжать.
  А вечером бабушка пришла какая-то не такая, как обычно. Очень усталая и грустная. Да еще письмо из почтового ящика вынула, читала его на кухне и плакала, чтобы Илюша не видел. А Илюша видел, но виду не показал. Бабушка всегда плакала, когда письма от мамы получала. Илюша сделал вид, что спит уже, отвернулся к стенке и с головой одеялом накрылся. Ему тоже очень хотелось плакать. Бабушку жалко было. И маму тоже - она на север уехала, туда, где всегда холодно, а в черном небе горит холодное северное сияние. Иногда Илюша подолгу рассматривал фантик от конфеты "Мишка на севере" и представлял себе, как там маме холодно и одиноко, среди снегов и белых медведей...
  Утром у бабушки был серьезный взрослый разговор с заведующей детским садом. Илюша не слушал их - он внимательно наблюдал, как завхоз, взобравшись на стремянку, надевал на вершину елки блестящую красную звезду. От взрослого разговора до него долетали только отдельные слова:
  - ... не могу я сейчас деньги за подарок внести, можно я после праздников, когда пенсию принесут... я все понимаю, но это не в моей компетенции... зарплату на стройке третий месяц задерживают, а на пенсию разве вдвоем проживешь... вы поймите, за вашего внука и так собес платит, а эти расходы у нас в бюджете не предусмотрены... а тут еще дочка письмо прислала... замуж она там вышла, пишет, не вернется... а кому сейчас легко... я вам советую, чтобы не травмировать психику ребенка...
  Завхоз тщательно укрепил звезду и теперь развешивал на елке электрическую гирлянду. На утреннике дети будут хором кричать: "Раз, два, три, елочка гори!" А елочка сразу не загорится, только с третьего раза, когда все будут кричать совсем дружно и громко. Все знают, что это завхоз Уткин нажимает кнопку, но делают вид, что верят, что это все по волшебству. Воспитательница из подготовительной группы торжественно внесла ящик с елочными игрушками...
  - Илюша, пойдем домой. Нам сегодня пораньше надо дома быть. Завтра праздник, надо в доме убраться, нельзя Новый год в грязи и беспорядке встречать...
  Илюша так увлекся наблюдением за наряжанием елки, что бабушкины слова не сразу дошли до его сознания. А когда дошли, ему показалось, что стены вокруг рухнули на него, а пол ушел из-под ног. Он поднял полные слез глаза, губы его дрожали.
  - Бабушка... К-как домой? А как же... А утренник... Дед Мороз... Подарки-и-и...
  Илюше и раньше приходилось переживать горькие моменты - когда умер папа, или когда злые люди, делающие шапки и продающие их на рынке, украли лохматую белую Дамку со двора, но он не знал, что горе бывает так огромно. Страшнее всего была чудовищная несправедливость. Он не понимал, почему это случилось именно с ним, за что его так жестоко наказали - он весь год изо всех сил старался быть хорошим мальчиком, он никогда не грубил и не обижал бабушку, он всегда мыл за собой посуду после ужина...
  В соседней комнате на мальчиков надевали клоунские костюмы. Воспитательница красила детям носы губной помадой. Илюша горько рыдал. Бабушка торопливо завязывала ему шарф...
  Дома Илюша долго плакал. Бабушка никак не могла его успокоить - капала что-то в чашку, давала ему выпить, прижимала его к себе, гладила по голове, плакала вместе с ним... Наконец, Илюша успокоился. Он неподвижно сидел на коврике и смотрел, как танцуя, кружатся пылинки в солнечном луче, падающем на бабушкину кровать...
  Бабушка тоже перестала плакать.
  - Илюша... А ты знаешь, что через восемь дней будет еще один праздник... Самый главный праздник... Праздник Рождества... В этот день родился младенец Иисус, чтобы принести счастье и радость всем людям... Он и нам, Илюша, счастье принесет, надо только верить, твердо верить, и будет счастье. И подарки будут. Обязательно будут, чудесные подарки, такие, каких ты и не видел никогда, и представить себе не можешь... Волшебные подарки, необыкновенные. А хочешь, я подарю тебе звезду? Настоящую волшебную звезду, которая исполняет любые желания...
  Бабушка раньше никогда так не разговаривала с Илюшей. Слова ее звучали тихо и успокаивающе, Илюше очень хотелось верить ей.
  - В светлый праздник Рождества первая звезда, которая появится на небе, обязательно волшебная. И у каждого, кто ее увидит и загадает желание, это желание сбудется.
  - Любое-любое желание? - тихо спросил Илюша.
  - Любое-любое...
  Бабушка обняла внука и они долго стояли, молча глядя на танцующие пылинки...
 
 
  Рождества Илюша ждал с нетерпением. Даже с большим нетерпением, чем ждал Нового года в прошлой, детсадовской жизни. Он давно решил, какое желание он загадает волшебной звезде, но никому не говорил его. Это он скажет только ей...
  В день Рождества бабушка с утра ушла на работу - у нее было дежурство на стройке. Перед уходом она поцеловала Илюшу и пообещала, что вечером она обязательно принесет ему подарок. Илюша сел у окна и стал ждать свою волшебную звезду...
  Темнело. Как назло, небо стали затягивать редкие тучи, поднялся ветер. Илюше стало страшно, что он не увидит первую звезду в окошко и не успеет загадать ей желание. Илюша надел валенки, шапочку и пальто, неловко повязал шарф. Вышел во двор. Порыв морозного ветра обжег его, Илюша постарался поглубже засунуть руки в ставшие слишком короткими за год рукава пальто. Сев на жесткое сиденье качелей, мальчик пристально уставился на темнеющее небо, по которому быстро бежали рваные тучи. Больше всего на свете он боялся пропустить того момента, когда вспыхнет на небе волшебная звезда, исполняющая любые желания и несущая счастье всем людям.
  - Мама... - шептал Илюша, - Мама... Хочу, чтобы мама вернулась...
  Губы не слушались его. Глаза слипались. Ему снилась мама, которую он совсем не помнил, но сразу узнал ее. Она улыбалась, звала его, протягивала к нему красивые ласковые руки...
 
  Во дворе старого деревянного дома на окраине города стояла пожилая женщина. Она с ужасом смотрела на сидящего на качелях ребенка. Взгляд ребенка был устремлен вверх, к ярко сиявшей над городом звезде. Снежинки на широко открытых глазах мальчика не таяли. В дрожащих руках женщины была большая карамельная звезда на палочке...
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: kosichka от 12:35, 30 января, 2004
Цитата: Misheviy plushka от 08:12, 29 января, 2004
Косичка!!! Твое ведь??!!! Просто  :)супер!!!!!
не, не мое, я так писать не умею :))
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Лайса от 16:20, 30 января, 2004
девчонки! блин! ну детей-то за что? даже в самых грустных историях нельзя делать плохо детям. они не в чем не виноваты. а так - супер просто.  
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Dobrij moder от 19:25, 30 января, 2004
Цитата: Lice от 16:20, 30 января, 2004
девчонки! блин! ну детей-то за что? даже в самых грустных историях нельзя делать плохо детям. они не в чем не виноваты. а так - супер просто.  

Лайс, а ты вспомни старый банальный вопрос про г-на А.Гитлера на ту же тему...
Как тогда все это будет выглядеть? :hash
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: kosichka от 14:31, 31 января, 2004
ребенок :(
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: тапочка от 04:11, 01 февраля, 2004
 :'(
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:28, 06 февраля, 2004
 А бывают ли глаза холоднее льда?????
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: тапочка от 01:49, 07 февраля, 2004
могут:
а) если глаза подержали в морозилке пару дней и
б) если выражаются образно, имея ввиду злой и надменный взгляд
;D
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:39, 08 февраля, 2004
Я не могу больше выносить своего настроения. Безудержная радость, сила, появляющаяся
внезапно и неизвестно откуда так же внезапно исчезают, оставляя за собой недержимую тоску..
Тоску по вселенной, по миру. Жизни, счастью, любви..которой не существует.
Существует только глухой провал бесконечности, стена смерти, вечной печали и
Незыблимой изменчивости..
Я знаю, что за этим состоянием придет новое, иное.. как будто акварелью нарисуют картину на
белой стене смерти..
Иногда мне кажется, что мое сознание как океан.
По сути он постоянен. Его плотность, температура могут изменятся, но вода всегда остается
составляющей океана..
Единственной образующей.. Но погода ? постоянно изменяется. Любая мелочь, изменеие
направления ветра, полнолуние могут преобразить его.. Может случится шторм..
Но в то же время он будет оставатся таким же, как и был сотни миллионов лет назад.
Он всегда будет оставатся самим собой? Не смотря на бури, штормы и даже его фактическое
испарение ? не уничтожат его.. Просто океан будет существовать в другом состоянии, другом
мире, другом измерении..
.. И океан вечной грустью, абсолютной яростью признает свое изменчивое бессмертие.

.. Но я же не железная.. Эти перепады состояния меня изматывают ? безумно устаю..
От самой себя. Необходимо спасатся, найти спасение..
А в чем и где?
В той же самой философии, которая убивает меня?.. В земных удовольствиях?
В любви ? истинной.. а она есть?..?..Во сне.. Забвении..
Кто, кто, кто подарит мне лекарство ? или яд ? от этой не переносимой цикличной
бесконесности?..
Я могу познать наивысшее счастье ? наивысшую радость отрешенности, спокойствия,
абсолютной бессмысленности..
Потом же меня начинает угнетать этот мир, эта бесконечность..Я перехожу в качественно
иное измерение.
Для меня возникают шумы, посторонние звуки, образующие собой целый мир..
Вселенная света и теней. Далеких огней, бликов, отблесков и лучей..
Изменчивость цвета, поразительные красотой и многообразием краски.. Цвет может изменить
настроение, свет изменяет ? затемняет ? или осветляет душу. Звук наполняет ее пустоту.
Важное значение имеет Форма.. Идеально ? круглая, основательная таинственная треугольная,
магическая тупая квадратная..
Это мир относительных значений. Или же лучшая форма ? никакая, состояние битых осколков на
асфальте?..

?.Но это же шизофрения.. Где тогда искать спасенье? Да, конечно, надо себя принимать такой,
какая я есть, но какая я?.. Иногда мне кажется, что во мне намешаны все образы, маски и
лики людей..
и я ? не один человек, а бессчетное множество.. От этого всего, от этих мыслей сдавливает
голову.. Появляются боли ? обычно такое чувство, когда иголкой колят в клеточки мозга..По
немножку, не сильно и глубоко..Мне кажется, что от такого настроения один вюход ? это
сон..
Проваливаешься в пустоту, бежишь от времени..Убить время.
За то время, пока оно убивает нас.

Наивычшее зло..Невозможно вернуть ничего обратно ? вчера, секунду, час, мгновение..
Эти мысли разрастаются, горячим пульсом бьют и давят на мозг, охватывая все новые
территории и возможности..
И в апогее боли я не услышу криков чаек, шорох падающих снежинок на асфальт идеальной формы.
.
Не увижу глухого провала в бесконечность неба.
Это тоже ? забытье?
Все приходит на смену друг другу..
Одно наказание вслед за другим..
Наказания за удовольствия, полученных тобой.
Неважно, где ? в жизни, сне ? везде ждет расплата.
Которая зовется гармонией?



Иногда мне кажется, что моя душа представляет собой большое ничто ? как пустой сосуд.
В который вселяются энергии и духи. Страсти, желания и силы.
Это ? моя духовность.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 09:13, 08 февраля, 2004
http://vedmanzelika.narod.ru/change.htm

а вот такой детский сад........ пусть вам повезет,мои дорогие! :)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: тапочка от 04:52, 11 февраля, 2004
14 ая. чета я как солнце. и все чики-пуки.  ;D
бред :togo :D
спасяба :protest

:pilot "..я солнце, я солнце...еее...еее..."
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 06:13, 12 февраля, 2004
В е? глазах было что-то, что не смог бы простить ни один из людей, которых я знаю, ни один город, в котором я был. Это был ни холод, ни наигранная грусть, ни натренерованное обольщение...это были самые пустые глаза, которые я когда-либо видел в жизни.
 
 Е? волосы пахли т?плым дожд?м и табачным дымом.
 Она не прожигала жизнь, она не представляла себя в старости, она не хотела умереть молодой, она не вела дневников, она не знала красивых слов, она не хотела делать людям добро, желать зла, познать мир, найти смысл жизни...
 Она не была слишком красива, она не была уверена в себе, она ничего не боялась, не спорила, не молчала. Она не умела себя вести, приходить по приглашению, врать.
 Она не занималась любовью за деньги, она не делала этого из удовольствия.
 Она состояла из всех не, которые я до сих пор знал о людях.
 И она не делала этого специально.
 Иногда мне казалось, что е? просто нет...Но даже и в этом случае она не не была...
 
 Она сидела прямо напротив в косом оранжевом луче торшера, поджав ноги на кресле.
 Я слушал, как по карнизу барабанит дождь и смотрел, как она не смотрит на меня.
 Она накрутила локон на палец и, сосредоточено глядя на прядь ч?рных волос, вдруг спросила
 -Хочешь анекдот?
 -Хочу
 -Встречаются две пятиклассницы. Одна другой говорит: ?Я вчера Васе в вестибюле делала минет?. Другая: ?Вау! А что такое вестибюль??
 
 Часы тикают на стене. Когда наступает осень, или она оказывается здесь, они начинают тикать вс? громче и громче.
 -Вестибюль... - произн?с я. Мне не хотелось дать ч?ртовым часам одержать верх.
 Она запрокинула голову и ш?потом провторила
 -Вестибюль...- тоже ощупывая этим словом воздух в комнате
 Я взял свой стакан и подош?л к окну. На батарее лежала е? майка. Я попробовал рукой. Ещ? влажная.
 Она застыла в кресле и, разлядывая потолок, продолжала произносить слова
 -Ридикюль... Маникюр...
 
 Я сделал медленный глоток из стакана, дав рому сначала обжечь язык и после превратиться в сладковато жаркий привкус.
 Она не стеснялась своего тела, не гордилась им. Ей было вс? равно, смотрю я на не? или нет. Она сняла с себя мокрую майку и повесила сушиться на батарее...она не сняла мокрые джинсы.
 -Педикюр...
 
 За окном лежал мокрый город. Съ?жившийся и слегка удивл?нный первым дожд?м после затянувшегося лета. С таким нездоровым блеском в глазах тротуаров.
 -Жюри...Брошюра...Парашют...
 
 Почему сейчас это кажется безумием? Почему, когда ты представляешь эти слова на губах учительницы русского языка и литературы, это не вызывает никаких эмоций...как вс? что говорится на уроке русского языка и литературы. Что меняется? Ход часов на стене? Кубики льда в жарких объятих капитана Моргана? Девушка с вороньими волосами на загорелых плечах?
 Она разрушала смысл слов...которые и так для не? не имели никакого смысла.
 
 -Ноктюрн...- сказал я и посмотрел на серое небо через подтаявшие кусочки льда.
 
 Она смотрела на меня. Очень долго. Казалось, даже не моргая. И я, как обычно, не мог различить в этом взгляде ни единой мысли.
 Снова наступила тишина. Часы ехидно тикали. И мне страшно хотелось, чтобы она произнесла хоть что-нибудь.
 
 Она поднялась и, подойдя к столику, наполнила свой стакан. Она молчит. Мы оба знаем море бессмысленных анекдотов, но сейчас это не играет никакой роли. Я ч?тко помню момент, когда перестал пытаться угадать, что там творится у не? в голове. С ней я понял что такое тишина. С ней я смог увидеть пустоту. Смог осознать бессмысленность многих вещей. К примеру, слов...которыми я однажды так наслаждался.
 
 Она стала рядом со мной и взглянула на мокрые крыши. Потом перевела медленный взгляд на меня и сказала
 -Водосточные трубы всегда казались мне пастями бешенных собак...с этой пеной у рта...
 
 Я допил вс?, что оставалось на дне стакана. Я никогда не мог себе объяснить, почему с детства мне так нравится блеск мокрых крыш. Если честно, я не мог объснить себе слишком многих вещей. Я не мог объяснить себе е?
 Мне бы очень хотелось сейчас закрыть глаза и, открыв их, увидеть, как она улыбается
 Когда я открыл их, то понял, что рядом со мной никого нет.
 
 В бесцветном отражении оконного стекла я увидел свою улыбку.
 
 А вы ноктюрн сыграть смогли бы на флейте водосточных труб?
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:39, 12 февраля, 2004
Сноровисто забросив морщинистые груди через левое плечо, кряжистая старуха в засаленном фартуке помешивала грязной палкой булькающее смердящее варево.
  Вдруг, насупившись, втянула поросшими мхом ноздрями дымок из котелка. Покачав головой, кряхтя, полезла в карман. Достала горстку сухого крысиного пом?та. Потом поскребла когтистой ручонкой за пазухой, выудив из-под мышки пучки паутины. Швырнула свои находки в кипяток, криво улыбнувшись повалившей оттуда обильной пене.
  Дятел на дереве простучал 5 часов. Старуха, вздохнув, зачерпнула ржавой кружкой своего зеленого пойла и, громко отхлебнув, предалась воспоминаниям. О том, как была она молодой и гибкой, служила гувернанткой в благородном семействе, летала на зонтике. И звали е? тогда просто и ласково - Poppins. Mary Poppins.
 
   ;D
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Vad от 09:35, 12 февраля, 2004
Цитата: Misheviy plushka от 07:39, 12 февраля, 2004
Сноровисто забросив морщинистые груди через левое плечо, кряжистая старуха в засаленном фартуке помешивала грязной палкой булькающее смердящее варево.
  Вдруг, насупившись, втянула поросшими мхом ноздрями дымок из котелка. Покачав головой, кряхтя, полезла в карман. Достала горстку сухого крысиного пом?та. Потом поскребла когтистой ручонкой за пазухой, выудив из-под мышки пучки паутины. Швырнула свои находки в кипяток, криво улыбнувшись повалившей оттуда обильной пене.
  Дятел на дереве простучал 5 часов. Старуха, вздохнув, зачерпнула ржавой кружкой своего зеленого пойла и, громко отхлебнув, предалась воспоминаниям. О том, как была она молодой и гибкой, служила гувернанткой в благородном семействе, летала на зонтике. И звали е? тогда просто и ласково - Poppins. Mary Poppins.
 
   ;D

Это рассказ о старческом женском алкоголизме ??
8)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:17, 13 февраля, 2004
Жутко сложно воспринимается притча с первого раза. Не все ясно (ну по крайней мере мне ;D) похоже,что не менее двух раз читать надо :)

Говорят, что однажды собрались в одном уголке земли вместе все человеческие
чувства и качества. Когда СКУКА зевнула уже в третий раз, СУМАСШЕСТВИЕ
предложило: - А давайте играть в прятки!? ИНТРИГА приподняла бровь: -
Прятки? Что это за игра? и СУМАСШЕСТВИЕ объяснило, что один из них,
например, оно, водит - закрывает глаза и считает до миллиона, в то время
как остальные прячутся. Тот, кто будет найден последним, станет водить в
следующий раз и так далее. ЭНТУЗИАЗМ затанцевал с ЭЙФОРИЕЙ, РАДОСТЬ так
прыгала, что убедила СОМНЕНИЕ, вот только АПАТИЯ, которую никогда ничего не
интересовало, отказалась участвовать в игре. ПРАВДА предпочла не прятаться,
потому что в конце концов ее всегда находят, ГОРДОСТЬ сказала, что это
совершенно дурацкая игра (ее ничего кроме себя самой не волновало),
ТРУСОСТИ очень не хотелось рисковать. - Раз, два, три, ... - начало счет
СУМАСШЕСТВИЕ. Первой спряталась ЛЕНЬ, она укрылась за ближайшем камнем на
дороге, ВЕРА поднялась на небеса, а ЗАВИСТЬ спряталась в тени ТРИУМФА,
который собственными силами умудрился взобраться на верхушку самого
высокого дерева. БЛАГОРОДСТВО очень долго не могло спрятаться, так как
каждое место, которое оно находило казалось идеальным для его друзей:
Кристально чистое озеро - для КРАСОТЫ. Расщелина дерева - так это для
СТРАХА. Крыло бабочки - для СЛАДОСТРАСТИЯ. Дуновение ветерка - ведь это для
СВОБОДЫ! Итак, оно замаскировалось в лучике солнца. ЭГОИЗМ, напротив, нашел
только для себя теплое и уютное местечко. ЛОЖЬ спряталась на глубине океана
(на самом деле она укрылась в радуге), а СТРАСТЬ и ЖЕЛАНИЕ затаились в
жерле вулкана. ЗАБЫВЧИВОСТЬ, даже не помню, где она спряталась, но это не
важно. Когда СУМАСШЕСТВИЕ досчитало до 999999, ЛЮБОВЬ все еще искала, где
бы ей спрятаться, но все уже было занято. Но вдруг она увидела дивный
розовый куст и решила укрыться среди его цветов. - Миллион, - сосчитало
СУМАСШЕСТВИЕ и принялось искать. Первой оно, конечно же, нашло ЛЕНЬ. Потом
услышало как ВЕРА спорит с Богом, а о СТРАСТИ и ЖЕЛАНИИ оно узнало по тому
как дрожит вулкан, затем СУМАСШЕСТВИЕ увидело ЗАВИСТЬ и догадалось где
прячется ТРИУМФ. ЭГОИЗМ и искать было не нужно, потому что местом, где он
прятался оказался улей пчел, которые решили выгнать непрошеного гостя. В
поисках СУМАСШЕСТВИЕ подошло напиться к ручью и увидело КРАСОТУ. СОМНЕНИЕ
сидело у забора, решая, с какой же стороны ему спрятаться. Итак, все были
найдены: ТАЛАНТ - в свежей и сочной траве, ПЕЧАЛЬ - в темной пещере, ЛОЖЬ -
в радуге (если честно, то она пряталась на дне океана). Вот только ЛЮБОВЬ
найти не могли. СУМАСШЕСТВИЕ искало за каждым деревом, в каждом ручейке, на
вершине каждой горы и, наконец, оно решило посмотреть в розовых кустах, и
когда раздвигало ветки, услышало крик. Острые шипы роз поранили ЛЮБВИ
глаза. СУМАСШЕСТВИЕ не знало что и делать, принялось извиняться, плакало,
молило, просило прощения и в искупление своей вины пообещало ЛЮБВИ стать ее
поводырем. И вот с тех пор, когда впервые на земле играли в прятки...
ЛЮБОВЬ слепа и СУМАСШЕСТВИЕ водит е? за руку...






Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Moryak от 12:48, 13 февраля, 2004
КЛАСС !!!! СУПЕР !!!
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: kosichka от 16:03, 13 февраля, 2004
Браво :)))  :appl
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 10:53, 15 февраля, 2004
Вообщекм то одно из моиз САМЫХ любимых!!!!!!


Любовное признание в День Святого Валентина
специально для маленького рыжего Лисенка,
которая своей жизнерадостностью
поднимает настроение и раскрашивает
жизнь веселыми летними цветами.

Самому красивому в моей жизни Лисенку.


Было больно и неудобно, но я, не обращая на него внимания, мчался дальше, проваливаясь в теплый, мягкий, но неприятно карябающий голые ноги, мох по щиколотки. Между деревьями засверкали топкие лучи солнца, было уже недалеко до опушки. Когда я, в очередной раз, перепрыгивал через поваленное дерево, живот пронзило огненной стрелой боли. Я, тонко взвизгнув от неожиданности, на всей скорости влетел в кусты малины и, взвыв нечеловеческим голосом, выпрыгнул оттуда. Пыл несколько поутих и, придерживая майку снизу руками, я пошел на солнечный свет. Он тоже присмирел после такой скачки и тихонько лежал, не двигаясь и не скуля. Я глянул в вырез майки и увидел маленький рыжий комочек, уткнувшийся носом в мой живот, его тельце била дрожь. Меня захлестнула волна непонятной радости, и я снова помчался вперед. Деревья остались позади, а впереди был луг, со стоящим на нем домом, нашим домом, крик сам собой рождался где-то внутри меня:

- Мамаааааа, мааамааааа, смотри, что я нашел!!!!


Что-то зашуршало, вцепилось в мои бока и подняло в воздух. Травинки резко уменьшились в размерах, а перед глазами оказалось чье-то чумазое лицо с всклокоченными волосами и блестящими огромными глазищами. Оно что-то пискнуло и, сжав сильней, стало засовывать меня в какую-то неприятно пахнущую нору. Я взвизгивала, кусалась и, растопыривая лапки, царапалась, но силы быстро кончались. А потом что-то меня придавило к чему-то теплому и живому. И началась пляска, сумасшедшее кидание из стороны в сторону, я хотела зацепиться зубами и когтями, но не могла. И тут раздался дикий крик:

- Мамаааааа, мааамааааа, смотри, что я нашел!!!!


Она все также лежала в углу клетки, мордочкой в угол. И все также около нее стояла миска с не съеденной курицей. Ну почему она ничего не ест? За прошедшие три дня она не сдвинулась с места, шерстка испачкалась и свалялась. Я ей не нужен и она не доставляет мне удовольствия. А-а-а! Понял, понял!!! Я аккуратно достал ее из клетки.


У самой опушки леса я осторожно опустил лисенка в траву. Малюсенький грязно-рыжий комочек полежал, а потом поднялся на лапки. С опаской понюхал вокруг себя воздух, присел и прыгнул в заросли травы. Сердце мое сжалось и, глядя на мелькающий рыжий хвостик, я тихо произнес:

- Лисенок, я тебя люблю.


Он остановился, обернулся и прыгнул дальше, мелькнув на прощанье грязно-красивой шерсткой.


Счастье, счастье рвалось из моей груди, я знал, что мы расстались друзьями.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 11:18, 15 февраля, 2004
могу повторяться..... ткните,если чо ;D
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: kosichka от 09:55, 16 февраля, 2004
Прикольно... хоть от одной твоей истории мне плакать не захотелось :))
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:02, 17 февраля, 2004
Петру Никодимычу сегодня нездоровилось. То есть, нездоровилось ему давно, но вот нынче стало как-то совсем не по себе. Волоча вверх по лестнице тяжелую сумку с дешевыми продуктами, он то и дело хрипел и останавливался. Пару раз даже присел на загаженную ступеньку. Лифт не работал с осени. Может, и к лучшему. Все равно в нем постоянно на полу была моча, а кнопка на первом этаже то вырвана с корнем, то замазана какой-то вонючей дрянью.
  Когда-то Никодимыч на свой четвертый этаж бегал. С сумками и без. Мда, были времена. После свадьбы даже допер Аньку на руках до самой двери. Хотя она уже и тогда была не худенькая. Любила пожрать. Но и готовила хорошо. Петр Никодимыч аж причмокнул, возясь с расшатанным замком своей квартиры. Лампочка на площадке была окружена мутным ореолом. Обычно Никодимыч сразу попадал ключом в замочную скважину, но сейчас руки тряслись больше обычного. Да и слабость в коленках появилась. И в груди нехорошо... Устал.
  Кое-как пристроив сумку на потрескавшийся кухонный стол, Никодимыч потащился обратно в прихожую - раздеваться. Да, была бы Анька, не пришлось бы по магазинам шляться. И консервы хавать. К Новому году она бы и холодильник, и балкон жратвой забила. Пельменей бы накрутила, салатов всяких с мясом, селедочку, там, под шубой. Да. Впрочем, последние годы Петр Никодимыч мясо не очень уважал. Желудок пошаливал. Да и зубов маловато осталось. Старость - не радость. Но одному все-таки лучше.
  Анька вечно ныла. Или орала. Денег мало, краны протекают, на лестнице грязь, страну развалили, детей не нарожали, внуков нет, мусор некому вынести. И шкуры воняют - в ванную не зайти. Можно подумать, ей эта ванная часто нужна была. А шкуры - ну, воняют. Ничего, за столько-то лет и привыкнуть можно. Да если бы не шкуры, на что бы жили? На пенсию? Так ее частенько платить забывали. А собаки на улицах никогда не переводились. И на шапки спрос не падал. Шубу-то, небось, носила и не вякала. Шуба, правда, того... не очень. Никодимыч больше по головным уборам мастеровал. Ну, и обдирать. Правда, то - раньше. По молодости, так сказать. Пока руки трясти не начало.
  Обдирать ведь тоже с умом надо. Живых лучше - шерсть поднимается, мех пушистее выходит. Особенно, если зверь домашний, откормленный. Эх, были времена! Пока пустырь за железной дорогой пятиэтажками не застроили и цыган не разогнали, Петр Никодимыч раз в неделю наведывался туда ночью на своей "копеечке". Смотрел пойманных собак, выбирал поздоровее да помохнатее. Цыганята ловко заматывали псам морды тряпьем, и Никодимыч приступал к работе. Ободранные собачьи туши закапывали тут же. А может, они их и жрали. С этих черномазых станется. Платил цыганам Петр Никодимыч по совести, да и заказчики у него серьезные были. К Новому Году - всегда штук пять-шесть срочных. Да.
 А теперь что? Анька уж семь лет как померла, шить Никодимыч больше не мог. Да и обдирать особо не получалось. Машину давно продал, инструменты тоже. Были, конечно, кой-какие сбережения. На них и жил. Доживал. Друзей не завел как-то. Соседи по лестнице на дух его не переносили. Особенно эта сучка из квартиры напротив. И сама стерва, и псина у нее бешеная.
 Петр Никодимыч налил себе еще одну рюмочку и приготовился к бою курантов. Анька, дура, всегда желания загадывала. Да... Хорошо бы жизнь заново прожить. Куда там. Или чтобы хоть не болеть больше...
 Пронзительный звонок в дверь заставил его вздрогнуть. Кого еще черти в новогоднюю ночь по лестницам носят? На площадке было пусто. Никодимыч ругнулся и начал закрывать дверь, когда вдруг заметил жмущуюся в заплеванный угол собачонку. Ну и пакость! Какой урод ее подбросил? Занес уже негнущуюся ногу, чтобы пнуть как следует, но вдруг передумал. Видать, от водочки размяк. Неуклюже подтолкнул крысеныша заношенным тапком в сторону прихожей и захлопнул за собой дверь.
 Часы, видать, бегут сильно. В телевизоре маячили какие-то клоуны. Петр Никодимыч подцепил кончиками пальцев кусочек колбасы и кинул в сторону замершей на пороге комнаты зверюшки. Та нерешительно посмотрела на подачку и тихо заскулила. На грязный паркет потянулась блестящая ниточка слюны. Вот зараза! Нагибайся теперь, подбирай. На хрен он вообще ее пустил? Совсем спятил на старости лет. Откуда они, вообще, берутся, такие лысые и лупоглазые?
 Собачонка медленно двинулась к дивану. Ее покачивало из стороны в сторону. Кривые ножки заплетались и мелко дрожали. Тьфу ты, гадость какая! Под диван полезла! Никодимыч снова выругался и потащился в ванную за шваброй. Убью св**очь!
 Когда он вернулся в комнату, собака сидела возле торшера. Рядом посверкивали лужица и зеленоватая кучка отвратительной жидкой дряни. Петр Никодимыч взял швабру наизготовку, решительно шагнул вперед и, поскользнувшись на куске колбасы, со всего размаху грохнулся на пол. Пес взвизгнул и бросился под диван, роняя слюну.
 Придя в себя, Никодимыч увидел у самого лица обломанную наискось ручку швабры. Он хотел повернуть голову и не смог. Тела тоже не чувствовал. Пахло рвотой, застарелой пылью и еще чем-то ужасно знакомым. Кровью. Откуда-то доносилось тихое чавканье.
 В телевизоре радостно звенели куранты.
 

Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:33, 17 февраля, 2004
Взрослое счастье, как опереточная дива - капризно, подозрительно и непостоянно. Оно требует бесконечных жертв, раздает беспочвенные обещания и редко оправдывает ожидания.
 
 Детское счастье доверчиво и бескорыстно. Оно довольствуется малым и приходит просто так. Потому что счастье - это совершающееся на наших глазах чудо, в которое нужно поверить и которому нужно доверится.
 
 А вы верите в чудеса?
 Это и есть самое трудное...


п.с. (от меня) вот для меня чудо,что вы сейчас по дороге на работу, а я спать иду!!!! А то все, сил даже на ужин не осталось...... :)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 09:02, 22 февраля, 2004
Что ни день ? такая мука,
Что ни друг ? такая с**а,
Что ни женщина ? то бл**ь...
Я хочу тебя обнять,
А ты уходишь
На бульварчики с гитарой...
Я кажусь ужасно старой...
Мне всего лишь двадцать пять..."
(А.Г.)

Знаешь, мне почти семнадцать,
Я хочу с тобой * censored *...  






Надоело аскать... Давай, я посижу рядом с тобой, подышим пылью... будем отражать возмущенный блеск пустых глазниц ненужных прохожих и... поговорим?


Я выплевываю неестественное (черт-побери-черррт-побери-мне-самой-противно), хи-хи, в твои уставшие глаза и прижимаю колени к груди...


Наверное, от меня перегаром... ах, я еще только не извинялась ? разве тебе привыкать?


Мне безумно хочется тебя поцеловать... но я знаю ? сейчас мне все равно с кем... посмотрим на эти губы завтра.


Проходит минута ? олимпийское спокойствие. Сижу. Смотрю. Молчишь. Пьешь. Усталость. В каждом. Взгляде. В каждом всплеске света одно и то же, потому звон двух горьких шоколадных монеток сливается в нудный стон...


Твое-имя-на-моих-губах...


Равнодушно-невкусно-безнадежно...


Бесконечно, потому что мы опоздали к началу...


Я покусываю каждую букву, мечтая о шрамах, понимая, что ты слышишь, но не веришь... а чей-нибудь язык и пара одинаковых скучных глаз лениво переставит буквы завтра, сменив некоторые ? так привычней...


Сколько тебе? Тридцать четыре?


Смешно... нет, не много ? просто смешно...


Скажи, хочешь я буду куклой?


Пппосмотри на меня... лохматая... вот, вот ? какие-то листочки... валялась на траве, помню... стряхни с меня...


Коленка разбита... у меня носки разные... посмотри-посмотри-посмотри, да не просто сиди с открытыми глазами ? смотри... тебе все равно, с кем, да?


И рот не закрывается... трам-пам-пам...


Хочешь куклу?


Я знаю, тебе понравится... буду молчать и улыбаться... одену зеленое платье... и в волосы заплету ленты... хочешь, хочешь?...


Ты же все знаешь, скажи... твою мать, ты должен знать, скажи мне ? хочешь?


Я ? не знаю... а тебе ? тридцать четыре...


А глаза у тебя усталые-усталые...


Забавно...


Хочется покормить тебя... едва допрыгнув, вцепившись кончиками пальцев, стащить со шкафа колючее оранжевое одеяло, швырнуть его на диван... сползти на пол, обнять грязного плюшевого медведя и подпевать шепоту ветра... задыхаться, пытаясь дышать в твоем ритме... сбиваться тихим смехом, боясь разбудить тебя... смотреть до утра на твою сонную улыбку... запомнив, как она выглядит за пятнадцать минут ? на всю жизнь, чтобы потом нарисовать ее на внутренней стороне век и отксерить во сне ? какой глупый сон...


Но я не скажу этого тебе...


Глупые мысли согревают...


Сгорают ворохом рыжих листьев, ненужной, и потому несбывшейся мечтой о вечном лете...


А ты совсем замерз...


Я хочу тебя обнять, но боюсь пошевелиться... я хочу сказать, чего хочу, но губы заодно с наивно дрожащими пальцами...


Я боюсь, что ты неправильно поймешь... вечности на обьяснения и оправдания у меня нет...


Ты, кажется, до того циничен, что веришь в любовь...


Кому здесь тридцать четыре?


Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:36, 03 марта, 2004

  Виртуальная любовь. Новое явление в жизни человечества, неизученное, непонятое.
  Услышав эту историю из уст молодой женщины, убедился в правильности своих былых рассуждений. Чаще всего мы любим не человека, а тот образ, который сами в него вложили.
  Грустная история. После которой героиня не один год восстанавливала сво? психологическое равновесие.
  Героиня - красивая, молодая, не глупая. Как и большинство, что-то не нашедшая в отношениях с мужем. Живущая в семье, но постоянно одинокая.
  Интернет. Этот новый источник живых контактов, позволяющий быстро находить собеседника и быстро от него отказываться.
  Это правило позволяет ускорять развитие отношений между людьми. Снять застенчивость при первых беседах, раскрепоститься в высказываниях.
  Так легко общаться. Так легко и просто! Это подкупает и заводит в ловушку.
  Новый виртуальный друг в Одиго. Понимающий, умный, знающий.
  Интересный собеседник. Вот он герой, которого так не хватало!
  Которого так долго искала и не находила душа! Он так отличается от других! В нем нет пошлости, нет грубости.
  Он чувствует е?, вроде они знакомы тысячу лет.
  Они часами болтают обо вс?м на свете. Как много нового! Как много интересного!
  Часто беседы продолжаются до рассвета.
  Попытки виртуальной близости. И - о чудо! Он идеальный половой партн?р! Это невероятно! Она понимает, чего хочет он, а он чувствует е?, как в реале.
  Бесконтактный оргазм. И какой! В реальной жизни с мужем такого не было.
  Это любовь! Она понимает, что влюбилась.
  Робко призна?тся и в ответ слышит взаимные признания, от которых кружится голова.
  С мужем начинаются проблемы. Она не может с ним заниматься любовью. Он нервничает, придирается, ругает. Обвиняет в необычно высоких платах за телефон и Интернет.
  Она начинает ненавидеть мужа.
  Год таких отношений приводят к разводу.
  И вот - свобода! Ничего не мешает сойтись со своей иногородней страстью.
  Но она его не видела... только на фотках.
  Они даже не говорили по телефону.
  Она первая решила позвонить.
  Трубку взяла женщина и голосом феи ответила, что его нет, будет вечером.
  Кто эта женщина? Почему он ничего не говорил о ней?
  Вечерний сеанс связи по Одиго. Договорились созвониться немедленно. Он обещал вс? объяснить.
  Трубку взяла та же фея и тем же голосом нежно объяснилась в любви... знакомыми фраза
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:40, 03 марта, 2004
Лежу на диване в своей комнате и рассматриваю обои. Такие однообразные - белые с розовыми цветочками. Однообразные и неинтересные, как последние несколько месяцев моей жизни. Я поняла, что нуждалась в тишине, потому что именно в ней каждый находит свою истину и укореняется в ней. Я много чего поняла за эти два часа. Тишина стала для меня простором, где дух расправляет крылья...
  Я слишком долго слепо верила твоим словам, опустошая себя, теряя внутреннюю форму. Но человек без внутренней формы - это ничто.
  "Почему плачешь?" - спросил ты вчера. А мне было больно. Твоя ложь, как тончайшее лезвие ветра, разрушала наши отношения все эти несколько месяцев. Я же поняла, что попусту себя тратила, верила тебе и так отчаянно любила. Дарить себя и тратиться попусту - разные вещи.
  Благодаря моему доверию действенна была эта ложь.
  Трещины побежали по сосуду.
  Ветер твоих слов - тщета, я теперь презираю тебя. На словах можно фокусничать как угодно, но что создашь с помощью фокусов? .........
  Ложь входила в привычку, и больше не изумляла неожиданностью. Как корень рождает листву, так твоя ложь рождала подозрения, а потом - отвращение.
  Сначала маленькая и незаметная.
  Твое "я люблю тебя" - и мне снова хочется тебе верить, потому что ты слишком родной, любимый, чтобы не доверять тебе А ложь, как кислота разъедала....Ты владел игрой льстивых и нежных взглядов в совершенстве.
  Потом - она каждый день и...ты так далеко. Разочарование. Отчуждение. Страх потерять.
  Клянешься, что больше не будешь.
  Как просто, мелодично и жестоко ты лгал.
 
  ...Я смотрю в окно, любуясь рисунком улиц и площадей, храмами, смотрю в тишину, которую рождает город, и невольно думаю, что моя душа - ветхий и заброшенный храм, из которого ты по камешку выносил мои чувства. Хватит. Теперь тебе не надо ни перед кем прикидываться. Кусочек случайности, открывшей правду - твоя свобода. Да, ты живешь еще в телефонных проводах, в потрепанных, как прошлое песнях, которые были только нашими, в разноцветных записках, но в моем "сегодня" тебе нет места. Ненавижу? Да, но не тебя, а твою ложь.
  Прощаю, хоть ты этого не заслужил.
 
  "Мы с тобой теперь не подсудны,
  Дело наше прекращено. Перекрещено. Прощено.
  Никому из нас не трудно,
  Да и нам уже все равно"
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:23, 04 марта, 2004

 
 Сколько времени?????
 ............................................... ...Время ...время равномерно покачивается, плещется, расплескивается как остывающий чай, по стенкам граненого стакана, с классическим мельхиоровым подстаканником на узеньком столике в обшарпанном купе. Совдеповский сервис спальных вагонов. Разлепив глаза, стирая сон с век, встаешь и вылезаешь в коридор вагона. Идешь в тамбур, лениво как смешной Коала, то и дело цепляясь за поручень, прикуриваешь на ходу сигарету. Снаружи вся романтика ?поездов дальнего следования? так волновавшая в детстве - грязные окна, крахмальные занавески, тен с кипятком и помятая проводница. В тамбуре холодно, в формате окна - бесконечная лента унылых пейзажей. Тыдын - дыдын, тыдын - дыдын, тыдын - дыдын. Ритм убитых километроминут. Благодарно подчиняясь этому гипнотическому трансу дороги, всем своим существом ощущаешь метафизическую растянутость во времени и пространстве.
 
 Просто уходишь с работы, не заезжая домой - на вокзал, берешь билет. И сваливаешь. Без цели. В неизвестном направлении. Входишь первым в купе, занимаешь полку. По хозяйски раскладываешь вещи и скромный паек на столике - минеральная вода, сигареты, плитку горького шоколада - все, что успел купить на вокзале. Убираешь с окна занавески, слушая и наблюдая суету отъезжающих-провожающих, не терпеливо ждешь первого рывка и чуть поплывшей картинки за окном. Все. Все что осталось за бортом, уже не волнует, словно ты выпадаешь из ВРЕМЕНИ МЕГАПОЛИСА. Отрезанный кусок. Уже не здесь и еще не там. Время в пути. Бежишь от себя, пытаясь нарушить закон сохранения энергии, согласно которому, последняя ?никуда не исчезает?. Каждый человек сгусток энергии. Но ты сейчас очень слабенький сгусточек, истощенный, дохленький. Тебе хочется остаться здесь. Раствориться в дороге. НАВСЕГДА .
 
 ......стоишь в тамбуре, куришь, стряхивая пепел в традиционную консервную банку, совершенно отстраненный от самого себя, того, что был в городе. Был еще днем. В офисе, когда говорил по телефону, неудобно прижимая телефонную трубку плечом, что-то царапая ручкой на желтом листочке. Еще более отстраненный от себя - утреннего, со вкусом кофе и первой сигареты, измученный головной болью и бессонницей, вынужден толкаться с незнакомыми людьми в метро. ?Он? остался в городе, а значит не нужно бороться с абстрактной категорией зла, заключенной в маленький тикающий механизм. Не нужно проживать летаргию пустоты уик-энда, вылизывая квартиру. Ждать от нее звонка или встречаться с неинтересными людьми. ТЕБЯ ТАМ БОЛЬШЕ НЕТ... Вместо тебя там осталась лаконичная запись автоответчика и длинные гудки. По большому счету ТАМ ни чего не изменилось. Городу наплевать, все в городе живет своей жизнью, не зависимо от тебя. ТЫ для них ?вне зоны действия сети?. Даже ели совсем исчезнешь..... Навсегда... Сделав свой выбор. Раствориться в дороге. НАВСЕГДА изменить свою метафизику. Сделав свой выбор, отдать опустошенность в пользу пустоты - свободы. Избавиться от необходимости отсчитывать свое пребывание в комиксе. Изъять себя из ВРЕМЕНИ МЕГАПОЛИСА.
 
 Хрупкий пластиковый циферблат некогда любимых Свотч издал под каблуком хитиновый хруст раздавленного таракана. Движение вперед. К смерти. Еле слышимый щелчок минутной стрелки - "отметка об окончании какой-то ее части". Механизм, специально придуманный для того, чтобы знать ?сколько тебе еще осталось?. Это - ритм жизни. Гильотина неизбежности.
 
 Спасаешься бегством от низко бюджетного сериала, окружавшего 24 часа в сутки. Ежедневно. От заката до рассвета. От одиночества накатывающего тяжелой плотной волной бессонницы. От головной боли по утрам. Полтора часа головной боли каждое утро, пока не подействует таблетка анальгетика. Две таблетки анальгетика. Три. От карманной раковой опухоли мозга, заключенной в симпатичную пластиковую упаковку мобильного телефона. Неприятно скрипящего голосом шефа: ?Когда ты будешь в офисе??. От рабочих планерок по понедельникам и от пятничных отчетов. От двадцати дюймового монитора ежедневно облучающего тебя с десяти до шести. От директ-мейла засоряющего почтовый ящик вместо писем друзей. От телевизионных новостей. От навязчивой рекламы. Способных довести до безумия, безвкусных, крикливых рекламных роликов. От вынужденной коммуникации. От собственной рефлексии. От депрессии.
 
 Ночь. Опустевший вагон. Лежа на верхней полке, взглядом провожать провинциальные полустанки, считать оставленные позади километры и вспышки фонарей. Покой и умиротворение. Колыбель.. укачивает.. метроном.. волна тепла.. океан.. одеяло. Только сейчас, я осознаю, как устал, невыносимо устал от города за последние два года.
 
 ?Скорый?, рассекая пространство на крейсерской скорости, издает особый звук - колыбельную дороги для беглеца. И это самая желанная музыка.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 19:17, 20 марта, 2004
Уйти в Созвучие Дождей?
В реал ? подальше от реала?,
Чтоб чувственная дребедень
Души пол?т не донимала.

Уйти в Созвучие Врем?н
По тропкам Жизни воспал?нным:
Здесь был подснежником плен?н?,
Здесь родниково был влюбл?нным?

Уйти в Созвучие Вершин ?
Сильны и чувствам непокорны!
Не расплескаться на гроши,
А воздух пить щемяще-горный?

Уйти в Созвучие Себя
И тайной вечной раствориться?
Уйти, но ?каждый миг любя?,
Уйти?, и в Зв?здах повториться.

Уйти в Созвучие Любви ?
Той давней, что Сердца творила,
Уйти в Созвучие Земли,
Забыв, что в небесах парила?

Уйти в Созвучия ?подтекст
Не оставляя для прочтенья.
Уйти от очень спорных мест ?
Потерь?, иль Духа обретенья?

Вписаться огненно в рассвет,
Где чувства все на грани forte?
Уйти, оставив светлый след,
Уйти! ?до Нового Аккорда!

Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 19:28, 20 марта, 2004
Что чувствует пуля, когда проходи сквозь человеческую плоть? Боль, смятение, отчаяние, ненависть, злобу? Бывают ли у не? угрызения совести? Или, может, е? жизнь заканчивается с е? попадания? А может с е? падения на землю? Я не знаю этого, но я знаю, что чувствует пуля, рассекающая живую ткань. Я и сам когда-то был ею - четко контролируемым орудием совершения хладнокровных убийств, а в тоже время - мишенью. Я знаю, что человек чувствует, когда убивает, и что чувствует, когда его убивают. Я был ими всеми. Имя мо? вам известно, но я не буду называть его, чтобы не вводить в заблуждение несведущих либо не верящих в меня. Они могут не верить, но они не могут не бояться... Не бояться меня - того, кто когда-нибудь прейдет и за ними. Я не убийца, но убийцы - мои слуги, хотя и не знают об этом. Я не кровожаден, я точен в своих решениях и справедлив. Мне не нужна коса, не нужен пистолет, чтобы лишать жизни. Я блуждаю по миру со скоростью света, но в данном случаи - тьмы. Я не охотник и не жертва. Я не исполнитель смертных приговоров. Я и есть приговор. Вы прекрасно знаете, кто я и зачем я к вам приш?л. Уже поздно не верить, ещ? рано бояться. Бояться вы будете потом. Там. Если мне не открывают дверь - я вхожу сквозь стену. Если не ждут - я сообщу о сво?м прибытии тому, кто будет меня встречать. На мене нет ч?рных лохмотьев. Я не жду вас за каждым углом. От меня не спасения. Я не принимаю заказов. Я не оставляю за собой долгов. Я не стучу в окна перед приходом. Я всегда "уже здесь".
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: грязь. от 22:35, 20 марта, 2004
 :fls
спасибо Вам........
видно как растете.....
Вы создаете то,ччто из меня выходит несформировавшимися кусками.......
Будте счастливы!
                      ваш я
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 23:28, 21 марта, 2004
Хочу спросить один очень не скромный вопрос.... Сразу ИЗВИНЯЮСЬ если кого то обижу.... но просто хочется знать подробнее.....
Итак.....
Буквально вчера я узнала, что ваш город:
1)прходит между сопок
2)криминализирован до беспредела
3)дома стоят слишком близко друг к другу
4)между домами натянута веревка и на ней сушится белье.
5)город  грязный
Ну вот вроде и все.... плиз..... опровергните или утвердите.....  :)

Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: kosichka от 10:06, 22 марта, 2004
Цитата: Misheviy plushka от 23:28, 21 марта, 2004
Хочу спросить один очень не скромный вопрос.... Сразу ИЗВИНЯЮСЬ если кого то обижу.... но просто хочется знать подробнее.....
Итак.....
Буквально вчера я узнала, что ваш город:
1)прходит между сопок

Это да... проходит... Сопок в городе, штук наверное 30, может больше.. не знаю, не считала..
дома находятся между сопок, но многие прям на сопках строят...
ниже фота...
Цитата: Misheviy plushka от 23:28, 21 марта, 20042)криминализирован до беспредела
Первый раз об этом слышу.. что ночью, что днем, ходим пешком по улицам совершенно спокойно
Двери у многих деревянные... все здесь спокойно ... тьфу-тьфу-тьфу...

Цитата: Misheviy plushka от 23:28, 21 марта, 20043)дома стоят слишком близко друг к другу
4)между домами натянута веревка и на ней сушится белье.
Это да.. и обзор такой прикольный в окнах напротив... :)))


Цитата: Misheviy plushka от 23:28, 21 марта, 20045)город  грязный
Ну вот вроде и все.... плиз..... опровергните или утвердите.....  :)

Город не грязный.. вранье... Когда во Владике была, увидела, что там твариться, так у нас санитарные условия по сравнению с Владиком...

Спрашивай - ответим :)))
[/color][/b]
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: kosichka от 10:10, 22 марта, 2004
Фоту забыла...
Хмм. чет нет фоток с сопками нормальных.. ну пока нашу Аллею флота посмотри :)))
Как найду сопки, кину...


[закачанный файл-вложение удал?н администратором]
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: 2128506 от 10:16, 22 марта, 2004
kosichka, присоединяюся  ;) Во, какая красотишша!!!

[закачанный файл-вложение удал?н администратором]
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: T.D. от 11:24, 22 марта, 2004
Цитата: 2128506 от 10:16, 22 марта, 2004
kosichka, присоединяюся  ;) Во, какая красотишша!!!

и в правду красиво =)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: kosichka от 11:43, 22 марта, 2004
(https://pkforum.ru/proxy.php?request=http%3A%2F%2Frybvod.kamchatka.su%2F%7Emaxx%2Flj.maxx%2F2k40309%2Fvulk01-lj.jpg&hash=b4fe9737f90ac733d5073b3fb1f70577f894825b)

И вот еще...
(https://pkforum.ru/proxy.php?request=http%3A%2F%2Frybvod.kamchatka.su%2F%7Emaxx%2Flj.maxx%2F2k40309%2Fvulk02-lj.jpg&hash=a8254ef66ed5853533d6f35419853e04e66d2952)

И вот :)))

Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: T.D. от 13:05, 22 марта, 2004
Цитата: kosichka от 11:43, 22 марта, 2004
И вот еще...И вот :)))

Красиво ! Очень красиво !
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: kosichka от 13:11, 22 марта, 2004
Цитата: Боб от 13:05, 22 марта, 2004
Красиво ! Очень красиво !
Боб, а ты где живешь?
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: тапочка от 19:30, 22 марта, 2004
красяво... ::)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:02, 24 марта, 2004
И прравда красивый город. Вот что значит-доверяй,но проверяй! :)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: kosichka от 12:37, 24 марта, 2004
Сопки нашла:
Итак

Вид на микрорайон ?Горизонт?
с сопки Мишенной.
(https://pkforum.ru/proxy.php?request=http%3A%2F%2Fkamtravel.abdesign.ru%2Fcollections%2F5%2Fbig%2Fpan2b.jpg&hash=880414c744148e8e2898cc665cfb3b4e5b01eed8)


Вид на центральную часть
г. Петропавловска-Камчатского
с сопки Мишенной.
(https://pkforum.ru/proxy.php?request=http%3A%2F%2Fkamtravel.abdesign.ru%2Fcollections%2F5%2Fbig%2Fpan1b.jpg&hash=cf54e5fb48ccf840815a579b8354d1ddf7d40ec6)


К сожалению, очень плохо видно... Надо с Админом поговорить, чтобы папку почистил от старых фоток...
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: kosichka от 13:46, 24 марта, 2004
Вот еще пара фоток....
(https://pkforum.ru/proxy.php?request=http%3A%2F%2Fwww.geocities.com%2Fpetropavlovsk_city%2Fimages%2Fkoriaka.jpg&hash=7ddf9b985af935a02b70a9a758436c10b835c477)(https://pkforum.ru/proxy.php?request=http%3A%2F%2Fwww.geocities.com%2Fpetropavlovsk_city%2Fimages%2Favacha.jpg&hash=3ced5842e6260e3421b7aa19b5bb211aa7cee541)(https://pkforum.ru/proxy.php?request=http%3A%2F%2Fwww.geocities.com%2Fpetropavlovsk_city%2Fimages%2Fseaport.jpg&hash=a4cd83d10d3ebdf117fc2fecc6d0122df64cfa30)
[/color]
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: грязь. от 19:06, 24 марта, 2004
 :supermen
я вот-вот там жила......эх....
спасибки за фотки*)
                       ваш я
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 02:14, 02 апреля, 2004
Дааа.... спасибки ребята. Порадовали. Город и правда красившный! Просто супер! Чесслово.Эх........

Это произошло много лет тому назад, когда я был еще ребенком. Но до сих пор то, что случилось с нами тогда, вспоминается и переживается мной как одно из самых серьезных событий в моей жизни.

***

Мне было десять лет. Однажды осенним вечером я вернулся из школы домой и почувствовал, что заболел. Температура росла день ото дня, становилось все хуже, и, наконец, всего меня охватил жар. Я лежал, закрыв глаза, и просил только пить. Мама моя бегала на рынок за виноградом, гранатами, а потом все стояла на кухне, выдавливая для меня прохладный сок... Я ждал его, ?оживал? на минуту, выпивал сок одним огромным, жадным глотком, но вскоре уже вновь закрывал глаза и вытягивался на постели.

Это была инфекционная болезнь крови, к счастью, не самая опасная. Мне стали делать уколы, и как только состояние позволило - отвезли в детскую больницу на Русаковку.

Я помню вечернюю дорогу в ?Скорой помощи?, помню, как простился с мамой и вслед за какой-то женщиной долго поднимался по больничной лестнице с этажа на этаж. Помню желтые лампы инфекционного отделения: оно было переполнено.

- Проходи сюда, - сказала сестра. - Другого места все равно нет.

Меня ввели в палату, где я увидел одну свободную койку.

Я прошел прямо к ней, лег под одеяло, посмотрел на белый потолок, на кафельные стены палаты, мысленно, про себя позвал ?мама, мама? - и беззвучно заплакал...

***

Палата оказалась ?девчачья?: моими соседками были две пятиклассницы и очень тихая русоголовая девятилетняя Оля.

Старшие девочки отнеслись ко мне как-то враждебно, и вскоре я понял, что быть один на один со ?взрослыми?(как мне тогда казалось) пятиклашками - непростое дело.

В школе у них была, наверное, какая-то война девчонок с мальчишками, и мне от них доставалось. Они все время следили за мной, подражая взрослым, делали замечания, дразнились. Больше всего их раздражало, что я в ответ молчал. Они ждали какого-нибудь скандала, - а его все не было.

***

Ночью я плохо, долго засыпал. В это время я все тосковал о доме - и смотрел, смотрел на желтую полоску света, протянувшуюся из коридора.

Наконец, глаза начали слипаться, тоска стала забираться куда-то глубоко-глубоко, желтый свет потихоньку задрожал, расплылся...

Вдруг я почувствовал, что по голове течет какая-то холодная жижа - и проснулся. Попробовал рукой - и тут же услышал испуганно-радостный шепот на соседних койках. Я отнял руку. В волосах и на подушке была зубная паста, почти целый тюбик.

Девчонки затихли и следили, что будет дальше. Я встал, подошел к умывальнику. Молча вымыл голову, потом застирал, как умел, подушку, лег в кровать и стал ждать продолжения... Но в палате была тишина.

Случилось так, что на следующий день пятиклассниц куда-то перевели. Однако не прошло и часа, как открылась дверь. Вошла санитарка, со странной интонацией сказала: ?Ну, готовьтесь?.

И не успели мы с моей соседкой как следует обдумать ее слова, как увидели и услышали НЕЧТО.

***

Двух-с-половиной-летняя Зоя сразу вернула себе свое ?постоянное? имя - Детдомовская. Ее приволокли к нам и повалили на свободную кровать.

- Она - Детдомовская, так что смотрите.., - как-то неопределенно сказала нам сестра.

- А она хоть разговаривать-то умеет? - спросила Оля.

- Я же сказала - она ДЕТДОМОВСКАЯ!

Мы с ужасом смотрели, как извивается, борясь с санитарками, детдомовская - бритое наголо, истерично воющее существо, как изо всех сил пытается сползти на пол...

- Ты что! На кровать ссать?!

Детдомовскую мгновенно выпускают, она мочится на линолеумном полу и воет сорванным, как будто даже прокуренным голосом - но все равно очень громко и жутко. Полы ее казенного халата темнеют, намокая. Она сидит прямо в луже мочи и колотит ногами и руками.

- Чего же делать-то с ней? - спрашиваю я санитарку.

- Да ничего. Скоро или надоест ей или устанет.?

Детдомовскую поднимают и кладут на кровать, пол вытирают. Та затихает на пять минут. Но как только взрослые уходят, Зоя снова сползает вниз, опять мочится и опять воет. Борьба возобновляется раз за разом и тянется до отбоя. Когда к ней подходят - сестры, санитарки - унылый вой сменяется истошным, диким визгом.

- Ее там, наверное, били, - говорит Оля.

- Где? В детдоме?

Детдомовская, сидя в луже, начинает раскачиваться и ныть, как бы причитая. Она будет сидеть так каждый вечер, до и после отбоя. Спать она почему-то привыкла днем.

***

Глухая ночь. Медперсонал давно устал возиться с Зоей, и она теперь ?поет? по-волчьи ?спокойно?, без помех, сидя на линолеуме в своей луже.

Я не могу заснуть, точнее, я просто не в состоянии спать в то время, когда не спит она. Я равнодушно смотрю на желтый свет, проникающий в палату, и уже ни о чем не думаю: ни о доме, ни о больнице. Я только хочу, чтобы она перестала плакать, чтобы ЭТО когда-нибудь кончилось!

Ольга из своего угла что-то говорит мне. Я не могу понять - что. Я устал. Я не могу заснуть. Ольга в темноте встает и зачем-то подходит к луже. Я верчусь на кровати и отчаянно пытаюсь закрыть глаза и заснуть. Но глаза не смыкаются, и я смотрю на желтые фигуры посреди палаты.

Оля сидит на корточках и тихонько-тихонько шепчет. Потом слышится какая-то мелодия - поет что ли?

Оля пытается говорить с детдомовской - та отвечает тоскливым, печальным воем. Звуки сплетаются: то унылые рыдания Зои, то тихий Олин голос, спокойный, переходящий в шепот, снова поскуливание, и опять - очень ласковый голос Оли. Один только тихий Олин голос...

Я никогда до того времени не знал, что у девчонки может быть такой хороший голос!..

Я чувствую, что я сам тоже очень хочу слушать, КАК она говорит все это: ?Маленькая моя... Малышка моя... Самая лучшая девочка... Хорошая моя, Зоенька, радость моя... Хорошая наша девочка, самая любимая - хочешь ко мне?.. хочешь на ручки? На ручки пойдешь? Пойдешь к нам с Андреем??

Зоя неподвижно смотрит Оле прямо в лицо, как зачарованная. Оля осторожно протягивает руки и осторожно берет девочку на руки. И поднимается. И поворачивается ко мне.

В комнате становится удивительно тихо.

Потом Оля говорит:

- Можно мы сядем к тебе? Без тебя нельзя.

И садится ко мне на кровать. И ребенок лежит в ее руках... ?Ей нужны мы двое, оба, - у нее ведь нет ни мамы, ни папы?. Оля опускает взгляд и смотрит в девочкины глаза.

- Кто ты у нас? - спрашивает она Зою.

- Зоя, - старательно выговаривает Зоя.

- У тебя есть мама? - спрашивает Оля.

- Нет, - отвечает Зоя, глядя на Олю.

- А папа? - Это кто? - Ты не знаешь?

- Нет, - отвечает Зоя и вопросительно смотрит на Олю.

Та прижимает Зою к себе, крепко-крепко, и девочка обнимает Олину шею. А Оля поворачивается ко мне и долго, долго и пристально смотрит на меня. А я? А я - видит Бог, я не помню!.. Желтый свет дергается и дрожит в ресницах. Желтый коридорный свет...

***

Мы сидим за столом в нашей палате, все трое. Я во главе стола - и справа, рядышком - Оля с девочкой, рядком. Мы обедаем. Зоя крепко держит ложку и ест. Сама, - внимательно и серьезно глядя, как едим мы.

- На компот, - Оля помогает Зое держать кружку, чтобы не лилось мимо.

- Зоя, что нужно сказать? - говорю я внушительным тоном. - Сьпасиба, - пыхтя, отвечает Зоя. И мы все улыбаемся друг другу.

- Интересно, а как это будет, когда мы станем взрослыми? - спрашивает Оля. Я пожимаю плечами.

***

Как Зою выписали, я не помню. Меня перевели в палату для мальчиков - и Зоя исчезла вдруг, незаметно. А потом, однажды, наша дверь отворилась, заглянула Оля и поманила меня к себе. Я вышел в коридор. Был ровный, серый день.

- Меня выписывают, до свидания, - сказала Оля.

- До свидания, - легко ответил я, поглядев в ее глаза...

Часто я думаю: что стало с нашей Зоей? Жива ли она? Как вернулась она в свою прежнюю, ?обычную? жизнь? И не могла ли эта внезапная любовь обмануть, еще более изранить ее?

В жизни случается много-много плохого, но мы об этом почти ничего не помним. Может быть, и у Зои все плохое сотрется из памяти, может, она давно уже не помнит своего детства?

А меня иногда навещает та осень...

Из больницы, с дежурства, возвращается моя жена.

- Помнишь того парнишку, у которого саркома? Его сегодня выписали... умирать. Домой. Мать просила выписать - все же дома лучше. Ему девятнадцать.

Моя жена садится поближе.

- А он в Бога не верит... Мы подарили иконку. А дома все-таки лучше?

- Лучше. Будем ужинать?

- Что? Да, будем. А он заплакал! Его мужики всей палатой пошли провожать, говорят ?ну ты не болей, поправляйся?. А он на них посмотрел так - и вдруг взял и заплакал...

- Но ты... Оля. Все же не плачь, ладно?

Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: kosichka от 12:12, 02 апреля, 2004
Ну вот, Коса опять почти рыдает :(((
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Лайса от 15:57, 02 апреля, 2004
поверить не могу до какой степени это все похоже на правду... я же на работе... блин...
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 18:30, 02 апреля, 2004
 девчонки....тсссссс....  :)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: грязь. от 21:09, 02 апреля, 2004
 :hash
откуда у Вас это?!
это же мое.......2 й класс....осень........боткина.......пятиклассницы....зуб паста....детдомовская....молитвенник....
так не честно........Вы подсматривали за мной?


          я не в шоке........
                     я в трансе........
                                 ваш я
зы*) тока жены у мя нет*)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 00:37, 03 апреля, 2004
Цитата: грязь. от 21:09, 02 апреля, 2004
:hash
откуда у Вас это?!
это же мое.......2 й класс....осень........боткина.......пятиклассницы....зуб паста....детдомовская....молитвенник....
так не честно........Вы подсматривали за мной?


          я не в шоке........
                     я в трансе........
                                 ваш я
зы*) тока жены у мя нет*)


Разведка не дремлет!!!! ;)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 01:21, 03 апреля, 2004
Каблуки яростно цокали по асфальту, волосы развевались за спиной, одновременно попадая в глаза. Она бежала вдоль по улице, проклиная все на свете.
--- Боже мой! Ну, неужели я никогда не стану хоть капельку осторожней!
Выскочив на шоссе, девушка с трудом не попала под машину, чудом миновала остальные и понеслась вперед.
--- Ну, куда тебя опять черти занесли! Бегаешь тут по всяким захолустьям? Господи, только бы оторваться! ? меланхолично соображая, куда ей деться, она завернула в какой-то переулок, пересекла двор и оказалась в тупике. Она обернулась, ища помощи. Никого. Пустынный двор безучастно наблюдал за всем холодными глазницами стекол.
Слезы ярости и бессилия брызнули из глаз. О, эти две наглые рожи были прекрасно ей знакомы. День за днем она видела их во дворе, день за днем они преследовали ее так, что она боялась выйти на улицу, а сегодня? Сегодня их вроде бы не было, светило ласковое солнышко, и ?кошмары прячутся при свете? ? подсказала услужливая память.
---Милочка, мы ведь можем устать бегать, - они стояли так близко, что ее затошнило. ? Что же ты нас так боишься, а, киска?
Прижавшись вплотную к стене, ?киска? приготовилась кричать, царапаться, кусаться. Ну что еще она могла сделать?!
Они рассмеялись, - Не бойся! Мы тебе больно не сделаем. Поиграем немножко и все, отпустим с миром. ? Один из них протянул руку, погладил ее по лицу, и она не стала скрывать свое к ним отношение. Парень взвыл, но быстро опомнился, и звонкая пощечина сбила ее с ног. ?Один/один? ? только и успела подумать она, как события начали развиваться с потрясающей скоростью. Занесший было руку во второй раз, парень вдруг отлетел в сторону, и девушка с удивлением и нескрываемым восхищением обозревала развернувшуюся перед ней баталию. Неизвестно откуда взявшийся спаситель отбивал атаки подонков спокойно и методично, пока они, еле волоча ноги, не убрались прочь.
Тогда рыцарь в сияющих доспехах подошел к ней, откинул падающую на лоб челку и протянул руку, помогая встать:
---Привет. Я Наиль. Извини, что так бесцеремонно возник в твоей жизни, но мне показалось, ты была не очень рада встрече с ними. Надеюсь, я не ошибся?
---О, нет. Я даже не знаю, как отблагодарить.
---Просто позвольте, прекрасная незнакомка, узнать ваше имя и проводить до дома.
---Конечно, мой очаровательный спаситель. ? Она улыбнулась и сделала реверанс. ? Позвольте представиться ? леди Анжела. А если вы проводите меня до дома, это будет просто чудом, так как я вообще не уверена, что нахожусь в своем городе.
Они рассмеялись и вышли на улицу.

Проснувшись на следующее утро, она заплакала. Просто сидела на кровати, закрыв глаза, прижав к груди любимый образ, и слезы текли по щекам. Мама, заглянув в комнату, постояла с минуту на пороге и молча вышла, закрыв за собой дверь. Она знала, что такое горе надо переживать в одиночку.

Весеннее солнце смеялось в глаза, шаловливые зайчики прыгали по асфальту улиц, счастливый смех влюбленных всколыхнул теплый воздух, промчавшись мимо. Нежно-розовые, ласковые тюльпаны доверчиво лежали на ее ладонях, и роса на их глянцевых лепестках так напоминала слезы.
В тот день она тоже шла по этой дороге. Да нет, не шла, бежала. Бежала навстречу ветру, замирая сердцем от ожидания. Вынырнула из водоворота толпы и замерла на секунду, увидев его. Озорные огоньки мелькнули в глазах и уступили место смущению. Слегка потупив глаза, она шла вперед, и лишь сердце стучало все быстрее. Он тоже смутился, отступив на шаг, но вновь осветился лучезарной улыбкой.
---Это тебе. ? Прохладные лепестки тюльпанов нежно и чуть-чуть наивно затрепетали в его руках.
---Спасибо. Они так красивы? - От его улыбки и сияющего взгляда ей стало так легко и светло на душе.
Он робко протянул руку, слегка дотронувшись до ее волос.
---Ты делаешь их прекрасными, - он слегка запнулся и добавил. - Честное рыцарское.
Она взглянула на него, и он усмехнулся, пытаясь сгладить некоторую неловкость.
---Ну, раз уж я рыцарь, то может быть леди захочет посмотреть моего коня?
Конем оказался новенький мотороллер, стоявший чуть в стороне, играя солнечными бликами.
---Ну как? Не хочешь прокатиться?
---Обязательно! ? Она радостно кивнула, и, устроившись на кожаном сиденье, прижавшись к нему, поняла, что никогда не захочет его отпустить. Счастье пушистым котенком свернулось на груди и грело душу, обещая никогда не исчезнуть.

Летели дни, проходили недели. С каждым днем она убеждалась все больше, что не сможет жить без этого веселого, голубоглазого парня. Каждое утро она встречала с радостью и надеждой, что сегодня, может уже сегодня, он скажет?
Теплым июньским вечером они гуляли по тенистым аллеям парка, разговаривали и вдруг он замолчал. Потом резко повернулся: ? Я люблю тебя??
Он со страхом и надеждой посмотрел в ее сияющие глаза и все понял. Понял, как она ждала этих слов, как боялась, что никогда их не услышит. Ему не потребовалось ответа, он все понял сам, и ее губы были самыми нежными в мире.

Густые ветви деревьев создавали полумрак, и слегка пахло сыростью, как бывает после дождя, и каждый шаг давался с болью.

---До завтра, любимая.
Он затормозил у ее подъезда.
---До завтра, милый. Только как далеко до этого завтра!
---Ничего, не скучай. Я люблю тебя.
Он поцеловал ее и, махнув рукой на прощанье, она побежала домой, но остановилась. Предчувствие кошмарной, неотвратимой беды сжало сердце. Помотав головой, чтобы отогнать его, она обернулась, ? Наиль как раз выезжал на дорогу. Шоссе было почти пустым и вдруг? Черный джип, грохоча ?металлом? из открытых окон, свернул с противоположной стороны, перегородив дорогу. Сердце упало, ? они не простили. Наиль не успел остановиться, посыпались искры, яркой вспышкой промелькнул дорожный столб и словно издалека донесся крик полный боли и отчаянья ? ее крик. Она побежала, побежала так, как ни бегала еще никогда. Он был еще жив, еще дышал?
Она целовала его лицо, пыталась вытереть кровь, а он тихо улыбнулся, последним движением смахнул слезу с ее щеки и прошептал: ?Прости. Моя прекрасная леди??.

Розовые тюльпаны дрогнули и рассыпались перед черным мрамором надгробия. Она опустилась на колени и закрыла лицо руками. А где-то там, на дне души, сидя на мостовой, плакала девушка; она не видела ни людей суетящихся вокруг, ни скорую, приехавшую на удивление быстро, ни крови на своем платье, а в глазах застыло любимое лицо и эхом отдавались последние слова: ?Прости??.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 06:43, 06 апреля, 2004
Я увидел тебя на остановке. Сначала лишь со спины. Высокая, но какая-то очень тонкая, ты казалась такой хрупкой и маленькой среди осенней сырости и опадающих листьев. Старый, скрипящий, как рассохшаяся кровать во время бессонной ночи, трамвай блеснул подслеповатым глазом из-за поворота, и я неожиданно увидел твое лицо. Такое знакомое, родное лицо посреди холодной осени. Ты оглянулась на мой окрик, твой растерянный взгляд скользнул по толпе и остановился на моей глупо улыбающейся физиономии, будто пытаясь вспомнить, где он когда-то ее видел.

Твой трамвай уполз вдаль, сердито дребезжа. Моросящий дождик на цыпочках перебежал улицу и завис над нами небольшой пасмурной тучкой, капая за воротник.
--- Давно не виделись.
---Да, давно. Три года прошло. Ты надолго? ? ты осторожно подбирала слова.
---Навсегда. Теперь здесь.
Я вглядывался в твое лицо, вспоминая, каким оно было три года назад.
---Ты похудела? и изменилась.
---Правда? ? Ты опустила глаза и немного виновато улыбнулась, словно бы извиняясь. ? Это плохо?
Твой наивный вопрос наконец-то вывел меня из оцепенения. Дождь усилился, у тебя не было зонта, и ты вся сжалась, стараясь спрятаться от него. Ты всегда была похожей на котенка. Сейчас это тоже был котенок, немного изменившийся, но все тот же насквозь промокший котенок, которого просто хотелось взять на руки, прижать к груди, обогреть?
--- Конечно же нет! Пойдем, ты совсем промокла.
---Куда?
--- Конечно в ?Чайку?! ? Я был полон уверенности, и в твоих глазах наконец-то промелькнуло то, что напомнило о прошлом.

Ты сидела напротив меня, с головой укутавшись в старый плед и осторожно, мелкими глотками пила чай. Нет, мы не пошли в ?Чайку?. Ее уже не было. Точнее не было больше того уютного кафе, в котором мы так любили собираться в годы студенчества. Теперь там сверкал огнями новый, элитный клуб? А мы сидели вдвоем в моей полупустой, еще толком не обжитой квартире, пили обжигающий чай и молчали. Лил дождь, темное и неприветливое небо скрылось за не менее угрюмыми тучами, включать свет не хотелось, и комната была такой же серой и неуютной, как и день за окном.
--- Расскажи что-нибудь о себе, - вдруг спросила ты.
--- Да нечего, в общем, рассказывать, - я растерялся, не зная, что сказать. ? Я ведь сразу после экзаменов уехал. Романтика уездных городков? Помнишь Чехова ?Ионыч?? Вот-вот. Когда уж совсем невмоготу стало, вернулся.?А ведь как я раньше туда стремился. Не могу я без людей?а ты?
Я смотрел на твои тонкие пальцы, на то, как осторожно ты держала чашку, и сердце почему-то сжималось от боли.
---Я??я? - ты горько усмехнулась, - я, как и раньше?
Потом, уходя, ты обернулась: ? Знаешь, он говорит, что любит?Что не сможет без меня?знаешь??
--- А ты?
Ты пожала плечами.
---Разве это имеет значение?
Грустная улыбка скользнула по твоему лицу, прохладные губы обожгли мою щеку, и вот я уже один на лестничной клетке, и лишь пелена дождя между нами.



Сияющее утреннее солнце льется в распахнутое окно. Лежа в постели, я слышу, как ты что-то напеваешь, порхая по кухне в моей рубашке. Вдруг пение смолкает, кровать чуть скрипит под твоим невесомым телом, и ловкие пальчики начинают тормошить притворяющегося спящим меня. Мне щекотно, хочется смеяться, но я, стоически сжав зубы, лишь улыбаюсь, зажмурив глаза.
---Ах, так! ? нежные губы приникают к моим, сладкий вкус клубники заполняет все вокруг, руки сами обхватывают тебя и опрокидывают на кровать.
Твой смех звенит хрустальными колокольчиками, я зарываюсь лицом в пушистые локоны, вдыхая их нежный аромат. Взлетевшая подушка опускается на мою голову, лопается, наполняя воздух белоснежными хлопьями перьев?
---Эх, Котенок? - я сижу на кровати взъерошенный и пытаюсь выплюнуть остатки подушки?
--- Ты такой смешной?- твои глаза теплые, лучистые искрятся смехом. ? Иди ко мне?


Серая дымка утреннего тумана, медленно плывущая снаружи, напоминает шаль старой девы. Это утро было таким же, как и все предыдущие за последние три года и совсем не походило на те, когда я просыпался рядом с тобой, когда ты, свернувшись уютным калачиком, тихо спала у меня на плече. Были другие, но они были зябкими, они не пахли клубникой и уходили не оставляя в сердце следа?

Всю неделю потом я вспоминал нашу встречу, тебя, твой потерянный взгляд. Я сорвался. Похолодевшими пальцами снял трубку телефона, набрал твой номер. Трубку сняли сразу, и веселый женский голос отозвался: ?Да??


Спустя час, под холодным серым дождем я вновь смотрю в твое лицо.
Я опоздал.
Мы оба опоздали?
Но ты улыбаешься мне. Только мне, я знаю это.
Я снова смотрю в лицо той девушки, которой целую вечность назад шептал слова любви.
Капли дождя текут по черному камню, но ни одна из них не касается тебя.
Маленький комочек, тихо пискнув, подкатывается к моим ногам, поднимает мордочку. Ты смеешься хрустальным смехом, киваешь мне?
И я ухожу.
Ухожу, чтобы завтра придти снова.
Ухожу, неся за пазухой доверчиво прижавшегося ко мне крохотного котенка?
А за моей спиной тускло блестит медная табличка?
?котенка с теплыми, лучистыми глазами?
?табличка с двумя датами ?
?твоими глазами?
?и твоим именем?
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Лайса от 15:28, 06 апреля, 2004
Плюшка... :'(  :'(
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Веся от 22:03, 06 апреля, 2004
ЦитироватьПлюшка...  :'(  :'(  

Угу...   :-\
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 06:03, 19 апреля, 2004
....
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 04:32, 23 апреля, 2004
Черт, никак не могу вспомнить твой телефон, никогда его не помнил. Сколько раз записывал на клочках бумаги, обрывках газет, полях книг, краях писем. Ты мне даже подарил записную книжку... Но зачем мне было звонить тебе, если ты сам постоянно мне звонил? Всегда приходил, когда я ждал или нет.

Черт, я помнил все, что хоть как-то было связано с тобой, твои любимые запахи, вкусы, цвета, ощущения. Я знаю все, до сих пор сердце замирает, когда вижу вещь, которая бы тебе понравилась. Вчера в толпе случайно поймал еле уловимый запах, твой одеколон, с совершенно глупым названием "Покоритель". Чего? Ты безумно его любил. Я даже представить не мог, что есть еще на свете человек, который бы любил этот запах, кроме тебя. И меня... Все что любил ты, любил и я. Твои нелепые широченные джинсы, длинные спортивные майки, рюкзак, которому, наверное, было столько же лет, сколько и тебе. Восемнадцать. Для меня ты всегда восемнадцатилетний. Иначе и быть не может. Тогда было только наше время. Мы не видели никого вокруг. Ты разделался со своими экзаменами, я со своими проектами, и мы рванули в отпуск. Я помню каждую твою улыбку, даже невероятно. Такое милое лицо, ты даже не представлял, как был красив, но я-то все видел. Боттичеллиевские черты, открыто-наивные глаза, пухлые губы, золотисто-рыжие стриженые кудри, гибкое стройное тело греческой статуи, спрятанное в нелепых рэпперских шмотках. Сколько раз я тебе говорил, подросток ты переросток, как ты смешно и мило выглядишь, а ты смеялся...

Представляешь, я всегда говорю с тобой, но не могу говорить о тебе в настоящем времени, чтобы не сметь окружать себя иллюзиями, чтобы не сметь мечтать, что можно что-то вернуть. Знаю, я не виноват, ты бы огорчился, узнав, что я виню себя, но мне хочется винить себя, потому что больше не кого. Как нелепо все и глупо. Я не верю, что все это произошло, но все же упорно оставляю тебя в прошедшем времени. Разве есть в этой жизни что-то более несправедливое? Я разрываю свое тело рыданиями, потому что больше мне ничего не остается. Прости меня. Ты так любил смеяться, потешаться над моим серьезным видом, заставлял меня избавиться от хмурых складок над бровями. И я не мог тебе сопротивляться. А теперь вспоминая самые счастливые наши дни, не могу улыбаться. Потому что пусто и тихо. Хочется сесть у телефона и набирать, набирать твой номер, вдавливая кнопки в неповинную плоть телефона, но хоть убей, не помню твой номер...

Хожу по квартире, нашей квартире, нашему уютному гнездышку, маленькому раю. Все здесь напоминает о тебе. Это кресло, в нем ты сидел, перекинув ноги через подлокотник или подобрав их под себя. Стол, за которым ты занимался, я всегда пугливо заглядывал в комнату, не решаясь тебя побеспокоить, ты оборачивался, словно впитывая мой взгляд напряженными лопатками, ободряюще улыбался, мол, подожди еще полчасика. Я готов был ждать хоть целую вечность. Наша постель... Иногда просто не представлял, что смогу заснуть, не прижавшись к тебе, а теперь засыпаю, потому что по-другому не возможно. Но как страшно. Лежу, смотрю в потолок, а там - черные дыры одиночества. Ты всегда курил после секса, совершенно детская привычка, на мой взгляд. До тебя терпеть не мог курильщиков, но теперь умереть хочу, лишь бы еще раз вдохнуть щекочущий горло дым. Что ты там курил? "Винстон"? "Мальборо"? По-моему, все подряд. Надо же, я как -то не обращал на это внимание, как не мог запомнить твой телефон, хотя и пытался впитать в себя каждую деталь, каждую мелочь, принадлежавшую тебе

Черт, там было? Подряд три семерки?... Ты говорил, счастливое число. Я не склонен ко всем этим суевериям, ты тоже. Говорил, что просто так принято считать. Ну почему я не могу вспомнить этот дурацкий номер? Зачем он понадобился мне сейчас, в бессонные три часа ночи? Куда звонить? Тебя там не будет... Задыхаюсь. Душно, а окно открыто настежь, навстречу ветру и ночи. Ветер треплет занавески.

Что мне делать без тебя? Жить дальше? Смешно, это я и делаю уже три года. Но чувствуя себя так словно все было только вчера, ни легче, ни тяжелее не становится. Тупое постоянство.

Мой отец по-прежнему со мной не разговаривает, наверное, ненавидит меня. Но это не из-за тебя. Я сказал ему еще до того, как мы с тобой познакомились. Он тогда отвернулся, помрачнел. Мне стало до неприличия смешно. Как он переживал, будто жизнь оборвалась. Я же был счастлив и свободен. Мать звонит иногда, спрашивает, как я. Она все знает. Она первая узнала, что мы с тобой решили жить вместе. Лишь она понимает, каково мне сейчас. Но ничего сделать не может. Мы встречаемся, она молчит. Сочувственно смотрит. Я молчу. Не знаем, что сказать. "Жизнь продолжается", - повторяет она. Но нет, жизнь остановилась, зачахла, засохла, как пустыня. Такая же мертвая, пустая и бесконечная. Друзья иногда зовут выпить, развеяться. Помнишь, как мы любили иногда расслабиться, покутить. С тобой все было просто и легко, а без тебя каждый шаг мне дается, как подвиг, словно я гору с места двигаю.

Тупо уставился в стенку, не двигаюсь, не дышу. Вот так бы зажмуриться, захлопнув тяжелые веки, как крышку сундука, запрятав туда все свое ненужное барахло. Запереть на замок свою жизнь и не отпирать.

Возле кровати на ночном столике стоит наша фотография в рамке. Раньше ее не было. Ты бы посмеялся над такой слюнявой сентиментальностью. Я поставил ее сразу же, вернувшись с похорон? Глупая фотка, у нас там такой дурацкий вид. Нет, только у меня. Ты просто милый и забавный, а я выгляжу как идиот. Но мне очень нравится этот снимок. Там мы весело и беспечно счастливы. Гуляли по парку. Тогда, кажется, был день города, мы бродили, взявшись за руки. На все было наплевать?

Наверное, ты бы удивился, узнав, как сильно и глубоко я тебя люблю. Твои чувства были искренними и нежными, но в них не было той безумной безотчетной жертвенности, какая была во мне. Я думал, что именно мне придется бороться за нашу любовь, за право быть вместе, но как-то не пришлось растратить этот пыл, вот и бешусь теперь, выплескивая неразделенное горе на стены, о которые хочется биться, кулаками, головой. Прости, если делаю что-то не правильно. Я просто не знаю, как правильно. Мне ни с кем не было так хорошо, как с тобой, и мне никогда не было так плохо, как без тебя?

487779? Нет, не то? 877749?

Черт, проклятье, где эта дурацкая записнушка? Хотя нет, она не дурацкая, а милая и забавная, ведь это твой подарок. Приятный пустячок. Я ей почти не пользовался, не привык я к таким вещам. Не привык я к твоему сотовому. А ты все говорил, звони, мне так важно услышать твой голос посреди длинного дня. А я, как всегда забывал записную книжку дома, ты обижался, но совсем немного. Я всегда знал, как попросить у тебя прощение?

Семерки, семерки? Я с ума сойду, если не вспомню сейчас? Я сойду с ума, если не прижмусь к тебе сейчас. Кажется, уже сошел. Потому что не могу обнять тебя, как бы мне ни хотелось. Прости, что был таким дураком. Я всегда был немного ненормальным рядом с тобой, бесился и дурачился от радости и счастья. Смеялся, когда ты целовал все мое тело, потому что не мог справиться со своими эмоциями, а ты удивленно и обиженно поднимал красивые рыжие брови и спрашивал: "Что? Что такое, что я не так делаю?" А говорил: "Все так, все хорошо, я просто счастлив, и мне хочется смеяться". И ты улыбался в ответ, ласково шепча: "Дурачок". Этот шепот заставлял меня дрожать, словно кровь медленно закипала, бурлила глубоко внутри, подкатывалась к поверхности тела. Мне так спокойно с тобой, даже если ты не давал мне ни минуты покоя своими ненасытными ласкающими прикосновениями. Это внешне я сгорал от нетерпеливого желания, а внутри было спокойно, будто я был уверен, что буду счастлив вечно. Каким же я был дураком?

А потом все исчезло. Просто исчезло, потухло, померкло, полное затмение, помутнение рассудка, лихорадка, горячка. А ты вокруг, улыбаешься из каждого угла, из каждого зеркала, тобой до сих пор пахнут все простыни и наволочки, или мне просто так кажется??

Прости, так уж получилось, что я люблю тебя больше жизни, и ненавижу эту жизнь без тебя, ненавижу, но продолжаю жить. Я трус, не могу лишиться хотя бы этого - того, что осталось мне от тебя. Я не верю в жизнь после смерти, хоть и очень этого хочу, но и в жизнь после твоей смерти тоже не верю?

Или это были не семерки??

Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Лайса от 15:41, 23 апреля, 2004
э... :hash вот и так оно, блин, бывает... :'(
почитаешь и подумаешь: к чему этот долгий и утомительный процесс, нываемый жизнью?
Название: Re:уЕТЩК ВТПДСЗБ
Отправлено: Snusmumrik от 21:40, 23 апреля, 2004
Misheviy? a vi ne probovali uchastvovat' v lit. konkursah? Procent na pobedu v "proze" 80...

Talant nelza zarivat' v zemlu!
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 23:37, 25 апреля, 2004
Мальчик мой,
мой солененький, остренький,
родной мой.
Я создала тебя,
и никто никогда таким тебя не создаст.
Я собирала тебя по Вселенной,
бродила по столетьям,
заглядывала в невероятные дали,
страшные тупики.
По ночам от меня шарахались собаки.
Утром машины тормозили- хозяев не понимая.
А я все создавала тебя, лепила,
отбрасывала людской хлам,
привычки,
обязанности,
обиды,
бесконечные собрания,
суету...
Ночь стекала в день,
день падал к ногам ночи,
и я забыла про сон.
Любимый, ты спал за меня,
пока я трудилась оставляя:
в т?мных градинах винограда
твои просчеты и ошибки,
в скошенных пахнущих травах -
тяжесть памяти и усталость дня,
в легких листьях орешника -
привычки и обязанности.


Бывало так,
что боль перехлестывала меня,
забивало поры.
И тогда я приходила к океану
и океан принимал мою боль,
растворял ее в своих просторах.

И вот, когда все позади,
когда все выстроилось,
сложилось,
сошлось
Ты уезжаешь.
И я снова иду бродить
по нашим местам,
по нашей Вселенной,
по нашим столетьям.
Мальчик мой,
мой солененький, остренький,
родной мой.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 11:23, 30 апреля, 2004
после праздников выдам... я плакала.... но там много и длинно.... надо растянуть на неделю... так что до 11-го ,мои дорогие!
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 02:23, 01 мая, 2004
а это штопы скучно не было

Мимо проносятся машины. Нет, я не хочу остановить этот поток, которому на меня наплевать. Я выбираю. Выбираю достойную.
  Е? узнаю сразу. По сиянию краски. По необычной современной форме кузова. И скорость... Она будет потрясать воображение, прид?тся потрудиться, чтобы успеть.
 
  Холодный речной песок проминался под ногами, ямки следов темнели, заполняясь водой. Где-то далеко кричали чайки... Почему они всегда кричат? Зачем им это нужно? Чтобы предупредить рыбу?
  -Светка! Ты куда убрела? - Сашин голос промчался над рекой, долетел до рыбаков, и растворился в ивовых зарослях.
  Прид?тся возвращаться. Достал он меня вечными своими упр?ками по любому поводу. Сейчас выскажется.
  -Смотри, я костерок наладил, картошку почистил, туш?нку отрыл, а ты почему прохлаждаешься? Как всегда.
  Как всегда, - излюбленные словечки. Посуда в раковине, - "как всегда". Пальцем проводит по экрану, вздыхает, и произносит - "как всегда". Однажды в унитаз голову засунул, - и снова "как всегда", как будто контроль за чистотой является его специальностью.
  Вс? в руках его горит, что бы он не делал. Давным-давно, тогда, когда он меня влюблял в себя, между прочим, продуманно и методично, Саша позволил дотронуться до сотвор?нной им модели парусника. Мои пальцы нежно прикасались к этому чуду... Тень на лице я, увы, не заметила. Сейчас это категорически запрещено мне, да и желания нет. Бригантины, корветы... Их он любит по-настоящему, их он обхаживает. А со мной, - один поцелуй, раз, два, три, четыре, пять, - и на бок.
  Могла ли я подозревать, что кроме поцелуев, ему ничего неизвестно? В наше-то время? Ладно, не часто он меня беспокоит. Теперь, если вдруг меня спросят, нужен ли секс до брака, я буду вопить: "Нужен, ещ? как нужен!" Только при одном условии - чтобы Саша не услышал. -Пора купаться. И после картошечки наверн?м, - сказал Саша себе.
  Хотелось ответить "не хочу, не буду", но промолчала, - бесполезно.
  Майская вода была для меня слишком холодной, удовольствия - ноль, но я пошла вслед за Сашей, который, как обычно, влетел с разбега и нырнул.
  Кожу обожгло. Перетерпела. Привыкла и поплыла спокойно. Так, ничего особенного. Ни плохого, ни хорошего. Как и вс? в моей жизни.
  Саша вынырнул далеко впереди, и погр?б ко мне.
  -Ты работай ногами, я ж тебя учил, неужели тебе ползать нравится?
  -Нравится, - я совсем замедлилась.
  Он уплыл и скоро скрылся за крутым речным поворотом.
  Я легла на воду и отдалась на волю течения. Да, именно так я и жила. Запретила себе мечтать о переменах.
  Неподал?ку кто-то плескался... Ну и пусть... Послышалось, будто меня зовут. Заставила себя перевернуться.
  Благоверный барахтался метрах в тридцати от берега. Именно барахтался, беспомощно сучил руками по воде.
  Я включила крейсерскую скорость.
  -Свело... - еле выговорил он. - Помоги...
  -Что свело-то? - крикнула я.
  -Да как будто вс?...
  Я должна была испугаться, но... что-то нашло на меня. Словно дьявол вселился.
  -Поконкретней можно? - спросила я, и голос был чужим. Тв?рдым и холодным. Может, Снежная Королева превратила мо? сердце в кусок льда?
  Он тонул, но продолжал бороться. Как всегда. Судорога должна была скоро пройти, и тогда...
  Саша никогда не бил по лицу, чтоб не нарушать мой внешний вид. Удар в поддых гораздо эффективнее во всех отношениях. Я складывалась пополам. Не могла вдохнуть...
  -Сейчас, держись, я уже рядом.
  Руки отказались повиноваться разуму, тело вступило с ними в сговор. Я запомнила его удивл?нный взгляд. Произнести он ничего не успел.
  Мы медленно погружались вниз. Слишком медленно, пришлось работать ногами. Как он учил. Действительно, так быстрее.
  Он извивался угр?м, мотал головой... Здесь было намного холоднее. Ха! Тропики рядом с арктической бурей в душе.
  Затих, и я поняла, что в крови моей давно закончился кислород. Пробкой вылетела на поверхность. Выползла на берег. Захотелось спать, прямо здесь, на мокром песке, но сначала надо убедиться, что его нет, совсем нет.
  Солнце согрело меня. Свежий т?плый ветерок сдул с кожи капли воды. Была ли я когда-нибудь так счастлива? До упоения...
  Рыбачьей лодки я не увидела. Картошка сварилась. Я поглощала ровные чистые картофелины, обмакивая в соль, зачерпывала ложкой из банки туш?нку и посасывала Фанту из горлышка. Да, никогда я не была так счастлива. Ни до, ни после.
  Я сломалась, когда встретилась с его матерью. Единственный сын, в одиночку взращенный и поставленный на ноги. Теперь он превратился в вонючий распухший труп. Она кричала, когда гроб упал в яму. Крышка слетела, и глазам предстало ЭТО, всплывшее ниже по течению через две недели.
  Я вспоминала Стрелку, вес?лую рыженькую собачку, и сл?зы текли по щекам.
  Никто ни о ч?м не догадался, да и кому могло прийти в голову, что я способна на такое? Он был сильным, а я - слабой. Был.
 
  Ага, кажется, она... Мчится быстрее ветра. Пара л?гких прыжков. Последний пол?т должен быть красив...
  Я не знала, что с этим прид?тся жить.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Malenkiy от 21:29, 02 мая, 2004
Дорогая Плюшка,
сражена твоим творчеством на повал. скачала себе 32 страницы и читаю, читаю...
ну и что, что грусно зато это помогает ощущать жизнь острее..
просто супер все, все...
будешь книгу издавать (а это ты должна сделать обязательно, нельзя такое прятать от людей) обязательно сообщи, я уже твоя поклонница :fls
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 00:27, 03 мая, 2004
Цитата: Malenkiy от 21:29, 02 мая, 2004
Дорогая Плюшка,
сражена твоим творчеством на повал. скачала себе 32 страницы и читаю, читаю...
ну и что, что грусно зато это помогает ощущать жизнь острее..
просто супер все, все...
будешь книгу издавать (а это ты должна сделать обязательно, нельзя такое прятать от людей) обязательно сообщи, я уже твоя поклонница :fls

Дорогая,Маленький! (сорри если ник не правильно)
Дорогие мои,ребятки!
Здесь не все мое, я вапще на такое не способна.... я ищу эти рассказы, выбираю и наиболее понравившиеся кидаю вам. Извинтеляюсь, если ввела в заблуждение....
Но я безмерно рада,что вам нравится  и что все ЭТО  читается.... иногда мне кажется,что кидаю откровенную муть, так что ежели чего ... не серчайте, просто вкус у меня такой... своеобразный!
Всех вас ооочень люблю, ваша Плюша!
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 00:51, 03 мая, 2004
Никто не знает, что сдвинулось в хитроумном устройстве мироздания, какие кол?са повернулись, двинув небесные сферы и повлияв на телячий гороскоп, но в этом году Ленка стала женщиной. Нет, вы не поняли - женщиной она стала давно, а точнее с того момента как, поддавшись на Л?хины уговоры, поехала с ним на дачу собирать малину и смотреть гнездо дятла. Но с тех пор и до настоящего времени в течении двенадцати лет она была обыкновенной женщиной каких миллионы, а вот сейчас - превратилась в Женщину. В глазах появился непривычный для окружающих блеск, походка приобрела плавность и л?гкость, изменился голос, улыбка; Ленка даже пахла совершенно фантастично, не прибегая к услугам дорогой косметики и парфюмерии. Проходившие раньше мимо озабоченные жизнью мужики начали оборачиваться и провожать е? глазами, суетливо предлагать свои услуги, а сослуживцы, все как один, дружно заверили Ленку в своей преданности до гроба.
 Что-то начал ощущать и давно привыкший к размеренному порядку жизни Л?ха. В течении месяца он бросил двух любовниц, а третью - случайно назвал Леной, чем вызвал расстройство приведшее к немедленному разрыву. Более того, он понял, что снова влюбился в собственную жену, с которой прожил десять лет - можно ли вообразить более глупую ситуацию. При виде входящей Лены у Л?хи учащался пульс, что раньше происходило только в том случае - если он к тр?м тузам прикупал ч?тв?ртого. Л?ха начал видеть сны с участием Лены и, просыпаясь, обеспокоено нащупывать е? рукой. Взгляд его затуманился, Л?ха начал худеть и писать стихи. Прежде его сердце было занято только машиной, но теперь, когда однажды перед ним встала дилемма - комплект резины 'Bridgestone' или новые сапоги Ленке - Л?ха, не колеблясь, выбрал второе.
 Друзья единодушно решили, что он сбрендил, но на Ленку поглядывали с удовольствием, а на Л?ху с пониманием.
 - Без ч?рта тут не обошлось, - судачили старухи, встречаясь у мусорных контейнеров, а одна, бывшая преподавательница литературы, с ходу высказала предположение, что в ленкины руки попал таинственный крем, эксклюзивным поставщиком которого был Азазелло.
 Лена, несмотря на связь с ч?ртом, чувствовала себя прекрасно, восхищ?нные взгляды мужиков принимала с достоинством королевы, а на завистливые расспросы подруг отвечала уклончиво.
 
 Всем известно - бесплатных пирожков не бывает, кому больше дано - с того больше и спросу. Хитрые небесные силы тут же послали Лене испытание.
 Испытание звалось Максимом - местным бизнесменом, бывшим художником, поэтом и музыкантом, любимцем муз и Аполлона, пьяницей и бабником. Он ш?л по жизни, оставляя за спиной свои пороки, и люди подбирали их. Зайдя как-то в отдел архитектуры, чтобы получить заверенный эскизный проект, он увидел Лену, и влип в гостеприимно расставленную паутину. Решать подобные проблемы Максим привык быстро и через полчаса уже стоял перед е? столом с роскошным букетом чайных роз и предложением провести вечер по мировым стандартам экстра-класса.
 Барышня оказалась с норовом - букет взяла, поставив в коллективный графин для воды, а предложение отклонила, мотивируя невероятной загруженностью, пылкими чувствами к законному супругу и совершенной ему преданностью. От расстройства с бизнесменом сделался нервный срыв перешедший в ипохондрию, и он запил по-ч?рному, расцвечивая запой попытками договориться с ней по телефону и встретить по дороге домой.
 Узнав об этих происках, Л?ха напружинил мышцы, вспомнил курс рукопашного боя и начал поджидать Лену после работы. Как-то он столкнулся с Максимом нос к носу и, учитывая его творческое прошлое, прозрачно намекнул, что на любого таланта найд?тся свой Дантес.
 Однако Л?шку тоже донимала загадка природы метаморфозы приключившейся с его спутницей жизни. Детское любопытство, заставляющее реб?нка разломать любимую игрушку и посмотреть, что там внутри - не давало ему жить спокойно:
 
 : Они уже засыпали, когда Л?ха чему-то хихикнул.
 - Ты что? - сонно спросила Лена, потеревшись носом о его плечо.
 - Да так, вспомнил, соседка-дура, сегодня меня предупредила, чтобы я с тобой поосторожнее был, потому как ты душу дьяволу продала и стала ведьмой
 - А ты?
 - Сказал, что предельно осторожен, пусть не волнуется.
 - А она?
 - Глазами зыркнула и пошла. Сама как ведьма.
 - Не: ведьмы не такие.
 - А ты откуда знаешь?
 - На меня посмотри.
 - И договор подписывала? - хмыкнул Л?ха.
 - Конечно, как положено.
 - Кровью?
 Вместо ответа Лена протянула ему указательный палец, на котором прощупывался шрам. Раньше этого шрама не было. Л?ха приподнялся, включил настенную лампу и внимательно оглядел палец.
 - Это откуда?
 - Говорю - договор подписывала, - Лена сонно щурилась от света, - ты что думаешь, красоту за просто так раздают?
 Л?шка поднялся на постели, повернулся к ней.
 - И где ты с ним встретилась?
 - С кем?
 - Ну, с этим, с дьяволом?
 - Ой, Л?ш, не смеши меня. Это что тебе, кино? 'Сердце ангела', да? Никто в ч?рном костюме не приходит, просто снится сон. Вс? во сне делается. Просыпаешься, а из пальчика кровь теч?т.
 Он отбросил одеяло.
 - Ты что, серь?зно?
 Она тоже приподнялась.
 - Серь?зней не бывает, Л?ша.
 - И когда это было?
 - Ты после Нового Года в командировку ездил, вот тогда.
 Он лихорадочно вспоминал - действительно, впервые он заметил в ней какие-то перемены после той командировки, но сразу значения не придал. Почему-то он сразу поверил во всю эту историю. Повернулся к ней, схватил за плечи, тряхнул что было сил.
 - Зачем тебе это понадобилось? Ты хоть понимаешь, что наделала? А если вс? это правда, и у тебя теперь души нет?
 Она подняла на него глаза.
 - Л?ш, ты меня любишь?
 Он задумался - ровно на мгновение, но задумался.
 - Люблю.
 - Так зачем тебе какая-то душа, когда у тебя есть я? Мы ведь, женщины, постоянно готовы душу продать: в пять лет за то чтобы такая же кукла была как у Катьки, в пятнадцать, чтобы лучший мальчик школы танцевать пригласил. Я продала, чтобы ты ко мне вернулся. Только к старости спохватываемся и начинаем эту самую душу разыскивать. Тогда она особую ценность имеет. А сейчас, пока, мне ты нужен.
 - Что значит - к тебе вернулся? А я где был?
 - Далеко ты был, Л?ша. Вроде бы и рядом, но не со мной. У нас маленький город, вс? мне рассказывали, вс? я знала. А как тебя вернуть - не знала. Вот Он и помог.
 Л?шка вскочил с кровати, в трусах заметался по комнате.
 - Надо что-то делать! Одевайся, быстро поехали!
 - Куда?
 Он задумался, обессилено присел на постель.
 - Не знаю.
 Она придвинулась, обняла его сзади, опустила голову на плечо и тихо заплакала.
 Л?ха сидел, чувствовал, как по руке стекает горячая влага, и вспоминал, как быстро ему приелась унылая семейная жизнь, как потянуло его во все тяжкие, и понимал, что он во всем виноват. Он и только он. Ленку ему упрекнуть было не в чем.
 Л?ша повернулся, обнял е?, тыльной стороной ладони вытер сл?зы, крепко прижал к себе.
 - Ладно. Мы тебе новую душу вырастим, а если не вырастет - значит, я твоей душой буду.
 Она взглянула на него сквозь висящие на ресницах слезинки, улыбнулась.
 - Правда?
 - Правда. Давай спать, - заботливо укрыл е? одеялом, обнял.
 Некоторое время она молчала, шмыгая носом.
 - Л?ш, а ты, правда, за меня испугался?
 - Конечно.
 - Л?ш, я тебе скажу: ты только не думай. Я палец ножом порезала, картошку чистила. Л?ш, я дура:.
 - Ладно, знаю.
 - Л?ш. А ты, правда, моей душой будешь?
 - Буду. Спи: вс?
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 02:19, 03 мая, 2004
Привет...
  Ну как?..
  Прости, не знаю, что сказать...
  Откуда эти слезы? Нет, не буду...
  Ну все, я в норме. Привет. Давно не виделись. Семь лет прошло. Не знаю, стоит ли рассказывать, - может, ты видишь все и знаешь лучше?
  На камне ты красивая. Правда, красивая! Женщина-вамп. Тебе 26. Ровно за месяц до смерти. Такая же фотография висит дома у твоей сестры. Она родила мальчишку через год. Помнишь, как ты переживала, что у нее не складывается? Вот, сложилось. Бог послал. Мальчишка беленький, в вашу породу.
  Я не была на похоронах. Поэтому держишь? Там так неказисто сложилось: В шесть утра я уезжала в командировку, а в два позвонила Т. и сказала, что ты умерла, я ничего не могла отменить среди ночи. Не знаю, что я там накомандировила... Не просыхала от ужаса. Не спала ни единой ночи. Помню, как водитель, которому я рассказала, ходил следом, присматривая, чтобы я не врезалась в стены и не падала с лестниц. Помню, какую-то бутылку отнимал. Не помню, отнял ли. Кажется, он нажаловался главному боссу, потому что на второй день ко мне приставили охрану - двух бугаев, которые непонятно кого от кого охраняли. Со стороны выглядело смешно, наверное. Пьяная в хлам деловая девица с бугаями в галстуках за спиной. Изнутри вообще никак не выглядело. Плевать. Помню бесконечную череду лиц, которые чего-то от меня хотели. Я что-то делала, куда-то шла, с кем-то о чем-то договаривалась. Если честно - та безумная командировка меня спасла. Я бы не смогла пройти через твои похороны. Нет, не такая уж я сильная.
  А вот на поминках была. Позвонила бывшему, он сказал: поедем вместе. Кажется, ты относилась к нему с нежностью. Ты думала, что нам с ним суждено быть вместе, а текущий разрыв - это не более, чем временные трудности. Ты ошибалась. Прости его за твои поминки. Он тогда приклеился к какой-то бабе, но ты понимаешь, зачем он это сделал. Да и я понимала. Мужские глупости. Он искал любой повод. Чем ревность не повод? Была бы ревность... Хотя бы на донышке...
  Потом придумал недостающую бутылку водки и выманил меня с поминок. Мы шли к магазину, и он сказал: тебе надо поплакать. Он видел, что я чуть дышу, и естественно, он знал, что я не смогу разреветься при всех. Не получится. Но я и при нем уже не могла. А потом он вызвался провожать меня до дома. Помню отчаянный скрежет метро, который прорвал защиту. Он присел в проходе на корточки. Не надо... не надо... не надо... И теребил мои пальцы. То ли дул на них, то ли целовал. Мне стало все равно: люди - не люди, он - не он. До меня вдруг дошло окончательно: тебя больше нет.
  Ты была бы мной недовольна. А может, действительно была. Вот если бы на твоих поминках состоялось наше примирение - тогда другое дело. Да? За что он тебе нравился? Кстати, спроси там у кого-нибудь сведущего, что у нас с ним было: любовь? или другой какой морок? или банальное упрямство? До сих пор не пойму. Слишком долго и как-то остро. Никакого сердца не хватит.
  Как он? Как-то где-то живет. Было плохо, сейчас не знаю. Надеюсь, прижился. Да нет, зла давно не держу. Увидеться? С ним? Нет! А впрочем... Лет через пять... Нет. Не знаю. Может, когда-нибудь свидимся на троих? И ты, как когда-то, помиришь нас?
  Сколько лет-то прошло! Сколько было всего. Не пересказать. Я вот все думаю - кому повезло? Тебе довелось пройти лишь по краешку той мути, через которую мы все на брюхе.
  Знаешь, мне почему-то легко дотянуться до тебя сердцем. Одного не могу понять и простить: почему не позвонила, не сказала? Почему я ничего не знала? Помнишь, ты вытащила меня однажды? Это когда Л. женился. Как же плохо-то было, в какой омут затаскивало, а ты подставила плечо. Почему не позволила подставить тебе плечо? Не доверилась. Оставила вечной должницей. Простить не могу.
  В этом месте болит.
  Эх, Светка... Девочка из света. Не очень много счастья. Много воли.
  Твоя мама хотела, чтобы ты вышла замуж и чтобы все у тебя было как у людей. Ты не хотела замуж да и не за кого вроде было. Банальная история. Но мама заболела. Перед смертью попросила - выйди, дочка, замуж, чтобы материнское сердце успокоилось. Ты и вышла за первого встречного - времени было в обрез. Естественно, ты его не любила, но мама ушла с успокоенным сердцем. На этот брак ты потратила два года короткой жизни. И развод дался тебе тяжело - муж никак не хотел отпускать. Все исключительно как у людей. Только мало.
  Он не скоро вторично женился. А твой последний любимый любовник совсем не женился. Поначалу они вместе приезжали к тебе на могилу. Не знаю, что на них находило.
  А я семь лет совершенно не переношу браки по ласковому принуждению, 'хару-мамбу-ру', под которую ты лихо отплясывала на вечеринках, и овсяную кашу, которую ты ежедневно впихивала в себя для здоровья.
  Жизнь уходит - ирония остается.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 05:22, 04 мая, 2004
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
И уже все равно, кому это посвящается.
 
  Твой день закончен на взводе курка,
  Ты на прицеле у точной зари,
  Ты свой стакан осушил в два глотка,
  О том, что будет - не говори. (Джем)
 
 Город спал. Погасли огни в окнах завзятых полуночников, разошлись по ночлежкам нищие. Даже неприкаянные бродяги, избравшие своей стезей дорогу, спят - в подворотнях, на постоялых дворах или еще где... Три часа ночи - сейчас только лихие люди бодорствуют, да совсем уж припозднившиеся гуляки. И тех и других заберет, если увидит, патруль - город на военном положении.
 Ретгар шел в кабак - спать не хотелось, на улице стояла фантастическая духота и он уже два часа промаялся в собственной постели, пока окончательно не убедился, что сон не придет. В который раз посетила голову малодушная мысль - эх, срезать бы к чертовой матери погоны, положить на стол начальства рапорт об уходе и - дернуть куда-нибудь, неважно куда, только подальше от этого Богом забытого города. Редгар потряс головой и прибавил ходу.
 В конце переулка, там где должна была начинаться большая и хотя бы частично освещенная улица, кто-то стоял и безуспешно чиркал зажигалкой, пытаясь прикурить. Ретгар нащупал в кармане спички, зажег одну и протянул незадачливому курильщику, не забыв, впрочем поинтересоваться:
 - Ваши документы?
 Нервно дергающийся огонек осветил лицо, знакомое очень хорошо и давно.
 - Ред, ты совсем рехнулся? Уже у своих документы проверяешь?
 - Сашка?
 В ответ кивнули.
 - Ах ты, черт, сколько лет, сколько зим...
 За этой фразой последовали пожимания рук, объятья, тычки под ребра и все остальное, без чего никак не обойтись двум сослуживцам, которые не виделись два года.
 - Куда направляешься? - поинтересовался Ред когда радость от встречи слегка поутихла.
 - В кабак. Душно - спасу нет, да и горло промочить было бы неплохо...
 Их с Сашкой синхронное мышление сохранилось несмотря на длительное расставание, и Ред ухмыльнулся.
 - Я, как ты можешь догадаться туда же, и по той же причине.
 В ответ раздался приглушенный смешок.
 - В этом мире есть еще незыблемые вещи.
 Кабак с поэтическим названием "Последняя Обойма" был неплохим, но не столько, чтобы старший офицерский состав стал бы коротать здесь ночи, а значит шанс быть замеченым в неуставно-пьяном состоянии минимален. В столь позднее время там почти никого не было, только за одним из столиков сидел полузнакомый летейнант наедине с бутылкой. За стойкой скучал бармен, неодобрительно косясь на обкамуфляженых людей - военное положение не прибавило доходов. Заметив Реда, летейнант попытался встать и уже открыл рот для неубедительных оправданий, но тот махнул рукой, и мужчина успокоенно сел.
 - Бутылку водки и две стопки, - сказал Ред подошедшему официанту, и опасливо покосился на Сашу, - Если твои вкусы не переменились...
 Ответом ему была ухмылка:
 - В этом мире еще остались незыблемые вещи.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 05:24, 04 мая, 2004
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Первое время пили молча, собираясь с мыслями, потом заказали кой-какую нахитрую закусь, чтобы совсем уж в стельку не упиваться, ибо по завязавшемуся все же разговору было ясно, что одной бутылкой им не обойтись.
 Тишину прервал Сашин голос:
 - Черт бы побрал нашего комбата!
 - А в чем дело?
 - Скотина он. И войне понимает ровно столько же, сколько я - в балете.
 - А вы с какой стороны к городу подходили?
 - С севера.
 - Ой-ой-ой... - только и нашел сказать Ред.
 Вообще было до сих пор неясно, как же город удалось взять - их войскам задали такую трепку, которой дивились и "старики", а уж о новобранцах и говорить нечего - сколько их полегло... Не стоил город таких жертв, никому не нужна была эта атака, спокойно бы продержали пару месяцев в осаде, не пришлось бы отпралять столько похоронок. А на подступах с севера вообще была резня - отрядили туда, понадеявшись на "авось" изрядно потрепаный предыдущим сражением батальон, а вот нате вам - помимо действующей армии еще и народное ополчение... Народное-то народное, а вооружено до зубов, и не пукалками, а серьезным оружием. В общем, раскатали они батальон, как трактор лягушку, однако вопреки всем логическим законам удержать подступы так и не смогли. И очень сильно казалось Редгару, что оное нарушение логики сидит сейчас с ним за одним столиком и меланхолично жует маринованый огурец.
 - Ты?
 - Я.
 Ложная скромность Сашке была не свойственна.
 - И каким же, позволь спросить образом?
 - Понимаешь, Ред, я, к несчастью руководства, очень люблю жить. А уж каким способом я буду оную жизнь себе обеспечивать, никто наперед сказать не может, и я в том числе. В этот раз действовали посредством банального энтузиазма.
 
 Помолчали. Выпили еще по одной, не сговариваясь и не чокаясь помянули всех, кому уже глубоко плевать - поминают их, или не поминают.
 
 - И вот наш комбат, когда уже ясно, что надо отступать, причем в быстром темпе, вместо того чтобы отдать должную команду или хотя бы вызвать подкрепление, отправляет в эту скотобойню мой взвод. А от него после предыдущего сражения рожки да ножки остались, да и я - три дня как из госпиталя, в башке бардак, рука работает с пятого на десятое... Короче говоря, посылает нас комбат в расход. И, самое главное, было бы зачем, и так ясно что проиграем.
 - Но ведь выиграли. - пробормотал Ред, но получилось это у него как-то грустно.
 - Выиграли. От моего взвода - четыре человека осталось. Зато комбат - цел и невредим, и честь свою командирскую сберег. Скотина...
 Надо было разворачивать разговор на другую тему - по Сашкиному лицо ясно, что еще немного - возьмет именное оружие да и покончит разом с комбатом и его командирской честью. Н-да, нехорошо как-то получается, ничего себе - встреча двух сослуживцев. Куда, черт его дери, катится этот мир, если два человека, которые не видели друг друга два года, которые в свое время прошли вместе огонь и воду, не забывая, впрочем, о медных трубах, не находят для разговора иной темы, кроме как профессиональная безграмотность коммандующего состава...
 Снова воцарилось молчание, и прервал его уже Ред, поднимая на поверхность тоже не самую приятную тему, зато от войны далекую.
 
 - А от меня жена ушла.
 Сашкины брови удивленно поползли вверх.
 - Да ну?
 - Угу. Алиса. Помнишь, я тебе рассказывал?
 Улыбка. Хорошая улыбка, не чета уже, похоже, прочно прописавшейся на Сашкином лице ухмылке.
 - Да ты мне не просто рассказывал, ты мне про нее все уши прожужжал: какая она красивая, замечательная, умная и так далее. Что же ты так, Редгар?
 - Да вот... - он пожал плечами. И дернула же нечистая эту тему поднять - Сашка теперь с него живого не слезет, пока все не вывыдает, а, может оно и к лучшему, Сашина гражданская профессия вроде как психолог.
 - Давай-ка по порядку.
 Ну точно - психолог. Мгновенно меняется выражение лица, от легкого хмеля - ни следа. Профессиональная хватка. Эх, Сашка, Сашка... Чего тебе в мирной жизни не хватало?
 - По порядку? Да нечего осбенно рассказывать. Аля как узнала, что меня сюда перебрасывают, сразу же ультиматум предъявила - или я отказываюсь и остаюсь с ней, или она на следующий же день после моего отъезда подает на развод.
 - А...
 - Ага. Я пытался ей объяснить, что у меня еще контракт не истек и что если я не поеду - обвинят в дезертирстве. Бесполезно, даже слушать не желает.
 - Ред. Не еби мне мозги. Твой контракт истек еще год назад, ты его просто продлил.
 Все. Абзац. Ничего от Сашки не скроешь, даже если смог скрыть от себя и от любимой женщины, и даже не потому, что Саша психолог, а потому что дружба - вещь крайне странная, никаким законам не подчиняющаяся и ломающя все мыслимые устои.
 - Ну хорошо. - Ред выпил и со стуком поставил стопку на стол. - Хорошо. А если бы я не продлевал контракт, тогда - что? Да я с двадцати лет воюю, ничего другого знать не знаю, а семью-то кормить надо? Надо. Не было у меня другого выхода, Сашка, не было.
 - Был. У тебя, равно как и у меня, есть профессия, которая подразумевает под собой нечто большее, чем пальба из автомата.
 Теперь настал черед Редгара ухмыляться, вспоминая недолгие студенческие годы.
 - Угу. Я вот прямо щас все брошу, и пойду в школу преподавателем математики работать. Ты как это себе представляешь?
 - Представляю, как ни странно, у меня воображение хорошее. Но не в том дело, Ред, ты прекрасно понимаешь. Ты знаешь не хуже меня, что тебе вся эта военная кампания навязла на зубах хуже пареной репы, что тебе оно надо - как собаке пятая нога. В конце-концов, раз уж тебе дана в жизни такая редкость, как любовь - нельзя ее убивать просто так, из-за подростковых комплексов.
 - Ну а теперь-то что поделаешь? - Реду вдруг стало невыносимо жалко себя, как маленькому ребенку, поранившему палец. Он даже удивился - вот те на, взрослый мужик, а распустил нюни...
 - Что делать, что делать... Сухари сушить! - Боже мой, как изменился Сашкин смех, словно не человек смеется, а что-то неживое... - Ты что же думаешь, что женщина, которая ждала тебя три года, даже не зная, вернешься ли ты, вот так легко подаст на развод?
 Ред тупо смотрел на Сашу, остро сознавая, что есть такие вещи, которых не понять, пока кто-то другой не ткнет тебя в них носом.
 - У тебя контракт на сколько?
 - На год...
 - Эх ты, герой-любовник... Пиши своей единственной покянное письмо, а, возможно, и не одно. Она ждет от тебя писем, поверь мне, не первый день на земле живу. Потом - старайся выжить, возвращайся домой, заводи детей, раз любовь не удержала тебя, то дети это сделают.
 
 Внезапно Сашино лицо потемнело, пальцы с силой сжали стопку, и Реду даже показалось, что толстое стекло протестующе хрустнуло.
 - А вот меня - не удержали...
 Ред ошарашено посмотрел на Сашу.
 - Ты... Ты о чем?
 - У меня дочь, Ред. В тылу осталась, с моими родителями.
 Вот те раз. Ред знал Сашу настолько хорошо, чтобы с уверенностью сказать - единственной судьбой и смыслом жизни для этого человека была война, причем не важно в каком проявлении. А тут - ребенок. Когда успелось-то?
 - А... Гм... А вторая половина наличествует?
 Ну и смех, ей Богу, нечеловеческий. Сашка, что ты с собой делаешь?
 - Какая, к чертям собачьим, вторая половина? Так, плоды случайного отпуска. Такие проблемы были - с ума сойти, мне трибунал светил. Отмазали.
 - Сашка, тебя поразил маразм, да? Острый приступ дурости? У тебя же дочь, ей нужен хоть кто-то из родителей! Блин, еще и меня жизни учит...
 - Я знаю, Ред. Я все знаю.
 И - молчание.
 
 Они еще долго потом молчали, каждый был занят своими мыслями, в основном - безрадостными. Хорошенькая получилась встреча, ничего не скажешь. Молча шла к своему финалу ночь, заканчивалась третья бутылка, а разговор постепенно свернул в самую наезжанную и безопасную колею - воспоминания, байки, анекдоты из реальной жизни. Постепенно стало совсем хорошо, водка - лучшее седативное средство. В семь утра они растолкали уснувшего за стойкой бармена и разошлись, весьма довольные друг другом и произошедшей встречей, каждый - к своей судьбе. Записали на каких-то обрывках адреса полевой почты, но так и не собрались черкнуть друг другу хотя бы пару строчек. Не о чем было.
 
  * * *
 
 - Ну, Редгар, твое здоровье!
 Истекал последний день контракта. Ред все еще до конца не верил, что все закончилось, и что завтра - домой, к Алисе, милой, красивой, умной, которая все поняла и простила, и черт бы побрал погоны и сомнительную воинскую славу, плевать на все. Его ждали. В штаб вбежал какой-то мальчишка из новобранцев, передал кому-то свежую газету и стремительно вылетел наружу.
 - Давай сюда прессу - последний раз почитаю о войне на войне. - Ред улыбнулся выдергивая газету из рук обалдевшего сержанта, и начал громко читать вслух передовицу.
 "Вчера, при исполнении задания в городе N геройски погиб такой-то взвод такого-то батальона. Взоводом командовала Троевская Александра..."
 Что-то оборвалось внутри. Сашка, дура... Сослуживцы, почувствовав что-то неладное, притихли. Ред выдохнул - завтра домой, его ждут, все хорошо, все слишком хорошо, чтобы быть правдой - и беспомощно проговорил: - У нее же дочь...
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 00:01, 06 мая, 2004
Итак!!!
Антилюбовный-антироман!!!Тем, кто все еще верит в торжество любви надо всем остальным, читать НЕ рекомендуется.
ЧАСТЬ ?1
Нам было восемнадцать лет, и мы
  только еще начинали любить мир и
  жизнь; нам пришлось стрелять по
  им. Первый же разорвавшийся
  снаряд попал в наше сердце. Мы
  отрезаны от разумной деятельности,
  от человеческих стремлений,
  от прогресса. Мы больше не верим в
  них. Мы верим в войну.
  (Эрих Мария Ремарк)
 
  - Что-то ты, отец, совсем расклеился... - задумчиво протянула девушка, раздергивая шторы. Мужчина досадливо сощурился от яркого света, но говорить ничего не стал, зная дочкино упорство. Опять затянет что-то на тему, что "солнце, воздух и вода - наши лучшие друзья". Вырастил медика на свою голову!
  - С чего ты взяла?
  - А с того. Сколько тебя знаю, не было еще случая, чтобы ты из-за простуды целый день в постели лежал, изучая трещины в штукатурке, - ее лицо стало озабоченным. - Это опять военные "трофеи"?
  - Угадала. Только на этот раз не физические.
  Дочь только руками всплеснула.
  - Бог ты мой! Пап, у тебя депрессия?
  - Нет, зайка, это память...
  - А ты расскажи, - очень тихо попросила девушка, присаживаясь на краешек постели.
  - Рассказать?.. - мужчина хмыкнул. - Ну что же, этого мне никто не запрещал.
  Она даже дышать перестала от восторга - двадцать лет задавала этот вопрос, и двадцать лет слышала в ответ молчание, ощутимое почти на физическом уровне.
 
  * * *
 
  Ему было тридцать пять лет, его звали Джейк, и у него было задание.
  (- Ты все понял?
  - Да.
  - Повтори десятый пункт.
  - Рост - не больше ста семидесяти восьми сантиметров и не меньше ста шестидесяти трех. Среднее телосложение. Цвет волос - от темно-русых до средне-каштановых. Обязательно прямые. Цвет глаз - серый или карий. Незапоминающееся лицо без ярко выраженных национальных черт. Кожа среднего тона.
  - Одиннадцатый пункт.
  - Национальность и пол не имеют значения, если внешность удовлетворяет 11 пункт.
  - Двенадцатый пункт.
  - Возраст - от четырнадцати до девятнадцати лет. Следующий пункт?
  - Не надо. Мы довольны. Оценка способностей - на твое усмотрение. Иди. И помни - Цель превыше всего. Эта война -во имя мира. Это последний его шанс. Мы доверяем тебе, Джейк. Иди и начни эту войну.)
  Помимо задания, у него были переполненные городские улицы. Безлюдные проселочные дороги. Труднодоступные участки лесов и гор. Весь мир в распоряжении, помани кого угодно - и за тобой пойдут. Но Джейку не нужен был кто угодно. Он набирал Отряд.
  Первым на его пути встал неправдоподобно-огромный город с многомиллионным населением. Жизнь там не различала времени суток и была одинаково активной как в два часа дня, так и в три ночи. Общественный транспорт был круглосуточно забит под завязку, на широченных магистралях никогда не рассасывались пробки, воздух был серым от пыли и копоти. Тем не менее, город явно обладал особым очарованием, свойственным только этому типу мегаполисов. Здесь не составляло никакого труда затеряться в толпе, и представлялось совершенно невозможным хоть как-то из нее выделится. Именно здесь, в безликом людском море, Джейк нашел первого курсанта.
  Повинуясь четкой, никогда не обманывавшей его интуиции, он достаточно долго шел по огромному, залитому светом фонарей и неоновой рекламы, проспекту, потом бесконечно блуждал между гигантских многоэтажек, пока наконец не наткнулся на небольшой, чистенький дворик с детской площадкой и двумя лавочками. Джейк сел на одну из них, закурил и стал ждать. Это он умел делать в совершенстве. Джейка вообще отличал редкостный профессионализм во всем, за что бы он не брался.
  Сразу было ясно, что вышедший из подъезда парнишка именно тот, кого он искал. Во-первых, несмотря на коварную вечернюю мглу, он сразу заметил Джейка. Во-вторых - отреагировал именно так, как должен был отреагировать будущий Курсант, Джейк даже про себя считал:
  Раз - пристальный, все замечающий взгляд.
  Два - непроизвольно, но от этого не менее эффективно сжались кулаки.
  Три - четкое, экономное дыхание.
  Джейк плавно поднялся.
  - Ну что, полная боевая готовность?
  Парень застыл, словно сжатая до предела пружина. И - ни слова.
  - Молодец. Пойдем.
  - К-куда?
  Голос все же выдавал волнение, был слишком резким и нервным, но это можно исправить.
  - Пойдем. Ты и так уже все понял.
  Хорошо, что первым оказался парень. Джейк не хотел, чтобы в Отряде были женщины.
 
  Фактически, не Джейк искал Отряд, а Отряд - его. Противоположного пола избежать не удалось, пришлось принять двоих девчонок - четырнадцати и шестнадцати лет, однако их пригодность была несомненной, даже повыше чем у некоторых парней.
  Это были совершенно разные, но неуловимо похожие друг на друга ребята - двенадцать человек. Все - молчаливые, строгие, собранные, лишенные ребяческой непосредственности сверстников. Все они уже многие годы ждали Джейка или кого-то, кто предложил бы им то же. Ни много, ни мало - спасти мир.
  Они были готовы к этому.
 
  Однако Джейку чего-то не хватало, хотелось более значимого числа. Нужен был Тринадцатый номер, а пока Отряд изнывал от безделья, каждый - у себя дома, тихо и незаметно прощаясь с привычным укладом бытия и ожидая вызова. Джейк продолжал поиск.
 
  Это был Лес. Именно так, с большой буквы, и Джейк сразу же понял, что он в Лесу не один. Недалеко, где-то в радиусе трех-четырех километров находился человек. Это чувствовалось во всем - в шелесте листвы, особой прозрачности воздуха и... в брошенном кострище с еще теплыми углями. Джейк усмехнулся. Он уже знал, что должен найти этого человека. "Ну что же, поиграем в следопытов..."
 
  Все оказалось намного сложнее, чем предполагалось. Трое суток - почти без сна, без еды, в непрерывном кружении по местности основательно подкосили его не столько физически, сколько морально. Обычно победа доставалась намного легче. За три дня - всего-то и следов, что обрывок камуфляжа в каких-то колючих зарослях. Человек отчаянно не хотел, чтобы его нашли. Но Джейк обладал незаменимым качеством - терпением. Он был тренирован и полон решимости. Человек выдохнется раньше.
 
  Пятые сутки стали решающими. Было раннее утро, холод пробирал до костей, в глаза словно насыпали песку, но Джейк знал - победа близко. Он даже не представлял, насколько близко, пока не услышал за спиной спокойный, ровный голос:
  - Одно движение - и ты покойник.
  Джейк был солдатом, солдатом от Бога, и у него даже не возникло мысли ослушаться - какой смысл метаться, если ты на мушке? А то, что он на мушке, Джейк понял секунд за пять до того, как прозвучал голос. Джейк был солдатом, и у него была железная выдержка. Именно она помогла ему сохранить спокойствие, несмотря на ошеломляющее событие - голос был женский. Человек, пятеро суток не дававший ему спуска, был женщиной.
  - Замечательно. А теперь - вынь все оружие, которое есть при тебе, и отбрось как можно дальше.
  Джейк послушно проделал все, что от него требовалось.
  - Я могу повернуться?
  Женщина думала.
  - Хорошо. Но только не вздумай воспользоваться сюрикеном - я успею выстрелить раньше, чем он достигнет цели.
  Джейк кивнул и обернулся. Впору было выругаться. Из всех внешних параметров, заданных Джейку, она не подходила ни по одному.
  Наметанным глазом Джейк определил, что она сантиметра на три ниже нормы. Помимо этого, у женщины были ярко-синие глаза, каштановые вьющиеся волосы с отливом в медь и лицо, которое, увидев раз, невозможно забыть. Отчасти из-за ярких, выразительных, хотя и совершенно неправильных черт, отчасти - из-за идущего вдоль скулы шрама, особенно заметного на обветренной, загорелой коже.
  В руке она легко держала крупнокалиберный пистолет.
  - Опусти, пожалуйста, оружие. Я не стану нападать. Мне надо только поговорить с тобой.
  Женщина недоверчиво прищурила глаза, а потом кивнула в сторону стоящей недалеко палатки.
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 00:03, 06 мая, 2004
ЧАСТЬ ?2
Через час над весело потрескивающим костром висел котелок, а Дана допивала остатки водки из фляги и поминутно принималась ругаться на Джейка.
  - Вот ведь скотина, пять суток из-за тебя глаз не сомкнула! Костер не разведешь, пожрать не сядешь... Думала - рехнусь. Гречку с остатками тушла будешь?
  Джейк кивнул и еще раз внимательно посмотрел на нее. Женщина - это слишком сильно сказано. Скорее девушка. Девчонка. Девчонка с задатками похлеще, чем у любого мужика.
  - Дана, сколько тебе лет?
  Она ошарашено оглянулась.
  - Ты с Луны свалился? Кто же такие вопросы девушке задает?
 
  - А сколько ей было лет?
  - Восемнадцать. Действительно - девчонка.
  Мужчина надолго замолчал. Дочь, обычно громко возмущавшаяся его курением, сейчас спокойно наблюдала за тем, как отец неторопливо размял между пальцев сигарету и медленно, с наслаждением затянулся.
  - Джейк был вашим Командиром? Командиром легендарного Отряда?
  - Да... - голос был рассеянным, тихим.
  - А как он выглядел? Ты описал Дану, а его - нет.
  - Хм, - мужчина усмехнулся. - Темноволосый, светлоглазый, высокий, стройный. В принципе, он был отменно красив. Но его внешность отталкивала. Мы никак не могли понять, почему, пока Дана не объяснила это по-своему - коротко и со вкусом. Она сказала, что когда Джейк не улыбается, у него выражение лица судьи, выносящего смертный приговор. А улыбка Джейка - это улыбка серийного убийцы, нашедшего очередную жертву...
 
  - Ладно, вояка, выкладывай, что тебе от меня надо.
  И Джейк рассказал уже заученную наизусть историю. О том, что скоро будет Война. Мировая Война. Что человечество, не выдержав ее, будет обречено погибнуть. О том, что мир еще возможно спасти и это должен сделать Отряд. Первый и единственный Отряд Миротворцев. На этом месте Дана прыснула и пробормотала: "Мы стоим за дело мира, мы готовимся к войне... Валяй дальше".
  О том, что основным параметром, помимо незаметной внешности, является так называемый Коэффициент Выживаемости и у Даны он зашкаливает. О том, что она должна быть в Отряде.
  Девушка внимательно слушала, но лицо ее не выражали ни добра, ни худа. Совершенно непроницаемое лицо. Будто маска с сапфирами вместо глаз... Джейк поймал себя на том, что он уже не раз видел подобную "маску". А когда понял - где, ему сделалось не по себе. В зеркале.
  Он закончил говорить. Дана долго молчала, задумчиво вороша палкой угли.
  - Хорошо, Джейк. Но я должна тебя предупредить, иначе игра, которую ты затеял, станет совсем нечестной. Ты это уже заметил, но я все же скажу. Я - такая же как ты. Я знаю все. Я могу все. Я тоже уже давным давно потеряла право называться живой... И это, к сожалению, не шутка. Ладно, помоги палатку свернуть, и пошли в город...
 
  Они все же успели на последний автобус. Сойдя на конечной, Дана легко вскинула на плечи небольшой рюкзак и протянула руку:
  - Пока. Позвони, когда все решится. Хотя... Знаешь что, идем со мной, а то с маман в одиночку объясняться - выше моих сил.
  - А со мной будет легче?
  - Как сказать... Во всяком случае, присутствие рядом со мной мужика лишит ее на время дара членораздельной речи.
  Джейк только плечами пожал, но не отказался - спешить все равно было некуда, а по поводу Даны - он до сих пор не верил своей удаче.
  Около дверей подъезда девушка честно предупредила:
  - Только не удивляйся - у нас тяжелые отношения.
  - Чему уж тут удивляться.
  Дана кивнула.
  - Я не самый простой в общении человек. Впрочем, как и мама.
  Они поднялись на донельзя загаженном лифте на пятый этаж, и девушка позвонила в дверь, обитую "шкурой молодого дерматина". Открывать не собирались. Дана красочно выматерилась и нажала на ручку.
 
  Дверь поддалась и Джейк оказался в полутемной, загроможденной коробками неизвестного происхождения, прихожей.
  - Мам! Я вернулась!
  Через несколько минут послышались легкие шаги, затем включился свет и взору Джейка предстала растрепанная женщина ослепительной красоты. Не обратив на него никакого внимания, женщина с явной неприязнью покосилась на дочь.
  - Дана? Объясни мне, пожалуйста, почему ты приходишь всегда НАСТОЛЬКО невовремя?
  Девушка, вздохнув, сбросила на пол рюкзак.
  - Вообще-то, я обещала вернуться еще неделю назад.
  - Ах, дорогуша, не городи, пожалуйста, чепуху! Ты понимаешь, в конце-то концов, что я не одна?
  - Мам. Я, кстати, тоже не одна, и даже не прошусь в жилую часть. Я хочу выпить чаю и вымыться...
  Последняя фраза явно пролетела мимо ушей женщины, заметившей наконец Джейка. Потом она снова перевела на дочь взгляд, в котором теперь было намного больше интереса.
  - Это твой любовник?
  - Нет, это мой начальник.
  Женщина окинула Джейка непристойным взглядом, после чего прислонилась к стене и произнесла:
  - Ну ладно... Проходите. Только на кухню.
  - Спасибо.
  Больше ничего им сказать не дали. В течение следующего часа Джейк ощущал себя предметом мебели, правда мать Даны порой бросала на него весьма откровенные взгляды, но основное ее внимание было сосредоточенно на дочери, которой она жаловалась на свою нелегкую жизнь. Джейк узнал: что последний любовник Мэгги (так звали женщину) - форменная св**очь и не желает предохраняться; что у нее регулярные мигрени, и уже ничего не помогает; что Дане наплевать на родную мать и она совсем не помогает по дому; а так же до сих пор не починила машину, сломавшуюся еще в прошлом месяце, хотя обещала... Потом словесный фонтан иссяк. Дана, успевшая за это время сделать бутерброды, налить чай всем троим, выпить чай, вымыть посуду и убрать со стола, молчала, все больше каменея лицом и время от времени кивая.
  - Мам, а может ты спросишь, как у меня дела?
  - Ах, ну да, конечно... - Мэгги кокетливо улыбнулась и впервые обратилась к Джейку.
  - Совсем от рук отбилась. Она думает, что уже взрослая...
  - Мам. Я ухожу.
  - И куда же? Кстати, у тебя не найдется сигаретки?
  Дана вынула пачку и протянула матери. Джейк посмотрел, насколько красиво Мэгги затягивается, и поразился одновременному сходству и различию матери и дочери. Как обычно - одна красивая, другая умная... Только не совсем понятно, кто же мать.
  - Какая разница, куда? Считай, что я нашла сезонную работу.
  - И надолго?
  - Да. На несколько лет.
  Женщина возмущенно подняла брови.
  - Ничего себе! А как же я? Ты обо мне не подумала?!
  - Я буду посылать деньги.
  - А-а-а... - на лице читалось явное облегчение. - Ну ладно. Звони иногда. Только я тебя оставить на ночь не могу, сама понимаешь...
  - Я и не собиралась.
  Дана тоже закурила, по-мужски держа сигарету между большим и указательным пальцем.
  Уже в дверях Мэгги второй раз обратилась к Джейку, сказав тихо, но так, чтобы слышала и Дана.
  - А вы, молодой человек, не обольщайтесь. Темперамент моей дочери - это темперамент айсберга. Боюсь, что даже в постели.
  Дана даже не хлопнула дверью.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 10:00, 06 мая, 2004
ЧАСТЬ ?3
- Это была моя мама.
  Джейк ухмыльнулся.
  - Я уже понял. Своеобразная женщина. Очень красивая.
  Дана кивнула и уверенным шагом направилась к метро.
  - Послушай, а тебе есть, где переночевать?
  - Есть.
  - Хорошо. Тогда - назначаю сбор назавтра. Из вещей бери самый минимум, все остальное будет. В 10-00 выезжаем на базу.
  - До свидания.
  Девушка передернула плечами и ускорила шаг.
 
  - Папа? Ты дома?
  - Вроде да... - отец вышел из кухни и помог дочери снять рюкзак. - Дана, я сколько раз тебя просил: если задерживаешься в лесу - позвони. Мобильный у тебя есть. Это так сложно?
  Девушка виновато улыбнулась.
  - Извини, пап, ну не до того было...
  - Хрен с тобой, Лешачка, кушать хочешь?
  И, не дождавшись ответа, ушел ставить на огонь кастрюлю.
 
  - Спасибо! Это не суп - это шедевр кулинарной классики!
  Отец улыбнулся и, не отрываясь от заварки чая, проговорил:
  - Но ты ведь пришла сюда не поесть и даже не отоспаться. Ты что-то надумала, причем, если ставишь меня в известность, что-то серьезное.
  Дана кивнула, расслаблено откидываясь на стуле.
  - Надумала. К сожалению, я не могу рассказать всех подробностей...
  - Дело твое, - мужчина развел руками, - но ты хоть в целом объясни.
  - Я иду служить в армию. Меня позвали в элитное подразделение. И, сразу скажу, я уже все решила и даже тебе меня не переубедить.
  Отец тихонько рассмеялся.
  - Если ты, Дана, что-то решаешь, переубедить тебя не в силах даже сам Сатана. Но ты пришла ко мне даже не за этим. Зайка, тебя что-то беспокоит, и я хочу, чтобы ты объяснила - что конкретно.
  - Пап, я что-то забыла. Знаешь, так бывает, вроде хочешь что-то сказать, но не помнишь что, и пока не вспомнишь - не успокоишься, так и будешь все время стараться разбудить память...
  - Не надо. Я понял.
  Он налил дочери чай и сел напротив.
  - Вот что, сделай милость: выслушай меня до конца и постарайся понять, что я тебе скажу. Была бы ты просто мозгом на ножках, я бы не беспокоился. Но в твоем случае к мозгам прилагается тело. Которое превосходно освоило науку самообороны и атаки. Глаза - которые видят в темноте лучше кошачьих. Уши - способные уловить даже самый неслышный шепот. Логика, которой мог бы позавидовать доцент математической кафедры. Плюс ко всему ты прекрасно ориентируешься на любой местности и стреляешь из всего, что способно стрелять, попадая при этом в цель в ста случаях из девяносто девяти. И я был бы счастлив, если бы ошибался. Но ты знаешь, что я не ошибаюсь. Ты, Дана - универсал. И при всем при этом - красивая женщина. Ты женщина, Дана, и мне очень жаль, что ты забыла именно это.
  Дана молчала, озабоченно нахмурив брови. Потом встала и чмокнула отца в щеку:
  - Ладно, пап. Я пошла спать - завтра сбор. - И тихо произнесла уже в дверях, - Спасибо. Я запомню, что ты сказал.
 
  - Пока получается не слишком-то веселая история... А что дальше?
  - А дальше не было тоже ничего особо радостного.
 
  Десять мальчиков и две девочки, похожие друг на друга, как родные братья и сестры. Одинаково испуганные и в то же время настороженные, готовые дать отпор кому угодно. Пока они - отдельно друг от друга, еще даже не успели
  приглядеться. Вот это-то и предстоит исправить. Через два года это будет команда. Отряд. Они должны работать как единый механизм: четко, слаженно, без перебоев и перерывов. Перпетуум мобиле до тех пор, пока не будет убит последний из них.
  Дана и Джейк стояли перед ежащимися от утреннего холода ребятами и пристально их разглядывали, от чего будущим спасителям мира было явно не по себе.
  - Дана, что ты думаешь по этому поводу?
  - Я думаю, что у нас будет много работы.
  - Хорошо.
  Он медленно прошелся вдоль строя, ненадолго задержавшись взглядом на каждом из ребят, а потом стал говорить - четко, раздельно, словно вколачивая слова в память присутствующих.
  - С этого момента и до последнего вздоха вы - Отряд. Вы отвечаете друг за друга в самой полной мере, которая только существует, поэтому разногласий я не потерплю. Пути назад нет, из Отряда одна дорога - к праотцам. Я - ваш командир и мой приказ - закон. За неподчинение - расстрел на месте, потому что для вас уже началась война. У вас нет пола, возраста и сексуальной ориентации. Личная жизнь может быть только в увольнительной, а увольнительной я вам не дам. Свою миссию вы знаете, так же вы знаете кто такой я. Вопросы есть?
  Дети в ужасе жались друг к другу и молчали.
  - В таком случае, я представлю вам еще одного человека. Это Дана. Можете считать ее кем угодно, но крепко усвойте одно - в мое отсутствие Дана является вашим командиром. Она будет вести у вас психологический и медицинский курсы, основы логики, а так же научит вас держать в руках оружие. До завтра, Отряд.
  Ровным, спокойным шагом Джейк удалился, оставив Дану в полном недоумении. Общее состояние "миротворцев" было на грани истерики. Девушка покачала головой.
  - Во-первых - перестаньте трястись и смотреть на меня как кролики на удава. Пока вас никто расстреливать не собирается, сегодня обойдемся без приказов. Поясню немного точнее - я ваш куратор. Короче, Джейк будет вас учить, а я - воспитывать. Далее: где находится казарма, вы знаете, и что вы будете делать там - сугубо личное ваше дело. Распорядок дня вывешен на стенде, стенд находится на плацу, там же схема базы.
  Ужас постепенно рассеивался.
  - Вроде все. На сегодня все свободны. И последнее, - это Дана сказала уже тише, - если возникнут какие-либо проблемы с Джейком - обращайтесь ко мне.
 
  Каждый день - как марш-бросок в неизвестность, жизнь в постоянной боевой готовности. Было все - истерики и срывы, депрессии и эйфория, ледяное спокойствие Даны и Джейка и нервная настороженность курсантов. Каждый день - в сверхчеловеческом ритме: подъем - тренировка - лекции - тренировка - стрельбище - лекции - отбой. Зачастую - уже далеко заполночь, хотя вставали в шесть. Неизвестно как ухитрялись есть, потому что порой казалось, что на это попросту не хватит времени.
  Первое время после отбоя буквально валились с ног, и по утрам Дане приходилось начинать побудку минут на пятнадцать раньше, иначе Отряд неминуемо опаздывал на утренние построения, что приводило Джейка в бешенство. Похоже, это было единственным, что вообще могло вывести Командира из себя.
  Джейка боялись и уважали. Джейка любили.
  Но еще больше любили, когда он уезжал.
  Потому что тогда оставалась Дана - единственный человек на всем белом свете, давший себе труд понять этих замученных детей, бывших изгоями в мирной жизни и не желающих даже вспоминать о ней.
  Книжные дети.
  Вот уж, казалось бы, самые непригодные кандидатуры для военной службы, однако Джейк руководствовался несколько иными принципами. Физическая подготовка, это то, что всегда можно привить. Мозги и реакция, увы, даются человеку с рождения, и их можно только оттачивать. Уровень IQ этих ребятишек превышал все мыслимые нормы, и если бы они шли мирным путем, то безусловно, все до одного ушли в науку...
  Обычный солдат не обязан уметь думать - на это есть командующий состав. Вот только миротворец - не просто солдат.
 
  Дана... Темные непослушные волосы, неизменно стянутые на затылке, спокойный, пронизывающий взгляд и вечная насмешка в голосе. Первая лекция по психологии, и первая фраза: "Тот, кто забудет здесь о самоиронии, станет похожим на Джейка. Есть желающие?"
  Эта фраза и разрушила прочную стену страха и непонимания. Смеялись тогда до слез, с наслаждением. Тогда же и уяснили одну из самых важных вещей: Командир Командиром, но жить по-человечески не запретишь.
 
  - Даже так?
  - И еще хуже. Раздолбаи мы были - редкостные, а Джейк для нас постепенно стал чем-то средним между Богом и Букой. На него смотрели снизу вверх, а за спиной рассказывали анекдоты. Такие анекдоты, что не приведи Господь услышать. Командир был притчей во языцах...
  - А Дана?
  - Дана... Это совсем другое, мы ее любили, как положено, в принципе, любить мать. Стебаться над ней было неинтересно - в этом занятии она всегда была первой. Помню, ее любимой фразой было: "Я не плохая, меня так нарисовали".
  Дочь усмехнулась.
  - Мы так ведь и не поняли, каково ей приходилось на самом деле. Считали, что серо-зеленый цвет лица и неизменная синева под глазами - это нормально. Дана, когда утром подходила к зеркалу, всегда произносила: "Я тебя не знаю, но я тебя умою". Организм у нее был необычайный - полностью подчиненный голове. И, если сказать честно, за все время подготовки мы почти не видели ее спящей. Да и о еде все время приходилось напоминать...
продолжение следует....
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Охотник от 19:44, 06 мая, 2004
2 Misheviy plushka: Я это... просто в шоке. С нетерпением ждем продолжения.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 20:54, 06 мая, 2004
ЧАСТЬ?4
К трем часам ночи Дана наконец закончила проверять контрольные по логике и дописала отчет Джейку. С трудом передвигая ноги, девушка добралась до койки и уснула, как была - в одежде, даже не сняв покрывало. Проснулась она от ощущения, что в комнате кто-то находится, но глаза открыла не сразу, а только поняв, что это Джейк. Посмотрела на часы и обнаружила, что время - полпятого.
  - Товарищ командир, ты рехнулся? Чего не спишь?
  - Вставай, пошли ко мне.
  Дана села на кровати и потрясла головой, пытаясь собраться с мыслями.
  - Обалдел совсем? Я спать хочу, чего и вам желаю. Отвяжись.
  Она уже приготовилась показательно рухнуть обратно на подушку, но Джейк оказался проворнее. Быстро пересек комнату, взял за плечи и бесцеремонно поднял. Дана слабо отбивалась.
  - Ну уж нет, куратор. У меня графики не сходятся, так что будешь искать ошибку, - все это было произнесено настолько спокойным и невозмутимым тоном, что девушка окончательно вышла из себя.
  - Что?! Какие еще графики в полпятого?! Я четвертые сутки не сплю! Я сдохну скоро! И вообще, шел бы далеко, в края неведомые, тремя буквами означенные!
  Джейк слушал отповедь и лицо его было непроницаемым. Как обычно. Поняв, что все доводы так и не сумели пробить ледяную стену спокойствия, Дана тоскливо посмотрела на подушку, и принялась натягивать кроссовки.
  - Ладно, пошли. А что хоть за графики-то?
 
  - На самом деле, детка, все было: и Новый Год, справляемый под кроватями "для конспирации", и ночные попойки с утренними построениями, во время которых на нас нельзя было смотреть без слез. Было курево втихаря в сортире и жуткие разносы от Джейка, если он засекал. Был скандальный первый марш-бросок, во время которого ухитрился заблудится не только Отряд, но и Дана. Долго потом Командир собирал по лесу ошалевших от внезапной свободы курсантов... Не верь тем, кто скажет тебе, что из солдат Отряда сделали нелюдей. То есть нелюдей из нас, конечно сделали, но уже много позже...
 
  Дана ненавидела утренние построения, а в особенности в те дни, когда Джейк куда-либо уезжал. Так тянуло поспать хотя бы на полчаса подольше... Однако приходилось проверять, крепко ли спит караульный, давать ему втык и орать громким голосом "ПА-А-А-АДЪЕМ!!!", дабы курсанты не обнаглели окончательно.
  Все еще не открывая глаз, Дана нашарила штаны и майку, кое-как зашнуровала кроссовки и, стянув резинкой непослушные волосы, выползла на плац. Заспанным взором девушка обвела построившийся Отряд, и нехотя позавидовала ребятам. Вот, блин, умеют люди высыпаться! Нынешней ночью в компьютер Инфоцентра пролез какой-то зловредный вирус, и Дане не привелось поспать ни часу. Зато систему спасла, чтоб ее...
  - Все на месте? - проводить положенную перекличку не хотелось.
  - Все, товарищ куратор! - у Даны аж в ушах зазвенело.
  - Народ, ну сколько можно повторять, что я не Джейк. Достаточно чтобы кто-то один сказал, что никого ночью не пришибло кирпичом и не забило насмерть градом. Причем сказать - тихонечко...
  - Что, не выспалась? - сочувственно поинтересовался Крис, тот самый парнишка с которого и начался Отряд.
  Куратор с трудом удержалась от ругани. Когда человек спит по три часа в неделю, то лучше не задавать ему подобных вопросов.
 
  Джейк, как обычно, появился почти бесшумно, во всяком случае Дана явление Командира народу прозевала.
  - Доброе утро, Отряд.
  Дана на автомате вытянулась по стойке "смирно", вместе со всеми проорала "Доброе утро, товарищ командир", и, подняв к виску правую руку, поняла, что если бы в оной руке был пистолет, то она бы застрелилась. Вот и плакали все надежды провести более-менее спокойный день. Обещал же вернуться только через сутки! Джейк что-то усиленно втирал, что, правда, Дана разбирала плохо. Наконец он сообщил расписание лекций и тренингов на день и отпустил Отряд в казарму - умываться и страдать утренней фигней.
  - Дана! Задержись.
  - Чего тебе? - наедине с Командиром она обходилась без официальных формул.
  - Ты совсем сонная?
  - А что, не заметно? Джейк, я не могу, подобно тебе, проспав два часа быть бодрой и свежей... Тем более, что я не даже столько не спала. Тебе от меня что-то конкретное нужно?
  - Да нет, просто...
  - Тогда я пошла, мне еще завтрак на всех готовить...
  - Да, кстати, Дана, сегодня будет дневное построение.
  - Информацию переварила, товарищ командир! - девушка попыталась щелкнуть каблуками, не обнаружила на кроссовках оных и, сладко потянувшись, пошла к казарме.
 
  То ли Отряд сходил с ума, то ли деградировал на глазах, точный ответ дать было сложно. Во всяком случае, ничего умнее игры в футбол подушками они не придумали.
  - ПАС! - Остин с антресолей изображал из себя спортивного комментатора. - И Дана в нокауте.
  - Ни фига. Лови! - мгновенно среагировала Куратор, ногою отбрасывая подушку в сторону антресолей. В безуспешной попытке не проворонить гол, курсант благополучно с антресолей упал. - На этом, Остин, твоя комментаторская карьера закончена. И вообще, господа! У вас до логического тренинга полчаса, а в казарме пьяный Командир не валялся. Я ни за кого дежурить не собираюсь...
  Народ обречено вздохнул и начал застилать койки. Дана подошла к Элен.
  - Выспалась? - все же четырнадцать лет девочке, почти совсем ребенок...
  Девочка кивнула, доставая из тумбочки мыльницу.
  - Элен, если будут какие-то напряги с графиком - скажи, я что-нибудь придумаю.
  - Дана! - девочка улыбнулась. - Со мною все в порядке, я устаю не больше других... Не волнуйся.
  - Ну, как знаешь... - Куратор зевнула. - Лады, народ. Я ушла в душ, сегодня после ОФП - построение...
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 20:56, 06 мая, 2004
ЧАСТЬ?5
Четыре часа... Боги, четыре часа - это ж можно отоспаться за неделю вперед! Дана печально зевнула и, поправив влажные после душа волосы, вышла из казармы. Погода на дворе стояла отвратительная - серое, словно из грязной ваты сделанное небо, резкий, пронизывающий ветер, мелкая снежная крупа в лицо... Запахнув поглубже легкую курточку, девушка побежала к Инфоцентру. Четыре часа... Надо составить отчеты за последние два месяца, написать рецензию на начальную версию курсовой Джана и проверить одиннадцать работ. Отвратительно. Непрерывно куря и через каждые пять минут матерясь от полной невозможности разобрать почерк Джейка, Дана пыталась определить, сколько занятий еще потребуется для завершения подготовительного логического курса. Выходила раза в два больше, чем они с Командиром себе представляли. К концу четвертого часа девушка с тоской посмотрела на огромную стопку неучтенных бумаг, и поняла, что в ближайшие двое суток ей светит все что угодно, кроме сна. В очередной раз закурив, Куратор посмотрела на часы и вышла на построение. После двух часов ОФП Отряд имел крайне замотанный вид. Джейк бодро расхаживал по плацу взад-вперед и думал что-то свое. Перекличка была неминуема. Благополучно забив, несмотря на присутствие командира на положенные "Равняйсь-смирна-вольна", Дана перешла к главному, но мысли ее были далеко. Командир устраивал дневные построения только в том случае, если менялся привычный уклад жизни - марш-бросками, тренировками на местности или... дополнительными занятиями. Последнее пугало больше, чем все остальное - график и так был слишком плотным, недосыпание вошло в хроническую форму не только у Куратора.
  Худшие догадки подтвердились. Джейк не моргнув глазом объявил, что с сегодняшнего дня вводится усиленный курс по рукопашному бою с клинковым оружием. Дана застонала сквозь зубы и метнула на Командира уничтожающий взгляд. Как всегда, не нее не обратили ни малейшего внимания. Данные занятия съедали еще четыре часа, и девушке стала ясна окончательная неизбежность упразднения какого-нибудь из теоретических курсов. Дамоклов меч завис над психологией.
  - Однако, ввиду того, что времени у нас не так уж и много, психологический тренинг продолжится еще неделю, а затем будет завершен.
  Дана глубоко вздохнула и сосчитала до десяти. Как ни странно, помогло.
 
  Новый курс принес только новые проблемы и весьма смутную пользу, маячившую в очень отдаленном будущем. Через месяц Дана была вынуждена со скорбью предоставить Джейку отчет, в котором черным по белому указывалось на отсутствие всякого успеха в этом деле у десяти человек из двенадцати. Командир пришел в бешенство и в тот же день присутствовал на тренировке самолично, пожертвовав ради этого проверкой контрольных по логике.
 
  - Так-к-к... - губы Даны нехорошо кривятся, она смотрит на распластанного на холодном бетоне плаца Криса, и протягивает ему руку, помогая подняться. - Отвратительно. Хуже не придумаешь. Элен, давай сюда, твоя очередь.
  Легкие, спокойные движения, кажется, даже не заставляют Куратора напрягаться. С Элен дело хуже - если бы ножи были настоящими, то у девочки давным-давно были бы перерезаны сухожилия обеих рук.
  - Внимательнее, Элен, черт тебя возьми! Как ты руку держишь, это же недопустимо!
  И - снова молчаливый страшный танец.
  - В разворот уходи, в разворот! Ах, что б тебя...
  Не успев среагировать на слова, девочка мешкает, и в следующие мгновение удар деревянного клинка приходится в солнечное сплетение. Элен охает и падает на колени. Дана сокрушенно качает головой. Джейк презрительно смотрит поверх голов, разворачивается и уходит. Куратор бросает тренировочное оружие:
  - Так, хватит. Разбор полетов, ща все получите, причем больно и не от меня! Товарищ командир, задержитесь, пожалуйста. Мне понадобится помощь.
  Ребята обречено смотрят друг на друга и покорно рассаживаются на узкой полоске газона.
  - Итак, - голос Джейка не предвещает ничего хорошего, но с самого начала тренировки никто хорошего и не ждет. - Дана сказала, что это отвратительно, так вот, она - ошиблась. Это кошмарно. Особенно мое воображение поразили Крис и Элен. Боюсь, что ничего подобного я уже никогда не увижу. Крис, начнем с тебя. Какие свои ошибки ты можешь назвать сам?
  Парень мучительно краснеет и встает:
  - Неправильное положение клинка в правой руке - поэтому Дана выбила его у меня на первой минуте. Ну, общая безалаберность... Плохо следил за движениями рук противника...
  Джек качает головой.
  - Еще один минус - полная неспособность к анализу своих ошибок. Слушай внимательно, Крис, и запоминай. Во-первых - ты не учел основное свое преимущество.
  - Да какое у меня может быть преимущество?! Дана десантника вооруженного одной левой уложит...
  - Твоя неуверенность была твоей второй ошибкой, а пока слушай меня и не перебивай. Твои преимущества - в превосходстве роста, веса и банальной физической силы. В тебе - метр семьдесят пять и шестьдесят девять кг. Дана - метр шестьдесят, и я сомневаюсь, что она весит больше сорока трех. Ты же изначально выбрал тактику сражения, как с равным. Учитывая также то, что ты перечислил сам, можно сделать вывод, что сдохнешь ты от собственной невнимательности. Кстати, я не буду говорить сейчас о более мелких недочетах, иначе у меня не хватит времени. Теперь Элен.
  Девочка принимает самый гордый и независимый вид, на который способна.
  - Не было у меня ошибок! Дана просто сильнее, да к тому же у нее вместо двух ножей оказалось три, я же не знала!
  Джейк усмехается.
  - Ну, допустим, что номинально Куратор тебя угробила задолго до того, как применила засапожный нож. А то, что он присутствует, ты должна была догадаться изначально, более внимательно присмотревшись к движениям. Более того, ты не провела анализа тактики противника, и даже не сумела интерпретировать совет уйти в разворот, который помог бы тебе избежать смертельного удара.
  Девочка презрительно фыркает:
  - Ой, да ладно! Все равно так, как Дана никто с ножами не управляется. Поэтому у нас никогда не будет подобных противников.
  - Ты так уверенна? Двойка по логике.
  Джейк встает и кивает Куратору. Дана кивает в ответ и они вместе выходят на плац, в очерченный мелом круг. То, что начинается потом, завораживает, словно древний шаманский танец. Полная тишина, неуловимо-плавные движения, тонкий свист рассекаемого воздуха. Действо длится минут пять, не больше, и только когда Дана и Джейк возвращаются к Отряду, ребята понимают, что ножи были настоящими. Об этом явно свидетельствует тонкая алая полоса на шее командира и разрезанный рукав у Даны.
  - Ну хорошо, товарищ командир, еще вы, - Элен явно не хочет сдаваться.
  - Опять ошибка. Помимо меня и Даны должны наличествовать те, кто нас этому научил - подобное мастерство не приходит из воздуха. Так же нельзя исключать возможность других учеников наших наставников. Таким образом круг подобных соперников неизмеримо увеличивается. Выводы, курсант?
  - Выводы... Если бы это был настоящий бой, нас бы здесь не стояло.
  Дана хватается за голову.
  - Вывод - надо больше стараться! Достали вы меня... А ну, бегом к Инфоцентру, у вас через пять минут медицинка!
 
  - И что было дальше? У вас начало получаться?
  - А то как же... Куда бы мы делись. Мы многому учились, и многое нам давалось нелегко. Но труднее всего была борьба с собственной душой. И этот бой выдержали не все.
 
продолжение следует....
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Веся от 03:17, 08 мая, 2004
Цитата: Misheviy plushka от 20:56, 06 мая, 2004
продолжение следует....

Off:

Плюш, есть пара слов относительно финала истории. :)
Свяжись со мной по мылу основному, а то ася ваще %%%. :(
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 03:32, 08 мая, 2004
ЧАСТЬ?6

  За дверями компьютерного зала слышались голоса, и Дана застыла в нерешительности, решив сначала сообразить, о чем идет речь, а уже потом - заходить или удаляться. Голоса принадлежали Арине, второй из девочек, и Тиму, высокому ладному парнишке. Голос девушки звучал осуждающе:
  - Блин, ну как ты мог, это же по-свински!
  Ответом было невнятное бурчание.
  - Короче - ты влюбился.
  - Да! - в голосе парня звучали вызывающие нотки.
  - Насколько я понимаю, в ту самую Марию, из города.
  - Да.
  - В девушку, которая не умеет драться. Которая ничего не понимает в высшей математике. Которая не умеет стрелять даже из пневматической мелкокалиберки!
  - Да, именно в нее, и именно потому, что она такая! Она, пойми же ты, женщина, а не бесполое существо, живущее по слову Джейка. Она нежная и хрупкая, кто-то должен будет ее защитить!
  - Ага... - Арина почти шипела, - А нас, значит - нафиг? Весь Отряд - хоть огнем гори? Все - псу под хвост ради какой-то тощей блондинки?!
  - Ради нее - да. Уж извини, Ари, но тебе этого не понять...
  Дана открыла дверь бесшумно, но ребята все равно ее заметили и вздрогнули. Лицо Тима было виноватым. Куратор подошла, и села напротив притихших ребят.
  - Все правильно, Тим. Ари, не злись, но все именно так, как должно было быть. Мария - замечательная девушка, ее действительно надо беречь, она слишком беззащитна. За полчаса собраться успеешь?
  Тим смотрел на Дану, явно не веря ей.
  - Ты... Ты меня отпускаешь?
  - Так, собирайся, и - быстро. Через полчаса я буду ждать тебя у ворот. Джейка не бойся, не так страшен черт, как его малюют.
  Парень просиял и опрометью вылетел из комнаты. Арина смотрела на Куратора непонимающим взглядом:
  - Дана... Это же глупо! Теперь же все будут считать себя в праве уйти!
  Куратор покачала головой.
  - Нет. Наоборот, теперь - никто не уйдет. Ты же считаешь Тима идиотом? Так вот, остальные будут считать так же. Только для него Отряд до сих пор не стал самым главным в жизни. Зачем же ломать человека, если Джейк ошибся?
  - Джейк не может ошибаться!
  - Может. И будет. Всегда будет...
 
  Дана открыла ворота и пропустила Тима вперед.
  - Джейк меня найдет и пристрелит. А если не найдет, то пристрелит тебя, Дана.
  - Он не станет этого делать. Давай, юноша, иди. И запомни одно - если когда-нибудь увидишь женщину, умеющую стрелять из чего-либо, страшнее мелкокалиберной пневматики, беги от нее, как от огня. Потому что это - все еще женщина, но уже не человек. Прощай.
  Тим развернулся и побежал.
 
  - А Джейк как?
  - Да знал он все, раньше самого Тима понял... Понял так же и то, что Тим никому ничего не расскажет - все-таки Отряд не был пустым словом. Но Дане он все же многое высказал. Впрочем, не это важно. Уже потом, когда все закончилось и я анализировал на досуге события, то понял - мы были просто слепыми дураками. Детьми. И, как ребенок не замечает плохого самочувствия родителей, мы не замечали, что у Даны все далеко не так хорошо, как кажется. Порой она безмолвно наносила удары по стене, сбивая в кровь костяшки пальцев, непривычно злобно вела занятия... Мы все списывали на свои огрехи и старались быть лучше, лучше и еще лучше... Потом она успокоилась.
 
  - С-с-самоуправство, значит?
  Куратор даже слегка занервничала - такого открытого проявления эмоций она у Командира раньше не замечала.
  - Именно оно. Ты верно угадал.
  - А ты помнишь, о чем я в самом начале предупреждал?
  Девушка горько рассмеялась.
  - Забудешь такое... - она поднялась и картинно раскинула руки. - Стреляй, товарищ командир, виновата.
  Джейк презрительно скривился.
  - Позерка. Ладно, допустим, ты прекрасно понимаешь, что расстреливать я никого не собираюсь. Но ведь могла же поставить себе за труд задуматься, что вообще-то, номинально, ты такой же курсант, как все остальные? Я ведь и прогнать могу.
  - Напугал девку... тем, что она уже видела.
  - Эй, курсант! Ты все же думай, что говоришь, это я здесь Командир. И я могу отправить тебя домой.
  Девушка рассмеялась - сухо и зло.
  - Не отправишь.
  Джейк впервые за весь разговор посмотрел на собеседницу с интересом.
  - Это почему же?
  - Потому что я тебе нужна. И намного больше, чем ты - мне, - ее голос почему-то дрогнул, Дана досадливо сплюнула и вышла, бесшумно закрыв за собой дверь.
 
  - Так нас осталось одиннадцать. Считая Дану и Джейка - тринадцать. То самое число, которого Командир столь упорно добивался, наконец-то установилось.
  - А что было дальше?
  - Ну, ты прям будто сказку слушаешь... Дальше все было весьма однообразно: тренировки и занятия, занятия и тренировки... Разборки с Джейком и разговоры с Даной. Тогда мы еще были людьми и умели любить. Наши Командир и Куратор стали самыми родными людьми, но все же по-разному. Перед Джейком мы благоговели, за него мы готовы были убить. Дана... Наша единственная надежда... За нее мы могли умереть. События развивались слишком быстро, наползая друг на друга, скручиваясь в тугой узел... Впрочем, скоро наступила развязка.
 
  Это был третий Новый Год на базе. Джейк в очередной раз куда-то уехал, и все благополучно на целый день забыли о тренировках. Вечером настроили радио, поймали какую-то невнятную волну, выслушали дежурные поздравления сильных мира сего, а в итоге, открывая шампанское, залили им весь пол в казарме. Смеялись, пели и пили. Пела Аринка - обладательница редкого по красоте голоса и столь же редкой по раздолбанности гитары.
  - Ничего ровным счетом не случилось пока...
  Дана хмурится:
  - Ари, не надо. Не надо петь здесь эту песню...
  На Куратора машут руками, и смутившаяся было девушка продолжает:
  "Жизнь забавна и легка, и война далека.
  Но в любую минуту может грянуть приказ -
  И покой не для нас, и любовь про запас...
  Вот какая благодать -
  Подросли сопляки,
  Научились убивать
  Без дрожанья руки,
  Научились выпивать
  Спирт, как воду реки,
  Научились умирать
  В бою - не с тоски..."
  - А вот это-то нам и предстоит проверить.
  Голос Командира прогремел подобно гласу вестника Божия. Ребята смутились, вскочили, растерянно пряча сигареты. Но Джейк даже не обратил внимание на царивший бардак.
  - Собирайтесь. На рассвете выходим. Началась война.
  И вышел. Арина испуганно посмотрела на собственные руки, только что сжимавшие гитарный гриф, словно не веря, что песня оказалась пророческой. А Крис невозмутимо подошел к шкафчику, и вынул оттуда рюкзак, пропев вполголоса:
  "Началась война, началась..."
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 03:34, 08 мая, 2004
ЧАСТЬ?7
Эта песня и стала определяющей на несколько месяцев. Дана не уставала удивляться возможностям человеческого организма в общем, и возможностям организмов, собранных в Отряде - в частности. Короткие привалы и длинные, выматывающие переходы. Редкий, рваный сон, частая невозможность разжечь костер, чтобы согреться, и при этом - минус пятнадцать и резкий, продувающий насквозь ветер. Мины, обстрелы, окружения. Случалось, приходилось ползти по нескольку километров, и все - по снегу, по ломкой ледяной крошке... Ребята держались отлично - ни жалоб, ни стонов, абсолютное послушание, четкость и слаженность. Джейк вел их по какому-то неведомому маршруту, никого не допуская к карте, только изредка советуясь с Даной. Оба они почти совсем перестали говорить, словно не желая расходовать силы, которых почти не осталось даже у них. К середине второго месяца Отряд вышел к горам.
  - Привал. - Голос Джейка был сухим, лающим. - Пятнадцать минут. Потом пойдем через горы. Из рюкзаков - все лишнее и сжечь. Оставить только самое необходимое.
  Первый раз за многие дни развели костер. Дана решительным жестом вынула из своего рюкзака небольшую стопку листов, исписанным мелким, четким почерком, постояла немного и швырнула в огонь. Один листок, подхваченный волной горячего воздуха, взлетел вверх и тут же был пойман вездесущим Крисом.
 
  - Я тогда сильно удивился - похоже, что Дана вела дневник. Но дело было даже не в этом. Я ведь на гражданке учился на психфаке, меня удивил стиль дневника... Весьма неплохой язык, почти литературный. Так пишут в основном когда хотят отгородить себя от собственных чувств. Словно приписывают их кому-то другому.
 
  "А ребята молодцы, успехи делают завидные... Элен старается, скоро в "рукопашке" первая будет. Вчера завершили логический курс, но что-то мне кажется, что от итоговых контрольных работ наш всесильный Командир камня на камне не оставит. Джейк, черт его возьми... (старательно вымарано несколько строк), нехорошо как-то получается, не мой это стиль. Прав был отец, ой, как прав. Порой даже плохо становится. Нет, в том что он ведет двойную игру, я не сомневаюсь ни минуты, но все никак не хватает времени провести (зачеркнуто несколько раз). К черту. Вчера вот подумала... (вымарано) И мне не понравилось. Мне ОЧЕНЬ не понравилось думать в этом направлении, жутковатая картина получается, тем более, что совершенно логичная. Скорее всего так оно и есть. Страшно. Боже мой, мне чуть ли не первый раз в жизни страшно за себя! За ребят-то я не беспокоюсь, они все примут, Джейк уже довел их до нужного состояния. А я, кажется, приняла единственно верное решение. Но это не мешает ему быть крайне неприятным. С ума сойти, насколько же я была права при первой нашей встрече - кажется, я действительно могу все... Жаль только, что разучилась плакать, сейчас бы самое время".
 
  Потом Отряд ушел в горы, и, вопреки ожиданиям, стало немного легче. Правда, ненадолго. Все это время Джейк, обладающий фантастическим чутьем, умело выводил Отряд из самых тяжелых мест, но нынешняя ситуация была действительно безнадежной, слишком плотным было окружение. Хотя был один плюс: охота шла на кого-то другого, и о том, что Отряд тоже находится в окружении, никто не знал, но это было делом времени.
 
  Третий день Ада. Кто бы мог подумать, что Ад на самом деле состоит из снега и холода. Все молчат. Все идут. Хотя никто уже толком не понимает куда идут, и, главное, зачем. Это давно, очень давно, в совершенно немыслимой жизни Джейк говорил, что надо только дойти до какой-то Основной Базы. Теперь Джейк молчит. Уже неделю все спят по два часа в сутки. Дана вообще не спит - кто-то должен оставаться на посту, а ребята уже не могут. Джейку нельзя - он должен сохранять способность думать. Решает теперь Дана. Решения приходят помимо сознания, идут от натренированного тела. У Арины сложный вывих ноги. Вправили, но болит сильно, похоже, что есть трещина. Ари почти несут. Тэй, хрупкий большеглазый мальчик, шестнадцать лет... Он тоже уже не может идти, ему помогает Джаннар. Все это слишком - даже для Куратора. И пришел четвертый рассвет, и неизвестно какой километр безостановочной ходьбы. Внезапно Дана, идущая за прокладывающим путь Джейком, почувствовала слабенький укол в сердце. Потом еще один, и еще... Мир закружился перед глазами, проваливаясь в неясную мглу, и девушка еще успела вскрикнуть, успела почувствовать как чьи-то руки уверенно обняли за плечи, не давая упасть, успела увидеть лицо Джейка, его глаза, в которых на мгновение мелькнуло что-то, необходимое как воздух, но безумно неуместное сейчас и потому - страшное... Потом она впервые в жизни потеряла сознание.
 
  - И вот тогда нам окончательно стало ясно, что это - предел, и надо срочно что-то решать, причем без помощи Даны. Нам повезло тогда, в первый и последний раз повезло. Мы совершенно случайно наткнулись на неизвестно кем построенную лачугу. Пол, крыша и стены, да еще внутри оказалась печка - для нас это было верхом блаженства. Топили, конечно, по-черному, но это никого не волновало.
  - А Дана что?
  - А что с ней могло стрястись? Влили в нее глоток водки из неприкосновенного запаса, она глаза открыла, выругалась и тут же с Джейком карту принялась разглядывать...
 
  Ночью, когда Отряд лег спать, Дана вышла из лачуги, коротко кивнув Джейку. На воздухе они закурили (тоже пачка из НЗ).
  - Ну что, командир? Что делать будем?
  - Глупые вопросы, Дана. Бессмысленные. Ты прекрасно знаешь разработанный на подобный случай план. И не смотри на меня так, мы по любому не обойдемся без жертв...
  Дана потерла лоб.
  - Кого ты думаешь отправлять... - она замешкалась, не решаясь произнести слово, - в расход?
  - Тэя. Элен. Джаннара.
  - К черту! - девушка злобно посмотрела на Командира. - Ни за что! Пока я жива - ни один из них не умрет!
  - Во-о-о-от как? - Дана и не думала, что Джейк способен на столь издевательские интонации. - И что же ты предлагаешь в качестве альтернативы?
  - Себя.
  - И думать забудь. Ты сейчас даже нужнее меня.
  - Мозгами пораскинь, вояка. Я не под пули подставляться хочу. Слушай: чтобы проанализировать карты противника, мне достаточно пяти минут. Чтобы их увидеть, мне надо войти в контакт с руководством противника.
  - И как ты намерена это сделать? Даже если ты увидишь карты, то живой не уйдешь, и никто бы не ушел, в том числе и я.
  - Джейк, я всегда подозревала, что ты идиот, но никогда не думала, что настолько. Посмотри на меня повнимательнее. Как ты думаешь, чем я от тебя отличаюсь?
  Джейк фыркнул.
  - Да ничем. Половой принадлежностью.
  - Умница!
  - Ну, Дана, знаешь ли!
 
продолжение следует....
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 21:11, 08 мая, 2004
ЧАСТЬ?8
Дана... Девчонка, строптивая, самонадеянная девчонка. Прирожденный логик, солдат от Бога, но иногда как скажет что-нибудь, словно в лужу... ну, вы понимаете. И при всем этом - единственный человек, на которого действительно можно положиться, который найдет ошибку в уже сотни раз проверенных расчетах, который ничего никогда не скажет - просто сделает. И сделает правильно. Всегда - рядом, и сколько раз было, в самых страшных переделках, когда в голове только одно "Заряжай, стреляй, берегись, мы имеем право на жизнь" - рука на плече. И все сразу становится на свои места. Боевой товарищ, проверенный, надежный... Девчонка.
  Джейк покачал головой и внимательно посмотрел на Куратора.
  Черт, а ведь красивая... Командир мысленно вздрогнул. Вот только этого еще не хватало! Элен и Арина тоже, между прочим, женщины, симпатичные, кстати. Только ни об одной из них в подобном направлении не подумаешь. Дана... А, да что ж это такое! Рехнуться так недолго, ну ведь нельзя же, нашел время и место! Вояка. И хороший выход она нашла, правильный, шансы очень велики, но почему-то при подобной мысли аж в глазах темнеет. Дана... Логика должна быть на первом месте: "Все, ребята, это война". Отряд - важнее. И - очень близко, совсем рядом, сапфирно-синие глаза, плотно сжатые губы, надменный изгиб бровей...
  Видимо, на его лице очень просто читать. Потому что Дана тихонько охает и с размаху бьет по стене:
  - Джейк, делай что хочешь, только об одном прошу - МОЛЧИ!
  Стоит рядом еще немного, но слишком близко, так близко, что уже начинает ломит виски... Потом уходит, как обычно, бесшумно.
 
  На следующий день все, кроме Арины были отосланы ползать по лесу и анализировать местность и ситуацию. Отряд пылал энтузиазмом - хоть какое-то осмысленное занятие. Дана и Арина пытались сшить из старой куртки подобие юбки. В рюкзаке Джана был найден ужасающий, но вполне гражданский свитер. Шрам на щеке надежно замаскирован искусственной татуировкой - нашлась у Элен, почему тогда в костре не спалила? Совсем еще ребенок... Арине затея не нравилась.
  - Это не военный способ.
  Куратор сдавленно хихикнула
  - На войне все средства хороши.
  - Ты не понимаешь! Если там просекут - ты же живой не вернешься, а от твоего героического трупа нам пользы нет!
  - Не просекут.
  - Тогда давай я пойду, я тоже женщина, и для Отряда менее важна.
  Дана внимательно посмотрела девушке в глаза. Та не выдержала взгляда.
  - Скажите пожалуйста! И сколько же "женщине" лет?
  - Восемнадцать!
  - Так вот, я старше.
  - На два года!
  - Тогда второй вопрос: какой у тебя сексуальный опыт?
  Девушка покраснела.
  - Все правильно, никакого. А знаешь почему? Потому, что ты ждешь большую и светлую любовь, вот и правильно, вот и жди, а решение подобных вопросов, будь так добра, оставь мне.
  Вечером Дана, выслушав принесенные ребятами новости, ушла. Ее должны были ждать сутки. Не больше. Потом - действовать по плану.
 
  Она вернулась точно в срок, словно шла по часам. Бледная, с неестественно спокойным лицом, положила на стол карты. Потом подошла к расстеленному на полу спальнику, легла лицом вниз. Судорожно сжались пальцы. Ребята, не сговариваясь, медленно вышли наружу, оставив в лачуге Джейка, методично и с нездоровым упорством загонявшего в стену нож, да еще Арину, которая недолго постояла рядом, но, так и не решившись подойти, тоже ушла.
  - Командир. Я выполнила задание.
  - Да. Тебе надо поспать.
  Сдавленный истерический смешок.
  - Джейк, сделай милость. Прекрати терзать стену. И возьми меня за руку.
  Она так и уснула, до боли стиснув тоненькими пальчиками его руку.
 
  Прорвались! Не смотря ни на что - прорвались! Ликование сквозит в каждом движении, в каждой брошенной фразе. Победа, первая победа. Да, пусть не бесплатная, но ведь никогда бесплатных не бывало, да и не будет... И все же - наша! Все живые, все здесь, никого не потеряли. Тэй, интеллигентный мальчик, знаешь ли ты, что должен был умереть? Знает, конечно же знает...
 
  На встречу, из-за припорошенных снегом деревьев вышли люди. Белые маскировочные халаты, оружие... Ребята сначала насторожились, вскинули винтовки, но, заметив спокойствие Джейка, расслабились. Свои. Один из людей - высокий, чем-то напоминающий викинга блондин, негромко спросил, обращаясь к Джейку:
  - Твои? Сколько?
  Джейк усмехнулся.
  - Мои. Все.
 
  Надежно замаскированный бункер стал возможностью помыться, отоспаться и, в первую очередь, согреться. Как выяснилось, у них осталось еще три запасных дня, Отряд ожидали позже. Вечером, отослав ребят спать, Джейк привел Дану в одну из комнат бункера. Там уже сидели несколько человек, в том числе и давешний "викинг". Он с неприкрытым любопытством разглядывал девушку.
  - Вы - Дана? - то ли вопрос, то ли утверждение.
  - Да.
  - Наслышан, наслышан о ваших выдающихся способностях... В том числе и в технике рукопашного боя...
  Дана кивнула, понимая, к чему он клонит.
  - Вы согласитесь на маленький показательный поединок? Со мной?
  - Не смею отказать.
  - Ну что же... Мне кажется, здесь достаточно места.
  Дана поднялась, мысленно порадовавшись, что все оружие при себе и не надо никуда идти, и внимательно осмотрела комнату. Через несколько мгновений, она пришла к выводу, что бывает, конечно, и хуже, но - реже. Намного реже...
  И с первых мгновений боя поняла, что "викинг" хочет ее убить. А также то, что у него это вполне может получиться. Тело послушно двигалось, уходя, уворачиваясь, отпрыгивая от ударов, но темп был слишком интенсивен, и Дана начала уставать. Сказывалось напряжение последних месяцев. Прыжок. Разворот. Еще один. И снова. Она потеряла один нож. У "викинга" на плече рана. Совершенно немыслимый разворот, в принципе тело не способно на подобную скорость... Оказывается, способно, и побоку принципы. Устали ноги. И руки. И голова тоже устала. И когда уже Дане стало казаться, что эта пляска будет длиться вечно, "викинг" допустил ошибку. Маленькую, незаметную, крошечный такой шансик... Удар ногой в пах, свист клинка и последняя мысль: "Главное - остановить у горла".
  Дана встала и отошла к стене. "Викинг" еще несколько секунд напряженно сопел, но потом тоже поднялся, коротко кивнул:
  - Джейк был прав. Вы - лучшая. Это даже опасно.
  Дана похолодела, прекрасно понимая, какую придется заплатить цену за эти слова.
 

Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 21:14, 08 мая, 2004
ЧАСТЬ? ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ
И снова - утреннее построение. Привет, обреченность! Дана, против собственных ожиданий, была совершенно спокойна, хотя уже совершенно точно знала, ЧТО сегодня будет и могла бы расписать весь этот недолгий по часам. Джейк - стандартно-спокойный, отоспавшиеся и повеселевшие ребята. Напряженный взгляд "викинга". Оказалось, что его зовут Кевином.
  - Теперь, - сухой, даже больше чем надо бы, голос Джейка, - вы узнаете все. Пока вам известна только часть правды, но выше будущее подразумевает собой намного больше, чем миротворческая миссия...
  - Товарищ командир. - тихий голос, шаг вперед. Это уже приговор. - Разрешите, я продолжу. Так будет лучше.
  Дана поворачивается лицом к притихшим ребятам, стараясь не замечать почти не удивленного лица Джейка.
  - Все немного не так, как Джейк и я говорили раньше.
  Потом было просто - возвышенные слова про Великую Цель, ради которой развернута война, про блестяще продуманную операцию, которая не может провалиться, про то, что мир все же будет, а потом, ну конечно же, Высшие поведут этот самый Мир в лучшее и светлое... Банально, но действовало, потому что это говорила Дана. Про то, что они - элитное подразделение, и когда война закончится, у них будет все, а у тех, кто захочет - будет власть... Что за ними - будущее... Опять же, противу ожиданий, не стоял в горле болезненный комок, не кружилась голова. Все шло, как должно было идти. Кевин смотрел на нее с восхищением. Джейк тоже. Когда Куратор закончила говорить, ребята, поначалу слегка занервничавшие, уже успокоились.
  - Есть недовольные? Надеюсь, все понимают, ЧТО в сложившейся ситуации полагается за недовольство?
  Отряд спокойно молчал. Недовольных не было. И тогда Дана сделал еще один шаг вперед.
  - Я. Я не хочу всего этого. Шли бы вы со своей Идеей. - И подробно указала адрес.
  Джейк закашлялся. Кевин передернул затвор. Командир отрицательно покачал головой, подошел к Дане и, схватив ее за плечи, молча выволок в коридор.
 
  - Ты рехнулась? Жить надоело?! Ты же ведь сама все понимаешь, никто тебя отсюда не отпустит!
  Дана мягко высвободилась.
  - Знаешь, Командир, у нас есть пока время для разговора, так что пошли куда-нибудь. Где нас не услышат.
  Крохотная, загроможденная коробками комната.
  - Дана, зачем? Почему? Ты же будешь одной из Высших!
  - Джейк, я же всегда говорила, что ты идиот... - Командир вздрогнул от незнакомых горьковатых ноток ее голоса, - Да не нужна мне вся эта свистопляска с властью. И война тоже не нужна - просто я умею быть солдатом. Но я не хочу и не буду идти по трупам. Потому что среди них может оказаться мой отец. Моя мать. Мои несчастные одноклассники, с которыми я дралась всю сознательную жизнь, но ни одного из которых я не хотела бы видеть мертвым. Я знаю, что умру, но, уж извини, в этом дерьме мазаться не собираюсь.
  - Дана, ты думаешь, я тебе верю? Ты думаешь, я не помню, что ты мне сказала в самую первую нашу встречу? Ты все знала с самого начала, а потому в дерьме уже по самые уши... Не дури. Не сметь! Это приказ.
  Почти истерический смех. Нервно дергается в тонких пальцах сигарета.
  - Знаешь, где конкретно я видела эти приказы?! Ох, какой же ты глупый... Джейк, ну неужели тебе до сих пор непонятно, что я во все это только ради тебя и ввязалась? Да мне на всех положить, кроме тебя.
  - Дана, пожалуйста...
  -Я тебя люблю.
  - Да черта с два! - удар кулаком по стенке, стенка трещит. - Вспомни книги, дура, любовь - это жертвенность! Чем ты можешь жертвовать, ты же такая же, как я, ты не умеешь чувствовать, у тебя в венах - холодная водичка из под крана!
  Джейк подошел, схватил ее за узкие плечи, встряхнул.
  - Вот именно. Но ты ДОЛЖЕН стать человеком. А, плевать, пусть не человеком, но - живым. И, уж извини за банальщину, моя смерть этому поспособствует.
  Командир посмотрел на нее невидящим взглядом.
  - Уходи. Уходи отсюда немедленно. Я тебя прикрою. УХОДИ!
  - Не кричи. Вот видишь, ты уже делаешь успехи. Джейк... - она внезапно подошла близко, очень близко, ткнулась головой в грудь, замерла. Заплакала. Мужчина стоял, словно окаменев, потом опомнился, обнял...
  - Дана, я тоже...
  - Молчи, пожалуйста, молчи... Ты еще не живой. Отряд - в первую очередь.
  Она решительно вытерла слезы.
  - У меня одна только просьба - пусть меня расстреливает кто угодно, хоть Кевин. Но только не ты. Не ты.
  Кивок.
  - Идем.
 
  Стена. Кирпичная стена. Пятна. Выбоины. При-го-вор. Каменные лица ребят. Они не верят. Никто не верит. Джейк тоже не верит.
  - По обвинению... на основании... приговаривается... приговор будет приведен в исполнение немедленно... Командиром отряда, дабы он своим действием доказал лояльность...
  Руки взметнулись к черной повязке на глазах:
  - НЕТ!
  Джейк. Заострившиеся черты лица. Даже не побледнел. Еще не живой.
  - Джейк, не надо! Ты же обещал! - вопреки желанию катятся по лицу слезы, срывается голос, это все нервы, только нервы, возьми же себя в руки! Не получается... - Джейк, ну нельзя же так, ну все что угодно - только не ты, я же не переживу этого (бред-то какой! Всяко не переживешь!)
  Каменные лица Отряда. Элен тянет руки к шее, словно ей тяжело дышать. Тэй в бессильном ужасе стискивает руку Джаннара. Арина плачет.
  Так, а вот это уже нехорошо. Ребята здесь не при чем, им и так страшно.
  Дана решительно встряхнула головой, подошла к стене, презрительно стряхнув с запястий руки конвойных. Встала по стойке смирно, щелкнула каблуками. Кивнула. "Стреляй".
  Логика - отряд в первую очередь. Все остальное - мимо. И Джейк спустил курок.
  Дана не упала. Она просто села, прислонившись к стенке спиной, улыбнулась:
  - Я знаю все. Я знала даже это...
 
  Дочь нервно поправила воротничок, словно он был слишком тесен.
  - Папа... Боже мой... А как же... - она не смогла договорить, подавившись последними словами.
  - А вот так. О, никто не узнает, никогда, что было потом. Только ты. Но я не смогу передать на словах, как страшно кричала Арина, кричала так, что сорвала связки. Она больше никогда не пела, да и говорила нечасто. Как мне описать выражение лица Элен, которая в своей недолгой жизни не видела ничего страшнее? Я знаю только то, что все мы в этот момент вспоминали ее лекции по медицине: "Сердце, чертырехкамерный мышечный орган, выполняющий функции насоса, перекачивает кровь. Кстати, ребят, на будущее - если стрелять на поражение в сердце - целиться вот сюда, между четвертым и пятым ребром, от этого умирают мгновенно"... Она была очень живучей, она еще успела сказать... Тэй, наш тихий мальчик-интеллигент, которого я и Джаннар с трудом удержали, когда он хотел броситься на Джейка... Остальные - мертвые. Мы умерли вместе с Даной, но так и не сумели - за нее.
  - А... Командир?
  - Командир? Он поседел. На наших глазах. Но Дана все же была права, ведь она знала и могла все - он действительно стал живым. Он научился мыслить категориями, отличными от логики и приказов. В общем-то, в том, что мы сейчас живем так, как живем - исключительно его заслуга. За всю свою жизнь он не допустил больше ни одной войны. Он стал самым величайшим тактиком в истории этой планеты, но так и не смог стать стратегом. Теперь он знал, что за каждым отрядом, посылаемом вперед в качестве пушечного мяса, стоит Дана.
  - Да ведь невозможно же так! Не могут после такого становиться людьми!
  - А он и не стал человеком. Он стал живым. Откуда нам знать, что важнее? Но я думаю, что была права Дана. Как-никак, она знала все...
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 03:59, 14 мая, 2004
"...В светлый в клеточку халатик,
  В кляксу на ее тетради,
  В рыжий чубчик на подушке,
  В нежные смешные ушки
  Он влюблен..."
 
 
 Он всегда был рядом.
 Он следил за ней с самого детства.
 Он знал все ее привычки, а иногда ему казалось, мысли.
 Ему нравилось как она пила чай - с книжкой в руках, положив ногу на ногу в потертом старом тапочке с дыркой возле большого пальца. Нога покачивалась в такт звучащей из радиомагнитолы попсовой мелодии, упрямая прядка волос, падающая на глаза, не подчинялась законам конского хвоста. Иногда старенький халатик в синюю клеточку сменялся на новенький махровый с веселыми дельфинами, который она сшила сама. Обычно это было вечером, после купания в ванной. Влажные золотисто-рыжие волосы вились по плечам, на раскрасневшемся лице уже не так заметны были красивые веснушки.
 Казалось, она совсем не замечает его. Но он помнит, как она иногда смотрела на него с любовью и еле заметной улыбкой на четко вычерченных губах. Она не любила красить губы и если красила, то только гигиенической или светло-розовой, почти прозрачной помадой. Она была особенная.
 По вечерам девушка включала лампу на своем столе, садилась и делала домашнее задание. Она постоянно училась. Сколько он ее помнит. Ее никто не заставлял, она сама так хотела. И танцевать тоже училась. У нее это плохо получалось, но она все равно старалась, пыталась грациозно двигать бедрами, делать шаги в такт, движения руками. Куколка. Она была похожа на фарфоровую куколку. Такая же миниатюрная, хрупкая, с миленьким личиком.
 Никто, кроме него не знал, что куколка сама иногда играет в куклы, рассаживая их на диване, сочиняла им сказки на ночь, шила пижамки, кормила и укладывала спать. Потом, глядя ему в глаза, закрывала шторы и ложилась спать сама. Она боялась спать в темноте, поэтому на столе всегда горела лампа. Иногда она забывала задернуть шторы, и он видел ее, мирно посапывающей, в кровати. Рыженький чубчик контрастировал с белой наволочкой подушки не так ярко, как днем. Ночью цвета тускнели, все более приближаясь к нейтрально серому. Только лампа желтела на столе.
 Ей было 18, когда однажды она просидела всю ночь около этой лампы. Что-то писала, зачеркивала, снова писала. Потом задремала, когда ее лица уже коснулись первые лучи рассвета. Это была любовь. Безответная первая любовь.
 Он был влюблен. Ах, как он был влюблен! Он ни за что бы не покинул этого места, если бы мог. По ночам он даже сочинял стихи. Стихи получались замечательные, они вырывались волнующим шепотом. Казалось, эти стихи жили сами по себе, слегка отстукивая ритм по оконному стеклу любимой.
 А когда она просыпалась, он приветливо махал ей, и девушка улыбалась. Она всегда улыбалась ему с утра...
 Только как-то раз она не проснулась.
 
  "...В руки домиком на платье,
  В те часы, что с нею тратил,
  В отражение слезинки,
  В гроб, иконы и поминки
  Он влюблен.
  Старый,
  глупый
  клен."
  24.03.03
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 06:47, 23 мая, 2004
   Сердце, cor, - полый мышечный орган массой 240 - 330 г.
  (Анатомия Человека)
 
 Подруга, бывшая одноклассница, забегая иногда вечером попить чайку, порой смеясь, иногда плача, рассказывала Ей о своих многочисленных романах.
 - Ты представляешь, он сегодня заявил, что сделает все что угодно, лишь бы не дать погаснуть свету моих глаз!
 Она, если подруга плакала, утешала ее, если смеялась - вызывала на свое лицо нечастую гостью - улыбку. Подливала чая, давала простейшие житейские советы, сетовала на непогоду и бездорожье. Потом подруга уходила, а Она шла к зеркалу и недоумевала. Ей никто никогда не говорил о свете Ее глаз. Потом ехидно усмехалась, осознавая, что у Нее просто никогда не сияли глаза. Это сияние исходит из непонятной и неанатомической области - души, а у Нее как раз души-то и не было. У Нее даже сердце было не такое, как у подруги - у той это было вместилище всех переживаний, страданий и радости, а у Нее - просто мышечный орган. Четырехкамерный. Работающий исправно, как хорошие часы. Ее пульс редко перешагивал за грань шестидесяти ударов в минуту. У подруги все мысли шли из сердца, а Она думала самым банальным органом во всем теле. Она думала мозгами, и ни чем другим думать не умела. Правда, про подругу многие говорили, что та мыслит даже не сердцем, а совсем другой частью тела, расположенной много ниже, но Она не верила, считая подругу существом неземным и безусловно, высшим.
 
 Она работала наемной убийцей. Неженская, конечно, работа, но что же делать? Стрельба и метание ножей получались у Нее лучше всего... На зарплату жаловаться не приходилось. Мрачные мысли приходили Ей в голову только когда соседка по лестничной площадке, парфюмерша, разливала где-нибудь в подъезде розовое масло. Она не любила розовое масло, вернее его запах, вызывающий стойкую мигрень, от которой не спасали даже ударные дозы анальгетиков. Если бы она прочитала Булгакова, то безусловно, улыбнулась бы скупо своему небольшому сходству с Пилатом. Но это был другой мир, и Булгакова там не издавали по причине его отсутствия.
 
 В принципе, о Ее работе не знал никто, кроме заказчиков, а те умели молчать. Но однажды подруга, забежав вечером без звонка, обнаружила разложенный на кухонном столе арсенал, никак не походящий на средство самообороны. Подруга была далеко не дурой, все поняла и не стала задавать никаких вопросов, тем более что ответов на них все равно не добилась бы. Просто села рядом с Ней, обняла за узкие плечи и тихо заплакала, потому что ее сердце разрывалось от жалости к наемной убийце, которая была всего-навсего двадцатилетней девчонкой, когда-то окончившей школу с золотой медалью. Убийца молчала, не совсем понимая, по какой причине взялись слезы. Потом Она встала, налила подруге чай, и они заговорили о том, что надо бы нажаловаться управдому на раздолбанный асфальт во дворе. Ее сердце ровно отмеривало секунду за секундой, а подруге она дала валидол.
 
 В тесном мире наемников, где никто никогда друг друга не видел в лицо, а имена были просто звуками, Ее звали Тенью, за неслышную походку и умение сливаться с ночной мглой. Однажды ей дали задание - убить какого-то мужчину. Тень никогда не стремилась узнать о своих жертвах больше, чем следовало: имя, фотография, где искать. Она была исключительно умна и нелюбопытна попусту.
 Мельком глянула на фотографию, сразу же все запомнив - у Тени была абсолютная визуальная память. Дома тщательно проверила оружие, надела серые джинсы и серый свитер, забрала в хвост каштановые волосы и пошла на работу.
 
 Тот, кто должен был стать ее жертвой, шел по ночной улице ни о чем не беспокоясь. Рядом с ним шла девушка, которой он счастливо повторял:
 - Я сделаю все, чтобы никогда не погас свет в твоих глазах.
 Девушка звонко смеялась, и Тень без труда опознала в этом смехе - смех своей подруги. "Боже мой, как же банально!" - подумала Она, невольно поморщившись. А потом вздохнула, и послала пулю в свое сердце, первый и последний раз переставшее быть четырехкамерным мышечным органом.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 06:52, 23 мая, 2004
немного нелепо.... но в тему настроения...

  Мизансцена N 1
 
  Оглянись... Что мы наделали...
  Еще теплой со сна ладонью - в мерзлое крошево первых сентябрьских льдинок. Кулаком, с размаха, по доверчиво подставленной щеке, еще коленкой под дых, а дальше уже как сложится...
  Не-любовь моя, извечная не-любовь, и не упрекай - все было именно так, как мы того хотели.
 
  Туда, где под моросящим колким дождем застывают слабые пальцы, уходил с озябшего осеннего перрона последний поезд маршрута "Земля-Небо". Плакала, тщетно пытаясь раскрыть сломанный зонт, совсем еще юная девочка, провожая кого-то малознакомого, а оттого - еще более дорогого. Плакала, зная, что - не вернется, ибо самый последний поезд ушел на веки вечные, и оставалось только одно - ждать Апокалипсиса, и надеяться, что это будет не больно.
 
  Мизансцена N 2
 
  Disconnect.
 -- Да-да... - с садистским выражением лица затушила в переполненной пепельнице бычок. - Дисконнект, бля, длинною в жизнь!
  Поехала в паспортный стол получать свидетельство о смерти. Всю дорогу надеялась, что не выдержит сердце, ждала нарастающей боли между ребрами, ждала, как спасения! Хотела подняться на крышу какого-нибудь высотного здания и сделать пресловутый последний шаг...
  Ничего не случилось. Сердце выдержало все, и даже больше. Досадливо сплюнула, открывая дверь подъезда, когда уже вернулась домой, аккуратно повесила куртку в прихожей и легла спать, потому что не было больше сил смотреть в безоглядно-весеннее небо...
  А плакать - стыдилась.
 
  Мизансцена N 3
 
 -- Да что ты понимаешь!
 -- Ничего я не понимаю...
 -- И правильно, ты идиот!
  Высокая светловолосая девушка с надменным выражением лица презрительно кривила губы, изучая лицо собеседника.
 -- И все же, тебе не кажется, что я бы хотел получить некоторые объяснения?
 -- Объяснения! - изящные пальцы нервно теребили бахрому теплого шарфа. - Объяснений он хочет! Любовь, говоришь... Да от такой любви бывает только беременность, это ты понимаешь?!
 -- Ничего я не понимаю...
 -- Идиот...
  Эффектно развернулась на умопомрачительной шпильке и ушла, оставив тонкий запах дорогих духов.
 
  Мизансцена N 4
 
  Молча маршировали по улицам отряды в черной униформе, время от времени прошивая коротким очередями черные дыры разбитых оконных стекол. Отполированные миллионами шагов городские мостовые угрюмо молчали, стоически перенося подобное святотатство, и только маленький светловолосый мальчик, прижавшись носом к неизвестно как уцелевшему оконному стеклу, недоуменно провожал взглядом черный безликий поток.
  Впереди, насколько хватало взгляда, простиралась все та же асфальтированная серая дорога, на горизонте переходившая в небо незаметно для самой себя.
  ...И мерно, шаг за шагом, сами того не замечая, отряды уходили в небо ...
 
  Мизансцена N5
 
  А земля все же заканчивалась - скалистым обрывом в клубящееся "ничто", и на самом краю этой невозможной пропасти сидела маленькая рыжая кошка, провожая ленивым взглядом золотистых глаз сумасшедшую птицу, парящую на неизмеримой высоте и поминутно рискующую быть смятой жестким ветром.
 -- Зачем тебе это?.. - без интереса спрашивала кошка.
 -- Откуда я знаю?.. - равнодушно отвечала птица, поднимаясь все выше и выше.
 
  Мизансцена N 6
 
  На берегу реки сидел старик, опустив ноги в воду, и чему-то растерянно усмехался.
  Усталый голос сочувственно поинтересовался откуда-то сверху:
 -- Что случилось? В чем дело, Харон?
 -- Да так... - старик пожевал губами. - Лодка затонула. Ума не приложу, что делать...
 
  Мизансцена N 7
 
  ...А в городе к этому времени уже растаял снег, асфальт возле школы пестрел разноцветными "классиками" и надвигались экзамены, и не могло быть одновременно так хорошо и так плохо, а смерть казалась чем-то настолько невероятным, что даже думать о ней было нелепо.
 
  Мизансцена N 8
 
  ...Так и не пришла зима...
  Постояла немного на пороге декабря, пожала плечами и растворилась в сыром воздухе. Мне кажется, это нечестно.
  И ты, не-любовь моя, стреляющая в спину, бьющая стилетом под горло - не стесняйся, в конце концов, я сама тебя этому научила.
  Подожди еще пять минут - и ты увидишь, как небо на горизонте загорится всем цветами радужного спектра...
  И вот тогда - улыбнись.
  Апокалипсис - это не больно...
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:39, 24 мая, 2004
Здрасте!!! Никак не могу привыкнуть к разнице во времени!!! Блин! Вы все на работу (учебу) собираетесь, а я раздумываю, лечь спать или еще посидеть в нете???? Ну как же так?????!!!!
Риторика...


По узким улочкам, мимо покосившихся от времени бревенчатых срубов, мимо окутанных ночью дворов, проникая своим духом во все закутки, заглядывая в подвалы и на чердаки, обнимая все живое, медленно прошла Смерть. Не раздалось ни единого вскрика или стона. Испуганно поджав хвосты, собаки, глядящие в сторону лошадиного скелета на холме, медленно опустились на землю, чтобы затихнуть навек. Спящие люди, последний раз вздохнув, перешли из состояния глубокого сна в состояние сна вечного. Из хлевов доносились звуки падения тел, - скот тяжело валился на усеянные соломой настилы.
  Смерть собирала свою невольную жатву. Медленно двигаясь по улице, она изредка печально вздыхала, чувствуя, как отлетают души ни в чем не повинных людей и животных. Опираясь на свою косу, она, казалось, была измождена, но это была не усталость. Это был возраст, имя которому - вечность. Подойдя ко мне, она остановилась и что-то в глазницах е? черепа посветлело.
  -Ну, как она - жизнь? - прервал наше молчание я, и она слегка вздрогнула. Мне стало стыдно - я опять сморозил какую-то глупость. Ночной ветер слегка шевелил листву дубов, которые росли тут повсюду, скрывая под своей сенью аккуратные дворики, заботливо ухоженные теперь уже умершими жителями. Только шепот стихии нарушал тишину, повисшую между нами.
  -Прости, я не хотел тебя обидеть, - извинился я, и она слегка кивнула.
  -Ты-то как? - прошелестела она, словно ветер взбудоражил листья осины.
  -Да, все также, работы у меня, конечно, поменьше чем у тебя, но тоже хватает, - смущенно улыбнулся я, польщенный е? вниманием.
  Она тоже слегка улыбнулась... Или мне это показалось? Я никогда не мог знать точно, что у не? в мыслях. Дело не в том, что годы стерли е? когда-то милые моему сердцу черты, превратив их в зловещий оскал, - я до сих пор видел ямочку у не? на подбородке. Просто она всегда была непредсказуемой.
  -Как девчонки? - глухо спросила меня она.
  -В соседнем Королевстве пашут. Причем обе сразу... хотя они редко расстаются.
  -Война?
  -Да...
  -Что же это я... - вдруг мотнула головой она. - Как я забыла-то, хотя как тут определишь. Что ни секунда, то новое место. И эти лица...
  -Я понимаю, мне попроще, конечно. Кстати, я тебя пару раз видел там. Так хотелось с тобой поговорить... - я опять смутился, краснея. Мне чертовски сложно было говорить о чувствах, я постоянно стеснялся этого.
  -Мне тоже, но у нас сейчас есть время. - качнула головой она, - подумать только, еще одна тысяча лет прошла.
  -Да, давно это было, - согласился я, глядя на е? полуистлевший саван. -Но зато у нас есть еще два часа. Мир подождет.
  -Я скучала по тебе, - вдруг произнесла она, и я опять покраснел.
  -Я тоже, очень скучал... Почему наши встречи так редки...
  -И ты, и я... Мы нужны этому миру. Он не может обойтись без нас...
  -Думаю, он все-таки предпочел бы с тобой не встречаться, - пошутил я.
  -Да и ты ему не особенно приятен, - парировала она и мы засмеялись. А потом вновь повисла тишина.
  -Высокая цена за нашу встречу, не правда ли? - обернулась вдруг она и обвела рукой деревню.
  -Так надо. Мир действительно не может без тебя. Кто-то должен умирать ради того, чтобы жили другие. Но, прости, это стоит того.
  -Ты меня все еще любишь? - неожиданно спросила она и в голосе е? прозвучала нотка отчаянья и боли, - меня, иссохший труп в этом дурацком, изодранном саване?!
  -По сравнению со мной ты выглядишь замечательно. - Иронично ответил я и серьезно добавил, - Да, люблю. Я каждую нашу встречу, пусть мимолетную, пусть даже когда ты меня не видишь, храню в сердце.
  Мне показалось, что она заплакала. Захотелось шагнуть к ней, обнять, утешить, но я одернул себя. Одно из условий встречи, поставленных Высшими Силами, - не прикасаться друг к другу.
  -За что нам выпала такая участь?! Почему именно мы должны были стать теми, кем стали?! - сдавленно произнесла она, и все внутри меня сжалось от боли.
  -Не думай об этом, хорошо, - довольно резко произнес я, - для мыслей об этом у нас целая вечность. А сейчас только два часа для того, чтобы мы смогли побыть вместе. Посвятить это время нам. В конце концов! Я тебе еще не рассказал, как на днях пошутил над девчонками, - я с заговорщеским видом подмигнул.
  -Ты всегда был такой, - теперь она точно улыбнулась. - В любой ситуации мог пошутить и напомнить о хорошем. Его хоть и мало, а все равно вечность заставляет о нем забывать.
  -Да ладно тебе, - в очередной раз смутился я.
  Мы проговорили эти два часа, даже не заметив, как они пролетели. Один миг по сравнению с вечностью... Когда же раздался Зов, мы поняли, что встреча наша подошла к концу. В ту же секунду заржал е? конь, стоящий в свете луны на холме. Ему ответил мой и мы зашагали в разные стороны, крикнув друг другу прощальные слова. Не знаю как она, но я плакал. Сердце разрывалось от боли, от сознания того, что до следующей встречи еще тысяча лет, и что она будет столь же коротка. Однако я уже сейчас ждал е?.
  Пройдя мимо засохших полей, я вышел к обмелевшей реке. Мой конь не шевелясь, ждал меня. Подойдя к журчащей воде, я склонился над местом, где хоть что-то можно было разглядеть. В свете луны я увидел свое лицо, бледное, с ярко выступающими скулами. Череп, обтянутый кожей, с двумя глубоко утопленными, будто провалившимися в глазницы, черными глазами.
  -Красавец, - с сарказмом ухмыльнулся я.
  Мир ждал, когда я вновь примусь за свою работу. Он нуждался во мне. Точнее, он просто не мог без меня. Конечно, ему хотелось бы избавиться от моих услуг, но так получилось, что я его неотъемлемая часть. Как Она, как девчонки. Мир не понимал, да и кто бы взялся ему объяснить, что судьбы тех, кто обязан быть бичом для всего живого, гораздо трагичней чем судьба бездомного, избитого болезнями, голодного, нищего инвалида.
  Я вскочил в седло и пришпорил своего скакуна. Путь мой лежал туда, куда гнал Зов. Глотая пыль дорог, я летел вперед, будто быстрый корабль на свет маяка. А за моей спиной гибли посевы и пустели леса, из которых , лишившись пищи, уходило все живое. И в пробуждающихся ото сна деревнях и городах, встречающихся на моем пути, еще не знали о том, что их края посетил я - Голод. Также как где-то спящие люди даже не представляли, что Зов ведет к их дворам моих старых подруг - Войну и Болезнь.
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:29, 25 мая, 2004
  Есть такие люди - словно пламя свечи. Яркие, сильные, их не щадит жизнь, над ними издевается смерть, а они все равно смеются, все равно встают в рост, не боясь получить пулю или стрелу в сердце, все равно - живут, светят. А потом, как-то быстро и незаметно для окружающих - сгорают. Вроде был человек, смеялся, а потом отвернулся - и его уже нет. Сгорел.
 
 ...Не то что заговорить, подойти поначалу боялся, только любовался издали как насмешник ветер треплет черные волосы, слушал звонкий, чуть злой смех. Потом как-то оказались в одной тусовке, пришлось знакомится.
 - Привет. Меня зовут Лари. - она улыбнулась и протянула руку. Попытку оную руку поцеловать пресекла сразу. - Таким, как я, рук не целуют.
 - Это точно... - Лари фамильярно приобнял, проходя мимо, какой-то светловолосый парень, - Таких - сразу в койку...
 - Нахал. - она даже не повысила голоса. - Руки убери и сгинь. - как ни странно, парень повиновался беспрекословно. - Тебя-то как зовут, эльф?
 - Грант... - слегка растерялся. - Откуда ты знаешь, что эльф?
 Она патетически вскинула руки.
 - О, это сияние звезд Варды Элентари в очах! У тебя ж все на лице написано!
 - ЛАРИ! - это уже орали из комнаты.
 Виновато пожав плечами, она еще раз улыбнулась и скрылась за дверью. А через минуту оттуда полилась мелодия. Простая, незатейливая, чарующе-нежая. Потом к ней присоединился глубокий, звучный голос. Немного помедлив, Грант все-таки решился и, неслышно приоткрыв дверь, застыл на пороге.
 
 ...Это весна. Это просто весна, ничего больше и не скажешь. Это талый снег под босыми ногами, это родник в еще не проснувшемся лесу, это лен и и золотистые локоны, обрамляющие прекрасное, дивно-неуловимое лицо. Это просто весна, это даже еще не влюбленность... Защемило сердце, перехватило дыхание, и слов-то нет...
 
 А мелодия менялась - менялся и голос Лари. Аккорд, выстроенный на диссонансе - всего один, но неслышно пришла тревога.
 
 Не весна, не лето, не осень. Тревога. Опасность. Беги отсюда, беги скорее, пока еще можно, пока позволяют. Одинокая тонкая фигурка на вершине холма, ветер, еще не ледяной, но уже холодный, мечутся в посеревшем небе стаи перепуганных птиц, хлещет по лицу и рукам снежная жесткая крупа. Беги, быстро, не оглядываясь, еще можно...
 
 И на полузвуке оборвался аккорд истерическим криком. Удар по струнам - как клинком в горло... или пулей в сердце?
 
 Это уже не крик. Это уже истерика. В безумной тоске безысходности сменяют друг друга образы. Огонь. Раскаленное железо - к коже. Ребенок на краю пропасти. Ключ, не подходящий к замочно скважине, хотя там за дверью... нет уже ничего за дверью, капает с пальцев то ли воск, то ли кровь. Разбивается оконное стекло. Белое от ужаса и боли лицо... Свое...
 
 И одновременно с последними словами не выдержали струны - порвались сразу четыре. Грант, прислонившись к дверному косяку, сполз на пол. В углу кто-то плакал навзрыд. Лари дотянулась до стакана с водкой, сделала несколько глотков, замерла, откинувшись на спинку стула и бессильно уронив тонкие руки.
 Минут через двадцать все оклемались, пошел непринужденны разговор о всякой всячине не имеющей никакого отношения к песне. Лари что-то кому-то доказывала, яростно жестикулируя и поминутно вызывая собеседника на поединок чести.
 
 Около двенадцати стало ясно, что тот, кто хочет попасть домой, должен уходить. Желающих спать в собственной постели оказалось всего двое - Лари и Грант; их попытались уговорить остаться, но скоро оставили сию затею, вернувшись к портвейну, чаю и трепу.
 Выйдя на воздух, Лари первым делом достала пачку и с наслаждением закурила. Молчание затягивалось и девушка нарушать его явно не собиралась, так что Гранту пришлось преодолевать смущение самостоятельно.
 - Слушай, если не хочешь отвечать - не отвечай, но вопрос я все же задам. Откуда ты эту песню взяла?
 Она просто пожала плечами.
 - Не знаю, Грант. Она просто есть, и ничего с этим не поделаешь. Песня появилась, и меня спрашивать не стала. Так вот и живем.
 - Понятно. - хотя, конечно, ничего Гранту понятно не было. - А записывать пробовала?
 - Пробовала.
 - И что?
 - И ничего. Либо пленка портится, либо просто шипение какое-то. А как-то чуть студия не сгорела. - она усмехнулась.
 - И с чего это?
 - Да так... Самовозгорание кожаной куртки. Все в норме. Оп-па! Мой автобус! Лады, эльф, прощевай, может свидимся еще... - Лари лукаво подмигнула и рванула в догонку за транспортом.
 Грант еще пару минут стоял, осмысливая услышанное, а потом неспешно побрел к метро, страстно желая одного - спать.
 
 ...Есть такие люди - словно пламя свечи...
 
 Потом еще несколько раз пересекали в Нескучном и у памятника, говорили о чем-то обыденном (опять менты звереют, без паспорта из дома и выходить не стоит!), Грант слушал песни - уже другие, тоже красивые, но... Эту песню она больше не пела, по крайней мере - при нем. А однажды, когда он сидел под деревом рядом с Лари, подошла какая-то девушка, дала Лари в руки гитару и просто попросила: "Спой. Мне очень страшно и больно. Сказали - ты поешь не так, как другие. Спой о моем отчаянии."
 Лари посерьезнела, молча кивнула и провела по струнам.
 
 ...Не было никакой весны. В этот раз - не было. Истерики тоже не было. Было завораживающе-ледяное спокойствие белого как мел лица. Был оконный пролет, а за спиной - крылья. Взлететь - не дали. Успокойся, слышишь, успокойся, ничего не поможет, и тебе не помогут. Связали руки за спиной, закрыли глаза, зажгли свечу. Было очень холодно. То гас, то вспыхивал снова далекий огонек. Свечи? Звезды? Погребального костра? Не понять. А потом пришел ветер - нежный, спокойный, ветер-не-этого-мира. Разворошил черные с проседью волосы, разгладил горькую складку у рта... Просто - ветер. А когда он ушел, вместе с ним ушла боль.
 
 ...Есть такие люди - словно пламя свечи...
 
 Девушка округлившимися глазами смотрела на Лари. Потом опустилась на одно колено: "Благодарю тебя. За жизнь." Развернулась и ушла, словно очарованная.
 А Лари хрипло, через силу вздохнула и приложила к носу сложеный вчетверо платок. Будто сквозь сон Грант наблюдал, как медленно алеет белая ткань.
 И то ли услышал, то ли показалось, свистящий испуганный шепот: "Что же я наделала..."
 На следующую неделю она не появилась ни в парке, ни у памятника. Встревожившийся почему-то Грант подошел к каком-то общему знакомому, который был мрачнее братской могилы:
 - Эрд, а где Лари?
 Тот смерил его недоуменным взглядом после чего помрачнел еще больше.
 - Ты что, не знаешь? Она позавчера под машину попала...
 Бред какой-то. Это же Лари! Она же сильнее нас всех вместе взатых, с ней такого не могло случиться! Записал на каком-то обрывке номер больницы, поймал такси.
 
 Она была не бледнее чем обычно, разговаривала о чем-то с молоденькой медсестрой, привычно смеялась. Заметив стоящего в дверях Гранта приподняла брови.
 - Эльф пришел! Ну, проходи, остроухий, побеседуем...
 Пол-часа. Пол-часа она втолковывала Гранту, что с ней все будет хорошо (Ты, что, рехнулся? Рано меня еще хоронить! Это же я, я сильная, подумаешь, машина! И похуже бывало...). Грант почти поверил. Только глаза почему-то были черными. (Не может этого быть, четр подери, я же знаю, у нее глаза синие!)
 Медсестру позвали ставить кому-то капельницу. Как только за девушкой захлопнулась дверь, Лари мгновенно посерьезнела.
 - Вот что, Грант. Забудь всю ту пургу, которую я только что гнала, и послушай. Я не выживу. За то, что я делала, приходится платить. Настал мой черед. Не боись, рано или поздно все равно так бы случилось. Хорошо, что ты приехал - мне так будет легче...
 Она хотела сказать еще что-то, но внезапно судорога выгнула тело, руки вцепились в край койки. Хлынула носом кровь. Грант хотел позвать врача, но Лари жестом его остановила. А потом как-то странно успокоилась, улыбнулась незнакомо - безмятежно и легко, протянула ладонь, стиснула руку Гранта и прошептала, не громко, но четко:
 - Гори.
  Есть такие люди - словно пламя свечи... Горят, смеются, живут, а потом отвернулся - и нет человека. Сгорел
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 18:33, 25 мая, 2004
Это не трэш. Это не киберпанк. Это не фантастика. Это вообще про любовь!

ЧАСТЬ?1

Все-таки шанс...

 
  "Это песня доходяг,
  Наркоманов и бродяг,
  Что за кубик черной влаги
  Продадут родную мать...
  Нас не перевоспитать и
  Даже не пересажать,
  Нас можно только уничтожить -
  Лучше просто расстрелять."
 
 
  "Я б на головы всех правительств
  Положил бы свой х*й с прибором"
  (Александр Галич)
*****

 
  Как ни крути эту ситуацию, под какими ракурсами не рассматривай, все одно - виновата только я. Я всю жизнь виновата. Во всем. Впрочем, это только мысли, не более, а действие было куда проще и досаднее.
 
  Я собиралась уходить. Покидала в рюкзак свой нехитрый скарб (смена белья, кредитка, пачка сигарет), проверила, хорошо ли работает крепление для стилета на запястье, отключила телефон. Дело оставалось за малым. Вот как вы думаете, что должен сделать нормальный человек, покидающий свое жилье на пару лет? Вы думаете, что он должен отключить все электроприборы и проверить состояние проводки. Ну, я-то ненормальная. А посему я включила свой компьютер, подождала, пока агрегат запустит очередную версию "Windows" и приготовилась отформатировать жесткий диск. Для меня это было самым важным.
  И в то самое мгновенье, когда компьютер выполнил нехитрую операцию подключения к Сети, я поняла, что опоздала. Что все кончено. Абзац, чтобы не сказать грубее.
 
  В мой почтовый ящик с мелодичным шорохом свалилось письмо от Дерека - единственного из нашей группы, с кем я общалась хотя бы изредка. Хотя бы по сети. Наши редкие диалоги в локалке касались самых отвлеченных и философских понятий - что не мудрено, информация с наших компьютеров считывалась, и даже я не смогла бы программу, делающую это, сломать. Так вот, наших диалогов с Дереком вполне хватило на то, чтобы понять, что мы друг другу симпатизируем. По сети. Ничего личного - просто два неглупых человека заимели наконец возможность говорить, не окрашивая диалог чувствами и эмоциями. Обмен информацией, интеллектуальный пинг-понг.
  Отвлеклась, простите.
  Так вот, письмо от Дерека выглядело приблизительно так
 
  От: DeRe|{ Кому: $hizK@
  Тема: "Перевод часов на летнее время"
  "Перевели на час вперед, так что - распишись в получении"
 
  Что это означало? Это означало, я выйти из дома я уже не успею, что через пару минут в мою квартиру ворвутся бравые молодчики элитного подразделения спецназа, что жить мне осталось максимум - пару часов, и эти часы будут для меня весьма неприятными. Потому что информацию из меня постараются выудить всеми возможными способами. А я, естественно, ничего говорить не собираюсь. Дерек - сообразительный малый, недаром является координатором группы по нашему городу - в нагрузку к письму он прислал мне восхитительный вирус.
  Как известно, форматирование жесткого диска занимает достаточно долгое время. А у меня - максимум минут пять в запасе. Так вот, специально для таких случаев, увы, не единичных, написали мы в свое время еще с Валей мааахонький вирус. Полгода писали. Три компьютера загубили, опробуя его. Но результат превзошел все ожидания. Загружаешь его на жесткий диск - и через тридцать секунд от информации на твоем компьютере остается только радужное воспоминание. Еще тридцать секунд - и, если ты не вырубаешь питание - такие же воспоминания остаются от самого компьютера. Стенки системного блока выдерживают этот маленький взрыв, но уже никто и никогда не сможет починить твой агрегат. Я печально вздохнула и запустила вирус.
  Себя я все равно потопила, теперь главная задача - не потопить остальных. Я вколола себе в плечо четыре кубика "Фрайза" - жутчайшего обезболивающего. С производства он давно снят из-за леденящих душу побочных эффектов. Четыре кубика - предельная доза. Где-то минут сорок меня можно хоть на мелкие кусочки резать - ничего не почувствую, при этом сознание будет в полном порядке. Правда, потом у меня, скорее всего, начнется где-то получасовой эпилептический припадок, после которого я с вероятностью в 90% отправлюсь в мир иной.
  Вы меня спросите, почему я сразу не наложила на себя руки.
  Я вам отвечу - потому что хочу жить. 10% - тоже шанс.
 
  На лестнице загрохотали, кто-то начал вышибать дверь.
  Я вздохнула еще раз, заложила руки за спину и встала лицом к стене.
 
  И одновременно с тем, как взорвалась начинка системного блока, дверь не выдержала.
 

Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 18:35, 25 мая, 2004
ЧАСТЬ?2
- ВСТАТЬ ЛИЦОМ К СТЕНЕ, РУКИ ЗА СПИНУ!!!!!!!!!!!!!!!!!
  По топоту, производимому "спецами", я сообразила, что их трое. Обнаружив, что я выполнила указанные требования, причем давно, они на мгновение застыли, потом кто-то схватил меня за плечо и швырнул на пол. Выставить руки вперед я не успела и потому хорошо проехалась лицом по линолеуму, мысленно пытаясь подсчитать, скольких зубов я недосчитаюсь на этот раз. К моему удивлению, все они оказались на месте. Видимо, с течением времени моя челюсть произвольно превратилась в титановую...
  Я лежала на полу, глотала кровь и радовалась, что "Фрайз" действует мгновенно. Один из спецов подошел к компьютеру, попытался завести машинку и смачно выругался. Завернутая им матерная конструкция радовала цветистостью а так же заставлял позавидовать мужской силе автора - судя по всему, на бренной нашей планете не осталось ни одного живого существа, с которым бы он не состоял в интимных отношениях. Кстати, со мной он, если верить его словам, вступал в половые отношения регулярно и во всех известных позициях.
  Внезапно словесный фонтан раздосадованных "спецов" иссяк, и я услышала шаги. Не топанье, а именно шаги. Тихие, осторожные. Так ходят только люди отслужившие в разведке не один год... У меня внутри все перевернулось. Ну, если за дело взялись такие ребята, то все не так плохо, как мне кажется. Все НАМНОГО хуже.
  Я не удивлюсь, если они сумеют выковырять информацию и из взорванного компьютера.
  Парень, пытавшийся реанимировать мой комп, зарычал, встал и двинул меня ногой по ребрам. Боли я не почувствовала, но по характерному хрусту сообразила, что сломал он мне как минимум три. Весьма правдоподобно охнув, я скорчилась на полу, одновременно пытаясь найти взглядом того, кто так тихо шел.
  - Константин, неужели Вас не учили обращению с женщинами? - от этого голоса ко мне чуть не вернулась способность чувствовать боль. Отвратительный голос. Просто кошмарный. Тихий, вежливый и теплый. Согласитесь, что в данной ситуации это не могло меня радовать.
  Тем временем мужик сел в кресло.
  - Евгения, вставайте. Мы вас не будем бить. Пока.
  Я поднялась на колени, оставляя руки за спиной и низко опустив голову.
  - Эээ, нет, так не пойдет. Будьте добры, соберите волосы в хвост. Я же должен видеть лицо своей собеседницы.
 
  Я подавилась смехом. Ну надо же, какие умные ребятки. Уже знают о этих маленьких штучках, которые крепятся за ухом, как наушник, и при этом отлично стреляют лазером. Интересно, откуда знают? Я, при моем абсолютном доступе к информации о вооружении, узнала о них только вчера... Впрочем, они зря перестраховываются. Очень зря. Нет у меня такой игрушки, и быть не может, а вот тому, что сейчас увидят, они вряд ли обрадуются.
  Со спины я произвожу вполне благоприятное впечатление - и фигурка у меня неплохая, и волосы красивые, даром, что рыжая... Моя физиономия никогда особой красотой не отличалась - личико и личико, ничего особенного, все на месте, но не более. Однако всю войну я честно, от звонка до звонка, оттрубила в штрафбате. Там-то мне внешность изрядно изменили.
  Я поднялась с колен и, взяв протянутую кем-то резинку, собрала волосы в хвост. Тишина воцарилась гробовая.
  Все просто. У меня половина лица - шрам. Жуткий. От ожога. Мы как-то брали химбазу и мою мордашку хорошо полило каким-то реактивом от взорвавшегося бака. До сих пор не понимаю, как уцелел глаз, но это мало что меняет - людей неподготовленных при виде моей физиономии перекашивает основательно. "Спецы" были ребятами закаленными, да и "тихоня" тоже, но такое они явно видели в первый раз.
  - Осспади... - прохрипел один из "спецов". - Как же Валька жил-то с ней???
  Я вежливо улыбнулась, от чего мальчиков перекосило еще сильнее.
  - А он извращенец был.
 
  "Тихоня" взял себя в руки первым.
  - Евгения, садитесь. Нам надо с вами очень серьезно поговорить.
  Я послушно плюхнулась на стул. "Спецы" не спускали с меня глаз, но молчали - очевидно, их умственные способности не располагают к тому, чтобы вести беседы. Да и не главные они здесь. Главный - вот этот тихий и опасный дядечка лет сорока, в черном костюме с умным, интеллигентным лицом законченного садиста.
  - Вы, конечно же, понимаете, что мы здесь не для того, чтобы обсуждать особенности вашей личной жизни. Нам нужно совсем немного информации. Константин, - обратился он к одному из "спецов", - компьютер восстановлению не подлежит?
  Парень отрицательно мотнул головой. Это меня обрадовало - значит, они все же не всесильны.
  "Тихоня" сокрушенно вздохнул.
  - Евгения, вы существенно усложнили нам - работу, а себе - существование. Ну да ладно. Основной компьютер - ваша голова, на данной стадии в целости и сохранности. Я не сомневаюсь, что в ней содержится необходимый нам минимум информации. Нам нужна информация о вашей группе. Имена, фамилии, адреса, IP-адреса. Словом, все, что вы помните.
  - Дяденька! Так я ж ничего не помню! Я глупая-глупая, в этой квартире моя тетя живет, попросила приглядеть за хаткой, пока в отпуске... - я паясничала с одной целью - вывести "тихоню" из себя. Заставить его показать свое истинное лицо. Зачем? Мне просто было очень страшно.
  - Евгения. Не надо с нами шутить. Это совсем ни к чему. - голос дядьки стал совсем тихим. - Это пока я добрый. А могу быть очень даже злым.
  - Не сомневаюсь. - буркнула я, понимая, оглядываясь на дверь. А что, если действовать быстро, то "спеца" возле двери я успею уложить, а на лестничной клетке у меня будет хоть какой-то шанс...
  "Тихоня" проследил мой взгляд и ласково улыбнулся.
  - Нет, Евгения. Ничего у вас не выйдет. Возле дверей еще двое моих мальчиков, и один на кухне...
  Один на кухне! Черт! Я не успела выбросить ампулу от "Фрайза"...
  - Ваших мальчиков? Так вы мальчиков любите? - продолжала я гнуть свою линию.
  Это сработало. "Тихоню" перекосило, он быстро подошел ко мне и ударил в живот. Я картинно согнулась и закашлялась. Дядечка же схватил меня за подбородок и прошипел:
  - Ну вот что, с**а, ты нам сейчас все быстро и подробно выкладываешь. Тогда мы убьем тебя быстро. В противном случае тебе будет больно. Смею уверить, девочка, ты даже не представляешь себе, что такое настоящая боль.
  И это он говорит мне! Вот нахал... Хотя сказанному я порадовалась - значит, несмотря на то, что они знают все о Вале, обо мне им почти ничего не известно.
 

Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:29, 26 мая, 2004
ЧАСТЬ?3,
В этот момент в комнату вошел еще один "спец". Лицо у него было расстроенным.
  - Шеф. Задача усложнилась. - и протянул "тихоне" пустую ампулу от "Фрайза". - Впрочем, не намного. Это ж вроде баба? Тогда ее можно изуродовать...
  Я расхохоталась. "Спец" обернулся, увидел мой "ангельский" облик, вздохнул и в очередной на мою голову в очередной раз вылились потоки словесной грязи.
  - Шеф! - я постаралась придать своему голосу как можно больше ехидства. - Кажется, я вас обштопала!
  Время. Время. ВРЕМЯ! Мне надо было тянуть время, скоро действие "Фрайза" закончится и тогда они уйдут... Точно уйдут. Из всего населения планеты Земля о пресловутых десяти процентах возможного выживания знаю только я. Остальных уже убрали.
  Все мое внимание сосредоточилось на стрелках часов.
  А Шеф тем временем потерял всякое самообладание.
  - Дрянь! Говори немедленно, когда укол сделала?!
  Опа... Один из "спецов" достал из кармана шприц. Похоже, у них есть антидот... Умные ребята, предполагали возможные варианты. Впрочем, им это все равно не пригодится.
  На мое сознание наползла душная ватная пелена, я еще успела почувствовать удар об пол и услышать:
  - Так. Обломались мы, ребята. Кончай ее.
  Последнее, о чем я подумала - это то, что перестраховка не всегда помогает.
 
  Вместо вдоха у меня получилось хрип. На том свете мне бы хрипеть не дали. Усилием воли я собрала в кучу разбегающиеся мысли и пришла к выводу, что жива. Как бы это странно не звучало. Вариантов происшедшего было два - или меня все же решили не "кончать" и как только я открою глаза, мною займутся уже серьезно, или дюжим ребяткам из службы госбезопасности кто-то помешал.
  Ситуация требовала фатализма. Делать мне было все равно нечего, и я открыла глаза.
 
  Выяснилось, что я лежу на полу, причем у себя дома, что конечности у меня не связаны, что поблизости не находится ни "спецов" ни их шефа... Через пару секунд пришло осознание боли. Болело все. И голова, и руки, и ноги, а уж какие непередаваемые ощущения я испытывала от процесса дыхания!..
  Возле меня, прислонившись к стене, дремал неизвестный мне мужик лет тридцати. Вид у него был такой, словно его кто-то спустил с лестницы.
  Ничего толком не понимая, я предприняла попытку подняться. Безуспешную. Я сделала глубокий вдох, произведя при этом столь жуткий хрип, что мужик вздрогнул и открыл глаза.
  - Ага... Живая, ты смотри!
  Я подумала о том, что у меня пневмоторакс.
  - Узнала?
  Я подумала еще, и пришла к выводу, что у меня, возможно, клапанный пневмоторакс. Но скорее всего - нет.
  - Эй, ты меня вообще слышишь?
  Я закончила исследовать состояние своего тела и с удовольствием отметила, что у меня целы руки-ноги и, кажется, даже нет сотрясения мозга. Возможно, по той причине, что сотрясаться особо нечему. Однако говорить я не могла. Я и дышала-то с трудом.
  Мужик тем временем подошел ко мне, поднял и поставил на ноги, прислонив к стене. Как ни странно, я не упала. Сообразив, что вербальное общение на сегодня отменяется, мужик предпринял иную тактику ведения переговоров.
  - Так. Евгения. Она же - Шизка.
  Я кивнула.
  - Ну что же, приятно познакомиться в реальной жизни. Станислав. Он же Дерек.
  Я выпучила глаза и начала падать. Стас поймал меня и снова прислонил к стенке.
  - Значит так, голуба. Времени у нас в обрез - долгонько ты в отрубе была. Слушай меня внимательно, и запоминай. Группа по этому городу распущена на неопределенный срок. За отсутствием состава. Тебя я сумел отбить. Эти бравые ребятки частью смотались, частью покрываются трупными пятнами у тебя на кухне. К сожалению, больше я ничего для тебя сделать не могу - ты теперь, Шизка, внезаконник. Сейчас мы спустимся вниз, поймаем такси, и тебя отвезут за город. Дальше - справляйся как можешь. На связь выйти не пытайся, в город не возвращайся, если выживешь - вообще исчезни с горизонта. Меня не волнует, как ты будешь это делать.
  Я кивнула, переваривая информацию.
  Пока мы спускались на лифте, Стас закончил свою речь.
  - Искать тебя будут все. Если найдут - сделай одолжение, убей себя сама и сразу. Валя мертв. Вероятность твоего выживания - чуть больше нуля.
 
  Он впихнул меня в машину, сказал водителю адрес, и я в очередной раз вырубилась. Не от боли, и не от того, что мне было нечем дышать. От осознания, что Вали больше нет. Окончательно и бесповоротно.

 
  ...Всю жизнь я прожила, будучи твердо уверенной, что "нет ума - считай калека". Поэтому в ту пору, когда друзья-подружки бегали по дискотекам, ходили в спортивные залы, прогуливали занятия и занимались тому подобной ерундой, столь необходимой для растущего организма, я как ненормальная штудировала учебники.
  Мои родителя такого подхода не одобряли, страстно желая выдать меня замуж. Я же замуж не собиралась и единственным мужчиной в моей жизни, который хоть сколько-нибудь меня интересовал, являлся компьютер.
  Мне было шестнадцать лет. Я закончила школу с золотой медалью, без всяких проблем поступила в институт на программиста, и наконец-то почувствовала себя в своей тарелке. Пожалуй, первые два курса были лучшим временем моей жизни - из нашего учебного потока постепенно образовалось небольшое сообщество абсолютно повернутых на информационных технологиях людей. Ну, что-то типа клуба по интересам. Периодически мы собирались где-нибудь чтобы пообщаться, выпить - нормальная студенческая вечеринка. Я завела тихий-спокойный роман с однокурсником и уже подумывала, а не выйти ли за него замуж, дабы порадовать родителей...
  Но однажды на вечеринке меня отозвал в сторону какой-то паренек из параллельной группы и спросил, не хочу ли я подзаработать. Ну, нехватка денег - это известная проблема студенчества всех времен и народов, поэтому я кивнула и поинтересовалась, а что, собственно, надо делать. Паренек кивком указал мне на стоящего возле барной стойки мужчину, и сообщил, что это какой-то воротила из подпольщиков, которому прям-таки позарез надо научиться обращению с компьютером.
  Я мысленно схватилась за голову, уже нарисовав себе в голове картину обучения тупого юзверя самым азам, и приготовилась отказаться. Однако за предложенную плату я согласилась бы учить даже динозавра.
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:30, 26 мая, 2004
ЧАСТЬ?4
Юзверь на проверку оказался не таким уж и тупым. А если быть совсем уж честной, то у Вальки просто был талант. Через полгода мне уже было нечему его учить, но он все равно продолжал приходить ко мне. Якобы на занятия. Я не сопротивлялась - мужик явно был не стеснен в средствах, платил исправно, и я наконец-то смогла позволить себе снять квартиру и жить отдельно. Но основная причина была даже не в этом - мне нравилсь сидеть рядом с Валей, нравилось смотреть, как он корчит свирепое лицо, пытаясь найти ошибку в вычислениях, нравилось, что он называет меня Женей, в отличие от всех моих приятелей, обращавшихся ко мне не иначе как Шизка - по сетевому нику.
  Развязка наступила достаточно быстро, шила в мешке не утаишь. А уж такая вещь как любовь тем более рано или поздно станет известна.
  Валя потом говорил, что это была любовь с первого взгляда. Я, смеясь, прибавляла - и до последнего вздоха. Роман с сокурсником полетел к чертям, да что там - все полетело к чертям. О таких чувствах только в книжках пишут, на деле такого не бывает. Но - было ведь!
  Мы жили отдельно друг от друга. Почти не встречались на нейтральной территории. Мало что друг о друге знали. Но все это было совершенно неважно. Ну как мне объяснить, как перехватывает горло при одном только взгляде в глаза? Как мне объяснить, что в конечном итоге не нужно ничего - ни слов, ни рассуждений, ни даже секса - только коснуться руки и в очередной раз убедиться, что он - реальный, здесь, рядом...
  Это сентиментальные бабские сопли. Но это правда. Было правдой.
 
  К тому моменту, как началась война, я уже знала, что Валя основательно не в ладах с законом, причем не с официальной его стороной. Предвоенное время, тревожное и смутное, на самом деле тоже было войной. Информационной.
  Знали о ней немногие, вели ее единицы. Вербовать меня пытались не раз, но мне каким-то образом удавалось отмазываться. Точно так же мне везло и в сомнительных ситуациях, когда мои "невинные" хакерские проделки всплывали наружу. Мне всегда удавалось замести следы...
  Валя же изначально стоял во главе одного из районных штабов "подпольщиков" - странной организации, преследующей еще более странные цели. Они знали все и обо всех, девяносто процентов их было хакерами, остальные десять - финансистами. Как Валя. Но он с моей помощью начал совмещать оба занятия, причем весьма успешно. Никому неизвестно, что бы могли сделать "подпольщики", если бы не началась война...
  Уже много позже я спрашивала Валю, для чего и кем были основаны "подпольщики". Он смущенно улыбнулся, и сказал, что это была просто игра. Не более, чем попытка разогнать обыденность и скуку.
  Насколько же часто наши игры выходят из-под контроля...
 
  И стала война.
 
  Поначалу никто даже не беспокоился особо - ну, очередные вооруженные столкновения. Ну, страна на военном положении. Ну...
  Мы же с Валей прекрасно знали, что будет дальше.
  И гроза разразилась с неслыханной силой.
 
  Ура! Мы ждали войны - мы получили войну! Апокалипсис сегодня! Сейчас! Не сходя с этого места!
  Залп!
  Мобилизация всего населения в возрасте от четырнадцати лет!
  Залп!
  Экономичесикй кризис, жрать нечего!
  Залп!
  Жить тоже негде, половина городов нашей страны стерта с лица планеты!
  Залп!
  Похоже, в этой войне погибнут все!
  ЗАЛП!!!
 
  Еще до того, как все это началось, мы с Валей попытались оградить от беды тех, кто был нам дорог. Не вылезая из интернета сутками, мы сумели переправить в тылы его родителей и мою сестру с ребенком. Мои родители уезжать отказались наотрез. Мы уже успели начать править свои электронные анкеты, чтобы не загреметь в штрафбат, когда нас взяли.
  Валю отправили в штрафбат как "главаря подпольной оппозиционирующей группировки". Мне просто припомнили пару взломов.
  Финита.
  Мы прощались без слез, прекрасно понимая, что не увидимся больше никогда. Штрафбат - это пушечное мясо, максимальный срок выживания в подобных воинских частях - три недели.
 
  Первые два месяца мне казалось, что я всегда буду вот так ползти по грязи, озабоченная только двумя вещами - выжить и не допустить, чтобы грязь попала в ствол моей винтовки. Потом я стала замечать, что устаю сильнее, чем раньше. Еще позже я осознала, что при виде любоый пищи меня начинает выворачивать наизнанку. К концу третьего месяца я точно знала, что беременна.
  ...эти "тихоня" говорил, что я не знаю, что такое боль. Нет. Это он не знает, что такое аборт на четвертом месяце в полевых условиях.
  Естественно, никто не собирался меня демобилизовывать.
  Естественно, у нашего врача не было даже анальгина.
  Естественно, я выжила.
  Выжила.
  Война длилась два года, и все эти два года я всеми силами опровергала сводки и статистики, оказываясь в живых после таких сражений, когда от всего батальона оставалось три-четыре человека.
  Я получила восхитительное украшение на лицо, три ранения, я четыре раза была в плену и дважды меня собирались расстрелять. Пожалуйста, не спрашивайте, почему я жива. Я сама не знаю. Наверное, Бог все же есть... Однако у него странное чувство юмора.
 
  Мы закончили эту войну, мы подписали чертово мирное соглашение... Я вернулась в свой город. Навела справки. Выяснила, что моя сестра жива. Что мои родители погибли. Что на том месте, где была наша улица - симпатичная воронка, ставшая братской могилой для жителей пяти домов.
  Потом мне сказали, что Валя жив. Я помню, что стояла напротив зеркала в общественном сортире и впервые за два года ревела, как маленькая девочка, которую дернули за косичку. Любовь любовью, но всему есть пределы, а об особенностях своего лица я вам уже рассказывала.
 
  Мне было некуда идти, да и незачем, а все, кто оказывается в подобной ситуации, рано или поздно попадают к аутсайдерам. Вот и я попала.
 
  Следующих двух лет я почти не помню. Я знаю, что сидела на игле, пытаясь хоть как-то заглушить боль от того, что у меня ничегошеньки нет, хотя могло бы быть все. У меня на всем теле, кажется, не было ни одной вены - сплошные дороги. Когда нечем было колоться, мы пускали по венам воду. Это немного помогало. Каким образом я зарабатывала деньги на очередную дозу? Не помню... Знаю точно, что не проституция - да оно и так понятно. Кажется, я кого-то убивала. А может и нет. Черт! Ничегошеньки не помню...
  Трудно себе представить, в каком я была состоянии, когда Валя меня нашел... Достаточно того, что я на тот момент болела почти всеми видами трансмиссивных инфекций, весила тридцать пять килограмм, а мои мозги собирались отказать через пару дней.
  Я не знаю, что он почувствовал, когда увидел, на что я похожа.
  Я не знаю, где он достал деньги, за которые эскулапы спихнули меня с дорожки, ведущей в лучший мир.
  Я не знаю, почему мои мозги не превратились в губку.
 
  Только первое, что я помню после всех этих двух лет, это то, как Валя плакал, когда я открыла глаза.
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 19:44, 26 мая, 2004
ЧАСТЬ?5
 Второе дыхание никогда не будет столь же легким, как первое.
  За те два года, которые я провела в безуспешных попытках уничтожить свой не в меру живучий организм, страна потихоньку ожила. Отстроили здания, более-менее наладили экономику, кое-как справились с мародерством и беспределом. На нас же с Валькой нашло какое-то остервенелое спокойствие. Нормальная семейная жизнь нам не светила - я не могла иметь детей, оба мы имели восхитительные букеты всевозможных психозов и держались друг за друга, как утопающие - больше держаться все равно было не за что.
  Валя начал приходить в себя раньше. Осознав, что я не собираюсь возвращаться к наркотикам, кончать жизнь самоубийством и окончательно слетать с катушек, он начал потихоньку прощупывать почву.
  Он заново собрал "подпольщиков". Когда он рассказал мне это, то был готов к тому, что я закачу истерику, был готов к длительному выяснению отношений... Однако я была только рада.
  Пафосно звучит фраза - государство предало нас... Но это же правда! Нас отправили в расход за игру с информацией, мы выжили и по-прежнему не желали сидеть спокойно. Посмотрев на жизнь с самой ее изнанки, и расписавшись в принадлежности к оной, "подпольщики" стали организацией несколько иного характера, исповедуя подростковый принцип:
 
  "мы нарост на вашем теле,
  мы пока еще не сели,
  вы нас очень не хотели -
  мы вас тоже не хотим!"
 
  Как бы поточнее обозвать нашу деятельность?.. Вредительство? Похоже на то. Все та же игра с информацией, но теперь уже имеющая четкую направленность - мы хотели развалить государство.
  Наша работа на оппозиционную партию суть была просто плодом безысходности - надо же было делать это во имя чего-то? Задыхаясь в поствоенном, возрождающемся мире, мы были на постоянном прицеле у власти. Нам ничего не забыли, каждый наш шаг записывался и подшивался к учетной папке... Вы себе не представляете, что значит постоянно жить на прицеле...
  Это порождает только два желания - увернуться от летящей в тебя пули и уничтожить того, кто целится. В нас целилась страна.
 
  Конечно же, нам это было, по большому счету, нафиг не нужно. Более всего мы с Валей хотели уехать отсюда, но - клеймо политических преступников делало нас невыездными.
 
  Кстати, от всей этой игры при желании можно было получить вполне съедобную порцию удовольствия - мы жили под несколькими паспортами, в нашей квартире стояли четыре компьютера с IP-адресами разных районов, я вообще не выходила из дома, а вот каким образом Валька ухитрялся координировать группы сразу по нескольким городам - для меня остается загадкой.
  Всего лишь игра.
  Она затягивала.
  Она затягивалась.
  Но развязка все же наступила.
 
  Я помню, как мы с Валей тупо пялились в телевизор, слушая жуткие сводки новостей - в стране переворот. Революция, мать вашу! Мы выиграли маленькую информационную игру... Последствия оказались самыми что ни на есть непредсказуемыми.
 
  Валя все равно был спокойнее меня. И, пожалуй, умнее. Он прекрасно знал, что победители не захотят сохранять свидетелей своей победы... Он любил меня.
  Поэтому, до утра прослушав вместе со мной новости, быстро собрался. Я молча смотрела на все это, еще толком не понимая, что происходит.
 
  - Женька. Мы вляпались, девочка. Мы в очередной раз вляпались.
  Я кивнула.
  Очевидно, он все же предполагал, что события могут развиваться и в этом направлении, потому что быстро включил компьютер, разослал по нескольким адресам какие-то письма и снова повернулся ко мне.
  - Вот что. Сейчас за нами начнут охоту в особо крупных масштабах, причем с двух сторон. Поэтому слушай меня очень внимательно. Этой ночью почти всех ликвидировали, я удивляюсь, что нас до сих пор не нашли... Ты почти ничего не знаешь, есть небольшая вероятность, что за тобой не придут. Совсем маленькая - но это тоже шанс. А вот я - мишень крупная, поэтому меня они найдут любой ценой. Жень, ты единственный человек в этом мире, которого я люблю, и я бы очень хотел, чтобы ты осталась в живых. Мне это, увы, вряд ли светит. Поэтому - я сейчас смотаюсь так далеко, как только смогу. Смешаю им немного карты, постараюсь увести как можно дальше от тебя. Тебя же прошу только об одном - не геройствуй. Если придут - скажи им все, что знаешь. Если не придут - сиди тихо, как мышка. Умоляю тебя - живи.
  И ушел. А я уже в захлопнувшуюся дверь прокричала
  - А какой мне смысл жить без тебя???
  В магнитофоне пророчески хрипела песня какого-то проекта, который слушал Валька. Не могу сказать, что мне эти песни нравились - да и не песни это были, а хрип под какофонию, но на этот раз слова ложились как пули опытного снайпера. В самую точку.
 
  "Гравюры мастеров старых,
  Шляпка надвинута трагично
  На глаза. Серые тренчи, сливаясь с паром
  Загружаются в вагоны. Статично
  Гомон, шум, ажиотаж расставания.
  Я уезжаю, жизнь - отсрочка.
  Ты знаешь, ненавижу прощания -
  Пустые формальности, точка.
 
  Пустой перрон, меня жд?т поезд.
  Небо унылое, оно тоже устало.
  Кол?са латунные в предвкушенье воют,
  Уйти. Вот одно желание.
  Я посмотрю в окно, может
  Там увижу то, что утратил.
  А пока эта земля гложет,
  Извини - жизнь - не для меня.
 
  Не маши платком вдогонку,
  Не надо. Не тревожь ушедшее.
  Я прихлебну в купе самогонки
  И забуду нас, сумасшедших.
  А поезд, стучит наркотически,
  Зябко внутри, горько.
  Этот мир и так слишком холоден.
  Может, согреюсь я в аду..."
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 19:46, 26 мая, 2004
ЧАСТЬ- ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ
Собственно, на всякого умника найдется свой академик.
  Валька просчитался - меня нашли, причем очень быстро, где-то через неделю после его ухода... Зачем Дерек-Стас отбивал меня от "спецов" - я не знаю, человеческая душа - тонкая материя, а я последнее время все больше начинаю верить в Бога.
 
  Итак.
  Я пришла в себя лежа в канаве. Сверху моросил редкий дождичек, я перебирала в памяти всю свою нелепую жизнь и жалела, что у меня все же не клапанный пневмоторакс, который бы обеспечил мне отправку в мир иной еще пару часов назад.
  Что делать дальше - я не представляла. Жизнь не просто дала трещину, как это с ней не раз случалась, она каким-то волшебным образом ухитрилась трансформироваться в белый альбомный лист.
  А рисовать я не умею.
 
  Пролежав в канаве около часа, я наконец-то уяснила, что надо куда-то двигаться. Кое-как, удивляясь скрытым резервам моего не слишком-то сильного организма, я поднялась. Местность была мне не знакома абсолютно. Плюнув на все, я пошла вперед, вдоль абсолютно пустой ночной трассы.
 
  Мне бы еще вспомнить, сколько конкретно я шла. Может - час. Может - больше. В конечном итоге я набрела на этот "поселок городского типа". Точнее, он был им до переворота, а теперь достаточно быстро превратился в живое напоминание о моем пошлом - прибежище аутсайдеров. На улицах было тихо, однако из выбитых окон периодически слышались какие-то звуки, доказывающие, что здесь живут.
  Я толкнула плечом покосившуюся деревянную дверь, ведущую в какой-то подвальчик, и на автопилоте спустилась по ступенькам. Похоже, это было что-то типа бара.
  Поначалу я приняла его посетителей за собственные галлюцинации, однако скоро все же осознала, что это вполне живые люди. Люди, с волосами, выкрашенными во все цвета радужного спектра, люди, фигурами более всего напоминавшие скелеты. Грязные, давно не мывшиеся, сторчавшиеся до состояния "му-му" люди, которые на данный момент были для меня единственной надеждой на выживание.
  Никто не обратил на меня внимания - тут были кадры, выглядевшие похлеще. Я села на шаткий стул, стоявший у стены и поняла, что для счастья человеку надо просто чтобы было тепло и сверху не лил бесконечный дождь. Подобной остроты ощущений у меня, пожалуй, не было со времен войны.
 
  Через некоторое время на импровизированную сцену, сделанную из нескольких ящиков, поднялось нечто. Что конкретно - я не могла разобрать, дым в помещении стоял столь плотный, что я предпочла сидеть с закрытыми глазами, иначе они начинали немилосердно болеть. Нечто провело по струнам расстроенной гитары и запело... То есть - захрипело.
  Я с удивлением обнаружила, что это и есть тот самый проект, который так нравился Вальке.
 
  "Расстрел возрождает в народе любовь,
  Сходи в вендиспансер и сдай свою кровь.
  Лица холокоста блестят на штыках,
  Болото мести гни?т в моих кишках...
  Мама не плачь, это геноцид.
  Чужая игла нес?т в себе СПИД.
  Либеральный фашизм, я ура-патриот,
  Вчера копал могилу, наш?л пулем?т.
  Никто в мо?м селе теперь не жив?т...
  Ой-?, никто больше не жив?т...
  Ну а мне вс? это пох -
  Я уже м?ртвый, я уже сдох!"
 
  Хм... Мне стало интересно, а не воевал ли автор сей дивной песни в штрафбате? Я пригляделась. Нет, не воевал... Молоденький совсем мальчик, не мог он попасть под мобилизацию. А ты смотри, песни-то какие поет... Я встряхнулась - на сегодня лимит выключения сознания был исчерпан. Мне надо было думать, но получалось это плохо.
  Я не знала, где нахожусь, не знала, какое сейчас число, сколько я провалялась в канаве и что вообще творится в мире.
  Чья-то рука протянула мне сигарету. Ну да, я забыла, что аутсайдеры живут по принципу общины. Я затянулась вонючим табаком, за что мгновенно была наказана собственным организмом - последовавшему приступу кашля могу позавидовать астматик. На меня покосились.
  А мальчик на сцене тем временем продолжал надрываться.
 
  "А ты голосуй, ты выбирай - а не то проиграешь -
  Живая мишень!
  А ты голосуй, ты выбирай, выбирай свой ствол -
  Живая мишень!
  Беги - от охотника
  Беги - от убийцы
  Беги же - тупая тв*рь!
  Уноси свои ноги, пока не поздно!!!
  Мишень -
  Я - я не могу СМЫТЬ е?
  СО СВОЕЙ СПИНЫ! СО СВОЕЙ ГРУДИ!
  Мишень!"
 
  Я снова прикрыла глаза. Ну сколько ему лет? Да не больше семнадцати. Сидел бы тихо, про любовь стихи писал, так вот неймется... понесло его в политические темы. За каким, спрашивается, хреном понесло?
  Подсознание ехидно сморщилось и ответило на вопрос вопросом:
 -- А тебя, милая, за каким хером в нее понесло?
 
  Мне внезапно стало смешно. Приступ смеха закончился, естественно, приступом кашля. На меня снова покосились, потом кто-то подошел ко мне, взял за подбородок и произнес:
  - Ты это... вали отсюда, нам туберкулезники на х*й не нужны.
  Потом человек разглядел мое лицо и выматерился.
  - От же бля... От ни хуя себе! Слышь, че это у тебя с харей?
  - Ну-ка отъебись от бабы живо. Не туберкулезница она. Я ее знаю, она из подпольщиков.
 
  На меня посмотрели с уважением и отошли. Человека, который узнал меня, я в свою очередь припомнить не могла. Скорее всего, он просто помнил меня еще по послевоенным годам. Он буквально за руку вывел меня из "бара", отвел в какую-то халупу, служившую ему домом. Меня можно было поздравить - я вырубилась третий раз за сутки. Правда, на этот раз я все же скорее уснула.
 
*****

 
  По пробуждению выяснилось, что это действительно коммуна аутсайдеров. Меня быстро ввели в курс дела. "Подпольщиков" уничтожили. Всех, поголовно. Я - последний могиканин и госбезопасность просто горит желанием сплясать джигу на моих костях. Я спросила про Валю. Мне снова сказали, что он мертв.
 
  Искать-то меня, конечно, искали, да только в коммуну предпочитали не соваться - люди здесь жили больные на всю голову, убийство для них было приятным разнообразием. Я прожила у аутсайдеров две недели.
  Я встала на ноги, подлатала раны и... снова села на иглу. Что не удивительно. Даже саморазрушение - это такая вещь, которую следует доводить до конца.
 
  По сравнению с этими ребятками те аутсайдеры, с которыми я провела два года, были просто божьими цветочками. Цели они не имели никакой, кроме разрушения. Всего, что попадется под руку.
 
  Постепенно я начала втягиваться в такую жизнь, природная нелюбовь к насилию спешно ретировалась перед объективной реальностью, и когда через две недели меня позвали помочь спалить какой-то склад, я согласилась.
 
  Фейерверк обещал быть красивым. Склад был двухэтажный, наверху хранилось какое-то бытовое барахло, а внизу - канистры с краской и растворителями. По трое человек на этаж, поджигаем - сматываемся - любуемся содеянным. Хорошая схема.
 
  Наша группка поджигала третий этаж. Я искала вентиляционный люк, чтобы сообразить, куда пойдет тяга. Я просто искала этот чертов люк, я была совершенно не готова к тому, что увидела!!!
 
  Очевидно, для "тихони" поимка Вали оказалась делом чести. И он его таки поймал. Недалеко от коммуны. Пытался выбить информацию об остальных подпольщиках.
  Валя предупреждал меня, чтобы я не геройствовала.
  Сам он так поступать не собирался.
  Да, черт подери, мы были подпольщиками, мы ненавидели все и вся, но в целом - мы были неплохими людьми.
  Так вот, Валя не собирался сдавать своих, и не сдал.
 
  Они были оба в этой подсобке - и Валя, и "тихоня". Вернее то, что осталось от Вали. Кусок обожженной, изувеченной плоти. Но он еще дышал. А "тихоня", видимо устав от трудов праведных, дремал сидя возле стенки.
  Я вырубила его ударом в основание черепа. Не очень сильно - чтобы выжил. Я долго сидела на полу рядом с Валей, я запоминала каждую черточку его лица, чтобы его образ - единственный дорогой мне образ - был со мной до самого конца.
  Потом прибежали ребята из нашей тройки. Они сказали, что сами нашли люк и уже все подожгли. Я попросила их забрать Валю и уходить.
  Никто не стал меня ни о чем спрашивать, они просто выполнили мою просьбу, предупредив, что минут через десять все взлетит на воздух.
 
  Мы остались в комнате вдвоем с "тихоней".
  Сейчас я поднимусь, приведу этого горе-инквизитора в чувство, а потом у меня останется еще целых пять минут на то, чтобы посмотреть, как будет бояться смерти тот, кто пытался убить сначала меня, а потом Валю.
  Конечно, больше всего я хотела бы сейчас держать за руку человека, которого люблю. Тем более что все эти бесконечные "спасения" изрядно попахивают дурным тоном.
 
  Вы спросите меня - почему я попросила унести Валю? У него же пол процента из ста на выживание.
  И я вам отвечу.
  Потому что это все-таки шанс...
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 17:46, 27 мая, 2004
 Первый по-настоящему т?плый весенний день не мог оставить меня равнодушной, потянуло со страшной силой в сквер, на любимую скамеечку... Можно потихонечку сбежать из дому, пока Лена на работе...
  Хе, сбежать. Слово-то какое здоровое, а? Уползти, вот как это называется. Ленка, конечно, из добрых побуждений держит меня в заточении. Увы, молода она ещ?, чтобы понимать, как целительно созерцание нежных прокл?вывающихся листочков...
  Крошечный парк рядом, кажется, воздух пахнет липой... Некоторые из газончиков уже подготовлены к посадке, весело сверкают коричневым грунтом. Вот и свободная скамеечка. Посижу, погляжу... Молод?жь шныркает туда-сюда, на меня, старуху, внимания не обращает. Нет меня будто. Кстати, скоро на самом деле не будет, сердечко уж давненько на ладан дышит, а цепляться за каждый час, как некоторые, не в моих правилах. Не вижу глубокого смысла в такой бестолковой жизни.
  Внезапно покой мой нарушили детские вопли: "Мама, не хочу - уууу!".
  Из-за деревьев показались мамаша с дочкой. Почему-то не люблю я слово "мамаша", а ту женщину назвала б только так. Очень уж грубо д?ргала она за руку девочку лет пяти.
  Когда они приблизились, я услышала, как мамаша выговаривает:
  -Замолчи быстро, дурища. Ничего ты не получишь! Смотри, снова пятно посадила, дрянь такая.
  Женщина бросала на реб?нка злобные взгляды. Неужели из-за этой крошечной зел?ной ляпушки акварели на стареньком мышином платьице, выставляющемся из-под грязно-синей болониевой куртки?
  А девочка такая чудная. Е? бы принарядить, да волосики светленькие по-хорошему в косички, такая бы куколка получилась! Губки, щ?чки пухленькие, крошка носик - курносик, только плачет он сейчас...
  Вдруг лицо девочки исказила гримаса. Страх? Нет, скорее ужас. Она вырвалась из цепкой хватки женщины и встала, как вкопанная, словно перед ней пропасть разверзлась.
  -Ты чего ещ? удумала, крыса такая? - прошипела женщина, убирая за уши слипшиеся ж?лтые кудряшки.
  -Мама, смотри, яма! - пальчик дочери указывал на асфальт.
  -А ну, брось фантазии свои тупые. Дожд?шься у меня, дома как наподдам! - мамашка снова схватила девочку, на этот раз за воротник, и попыталась потащить дальше.
  Вопль девочки ударил по моим ушам и заставил зажмуриться. Такие вот у нас, стариков, глупые рефлексы.
  Когда я открыла глаза...
  Яма, как е? назвала девочка, проходила почти от самых моих ног и заканчивалась где-то на газоне. Скорее, она напоминала чернильное пятно, только откуда ж ему тут взяться? Мать и дочь стояли к нему впритык.
  Женщина осматривалась. Не сразу меня обнаружила. Подарила недобрый взгляд. Ещ? бы, рядом-то никого, кроме меня, я, наверное, мешаю устроить экзекуцию. Совесть проснулась? Не думаю. Считает, наверное, что неприлично на улице это делать.
  Тогда она села на корточки, оголив ноги-спички, и начала что-то шептать на ухо девочке, поэтому не увидела того, что заставило забиться мо? сердце. Постой, нельзя тебе...
  Спортсмен в яркой маечке подбегал к нам рысью. Топ-топ, мягко шл?пали его кроссовки. Пока он не ступил на кляксу второй ногой. И бесследно исчез.
  Не только я оказалась свидетелем столь внезапной пропажи. Девочка перестала плакать. На лице е? появилась задорная улыбка. Мать заметила такую неожиданную перемену и озадаченно уставилась на дочь.
  -Пошли, пошли туда, - теперь уже девочка тянула е? за руку.
  Женщина встала, проверяя, не испачкан ли светло-серый кожаный плащ.
  -Ну, пошли, только я тебя вс? равно отдубасю, - спокойно произнесла она.
  Но девочку, похоже, сейчас ничего не могло расстроить, казалось, вся она светилась от беспредельного счастья.
  Они шагнули вместе. И пропали.
  Я поднялась, по привычке облегчая нагрузку на колени. Что там, а? Дети иногда бывают необыкновенно проницательны...
  Рискнуть в последний разок? Квартира давно на Ленке... Погорюет-погорюет, да зажив?т, может, замуж наконец кто-нибудь возьм?т...
  Всего один крошечный шажок...
  Внизу подо мной уже пролетала дорожка. Рядом, совсем близко, промелькнули липкие юные листочки... Я уносилась ввысь. Мне было хорошо и спокойно. Вс? шло именно так, как должно. Почудилось, иль нет, - где-то далеко ль?тся ручейком детский смех...


Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 10:53, 28 мая, 2004
ЧАСТЬ?1
 
  Я тебя отвоюю у всех времен, у всех ночей,
У всех золотых знамен, у всех мечей,
Я закину ключи и псов прогоню с крыльца -
Оттого что в земной ночи я вернее пса.
 
(М. Цветаева)

 
 
  Работа, говорят, любит дураков, возможно, даже взаимно. Ну, а те, у кого мозги хотя бы в начальном капитальце имеются, не всегда готовы поддерживать этот роман длиною в жизнь.
  Неприязнь к физическим нагрузкам по обязанности оказалась заразительной, охватив всю бригаду: мастерки лениво ковыряли раствор, кирпичи шл?пались с чавканьем. Бригада Пахомыча до вечера мусолила несчастный заборчик перед коттеджем Барина, но, вс? же, дожала работу, забор был возвед?н и выглядел даже вполне прилично.
  Однако утром прикатил на "Хаммере" сам Барин, придирчиво оглядел сооружение, докурил сигарету, да и подцепил его леб?дкой, разворотив до основания.
  Пахомыч только челюстью лязгнул: ну, понятно, раз на машине есть леб?дка, отчего не опробовать е? в деле, но ломать зачем? И не болит же сердце у быка этого, плевать ему на восемь сжатых кулаков. При ч?м тут строители-то? Ну, не идеальный забор, не Растрелли, понятно, однако стоять будет долго и крепко.
  Конечно, Пахомыч повидал в жизни всякого, плюнуть и растереть, а ребята - простые работяги, стоят, хмурятся. Да и на новую кладку кирпича теперь не хватит. Ч?рт!
  Кряхтя и смачно матерясь, Пахомыч вооружился строительным молотком, и принялся разбивать на составляющие останки заборного столба.
  Кирпичи трескались, отваливаясь кусками вместе с раствором.
  - Тут это, того-этого, молотком никак. Кувалду надо, - услышал он за спиной голос. Обернулся и увидел странного вида парня.
  Тот стоял, ковыряя носком изрядно поношенного ботинка землю, и посматривал на Пахомыча не то, чтобы искоса, но и не прямо, а как бы вскользь. Неприч?санные, пегие волосы и пот?ртая одежда навели Пахомыча на мысль о дворняге. Настороженная, неловкая поза придавала "пришельцу" какой-то затравленный вид, будто он постоянно ожидал удара или резкого окрика.
  "Нет, точно, дворняга", - решил про себя бригадир.
  Однако парень не разменивался больше на слова, а поднял с земли молоток-кирку, приставил его "клювом" ко шву и крепко саданул по молотку кувалдой.
  От столба отделился ровн?хонький пласт из четыр?х кирпичей, целых и невредимых. Ещ? два точных удара, и кирпичи отвалились друг от друга.
  - Тут это, того-этого, воду надо. Отбивать раствор легче будет, - буркнул он в сторону Пахомыча.
  Бригадир обернулся к помощникам, и скомандовал.
  - Воду, живо!
  А парень продолжал стучать по столбу как автомат, снимая слой за слоем.
  И очень скоро на месте изуродованных обломков выросла аккуратная горка кирпича, из которой строители выбирали экземпляры посимпатичнее и укладывали в железный тазик с водой.
  - Хорош вкалывать, пошли, пожу?м, - остановил его бригадир. Тот молча кивнул и вслед за мужиками направился к умывальнику.
  Во время обеда Пахомыч украдкой наблюдал за тем, как парень ест.
  "Если и дворняга, то очень воспитанная", - решил он: ел тот аккуратно, тщательно подбирая крошки в тарелке, вдумчиво переж?вывая каждый кусок. Но взгляд цепко удерживал в поле зрения оставшуюся еду, будто его в любой момент могли погнать из-за стола.
  - В плену был? - осторожно поинтересовался Пахомыч.
  Парень оторвался от тарелки, посмотрел поверх головы бригадира и мотнул головой.
  - Нет. Я это, того-этого, в стройбате служил.
  - Точно! - Пахомыч хлопнул ладонями по коленям и расхохотался. - А я-то вс? голову ломаю, где ты мог так насобачиться кирпич долбить! Два солдата из стройбата заменяют экскаватор!
  Собеседник вздрогнул и втянул лохматую голову в плечи. Больше он не проронил ни слова, пока не доел вс? до последней крошки.
  После трапезы странный "работник" не стал перекуривать с остальными, а принялся счищать раствор с кирпича, не выпуская изо рта мятую "Приму". Пахомыч постоял, наблюдая за ним, докурил, задавил бычок сапогом и подош?л поближе.
  - Пусть мужики чистят, не велика премудрость. А мы, давай, с тобой кладку начн?м. Глядишь, к вечеру управимся.
  Давно так не дивился Пахомыч! Обычно каменщиков оценивают не столько по качеству, сколько по скорости. Двое подсобных рабочих против одного каменщика - кто кого загоняет. Так вот бригадир с двумя помощниками едва поспевали за бывшим стройбатовцем.
  Но что самое поразительное - кладка! Она получалась не просто ровной, а изящной из-за особой расшивки между рядами. При этом сам каменщик успевал прикурить, между делом, новую папиросу, а Пахомычу пришлось установить очередь на перекур.
  Но вот столбы поставлены, реш?тки установлены, помощники Пахомыча подправили краску. Бригадир отош?л и полюбовался на работу: забор выглядел совершенно иначе, чем вчера.
  "Ну, пусть теперь Барин попробует придраться", - хмыкнул он про себя.
  Тем временем, стройбатовец присел в сторонке на корточки и достал из пачки "Приму". Пахомыч подош?л и протянул свою пачку.
  - Закуривай, маэстро. Конкретно лабаешь. Завтра шефу скажу, чтобы тебя на работу взял. Тебе ведь нужна работа?
  Парень кивнул и впервые посмотрел прямо в глаза Пахомычу.
  - Надо это, того-этого, маслом машинным кирпич помазать. Блестеть будет. Генералы любят.
  Бригадир, не раздумывая, направился к своим "Жигулям" и достал из багажника масл?нку с тряпочкой.
  Солнце почти скрылось за горизонтом. К тому времени участок был прибран от остатков кирпичного лома и инструментов.
  Сам Пахомыч нервно нарезал круги и, посматривая на часы, ворчал:
  - Ну, где эта охрана?! Десятый час, матч скоро по "телеку".
  - А, поди, думают, что Барин здесь банкет с фуршетом и шашлыками устроил, - буркнул один из работяг. - Раз уж Барин психа дал, то все решили, типа мы тут до утра с большого перепуга пахать будем.
  - Вы это, того-этого, езжайте, - вдруг подал голос "маэстро", - а я посторожу до утра.
  Строители переглянулись и уставились на бригадира. Одно дело, конечно, принять помощь от "парня с улицы", а другое взять на себя ответственность за сохранность все этих пластиковых стеклопакетов и прочих паркетов.
  - Едем! - решился Пахомыч. - А завтра я перед Барином за тебя слово замолвлю. Ты только смотри, не проспи свой пост, солдат.
  И, уже уходя, обернулся и спросил.
  - Как зовут тебя, мастер Самоделкин?
  - Супоня... Того-этого, Степан Сапунов, - мотнул кудлатой головой парень.
  Проводив бригаду, Супоня постелил на прогретую за день землю спецовки и л?г. В темнеющем небе зажигались одна за другой зв?зды. Спать не хотелось.
 
* * *

 
  Да и не пришлось.
  Мягко прошелестев шинами, подъехала машина. Забор осветило фарами, хлопнула дверца, раздался женский смех и мужской голос.
  К участку подошли двое.
  - А там точно никого нет? - спросила спутника девушка.
  - Да точно, точно. Мне звонили.
  Сторож бесшумно поднялся, подобрал валяющийся поблизости кирпич и, пригнувшись, прошмыгнул к воротам.
  - Ну, видишь, никого нет, - громко обратился парень к подружке. И тут же мешком грохнулся на землю: Супоня налетел стремительной тенью и шарахнул незваного гостя завернутым в спецовку кирпичом по голове.
  Девушка завизжала и бросилась прочь, плохо соображая, куда бежит.
  - То-то же, того-этого, воришки! - проворчал Супоня, закутывая "преступника" (или, скорее, потерпевшего) в спецовку и завязывая на спине рукава.
  Остаток ночи он пров?л, карауля трофей, который, очухавшись, подал, было, голос, но, наткнувшись на глухую стену непонимания со стороны стражника, вскоре примолк. Супоня не намерен был вести переговоры с уголовным элементом, а гордо восседал рядом, чувствуя себя героем.
  Так и встретили утро вместе. И неизвестно, кто его больше ждал: поверженный титан или его победитель.
 


 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:42, 31 мая, 2004
ЧАСТЬ?2

  Вс?, что угодно ожидал увидеть с утра Барин. Развалы кирпича, недостроенное сооружение, но уж никак не новый забор, глядя на который можно было самому себе позавидовать.
  - Оп-па... - только и сказал он, подъехав к участку.
  Но второй возможностью удивиться стало появление Супони, который вышел навстречу хозяину и, вытянувшись "в струнку", доложил.
  - Вор, того-этого, задержан!
  Изумл?нный Барин смотрел на это явление, силясь понять, откуда оно взялось и почему ещ? задерживает воров.
  - Ты кто такой? А где, собственно, охранник?
  - Я здесь, шеф! - дон?сся до них с земли сдавленный голос.
  Барин посмотрел через плечо Супони, отстранил его и направился к связанному охраннику.
  - Это кто тебя так? - ухмыльнулся он.
  - Этот придурок! - завозился на земле тот. - Развяжите, шеф!
  - И как это он тебя?
  - Да налетел сзади как бандит, по башке шарахнул!
  - А что ж ты позволил себя так поймать?
  - Но я же не думал!
  - Очень на тебя похоже. Ну да ладно, вставай давай.
  Барин развязал узел из рукавов и вытряхнул из спецовки охранника. Тот с трудом разогнулся, растирая затекшие конечности.
  - У, дебил! - погрозил кулаком Супоне.
  А тот угрюмо смотрел на них, переминаясь с ноги на ногу.
  - Ну, рассказывай, откуда ты взялся и зачем охранника моего завалил, - обратился к нему Барин.
  Супоня, перемежая рассказ любимой присказкой, сбивчиво объяснил, что работает тут строителем, и взялся посторожить. Охранника принял за вора и задержал.
  Барин слушал его поначалу хмуро, а под конец, когда парень поведал, как огрел по темечку охранника, расхохотался.
  - Ладно, разбер?мся, - решил он и направился к дому.
  Конечно, Пахомычу потом влетело от него изрядно, что на чужака оставил имущество, но, учитывая заслуги Супони, всех простил, и позволил новичку остаться в качестве нового каменщика. О ч?м, кстати, нисколько впоследствии не жалел.
 
* * *

 
  К Барину частенько приезжал компаньон, сынок одного крупного чиновника, Барчук. Так его прозвали за гаденькие замашки и снобизм. Против Барина выглядел он мелким и незначительным, с чем никак не мог в душе смириться и всячески пыжился, вызывая еще большее желание подколоть или съязвить.
  Пока шло строительство, Барин пристально наблюдал за Супоней. Раз позвал того в дом, посадил за стол, разлил по рюмкам водку, да и за жизнь спрашивать начал. Барчук тут же с бокалом "Шато" в кресле развалился.
  Супоня от водки отказался, отодвинул даже, но про себя рассказал.
 
* * *

 
  Назвав Супоню "дебилом", охранник тогда нисколько не ошибся. Диагноз "олигофрения" не был неожиданным, учитывая хронический алкоголизм матери Ст?пы, которая впоследствии неоднократно давила на жалость, выклянчивая "стопочку": дескать, и жизнь-то у не? тяж?лая, и сын-инвалид, какой с него кормилец может вырасти.
  И стал бы Степан полным дебилом, если бы не бабка, Марья Кузьминична, бывший педагог, которая мальчишку у пьющей дочери отобрала и, несмотря на отнимающиеся ноги и высокое давление, занималась с ним, водила в спортивные кружки, помогала делать домашние задания. И, что главное, не позволила отдать в интернат. Тянула его из класса в класс, вместе с ним стихи учила: картинки рисовала наглядные, песни сочиняла. И ведь помогло!
  Конечно, не блестяще, на олимпиаду бы не попал, но переползал вполне уверенно в следующую четверть, благо учителя терпеливо относились, сквозь пальцы смотрели на его уч?бу. Ну, а уж по труду и физкультуре только круглые "пятаки" были.
  С пением, увы, не заладилось: наотрез отказывался петь любые другие песенки, кроме бабушкиных. Зато, когда его поделки на школьную выставку попали, гордо Марью Кузьминичну за руку притащил к своему стенду и сиял как весеннее солнышко.
  Она за своего внука, Ст?пушку, могла бы вс? до последнего отдать. А Ст?пка - жизни бы не пожалел. Бабушка для него - и свет в окне, и слово доброе. Уж как он ласки е? искал! Щенком малым к рукам ластился: совсем взрослый стал, пух на подбородке щетиной сменялся, а вс? жался к ней, млел, когда ему волосы сухой рукой трепала.
  Так и до выпускного выпестовала. Плакала в платочек, когда аттестат об окончании школы ему вручали, руки золотые хвалили. И письмо ей благодарственное передали: тут уж Ст?па вспыхнул, заулыбался. Редко его улыбку видели.
  И чудилось, что будет вс? просто сказочно.
  Да не совсем так получилось: повестка из военкомата пришла. Не успела Марья Кузьминична ахнуть, как обрили парню кудри буйные, и отправили в стройбат.
 
* * *

 
  Состояние Ст?пы первое время можно было охарактеризовать как "полное недоумение". Его удивляло вс?. И а) люминевые ложки и б) люминевые миски; пробежки по плацу в противогазах и воровство, кругом воровство...
  Это не укладывалось в его простую систему ценностей, выращенную на бабушкиных сказках: Иванушке-дурачку на помощь не приходили ни Серый Волк, ни Сивка-Бурка. Задания "генералов" не отличались изысканностью и каверзностью, но за невыполнение можно было огрестись не хуже, чем в сказке: только что головы не рубили.
  Родина побоялась доверить оружие этим отморозкам и создала стройбат, чтобы было, куда девать хлещущую через край недобрую силу. Если в армии дедовщина просто страшна, то здесь она приобретала ещ? более уродливый характер.
  - Будешь Супоней! - решил "дед", и с тех пор за Ст?пой прочно закрепилось новое погоняло. Настолько въелось, что он сам стал мысленно называть себя так.
  Супоню спасли золотые руки. "Деды" из числа подонков, которых армия спасла от тюремного срока, не стали ломать "бабушкиного внука" через колено. Ведь кому-то нужно и работать, план выполнять, иначе отцы-командиры озвереют и спросят с тех же "дедов". Вот только из бабушкиных посылок Супоне почти ничего не перепадало первых полтора года службы.
  Последние полгода службы Степа "служил" на строительстве генеральских дач. В качестве "оператора БСЛ" (Большой Совковой Лопаты) его перестали привлекать чуть ли ни с первых дней службы, доверяя самую ответственную работу - кладку кирпича, плитки, паркета и тому подобного.
  Но как ни оберегала Супоню бабушкина молитва, вс? же, пришлось ему столкнуться и с подлостью, и с несправедливостью, которые навсегда возвели границу между Ст?пой и доверием к людям.
  До дембеля оставался всего месяц. Но уйти по-человечески Супоне не дали. Сослуживцы обокрали дачу генерала, где Супоня перекладывал за нерадивыми печниками камин, а генеральские часы подбросили Супоне в вещмешок. И потом сами же указали разгневанному генералу на "вора". Тот разбираться не стал, вот так и угодил наш герой в дисбат.
  Дисциплинарный батальон - та же зона, только абсолютно "красная". И не только зона, но ещ? и армия со всеми вытекающими обстоятельствами.
  "Карантин", первый этап унижений и издевательств Супоня перен?с стойко, сказались опыт и закалка первого перепада в жизни от бабушкиной ласки к стройбатовским будням.
  Два года на пределе человеческих возможностей Супоня перен?с лишь благодаря вере в то, что есть на свете единственный человек, который его никогда не предаст - бабушка. Весь остальной мир превратился для Супони в одного большого врага.
  Но и дисбат - всего лишь Система, какой бы бесчеловечной она ни была. Те, кто утверждают, что рабский труд неэффективен, никогда не видели ни российской армии, ни стройбата, ни дисбата. И в дисбате кому-то надо ремонтировать и строить казармы, свинарники, кочегарки и столовые. Супоня научился отвлекаться от реальности работой, а скоро и привык к дисбату.
  Издевательская муштра не унижала Супоню так сильно, как его товарищей по несчастью. Его она просто не касалась, превратившись в сугубо функциональные реакции. Передвигаться по части бегом или строевым шагом под страхом карцера стало рефлексом, а три-четыре раза постирать и подшить белый подворотничок и подрукавники - не великий труд. За месяц до окончания двухлетнего срока Супоню охватил жуткий страх, что его снова подставят и отправят ещ? куда-нибудь. Но на этот раз, слава Богу, обошлось. Так и закончился его четыр?хлетний срок службы в армии
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 04:28, 02 июня, 2004
ЧАСТЬ? 3
С вокзала Супоня как на крыльях летел. На пятый этаж птицей взвился, в дверь заколотил, дрожа от возбуждения, сердце как безумное бухало.
  Затаив дыханье, еле дождался, пока услышал шарканье шагов.
  - Бабушка, это я! - заорал Супоня.
  - Ст?па, Ст?пушка! - перехватило дыхание у Марьи Кузьминичны. Трясущимися руками замок отперла и упала в объятья внука.
  - Баба Маша, того-этого, какая ты худая стала...- только сказал Супоня, осторожно обнимая и приподнимая над полом сухонькое тело старушки.
  - Ой, Ст?пушка, родимый... - заплакала она.
  Супоня сидел на табуретке у стола, оглядывая комнату и не узнавая е?: ни телевизора, ни хрусталя в серванте. Сама Марья Кузьминична - в поношенной одежде, изрядно сдавшая.
  - Мать? - коротко спросил он.
  - Ой, внучек! Совсем стыд потеряла, паразитка! Как ты уехал, мужиков стала водить разных. Что могли, вс? пропили. Пенсию мою отбирают... Что ты, внучек?!
  Супоня не заметил сам, как раздавил в кулаке подвернувшийся грязный стакан. Осколок, впившийся в ладонь, выдернул, даже не поморщившись.
  - Ст?пушка! - ахнула бабка. - Перевязать же надо!
  - Ничего, бабуль... На мне это, того-этого, как на собаке вс?, - Супоня снял с батареи кухонное полотенце и обмотал кисть.
  Вечером в квартиру ввалилась пьяная мать с собутыльниками.
  - Радость-то какая! Гляньте! - заголосила она, - сынуля с армии вернулся! Обмыть бы надо, дай десяточку, - обратилась она к бабке.
  Два "синяка" топтались в коридоре. Расклад с вернувшимся "сынулей" их не очень прельщал. Но слишком манила возможность халявного угощения, чтобы так просто уйти.
  - Десяточку? - тихо сказал Супоня. - Десяточку? - повторил громче, уже поднимаясь из-за стола, сутулый, страшный из-за исказившей лицо гримасы. Крепко взял за плечи мать и, довольно осторожно, но решительно пон?с в коридор. Поставив е? за порог, прихватил за шкварники опешивших дружков, и не столь аккуратно выбросил следом.
  - Ещ? раз увижу, того-этого, убью, - и захлопнул дверь.
  С той поры, мать пробовала появиться ещ? пару раз, но с неизменным итогом: не успевала даже изложить суть вопроса, как оказывалась стоящей на лестничной клетке.
  Пробовала, было, искать защиты у соседей, стыдила сына, но те встали на его сторону: поделом пропойце. Довольно бабку обижала. А внук, молодец, заступился.
  Трясся Супоня над бабушкой посильнее Скупого Рыцаря над златом. На руках, буквально, носил, когда ноги у той совсем отстегнулись. Купал, косу расчесывал и заплетал. Готовил пищу как умел. Как с реб?нком малым нянчился.
  Конечно, где им было на пенсию бабкину прокормиться: Супоня, хоть и худым казался, ел за двоих, да и лекарства покупать надо было. Потому за работу любую брался: таскал ящики в магазине, вагоны разгружал. Кому из соседей плитку в ванной положит, кому стенку в гараже подлатает. А те его из рук в руки передавать стали как знатного мастера.
  С тех доходов и кормились. Получит Супоня гонорар, продуктов накупит полную сумку, и обязательно бабушке конфет любимых, "птичьего молока" принес?т. Та каждый раз плакать принималась, а Супоня в плечо ей уткн?тся башкой лохматой, да так и сидит, сопит тихонько.
  Только как-то не очень удачно стало складываться вс? в последнее время: заказы не поступали, деньги таяли и ещ? бабуля совсем расхворалась.
  Вот тут стройка у Барина и подвернулась.
 
* * *

 
  Барин дослушал Супоню, помолчал, из висящего на спинке стула пиджака достал бумажник и протянул парню две "пятисотки".
  - На, возьми, бабушке лекарства купишь.
  У Супони перед?рнуло кадык, так судорожно проглотил слюну. Потянулся робко, будто опасаясь, что сейчас Барин отд?рнет руку, взял деньги, спрятал в грудной кармашек рубашки и рукой прижал.
  - Я отработаю. Того-этого, как есть, вс? отработаю... - и выскочил из дому как ошпаренный.
  Барчук хмыкнул.
  - И чего это ты на этого полудурка "бабло" швыряешь?
  - А ты разве не заметил? У него повадки как у пса!
  - И чего ты в н?м такого наш?л? Зачем он тебе?
  - А, не скажи... Ты ещ? молодой, не понимаешь, человек-п?с - большая редкость. Он - как дворняга, которую все гоняют и предают. Единственный человек, который его не обижает - бабка. Ей он будет предан до гробовой доски и любого за не? порв?т на тряпки.
  - Да фигня вс? это. Ротвейлер - вот собака, он твою дворнягу порв?т в один присест.
  Барин ухмыльнулся, достал бумажник и выложил десять стодолларовых купюр на стол.
  - Вот, смотри, штука баксов. Элитный щенок ротвейлера столько и стоит. Но ведь тебе "косарь" что за щенка отдать, что в казино за вечер промотать - один хрен. Да и щенков таких на рынке полно. А вот такая дворняга - раритет.
  - Да хренотень вс? это! Такие дворняги пачками на каждом углу стоят.
  - Дворняги все разные. А у этого особенность в том, что он твоему ротвейлеру глотку перегрыз?т, если бабки его дело косн?тся.
  - Да брось ты, никогда дворняге не одолеть ротвейлера! Никогда!
  - А спорим на этот "косарь" баков? Поставим парня против моего охранника, в открытом поединке и посмотрим, кто кого. - Барин протянул руку.
  - Лишняя "тонна" мне не помешает. - Барчук принял спор.
* * *

 
  - Положишь охранника - заработаешь ещ? две таких бумажки, как я тебе дал, - настраивал Барин Супоню. Тот кивнул.
  Охранник, тем временем, разминался у заборчика, заодно разжигая в душе зата?нную злобу на "дебила", который в прошлый раз унизил его перед шефом. Он был уверен в своей победе: что ему какой-то тощий длинный пацан против железных мускулов и пуленепробиваемой бритой головы?!
  - Нет, я тебе не только эту "штуку" дам, ты будешь получать премию к зарплате, - наш?птывал Барин. - Сможешь нанять сиделку бабушке, телевизор ей купишь! Ты только помни, он - бокс?р. И бояться следует его рук.
  Супоня вновь молча кивнул. Барчук объявил о начале поединка. Бойцов обступили и приготовились к зрелищу.
  Но азартных зрителей ждало разочарование - схватка получилась короткой. Против лома нет при?ма: получив короткий удар в челюсть, Супоня рухнул на землю.
  Охранник даже растерялся от такого стремительного финала и недоуменно посмотрел по сторонам. Это только в кино нокаутированный противник вскакивает на ноги и да?т сдачи. Весь спортивный опыт бокс?ра-полутяжа как на ринге, так и в подворотнях кричал "Победа!"
  И напрасно.
  С трудом разлепивший веки Супоня посмотрел на него, медленно согнул ноги в коленях и внезапно резко ударил противника по голени. Тот рухнул на землю, взревев от боли. Супоня подполз к поверженному противнику, сжал ему горло и заорал:
  - Удавлю, с**а!
  У охранника полезли из орбит глаза, лицо побагровело, когда Барин приказал:
  - Отпусти! Ты победил! Отпусти его, хватит!
  Супоня разжал руки и тяжело поднялся с земли.
  Барин посмотрел на обомлевшего Барчука и наставительно произн?с.
  - Заметь, этот парень на уровне инстинктов понимает, что врага нельзя унижать. Твои хвал?ные ротвейлеры стали бы плевать или мочиться на побежд?нного, а этот просто запугал до смерти. Теперь его все будут бояться, как бешеного пса. И правильно. Гони деньги!
  Барчук, перекосившись от злости, полез за бумажником и вложил проигранный "косарь" в руку Барина. Тот, в свою очередь, отсчитал причитающийся победителю приз и подош?л к своему фавориту. Супоня сидел возле стонущего охранника, ощупывая тому ногу.
  Он поднял голову, посмотрел мимо Барина и сказал:
 -- Того-этого, врача надо. Нога сломана.
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 04:04, 03 июня, 2004
ЧАСТЬ ?4
Лопнуло терпение Барчука. К постоянным издевкам и "шестым" ролям в принятии решений он почти привык и уже смирился, но всему есть предел.
  Не мог простить Барчук упущенной тысячи и унижения. Если б в казино просадил, не так обидно было бы, а тут от Барина претерпел. Неужели не придумается, как вернуть "должок"? Выждать время, пока забудется эта история, а потом нанести удар в спину. Как? А запросто.
  Прикинулся Барчук, что интересуется судьбой парня.
  - Как быть с бабкой, может, в больницу положить?
  - Не уверен, что это - хорошая идея. Пока парень в заботах о бабусе, он предсказуем. Его поводок у меня в руках. Терять его не хотелось бы. А так, мы за него, он за бабусю, "Репка", в общем.
  - Ну, нет, так нет. Тогда о деле. Что будем делать с фирмой-однодневкой? Терпение у налоговиков не бесконечное.
  - А что с ней делать? Ликвидировать будем, делов-то. Проблем с ней много. Ты и займись.
  - Ну, ладно, ладно...
  Барчук вышел из кабинета.
  - Чудненько, - пробормотал он, прослушивая запись разговора с Барином на диктофоне, - просто замечательно.
 
* * *

 
  Конечно, Барчук записывал голос Барина не для прослушивания долгими ночами. В его мозгу родилась любопытная, на его взгляд, комбинация.
  Чтобы запустить е? в действие, ему, для начала, пришлось выяснить, когда Барин едет на стройку. Вторым этапом необходимо было найти Супоню и остаться с ним наедине хотя бы минут на десять.
  Как это ни удивительно, но подонкам всегда "фартит" по жизни.
  Барин позвонил ему сам, предложив опробовать новую сауну.
  Парился Барин долго, со вкусом, по несколько раз остужаясь в бассейне и вновь заскакивая в парилку. А Барчук, сославшись на давление, вышел на воздух, где и обнаружил Супоню, который курил, сидя на бетонном блоке недостроенной площадки для тенниса.
  Барчук сунул руку в карман шорт, нащупал диктофон и подош?л к Супоне.
  Тот обернулся, исподлобья посмотрев на Барчука. Не внушал этот хлыщ парню доверия.
  Барчук обернулся по сторонам и, наклонившись к Супоне, тихо сказал.
  - Я хочу кое о ч?м предупредить тебя.
  Парень молчал.
  - Твоей бабушке грозит серь?зная опасность, - Барчук сделал "страшные" глаза.
  Супоня беспокойно привстал.
  - Вот, послушай, - Барчук протянул ему диктофон. Тот осторожно взял и прислушался.
  "Бабусю ликвидировать будем. Проблем с ней много", - услышал он голос Барина.
  Задумался ли Супоня хоть на секунду над тем, зачем Барчук показал ему эту запись и к чему Барину убирать какую-то старушку? Увы, Супоня и без того не принадлежал к числу великих мыслителей, а весть об опасности, грозящей любимому человеку, свела на "нет" всю оставшуюся умственную деятельность.
  Барчук даже отступил назад, когда Супоня зарычал.
  - Он убь?т е?, - продолжал запугивать Барчук, - если ты не прикончишь его. Он это сделает сам либо отправит к ней киллера!
  Возможно, не представь Барчук второго варианта развития событий, Супоня бы просто вломился в сауну и утопил в бассейне ни о ч?м не подозревающего Барина. Но теперь в его голове намертво засела мысль: закрыться в доме как в крепости и ждать врагов. Как Наф-Наф из бабушкиных сказок: никакой Серый Волк не страшен, пока он дома. Он защитит бабушку, даже если прид?тся драться и погибнуть. Бежать! Бежать домой! Спасать!
  Едва ни опрокинув Барчука, Супоня взвился и помчался прочь. Диктофон он отбросил раньше, как ядовитую гадину. Барчук неторопливо подобрал аппарат, вернулся в дом, оделся, сел в машину и уехал.
  Теперь можно было ждать, когда кто-то другой загреб?т голыми руками весь жар. А его, Барчука, хол?ные пальчики останутся чисты.
 
* * *

 
  Мать Супони никак не могла смириться с тем, что е? "сладкая жизнь" закончилась с возвращением Ст?пы. В материнский дом теперь дорога была заказана.
  - Телевизор хотела зайти посмотреть, - жаловалась она собутыльникам, - сынуля, гад такой, телевизор купил, а меня не пускает, гонит со двора как собачонку! Соседка, Галка, говорит, он на работу устроился, деньги бабке на операцию копит, ноги, значит, будет лечить, несколько тысяч уже накопил. А матери десятку на поправку здоровья жалеет!
  Дружки переглядывались. Добыча казалась очень л?гкой. Ключи вытащить у пьяной в стельку бабы было проще простого, а замок Супоня до сих пор сменить не догадался.
  Затеял вс? "Сухарь", вечный зэк, худой как щепка и злой как ч?рт. После очередной отсидки надо было поправлять сво? финансовое состояние, и более подходящего случая не предвиделось. "Мамонта", огромного неуклюжего толстяка - алкаша со стажем, уговорить было просто. Мыслимые и немыслимые блага в виде ящика водки и консервов оказались достаточным поводом для совершения преступления.
  Звоня в дверь, сообщники были уверены, что у них достаточно времени: парень до вечера на работе, дома одна бабка.
  - Кто там? - спросила Марья Кузьминична.
  - Откройте! С Вашим внуком произош?л несчастный случай на стройке! - донеслось из-за двери.
  - Ст?пушка! - разволновалась старушка. Забыв обо вс?м на свете, об осторожности, в том числе, она отперла дверь. И не сразу поняла, в ч?м дело, когда е? втолкнули обратно, в комнату, заломили за спину руки и связали приготовленной заранее вер?вкой.
  - Молчи, бабка, а то урою, - прошипел Сухарь. Маленький, с серым острым лицом, он напоминал гадюку и казался опаснее своего здоровенного дружка с пропитой физиономией.
  - Деньги ищи, деньги, - скомандовал Сухарь.
* * *

 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 04:06, 03 июня, 2004
ЧАСТЬ? заключительная
Ни разу ещ? так не бегал Супоня: ни когда в дисбате по плацу гоняли, ни когда на поезд дембельский опаздывал.
  Была бы дверь закрыта, вынес бы е? точно с разбегу, но так только толкнул и в комнату влетел.
  Да сразу на мелкого наткнулся. Этого Супоня вмиг за грудки сгр?б и об стену шибанул так, что тот замертво свалился. А второй, что погрузнее, бабушку схватил, на балкон выволок и заорал:
  - Не подходи, с**а! Бабку выкину, если двинешься!
  Супоня замер, словно замороженный.
 
* * *

 
  Барин, выйдя из сауны, не обнаружил ни Барчука, ни его машины, зато наткнулся на Пахомыча, беспокойно слоняющегося вдоль забора.
  - Ты чего это прогуливаешься? - спросил Барин, обтираясь полотенцем, - работы нет?
  - Да вот, неспокойно мне, - замялся Пахомыч.
  - Чего это тебе неспокойно? - удивился хозяин.
  - Супоня тут полчаса назад такого кросса дал... Д?рнул куда-то с низкого старта, ни слова не сказав. Вот и думаю, не случилось ли чего?
  - Прям, с рабочего места убежал? - не поверил Барин.
  - Вот, то-то и оно... Главное, как с этим, молодым Вашим компаньоном поговорил, так и подорвался. А тот - следом сел и уехал. Я ещ? подумал, как в "Ну, погоди!"...
  - Барчук общался с Супоней? - изумился Барин, - о ч?м они могли беседовать?
  - Да я поч?м знаю? Хотя, странно, конечно. Не его это калибра человек. Чего бизнесмену с Супоней разговаривать.
  - А где жив?т парень, знаешь? Вс? же мне это странно, проверить бы не мешало.
  - Знаю. Я ему "телек" помогал на пятый этаж затаскивать.
  - Поедем, покажешь.
  Так и поехали: Барин со вторым охранником (первый-то с гипсом валялся после боя) и Пахомыч.
  Когда подъехали к дому, Пахомыч прямо из окна "Хаммера" на пятый этаж указал.
  - Вон, там жив?т. Э! Да что это там такое творится?
  Барин тоже высунулся, и оба они стали первыми свидетелями происшествия.
  Прижимая к ограждению балкона пожилую женщину, здоровый мужик орал как резаный:
  - Не подходи, с**а! Бабку выкину, если двинешься!
 
* * *

 
  - Мать твою!.. - выругался Барин, - он е? точно сейчас угробит! Ромыч, шмальни в него!
  Охранник достал из кобуры пистолет, прицелился и выстрелил. Пуля отбила кусок штукатурки над балконной дверью. Громила шустро убрался с балкона, оставив бабку в покое.
  - На глушняк надо было валить! - возбужденно воскликнул Барин.
  - Нельзя, босс, - ответил охранник, - за "неадекватку" сяду. Пойду врукопашную брать. А вы с Пахомычем сидите в тачке, и не высовывайтесь.
  В отличие от Супони, Роман Романович носил погоны далеко не в стройбате и даже не в пехоте.
  Бывший спецназовец вош?л в квартиру по всем правилам, стремительно и осторожно одновременно, скользнув как тень, готовый обезвредить вооруж?нного врага. Но вс? уже было закончено без него. На полу валялись два тела, не подававших убедительных признаков жизни, а Супоня, закрывая телом бабулю, истошно орал:
  - Не подходи! Не трогай! Порву! Задушу!
  Романыч рявкнул на него почище дога:
  - А ну заткнись, салага! Бабку угробишь! Смирно!
  Супоня ос?кся, услышав властный и уверенный тон. Отпустил бабушку и расправил сутулые плечи.
  Охранник шагнул к нему, взял руку Марьи Кузьминичны и нащупал пульс.
  - Займись бабулей, дуралей. Валерьянки ей накапай! Чего сидишь? Не тот у не? возраст, чтобы в "войнушку" играть!
  Супоня послушно полез в шкаф за лекарствами, а Роман Романович ощупал нал?тчиков. Нахмурился и полез за "мобилой".
  - Шеф, вызываю ментов. Супоня одного насмерть ухайдакал. А вы адвокату звоните, пусть срочно приезжает. А лучше сами за ним съездим. Я уже спускаюсь.
  И обратился уже к Супоне.
  - Сиди тут, ничего не трогай, я с шефом за адвокатом съезжу, по дороге вс? ему растолкую. Мы быстро, до ментов успеем. Наделал ты дел...
 
* * *

 
  У этой сцены был ещ? один наблюдатель, которого не заметили в суете.
  Барчук как раз подъехал к дому Супони к тому моменту, когда стали стремительно развиваться события. Предусмотрительно загнав "Опель" за гаражи, он проследил, как подъехали Барин с командой, как Романыч стрелял, как уш?л и вернулся. Когда "Хаммер" уехал, Барчук поднялся на пятый этаж и позвонил в дверь.
  Супоня открыл, ожидая увидеть милицию.
  - Я вс? видел! - быстро заговорил Барчук. - Это были они, убийцы, подосланные хозяином. Что я тебе говорил? - потеснив Супоню, он вош?л в комнату, где увидел лежащие тела "синяков" и полубесчувственную бабушку в кресле.
  - Ни хрена себе, ты их! - прош?л на балкон, откуда посмотрел вниз.
  Супоня пош?л за ним следом, ненароком загораживая своим телом выход с балкона.
  - Ты, главное, Барину не расколись про наш разговор, понял?
  Ст?па молча смотрел на хлыща. Мысль тяжело ворочалась, но внезапно пришло озарение. Возможно, это был пик интеллектуальной деятельности Супони.
  - Ты, того-этого, вс? вр?шь. Это не он.
  Барчук всплеснул руками.
  - Как это не он? Кто ещ??
  - Мамкины дружки. А про запись твою я вс? расскажу. Пусть, того-этого, разбираются.
  Барчук заиграл желваками и процедил сквозь зубы.
  - Не смей, крыс?ныш. Удавлю. И бабку твою грохну. - ринулся, было, напролом, но Супоня м?ртвой хваткой вцепился в него.
  Барчук имел за плечами ежедневный час "железа" в тренажерном зале и сотню метров в бассейне, Супоня - сотни тонн переложенного с места на место по двенадцать часов в день кирпича. Барчук дрался за свою жизнь, а Супоня - за жизнь единственного любимого человека. И не раздумывал в тот момент, как бы остаться живым самому: важно было уничтожить врага, который угрожал ей!
  Пресловутым "слабым звеном" оказалось ограждение балкона старой "хрущевки".
  Два человека летели, обнявшись, словно не в силах разлучиться. Барчук с диким криком, а Ст?па - молча, только крепче сжимая противника. И рухнули прямо перед передними кол?сами подъехавшего "Хаммера", из которого тут же выскочили Барин, Пахомыч и Роман Романович.
  Барчук лежал на спине, выпучив в небо уже м?ртвые глаза... Из-под головы постепенно вытекала т?мная лужица. Сверху лежал Супоня, вцепившись в него словно клещами.
  - Он м?ртв, Степан, отпусти, - тихо приказал Роман Романович.
  Ст?па что-то невнятно булькнул и разжал руки.
  - Где эта "скорая"?! - рявкнул Барин, оглядываясь по сторонам.
  Пахомыч присел на корточки рядом со Ст?пой.
  - Ты молодец, Ст?па, молодец. Ты его победил, - ласково пробормотал он, легонько касаясь плеча парня.
  Тот с трудом повернул голову, улыбнулся и внезапно обмяк.
  - Вс?... - Пахомыч прикрыл ладонью его глаза.
  Романыч и Барин закурили.
  - П?с. Верный п?с, - сказал охранник, глядя на Супоню.
  - Нет, Романыч... - ответил Барин и помолчал. А потом затянулся, выпустил изо рта струю сизого дыма и добавил:
  - Вернее пса, ч?рт возьми. Вернее пса.
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 03:11, 05 июня, 2004
Итак.с...... начнем....
ЧАСТЬ?1!
  Возвращается вечером ветер
  На круги своя,
  Возвращается боль,
  Потому что ей некуда деться
  (Александр Галич)
 
 
  Сезон Дождей - период с сентября по март. Из-за климатических особенностей планеты в СД характерны постоянные дождевые осадки различной интенсивности, которые вследствие неблагоприятного радиационного фона могут нанести вред человеческому организму. (см. 3 том Энциклопедии, статья "Специфические заболевания") По этой причине правительственной санкцией от ** февраля **** года было запрещено в период СД выходить на улицу чаще трех раз в месяц.
 
  сноска: города с целью наиболее безвредной адаптации к СД оснащены сложной канализационной системой а так же подземными транспортными коридорами (ПТК), отвечающими за доставку продовольствия и транспортировку населения на рабочие места.*
 
  * Некоторые до сих пор не снесенные постройки, часть которых все еще заселена, не имеют выхода в ПТК. Такие дома в обязательном порядке обеспечены телефонными линиями, так же в СД обеспечивается транспортировка туда необходимых продуктов и медикаментов. Однако жители этих домов в СД оказываются почти совсем отрезанными от внешнего мира.
 
[Большая Всемирная Энциклопедия]

 
 
  Имя: Айс
  Фамилия: ДеТрейн
  Возраст: 19 лет
  Статус: компьютерный оператор металлургического завода "Стент"
 
  Дисплей при входе в вестибюль равнодушно высветил зелеными буквами анкетные данные, среагировав на магнитную карту. Невысокое худощавое существо неопределенного пола подождало, пока откроется автоматическая дверь, и направилось к раздевалке. Ингрид, веселая толстушка, привычно что-то вязавшая, только руками всплеснула:
  - Айс! Ну, ты совсем с ума сошел. У тебя же смена только через два часа начинается!
  ДеТрейн, не взирая на общественное мнение, была девушкой, но спорить с окружающими было не в ее стиле.
  - Правда? - Айс недоуменно приподняла брови. - Только вчера ж расписание вешали...
  - Ну да. А когда ты ушел, его сменили. Я думала, тебе позвонят...
  - Но не позвонили. - Айс затолкала куртку в индивидуальную ячейку и пожала плечами. - Ладно, не страшно, отработаю побольше.
  Ингрид печально вздохнула.
  - Что ты всегда так на работу рвешься? Лучше бы девушку в кино сводил, развлекся...
  - Некогда ерундой заниматься! - расхохоталась Айс, сбегая вниз по лестнице.
 
  "Угу. Девушку. В кино. Только этого мне не хватало для полного счастья".
 
  Натянув поверх одежды темно-синюю спецовку с эмблемой завода - серым семиугольником - она меланхолично прошла через два рабочих зала, до отказа забитых людьми и станками. Уже у выхода из рабочей части ее окликнули.
  - Эй, компьютерщик! - позвавший рабочий злобно пнул станок. - Может, ты разберешься? А то он с утра не работает ни в какую! Ты же вроде в железках хорошо сечешь?
  Айс кивнула, подошла к машине. Станок обиженно фырчал и наотрез отказывался выполнять заданные функции. Девушка подвинтила пару гаек, переставила несколько проводов, и едва успела выдернуть руку из недр заработавшего механизма.
  - Слушай, - рабочий изумленно посмотрел на нее. - Слушай, а как у тебя это получается?
  - Тебе честно сказать? Я не знаю.
  - Любят тебя машины, парень. Удачного дня!
  - Залюбили уже...
 
  В компьютерном отделе было прохладно и пыльно. Сидящие за мониторами люди почти не разговаривали, и тишина прерывалась только однообразным стуком кнопок и жужжанием многочисленных модемов. Айс села перед компьютером. Оператор... А так же программист, специалист по вирусам, механик и техник в одном лице.
  - Айсик! - молоденькая секретарша, вот уже двадцать минут безуспешно пытавшаяся преодолеть какой-то сложный уровень в очередной компьютерной стрелялке, невинно похлопала глазками. - Будь человеком, пройди ты мне этот уровень злосчастный!
  - Слушай, а может тебе игру взломать, а? - девушка задумчиво посмотрела на монитор. - Чего мучаться-то?
  - Не-е-е... Так не интересно! - секретарша засмеялась. - Ты лучше проведи мастер-класс по уничтожению коварных мутантов.
  Айс только пожала плечами. Попасть по нарисованным монстрам из пластмассового пистолета - не самая сложная задача.
 
  ...Уровень занял ровно три минуты.
  - И сами собой в штабеля укладываются. - Восхищенно прошептала секретарша.
  - Угу.
 
  "Айс ДеТрейн, срочно пройдите в кабинет директора, - механическим голосом взвыло заводское радио. - Повторяю: Айс ДеТрейн, срочно пройдите в кабинет директора".
 
  Директор был рассержен.
  - ДеТрейн! И это ты называешь индивидуальным графиком работы на Сезон Дождей? Так знай, это не график, а издевательство!
  Айс против воли вздрогнула и прикрыла глаза.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 03:17, 05 июня, 2004
ЧАСТЬ ?2
...Есть такое понятие - Сезон Дождей. Это очень просто - шесть месяцев боли и непроходящая морось. Во всем городе не остается ни единого сухого уголка и порой кажется, что даже мысли, и те - размокли. Сезон Дождей - так кончается все, и вымирают улицы, и все время хочется плакать; просто так, за компанию с природой.
  ...Есть такое понятие... Никто не выходит из дома, разве что изредка. Останавливаются предприятия, закрываются заводы, заканчивается жизнь, так уж повелось, логического объяснения - нет. Ничего нет. Из дома запрещено выходить чаще трех раз в месяц, и так было всегда, и не тебе, Айс, что-то менять.
  Ты будешь просыпаться по утрам, долго и бессмысленно смотреть в потолок сухими глазами, будешь задавать до бесконечности один и тот же надоевший вопрос: "ПОЧЕМУ?!"... Хотя... Ты уже давно не ждешь ответа.
  Есть такое понятие - Сезон Дождей. Да все же в порядке! Расслабься, девочка, все вокруг его даже не замечают. Люди много чего боятся - например, солнечного затмения, ураганов, несчастных случаев. Всего того, что происходит внезапно, что выходит за рамки обыденного и привычного. Только в таких ситуациях может скрываться угроза. Никакой угрозы в Сезоне Дождей нет, и все это прекрасно понимают, давай, стань такой же, как все, никому от этого хуже не будет.
  ...Есть такое понятие - Сезон Дождей. Не нравится - сходи к психотерапевту. Тебе напишут четырехтомный диагноз, будут долго и упорно лечить, а потом тебе тоже станет все равно. А этого ты, пожалуй, боишься больше всего на свете. Если только ты вообще хоть чего-нибудь боишься.
 
  - Почему издевательство?
  - Потому что я не могу тебя на шесть месяцев поселить в заводское общежитие. Оснований у меня нет! Если у человека есть собственная жилплощадь, то он должен обитать на ней, а не на рабочем месте.
  Айс молчала.
  - Послушай, парень. Я знаю тебя уже третий год, - директор закурил. - Ты мне нравишься, ты хороший работник, и в прошлом году здорово меня в Сезон выручил. Но тогда была экстренная ситуация, была правительственная санкция, мы могли себе позволить перевести тебя на семидневку. Сейчас - все хорошо. Я уж не знаю, какие тараканы в твоей голове водятся, но тебе за прошлый год положен четырехмесячный внеплановый отпуск. Так что составь себе на оставшиеся два сезонных месяца нормальный график, и - катись отсюда. В течение пятнадцати недель, начиная с этого дня, я не желаю видеть на своем заводе твою физиономию. Понял?
  - Понял.
  А теперь самое главное - не закричать в голос. Приговор подписан, ДеТрейн.
 
  Компьютерный отдел смотрел на вышедшую из кабинета директора Айс с любопытством.
  - Ну что, пропесочил? - сочувственно спросила одна из программисток.
  - Да нет. Отпуск дал. Четырехмесячный.
  Сотрудники посмотрели на ДеТрейн с легкой завистью.
  - Повезло...
  "Мне вообще везет на неприятности" - подумала девушка, вспоминая вчерашнюю драку со шпаной у подъезда. Но вслух ничего не сказала.
 
  С работы она ушла в шесть - делать было совершенно нечего, разве что монстров отстреливать, но это тоже быстро надоело. Индивид-график составила с тремя рабочими днями в неделю - Сезонный Максимум; в принципе его редко принимают, но Айс уже не первый раз сдавала такой график, и начальство смирилось.
 
  ...Дом был очень старый. Обычная пятиэтажка, построенная, похоже, еще в допотопные времена. Вообще весь район, в котором Айс жила как-то не вписывался в суетливо-прогрессивный антураж города. Он не подходил ни к урбанистическим рабочим районам, ни к элитным, с их обилием зелени, клумб и прочих даров природы. Он вообще никуда не подходил. Этим, видимо, и руководствовалась Айс при выборе жилья, когда, блестяще окончив детдомовскую школу, получила право на муниципальное жилье, а не на койку в общаге. Неподходящесть была общей чертой района, дома и ее.
  ДеТрейн механически плюхнулась на лавочку у подъезда и закурила. Реакция общественности не замедлила.
  - Ой, такой молоденькой, а ужо курит! Да хто ж тебя такого потом полюбить?
  Айс молчала. Бабулька причитала над ее судьбой минут пять, и продолжала бы дальше, однако у нее появился сторонник. Неожиданный и более решительный. Оный сторонник, парень лет двадцати, долго и не совсем цензурно объяснял Айс необходимость отвечать старшим при разговоре, поминутно угрожая "зазвездить по кумполу". Наконец ДеТрейн отбросила докуренный уже до фильтра бычок и неторопливо поднялась.
  - Знаешь что? - ровно, абсолютно без выражения.
  - Ну че?
  - Ты заебал меня вконец. - И столь же ровно и меланхолично ударила в челюсть.
  Бабка поспешила скрыться в подъезде - кто их знает, молодежь эту, вон как дубасят друг друга...
 
  ...Ребра... Это было первое, что Айс ощутила проснувшись. Ребра болели, но, похоже, не были сломаны.
  "Что тоже радует!" - подумала девушка, плотнее заворачиваясь в плед и пытаясь вернуться в зыбкую предрассветную дрему. Через полчаса, поняв, что все попытки сделать это увенчались беспрецедентным провалом, она села на кровати. Электронные часы показывали шесть утра.
  - Ну е-е-е-мое! - расстроено протянула девушка. - В кой-то веки раз - отпуск, а тут - такая фигня.
  Она вздохнула, решительно отбросила плед и ощупью, не включая свет, пошла в ванную. В квартире царил холод - отопление отключили еще неделю назад под предлогом ремонта труб. Ремонт закончился, но возвращать жильцам нехитрое благо тепла районные власти по каким-то причинам не собирались. Включив свет в ванной, и старательно избегая смотреть в зеркало, Айс повернула рычаг горячей воды. Кран заурчал, выплюнул в раковину кусок ржавчины и затих.
  - А, чтоб вас всех! - искренне пробормотала девушка.
  Холодная вода была. Айс пожала плечами и полезла под душ - в конце концов, не грязной же ходить. Через десять минут, тихонько матерясь и стуча зубами, ДеТрейн выключила воду и принялась ожесточенно вытираться. А потом посмотрела в зеркало.
  Утешало одно - на лице синяков не было, но вот на остальных частях тела... Правая половина груди представляла из себя почти сплошной сине-багровый кровоподтек, несколько живописных ссадин украшали руки, на ноги же лучше было вообще не смотреть. Айс презрительно скривила губы - ее нежданному противнику сейчас должно было быть много хуже, потому что разрыв коленных сухожилий крайне неприятная вещь. А синяки... А что синяки? Они заживут за неделю, тем более что не в первый раз...
  Айс еще раз придирчиво оглядела собственное отражение. Так, что у нас имеется: две руки, две ноги, голова, куда ж без нее... Пепельные, почти серые волосы, обрезанные чуть ниже ушей. Серые глаза. Правильные, хотя и чуть резкие черты лица, кстати, лицо можно даже назвать красивым, если только убрать вечную ехидную усмешку, да куда ж ее денешь... Тощее тело - еще немного, и ребра можно будет считать даже через одежду, символический намек на грудь. "В целом - все нормально, только одна загвоздка", - подумала Айс, влезая в темно-зеленую футболку. - "Хрен разберешь, кому это тело принадлежит - мальчику ли, девочке..."
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 03:36, 07 июня, 2004
ЧАСТЬ?3
Истошно заверещал телефон. Натыкаясь по пути на стулья, матерясь и пытаясь найти на стене выключатель, Айс пробралась на кухню и взяла трубку:
  - Господин ДеТрейн, управа города спешит известить Вас, что завтра...
  - Идите на х*й! - искренне пожелала Айс и бросила трубку.
  Завтра, завтра... Завтра что-то будет, но сейчас трудно вспомнить - что именно. Девушка ни секунды не сомневалась, что будет что-то нехорошее, а потому предпочла не думать об этом.
  - Господин ДеТрейн... - очень похоже передразнила она механический голос и поставила на огонь чайник.
  Господин ДеТрейн. Живо вспомнился детдом.
 
  * * *
 
  - Айс, скажи, когда ты начала ощущать себя мальчиком?
  - Чего? - девочка ерзает на слишком высоком для нее стуле и недоуменно смотрит на психолога.
  - Когда ты начала ощущать себя мальчиком?
  - Не-е-е...
  - Что "не-е-е..."?
  - Не начала. Я не мальчик.
  Пепельные волосы падают на лицо и от этого щекотно.
  - А почему же тогда ты одеваешься как мальчик?
  Выражение лица становится еще более недоуменным.
  - Я одеваюсь не как мальчик, а как удобно.
  - А короткая стрижка?
  - Удобно.
  - А твое поведение?
  Девочка краснеет.
  - А пусть не лезут!
  Психолог молчит, видимо ожидая, что это произведет на восьмилетнего ребенка впечатление.
  - Тетя... Можно я пойду, у меня уроки скоро...
  - Иди.
  Не скрывая облегчения, Айс выскальзывает в коридор.
 
* * *

 
  Чайник закипел. Айс налила в чашку кипятка, растворила в нем две ложки кофе и отхлебнула горчащей черной жижи. Стало горячо. Девушка снова погрузилась в полудрему-полупамять.
 
* * *

 
  - Айс, твое поведение возмутительно!
  - Угу.
  - Ты слишком много куришь!
  - Ага.
  - Тебе уже шестнадцать лет, а ты все продолжаешь эти идиотские игры в мальчика!
  - Вы действительно так считаете?
  - Да!
  Девушка издает звук, который может означать все, что угодно. Молчание.
  - Айс, ты пробовала заниматься сексом?
  ДеТрейн смотрит на психолога совершенно очумевшими от подобного допроса глазами, и пытается понять, шутит ли она. Да нет, кажется всерьез... Ужас какой!
  - Пробовала.
  - Да? - на лице психолога неподдельный интерес. - И какие эмоции ты испытала?
  - Никакие. Это весьма любопытный вид спорта.
  Психолог устало вздыхает.
  - Ты серьезно?
  - Угу.
  - Айс, твое поведение все больше меня настораживает, я буду вынуждена поставить тебя на учет в психоневрологический диспансер.
  - Да ставьте меня как угодно, лишь бы не раком!
  - А что, эта поза вызывает у тебя какие-то негативные эмоции?
  Вконец осатанев, девушка выходит из кабинета, громко хлопнув дверью, но неутомимая психологиня шустро догоняет ее, и, победно тряся перед носом какой-то потрепанной тетрадкой, громко вопрошает:
  - А это - что такое?
  - Это - мой дневник.
  Приходится возвращаться в постылый уже кабинет.
  - И тебя не задевает, что кто-то помимо тебя все это читал?
  - Мне плевать. Людям неинтересно копаться в чужих мыслях; вернее, интересно, но только первые десять минут. Люди думают только о себе.
  - А ты?
  - А я - исключение.
  - И почему же?
  - Я даже о себе не думаю. До свиданья.
  Взяв со стола тетрадь, Айс уходит. После нее в кабинет заходит воспитательница их группы. Повинуясь редкому приступу любопытства, девушка остается под дверью, напряженно вслушиваясь в происходящий за ней разговор.
  - Мисс Эванс, эта девочка - проклятье моей группы! Невозможно так больше... Кажется, не осталось ни одного человека, который бы не знал, что у нее тяжелая рука.
  - Да, понимаю, но я хочу с вами поговорить о другом - я смотрела ее дневник.
  - И что же?
  - И ничего. Это абсолютно пустая тетрадь, в которой проставлены даты. И все. Только в самом конце я нашла маленькую вклейку. Вот, послушайте:
 
  "Дождь. Надоело. Устала. Хочу спать. Все время хочу спать. Вчера смотрела на небо, но книги - врут. Нет там никакого бога. Теория о его существовании не выдерживает логического подхода. Глупо. Никому не нужно. Ничего никому не нужно. Всю ночь слушала, как капли стучат об оконный карниз - ненавижу этот звук.
 
  В конечном итоге, дожди меня доконают,
  Пройдут серебряной пулей в висок. Навылет.
  Я все забыла, теперь - ничего не знаю,
  Я скоро стану седой придорожной пылью...
 
  В библиотеке про С<езон> Д<ождей> нет почти ничего - краткая справка в энциклопедии. Я умру, и в графе "причина смерти" перепишут эту статью. Наверное, это будет правильно. Психологиня достала. Вообще - очень скучно. От скуки заучивала наизусть таблицу натуральных чисел от одного до тысячи. Вчера выучила, и теперь мне опять скучно. Число - лучший друг. Слова размокают от дождей, но числа себе такого не позволят. Похоже, я рехнулась, отступив от своего правила писать дневник только в своей голове. Хочу спать. Устала. Надоело. Дождь.
  Мисс Эванс, как вам мой литературный стиль?"
 
  - Боже! Да она же просто издевается над нами!
  Айс впервые за многие дни смеется и уходит.
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 03:47, 07 июня, 2004
ЧАСТЬ?4
Ситуация всплыла перед глазами столь живо, что Айс от души расхохоталась. Смех метнулся в каменной коробке стен, прозвучав нелепо и жутко. "Ну да, - пробормотала девушка, допивая кофе одним глотком, - слишком непривычное занятие. Слишком нелепое место. Здесь - не смеются".
  Она окинула взглядом квартиру. Из микроскопической, три на два метра, кухни, была видна целиком вся комната - тринадцать квадратных метров полупустого пространства. Узкая кровать, шкаф, хранящий в себе костюм серого цвета, несколько футболок, брюки и теплую куртку. Компьютер. Несколько книг, большая часть библиотеки - в электронном формате. Лампочка без абажура. Журнальный столик с какой-то компьютерной периодикой, початой бутылкой виски и переполненной пепельницей. Пустые, крашеные в зеленый цвет стены. Ни одного окна. Нигде.
  Мерно шуршит вентиляция. Жилье без окон - не в пример дешевле.
  Айс встряхнулась, заглянула в холодильник и, соорудив нехитрый бутерброд с сыром, села за компьютер.
 
  Электронная почта порадовала ее ворохом заводской рассылки, которую девушка, даже не читая, удалила, и письмом от сотрудницы-бухгалтера, истерично взывавшим:
  "ДеТрейн! У меня НЕ СХОДИТСЯ БАЛАНС! Катастрофа. Шеф рвет и мечет. Спасай".
  С балансом Айс провозилась несколько часов, пока сумела найти роковую ошибку. Получив в итоге желаемый нолик, она переправила баланс сотруднице и с чистой совестью выключила компьютер, попутно обнаружив, что сигареты закончились окончательно и бесповоротно. Пришлось натягивать штаны и ветровку и спускаться на улицу.
 
  На улице царил ветер. Оглядев свой дом снаружи, Айс еще раз убедилась, что он является живой иллюстрацией к психологическому триллеру - серая бетонная коробка с темными провалами дверей. Без окон. Без пожарных лестниц. Без ничего.
  Девушку передернуло, она почти добежала до палатки, купила несколько пачек какого-то дешевого курева и уже совсем бегом кинулась к дому. Около дверей ее поджидал сюрприз, принявший вид серой дворовой кошки. Если бы она жалобно мяукала, страдальчески щурила глаза и занималась подобной ерундой, Айс бы спокойно прошла мимо, надеясь, что в этом мире и без нее хватает добрых людей. Однако кошка нагло перегородила девушке дорогу и требовательно заорала. Было ясно, что неподчинения этот зверь не потерпит.
  - Вот оно что... - заинтересованно протянула Айс, - Ну ладно. Идем.
 
  Войдя в квартиру, кошка застыла в коридоре и чуть ли не поморщилась.
  - Не нравится? - беззлобно поинтересовалась ДеТрейн, стаскивая ботинки.
  Кошка неопределенно фыркнула.
  - Мне тоже. Ты колбасой питаешься?
  Молчание.
  - А придется!
  Впрочем, не было и колбасы, а холодильник неприятно изумлял почти девственной чистотой. Отыскав в недрах морозилки насмерть замороженный кусок мяса, Айс положила его в миску с водой и снова повернулась к кошке. Та уже перебралась на табуретку и оттуда наблюдала за девушкой с явным любопытством. ДеТрейн вздохнула и сочла необходимым провести короткий инструктаж:
  - Ежели будешь гадить, где не положено - придушу.
  Кошка усмехнулась! Айс была готова поклясться всем, чем угодно, что зверюга сделала именно это. После чего вальяжно соскочила с табуретки и с важным видом прошествовала в туалет. Через минуту оттуда донесся звук сливаемой воды.
  - Умная! - удовлетворенно заметила Айс.
  Не удостоив ее ответом, кошка ушла в комнату и через несколько минут спокойно задремала на подушке.
  Подождав, пока мясо разморозится, девушка порезала его, положила в подходящую по размеру емкость, и поставила на пол. Раз уж кошка такая умная, наверняка сообразит, что к чему. Часы показывали 20:00. Телефон зазвонил уже второй раз за день, заставив Айс подпрыгнуть от неожиданности.
  - Господин ДеТрейн, управа города спешит известить Вас...
  Айс швырнула трубку с такой силой, что телефон не выдержал и, издав протестующий треск, сломался раз и навсегда. Девушка скорчила свирепую гримасу, подошла к шкафу и принялась быстро переодеваться.
  "Завтра, завтра... Какая мне разница, что будет завтра - как обычно, какая-нибудь х**ня. Другого не держим..."
  К тому моменту, как Айс закончила процесс облачения в серый костюм, в ее голове созрел окончательный план по борьбе с хандрой: напиться. И не просто так, в одиночку и дома, а в общественном месте, со скандалом, дракой и прочими безобразиями.
  - Ура, - тихо и совершенно серьезно произнесла девушка и, стараясь не разбудить кошку, закрыла дверь квартиры.
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:03, 08 июня, 2004
ЧАСТЬ?5
Это был достаточно тихий и уютный круглосуточный бар с недорогой выпивкой и еще более недорогой закуской. Стив нередко заходил сюда после дежурств, с целью пропустить пару стаканчиков чего-нибудь не слабее сорока градусов. А иногда и завести легкое, необременительное знакомство - на что-то более серьезное у него, врача "Скорой Помощи" просто не хватило бы времени. В этот раз ему особо не повезло - все столики уже были заняты, причем большими компаниями, но, приглядевшись, он заметил место около окна. Правда, там уже сидели - худенькая сероглазая девушка наедине с бутылкой виски.
  - Девушка, вы не будете против, если я здесь сяду?
  Она посмотрела на Стива как на заговорившую табуретку.
  - Не буду, если ты мне ответишь на один вопрос. С чего ты взял, что я женского пола?
  Стив улыбнулся.
  - Во-первых - потому что я не слепой. А во-вторых - для мальчика-подростка, на которого ты хочешь быть похожей, ты слишком много пьешь. Не пьянея. Я могу сесть?
  Наверное, девушка хотела изобразить на лице улыбку, но получилось это у нее плохо.
  - Садись. Будешь? - Она кивнула на уже ополовиненную бутылку.
  Стив прислушался к себе и понял, что желание выпить бесследно испарилось.
  - Спасибо, но я лучше - кофе.
  Невесть откуда взявшийся официант столь же бесследно растворился выполнять заказ. Девчонка презрительно посмотрела на Стива и, не моргнув глазом, залпом выпила почти полстакана. Стив удивился, но не подал виду, и все оставшееся до кофе время разглядывал свою недружелюбную собеседницу. "Красивое лицо. Только убрать бы куда-нибудь это выражение глаз - как будто зуб болит..."
  - У тебя что-то случилось.
  - А ты что, психолог? - Произнесла - словно ведро холодной воды на голову вылила.
  - Я - человек. И ты мне просто по-человечески нравишься.
  - Ну надо же... У меня случился отпуск.
  Кофе принесли.
  - Так ведь радоваться надо!
  - Вот я и радуюсь, - похоронным голосом произнесла она и уставилась в стакан.
  Беседа зашла в тупик. Умом Стив понимал, что лучше всего сейчас - уйти, оставив эту странную девчонку наедине с собой, но что-то удерживало. Может, недопитый кофе, а может - ледяные серые глаза и тонкие пальцы, нервно теребящие ворот рубашки.
  - Меня зовут Стив.
  - А меня - нет.
  Внезапно она улыбнулась - по-настоящему, открыто, легко, и протянула руку.
  - Айс ДеТрейн.
  - Ничего себе имечко... - не совсем вежливо пробормотал мужчина, пожимая узкую ладонь.
  - Угу. А я с ним живу. У меня на работе издеваются, говорят, что с таким именем надо не программистом работать, а анестезиологом...
  Айс вздохнула и подлила себе виски.
  - Слушай, может тебе закуску какую-нибудь заказать?..
  - Ха! - девчонка победно оглядела бар. - У меня сегодня цель - надраться в сосиску и устроить пьяный дебош. С крушением мебели и битьем морд.
  - Неплохо.
  - Я бы сказала - просто замечательно.
  На этом Айс замолчала окончательно, полностью сосредоточившись на осуществлении первой части своего плана.
  Виски становилось все меньше и меньше, равно как и сигарет в пачке, и в какой-то момент Стив отчетливо понял, что, если и дальше все будет продолжаться в том же духе, то от этого вечера действительно ничего хорошего не дождешься. Тем более, что девушка уже подозрительно сосредоточенно разглядывала примостившуюся за соседним столиком компанию.
  - Стив, как ты думаешь, скольким я успею наставить фингалов, прежде чем меня вырубят бутылкой по голове?
  Мужчина поперхнулся.
  - Ну и целеустремленность...
  Он решительно встал - раз уж такой странный вечер, раз напротив него сидит молоденькая девчонка, выпившая почти бутылку виски... Н-да, медик это не призвание, а приговор. Хорошо, хоть завтра выходной.
  - Айс, где ты живешь?
  Ответ поверг его в ужас - другой конец города, она же просто не доедет.
  - Как ты себя чувствуешь?
  Девушка посмотрела не него кристально чистыми глазами и произнесла:
  - Я пьяна. Давай подеремся.
  - Угу. Ясно. Идти сможешь?
  Айс утвердительно кивнула и, явно поняв, что так просто ей сегодня подраться не дадут, вполне твердой походкой вышла на улицу. А вот на свежем воздухе ей явно стало хуже - она схватилась рукой за стену и стала медленно оседать на асфальт. Стив порылся в кармане куртки, и, вытащив оттуда непонятную таблетку, всучил ее девушке.
  - Что это?
  - "Детокс". Пей давай, алкоголичка юная!
  - Не-е-е... А вдруг это яд?
  Стив скорчил угрожающую гримасу.
  - Пей, кому говорят! Я врач.
  Девушка покорно кивнула и разжевала таблетку. Скривилась от горечи.
  - Фу, гадость-то какая...
  Около тротуара стояло одинокое такси. Стив обхватил Айс за плечи и буквально впихнул ее в автомобиль.
  - Мы куда-то собрались ехать?
  - Да, - мужчина произнес адрес, и машина тронулась. - Ко мне домой.
  - Зачем? - Айс смотрела на него с искренним удивлением, однако без тени испуга. Стив мысленно схватился за голову - как можно жить с таким инстинктом самосохранения?
  - Затем, что отпустить тебя домой одну в таком состоянии мне совесть не позволит.
  - У меня дома - кошка! Мне ее надо кормить!
  - Ничего с твоей кошкой не сделается.
  Водитель обернулся к ним и понимающе обратился к Стиву:
  - Что, перебрала твоя подружка?
  Айс протестующе фыркнула.
  - Я не его подружка!
  - Она не моя подружка, - с готовностью подтвердил мужчина.
  К дому они подъехали в три ночи. К этому моменту "Детокс" уже подействовал и проявился один из побочных эффектов - временная слабость, так что до квартиры Айс пришлось нести на руках. Стив про себя определил ее вес как сорок килограмм и поинтересовался:
  - Ты вообще ешь?
  - Иногда.
  Около дверей мужчина поставил ее на пол и принялся возиться с ключами, бормоча себе под нос: "Двадцать восемь лет живу, но такую дуру - в первый раз вижу..."
  Открыв дверь и включив в холле свет, Стив подхватил Айс под мышки и ввел ее в квартиру. Девушка поморщилась и зашипела.
  - В чем дело?
  - Бо-о-о-льно. У меня синяк там.
  - Понятно. Иди в комнату, я сейчас вернусь, - и пошел мыть руки.
  Вернувшись, он застал Айс сидящую на уголке стула и восхищенно смотрящую в окно на цветные огни мегаполиса.
  - Красиво... Это какой этаж?
  - Двадцатый.
  - Здорово. А у меня нет окон. Совсем. Только вентиляция, но в нее ничего не видно...
  - Снимай рубашку.
  - Чего?!
  Айс мгновенно вскочила и заняла довольно неплохую оборонительную позицию. Стив примиряюще поднял руки.
  - Успокойся. Я просто посмотрю, что у тебя за синяк такой. Я врач. Да к тому же сомневаюсь, что у тебя там есть что-то, способное меня удивить.
  Айс расслабилась и усмехнулась.
  - Это точно. Мой нулевой размер скоро перейдет в минусовую шкалу.
 
  Вид живописного кровоподтека привел Стива в ужас.
  - М-да... как и предполагал, эротики в тебе ни грамма, зато - ходячее пособие по травматологии. Что с тобой произошло? - поинтересовался он, прощупывая ребра на предмет переломов.
  - Ай! Ой! Щекотно же... Подралась.
  - С кем???
  - С мужиком каким-то... Да ты не парься, ему еще хуже, что-что, а драться я умею.
  - Не сомневаюсь. - Стив закончил втирать какую-то остро пахнущую мазь, и протянул девушке футболку. - На вот, одень, а то рубашку свою испачкаешь. И пошли на кухню - чайник закипел.
 
  Первым делом он вручил Айс бутерброд с маслом, заявив, что организму нужны силы на борьбу с алкоголем.
  Девушка посмотрела на него, как на тяжелобольного.
  - Зачем?
  - Что - зачем? - не понял Стив.
  - Зачем ты это делаешь?! Трахаться мы с тобой, как я смотрю, не собираемся, а какую-либо другую пользу от меня получить сложно. Я не понимаю... - Айс смотрела почти испуганно.
  Ничего не оставалось, кроме как схватиться за голову.
  - Ты совсем сумасшедшая?! Я давал повод думать, что мне от тебя что-то нужно?
  - Нет. Вот это-то и удивляет... - девушка нервно закурила.
  - Хорошо. Если тебе так нужен хоть какой-то повод - считай, что у меня острый приступ альтруизма, и я на досуге от работы занимаюсь тем, что не даю напиваться молодым идиоткам. Устраивает?
  Вместо ответа она попыталась улыбнуться. Не вышло.
  Айс просидела неподвижно, как изваяние, минут двадцать, а потом заплакала. Тихо, безутешно, совсем по-детски, закрыв лицо узкими ладонями. У Стива перехватило дыхание. Ну что прикажете делать, если у вас дома сидит почти совсем незнакомая девушка и плачет? И почему, в конце концов, из-за ее слез очень хочется пойти, и набить морду всему окружающему миру?! Просто так, чтобы знали...
  Он подошел к Айс, присел рядом на корточки и легонько тронул за плечо.
  - Ну что еще случилось?.. Попытайся все же объяснить, я пойму... Да не плачь, же, это невыносимо!
  Она повернулась к нему, обняла за шею и уткнулась носом куда-то в плечо.
  - Кто ты?.. Зачем?.. Глупо ведь, никому же не нужно! Что тебе до меня? Я же просто сумасшедшая дура... Даже неясно, какого пола... Все же бессмысленно... И завтра, завтра...
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:05, 08 июня, 2004
люди... хоть мяукните... нравится... или чо другое сбацать?
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 03:38, 09 июня, 2004
ЧАСТЬ?ЗАКЛюЧИТЕЛЬНАЯ
Стив просто гладил ее по спине, успокаивая, и, ничего не говоря, вдыхал незнакомый, но уже почти любимый запах ее волос. Потом Айс выбилась из сил и, кажется, уснула. Стив перенес ее в комнату и уложил на диван. Потом немного подумал, и понял что спать, кроме как на диване, больше негде, и потому лег рядом. Айс тихонько всхлипнула во сне и доверчиво прижалась к Стиву всем телом. Мужчина выключил свет, и попытался заснуть, одновременно понимая, что организм хочет чего-то другого... "Ну я и скотина!" - все-таки успел подумать он, и наконец уснул.
 
  * * *
 
  Утро было отвратительным. Тело затекло и болело. Стив сел на кровати, посмотрел в окно и, заметив уже собирающуюся хмарь, поспешил встать и задернуть шторы. Вчерашняя гостья словно испарилась, оставив после себя несколько бычков дешевого курева в пепельнице, смятый листок на кухонном столе и ноющую боль где-то в сердце. Стив выругался вслух - грубо и матом, после чего допил залпом холодный вчерашний чай и развернул листок. Почерк был четким, разборчивым и почти мужским.
 
  "И голос разбивает немоту
  На острые и хрупкие осколки,
  И жизнь идет, и я тебя не жду,
  Поскольку в ожиданьи нету толка,
 
  И матерится радиоэфир,
  И дождь идет, покорно и устало,
  И кто-то, как всегда, спасает мир,
  Которого давно уже не стало...
 
  И цепко держит за руки тоска,
  Привычная, как привкус аспирина.
  Я больше не хочу тебя искать,
  Я больше не хочу ударов в спину,
 
  Я больше... Впрочем, я уже не я,
  И кто-то чуждый дышит в этом теле,
  И вешки боли вдоль дорог стоят,
  И кто нам скажет - ЧТО мы не успели?..
 
  Спасибо. Извини, нелепо как-то получилось..."
 
  Айс добралась до дома к полудню. Голова болела, во рту оставался омерзительный металлический привкус. Было холодно. Кошка встретила ее требовательным мявом и пустой миской.
  - Ну, вот видишь - я вернулась... Я всегда возвращаюсь на исходные позиции...
  На улице начиналось то, о чем Айс так старательно пыталась забыть вчера. Сезон Дождей. Тихая шизофрения. Беспросветное одиночество. Отключенное отопление и твердое осознание того, что все могло быть иначе. Сидя перед погасшим монитором и рассеянно теребя кошачью шерсть, Айс почувствовала под пальцами мокрое. Кошка плакала. А Айс уже не могла.
 
  Два человека в огромном мегаполисе. Это почти ничто. Один из них стоит перед окном, прижавшись лбом к стеклу, и повторяет уже вызубренные строки: "И вешки боли вдоль дорог стоят"... Другая - сидит за компьютером и размеренно курит дешевый горький табак. Они не знают, что ровно через год Айс ДеТрейн погибнет в результате взрыва на заводе "Стент". Они не знают, что Стивен, прочтя об этом в газете, первый раз в жизни напьется, в том самом баре. А потом будет жить дальше, осознавая, что какая-то часть души даже не выжжена, а просто - перестала существовать. Они не знают, как нелепо все это выглядит со стороны и сколько умных советов им можно дать. У них есть одиночество - слишком большая порция, чтобы ее переварить. И стена дождя, сквозь которую - не пробиться.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Веся от 01:05, 10 июня, 2004
Цитата: Misheviy plushka от 08:05, 08 июня, 2004
люди... хоть мяукните... нравится... или чо другое сбацать?

Мяукаю - нравится. :)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:24, 11 июня, 2004
Цитата: Веся от 01:05, 10 июня, 2004
Мяукаю - нравится. :)

ВЕсенька, пасибки солнц!
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Отшельник от 14:21, 11 июня, 2004
Цитата: Misheviy plushka от 08:05, 08 июня, 2004
люди... хоть мяукните... нравится... или чо другое сбацать?

Нравится, очень.
Каждый раз заглядываю в эту тему, не появилось ли что-нибудь новое.  :)

Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 02:54, 14 июня, 2004
Дети и раненные видят комету. Больше никто.
  (Юнна Мориц)
 
 Раньше я думала, что война - это когда много стреляют и бомбят людей. Теперь я умная, я знаю такое слово - политика. Война всегда бывает из-за политики, а люди и бомбы не при чем. И теперь мне интересно, а если люди не при чем, то зачем они воюют? Мама пыталась мне объяснить, но не успела - ее забрали на фронт и она умерла. А я плакала, но это скоро надоело, когда плачешь - очень устаешь, а я и так всегда устаю.
 Потому что я теперь тоже на войне. Я воюю в госпитале - с крысами и вшами. Пробовала посчитать - кого больше, но сбилась, у меня плохо с арифметикой, а крыс надо еще и возводить в квадратный корень, иначе они кусаются. Я не умею возводить в квадратный корень. Я перестала считать крыс и вшей.
 Я на войне и по ночам меня бомбят. Бомбы падают очень близко, но не попадают, наверное пилоты самолетов носят плохие очки. Наш госпиталь большой и в нем много раненных и мало врачей. Поэтому я теперь тоже воюю и перевязываю, несмотря на то, что меня бомбят и мне десять лет. А Тиму хуже чем мне, потому что ему еще нет десяти, а только восемь, но он тоже воюет, иначе не дадут есть. Хотя есть не дают все равно - почти совсем. Я теперь худая и доктор Бесс говорит, что по мне можно изучать строение скелета. Доктор Бесс не на много толще меня, и скоро нас поставят за стекло и будут изучать. И совсем перестанут кормить. Мы станем легкими, хрупкими и звонкими, и сможем летать. Если, конечно, на нас не сбросят бомбу.
 Мы с Тимом стираем бинты - их всегда не хватает. Мы очень похожи, только я с косичками, а Тим - без косичек, потому что он мальчик. Он вырастет и будет мужчиной и ему дадут автомат, он выйдет из госпиталя и убьет всех врагов. Он не хочет, но я-то знаю, я-то старше...
 Всем мужчинам, когда они вырастают дают автоматы и приказы, и они убивают врагов. А тем, которые очень умные, дают белые халаты и скальпели и они становятся врачами. Но Тим - дурак, он дергает меня за косички и все время говорит, что хочет есть. Хотя в этом нет никакого смысла - все хотят есть: и я, и доктор Бесс, и медсестра Лил, и раненные все... Только Ховард не хотел есть, хотя он тоже был раненный. Но он умирал и потому не был голоден. Ховард называл меня невестой и красавицей, но он врун - я очень худая и маленькая, и у меня косички. Красавицы и невесты не носят косички. Это глупо.
 А вчера вечером прилетела синяя комета. Ее сначала Ховард увидел, и нам с Тимом показал. Мы тоже увидели. И еще несколько раненных, которые не спали, потому что ночь была. А доктор Бесс сказал что это галлюцинации и сделал Ховарду укол. Ховард уснул. А я и Тим до утра смотрели на комету.
 А утром Ховрад и еще несколько раненных не проснулись, потому что умерли. Я думаю, это из-за кометы. Они улетели туда, потому что она очень быстро летит, и на ней можно только сидеть или лежать, а воевать не получется - сдует. Комета голубая и красивая. Доктор Бесс ее не видит, и Лил не видит, и многие раненные не видят. А те, кто сможет ее углядеть, ночью на нее улетают, чтобы больше не воевать. Еще видим мы с Тимом - но пока подождем, еще немного, и мы станем легкими, хрупкими и звонкими, и сможем летать не умирая и улетим на голубую комету. Мы будем там есть голубику. Мы улетим... Если, конечно, на нас не сбросят бомбу.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 04:45, 15 июня, 2004
ЧАСТЬ?1
Так что поцелуйте, братцы, кровавый шелк,
  Так как я хотел добраться - но не прошел...
  (Олег Медведев)
 
 
 
  - Женя... Женька. Женька, просыпайся немедленно!
 
  ...Единственное, что кажется невозможным - открыть глаза. Тело уже послушно поднялось из-за стола, застегнуло халат, руки автоматически надели на голову медицинскую шапочку и теперь беспомощно шарят по столу, пытаясь отыскать стетоскоп. А вот глаза - не открываются.
  Усилием воли Женя все же разлепила веки. Перед ней стоял молоденький мальчишка, один из медбратьев.
  - А, да?прости, что случилось? Опять газ пустили?
  После газовых атак в госпитале начинался форменный кошмар. О них узнавали далеко не сразу - вентиляция была оснащена мощной системой фильтров, а окна тут не открывали уже давно. Так что о том, что район опять накрыли газом, становилось известно только когда в госпиталь начинали сначала бежать, а потом уже и ползти те, кто оказался на улице без противогаза. С теми, кто все же доползал, делать было уже нечего. Обожженная кожа и легкие, представляющие из себя почти лохмотья не оставляли этим людям никакого шанса. Их складывали там же - на первом этаже, на полу, не рискуя тратить на столь безнадежные случаи драгоценное обезболивающее, после чего вызывали бригаду из морга. Когда их увозили, некоторые еще дышали, а кое-кто даже кричал. Женя, когда первый раз увидела эту картину, ревела часа полтора, повторяя бессмысленно крутящуюся в голове фразу: "концлагерь".
  Да и теперь, проработав в госпитале три года, она все никак не могла привыкнуть к подобному зрелищу, так что мысль о люизите полностью вернула ее к реальности.
  - Хуже, Жень. Там в приемном парень, наркоман. Передоз у него, и нож из пуза торчит, а "травма" не берет, он весь в болячках каких-то, да и СПИД у него скорее всего... Говорят - не хотят из-за наркоши рисковать.
  С Жени последний сон слетел.
  - Как это - не хотят?! Это с какой стати? Он что теперь, помирать должен, да?
  - Да нет... - паренек замялся, - они его к нам направили.
  Девушка обхватила себя за плечи.
  - Опять... И ведь знают же, что Игорь умер. - она внимательно посмотрела на медбрата. - Я не вытащу его, просто не смогу. Я не хирург. Я вообще не врач!
  Последние слова она почти выкрикнула, и паренек невольно попятился к двери. Женя с силой опустила кулак на стол.
  - Ладно, везите его. Только не дальше холла - у нас тут тиф везде. И передай кому-нибудь, пусть инструменты приготовят и все для переливания.
 
  Самым сложным было уговорить себя не впадать в панику. Ну да, врач умер от сыпного тифа еще два дня назад. Да, нового пришлют не раньше чем через месяц. Да, у нее всего три курса медицинского института и столько же лет работы медсестрой, а сейчас сюда, в инфекционное отделение, которое переполнено тифозными больными, тараканами и вшами, поднимут нарика с передозом, проникающим ранением брюшной полости и СПИДом. В этом нет ничего страшного. Жене все равно его не спасти. Ее даже никто и не подумает обвинить, когда человек перестанет дышать, наоборот, скажут, что она молодец и все сделала, чтобы его спасти...
  Только от этого не легче. Мало хотеть спасти. Надо еще суметь это сделать.
 
  Загрохотал лифт. Кто-то с силой стукнул в дверь. Женя вздохнула и выбежала в холл.
 
  Лежащее на каталке тело напоминало человека весьма отдаленно. Неправдоподобно белая кожа казалась в освещении люминисцентных ламп голубоватой, длинные волосы, выкрашенные в какой-то невообразимый цвет, свалялись в один большой колтун, широко открытые глаза, цвет которых невозможно определить из-за расширенных зрачков, лихорадочно блестят... Рукоятка ножа, торчащая из живота, довершает картину, делая ее еще более абсурдной из-за яркого контраста бледной кожи и темной, явно венозной крови. Две медсестры, деловито суетящиеся возле столика с инструментами, выглядели невозмутимыми, однако их глаза смотрели поверх масок недобро.
  - Жень. Ну его нафиг. - одна из сестер обернулась к девушке. - Наркошей нам только не хватало лечить.
  Женя внезапно обозлилась.
  - Не хватало. Здесь я сейчас врач, а не ты, поэтому делать будешь все, что я скажу, поняла? Документы при нем есть какие-нибудь?
  Из документов оказался паспорт, недвусмысленно свидетельствующий казенным штампом о том, что к его обладателя четвертая резус-отрицательная группа крови.
  Женя выругалась, подошла к каталке и ударила парня ладонью по лицу.
  - А ну, очнись немедленно. Что принял?
  С синих губ слетел невнятный стон:
  - Два... цвета...
 
  Женя натянула перчатки.
  - Ну, хотя бы наркоз нам не понадобится.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 04:27, 19 июня, 2004
ЧАСТЬ?2
Туинал-туинал, веселенькая двухцетная капсула. Синий и оранжевый цвета. Достать их сейчас можно было в любой аптеке - только деньги плати, рецепта уже давно не спрашивают. И жрали мальчики-девочки эти таблетки вместо героина, чтобы спать, а не "ломаться". Да и просто так жрали - от безысходности и полного отсутствия всякой надежды на эту самую надежду.
  Поколение безнадежности. Который год войны - кто считает? Женя еще помнила время "до-войны", хотя и смутно, но все же хрупкое, слабое ощущение, что "что-то-еще-может-быть" могло на эту память опираться. Те, кому было меньше семнадцати, не имели и этого. Да-да-да, всем давно известно, что этот город далеко от линии фронта, и ковровых бомбардировок уже лет семь не было, и больше не расквартировывают здесь войска, насилующие любую особь женского пола в возрасте от десяти до шестидесяти лет.
  Всего только - люизит в газовых бомбах, голод, тиф и смерть за каждым углом за что угодно - за противогаз, за хорошие сапоги или за хлебную карточку.
  В принципе, по сравнению с линией фронта это действительно были мелочи.
  Поколение, которое никогда не знало, что значит - не ощущать голод, пило дешевейшую бормотуху, кололась чем-то совсем уж непонятным, но разрушающим мозг за считаные месяцы и жрало барбитураты, методично вымирая и разрушая попутно все, что еще было целым.
 
  - Антидоты ввели?
  Кивок. Кровь, очень много крови, СЛИШКОМ много крови, надо зашивать, только как это делать? На трупах это легко, у них кровь не течет, у них все видно и они не дергаются под руками. А еще трупы не пытаются умереть от потери крови и передозировки туинала.
 
  - Жень, он почти не дышит.
  - Все, я зашила вроде.
  Уважительный взгляд из-за защитных очков.
  - Кровь принесли?
  - Нету.
  - Как нету?..
  Стянула перчатки, бросила прямо на пол.
  - Физраствор вооди и кровозаменители, если есть какие...
  - А ты куда?
  - Кровь сдавать.
  Медсестра схватила Женю за плечо.
  - Ты что, с ума рехнулась? Он даже если выживет, только матом тебя обложит! А ты здесь нужна - живая! Третьи сутки ведь не спишь, куда тебе кровь сдавать!
  Вырвалась из цепких объятий, почти прорычала:
  - У меня четвертая резус-отрицательная! Он будет жить, понимаешь, БУДЕТ!
 
  Темно-вишневая струйка, имя которой - жизнь, вниз, по пластиковой трубочке. Быстрее... Да, полтора литра. Нет, не кружится. Да делай же, черт тебя дери! Да, я все знаю... я... врач...
  Перед глазами стремительно темнеет, и требуются совсем уже нечеловеческие усилия, чтобы открыть глаза, взять маленькие пластиковые емкости и вернуться в импровизированную операционную на своих ногах.
 
  - Жень, это невероятно, но он вроде жив.
  Кивнула, и чуть было не упала, но вовремя оперлась рукой на стену.
  - Оставьте его здесь, в холле, только волосы сбрейте, ему еще тифа не хватало.
  Кто-то мягко обнял за плечи, поддерживая и разворачивая в сторону ординаторской:
  - Иди поспи... Тяжелых сейчас нет, мы справимся.
 
  А утром пустили люизит. Женю мотало из стороны в сторону и она даже не стала спускаться вниз, понадеявшись, что и без нее обойдутся. Через полтора часа после люизита в отделение пришла тощая девчонка лет пятнадцати. Смелая. Не побоялась идти по улице с противогазом, хотя убивали и за меньшие вещи. Девчонка назвалась женой вчерашнего нарка и долго плакала взрослыми слезами сидя на лестнице - в отделение Женя ее не пустила из соображений эпидемической безопасности
  - Ты понимаешь, Женя, храни тебя Бог, он же хороший на самом деле...
  - Конечно, хороший. Сегодня с утра очень хорошо двинул медсестре по руке...
  Врач покачала головой, достала пачку сигарет, закурила сама и девчонке предложила. Та благодарно сжала трубочку нервными худыми пальцами.
  - Спасибо... Меня Саша зовут. И его тоже - Саша... Он просто слезть пытается. Ну, кололся раньше, теперь вот бросил, но ломает его - смотреть страшно, вот и жрет таблетки, чтобы спать... А я не колюсь, я нормальная, мне работать надо...
 
  В какой-то момент Женьке показалось, что она перегорела. Окончательно. Потому что не было в душе и тени сочувствия к стоящей возле окна и пускающей клубы вонючего дыма девчонке. Жалость - была, а вот сочувствие...
  Оно и верно, хмыкнула про себя, за всех чувствовать - никаких сил не хватит.
  Девчонке она поручила приходить за своим разлюбезным послезавтра, а до этого времени в больницу даже носа не совать.
  Голова кружилась от каждого движения, за три часа с поразительной регулярностью на тот свет отправились шестеро больных - по одному в каждые полчаса, еще двоих удалось вытащить, и до самого утра предстояло сидеть без медикаментов. Впрочем, утром их тоже могли не подвезти.
 
  К ночи стало ясно с совершенной, непоправимой четкостью, что молоденький медбрат заболел. До трех часов, оставив бесполезные попытки найти хотя бы анальгин, его обкладывали льдом и даже добились небольшого улучшения. Их осталось трое - две медсестры и Женя, на семьдесят с лишним больных. Девушка быстро прошлась по палатам, убедилась, что пока никто не собирается в мир иной, удивилась этому факту и отправила медсестер спать. Одна из них, внимательно посмотрев на Женю, тихо произнесла:
  - Эге... Да у тебя бессонница.
  Врач прикрыла горящие глаза и убедилась, что сон действительно покинул ее окончательно. Это было жутко. Бессонница - звучало почти как приговор, особенно в таких условиях. Именно из-за нее и сгорел Игорь - единственный врач на все инфекционное отделение. Сначала не спал полторы недели, а потом сгорел от тифа за сутки.
  Женя хмыкнула.
  - Ничего. Переживу.
 
  Самым забавным было то, что несмотря на отсутствие медикаментов, на острую нехватку пищи и совершенную невозможность помочь хоть немного большинству больных, в этом отделение, как и во всех других, была проведена локальная медицинская сеть. Сделали это еще очень давно, в самом начале войны, предвидя, наверное, ситуацию подобную нынешней. И, как результат - эта самая сеть чудесным образом осталось единственным, что работало без перебоев и постоянно. Толку от этого было - чуть, зато была возможность в случае необходимости спросить... Правда, сообразить, что надо делать в той или иной ситуации, руководствуясь черными буквами на мониторе, представлялось мало возможным, но все же давало хоть какую-то иллюзию помощи.
  Женя зашла в ординаторскую, слишком просторную для одного человека и мимоходом глянула в старое, помутневшее зеркало. Люминисцентные лампы предоставили ей правду во всей ее удручающей наготе.
  В том, что смотрело из зеркала, было трудно угадать двадцатитрехлетнюю девушку. Скорее это напоминало четырндцатилетнего подростка, обритого налысо и по нелепой случайности одетого в хирургический халат по цвету своему приближавшегося к "хаки". Эти халаты вообще были особой темой: когда-то бежевые, от бесконечных стерилизаций они приобрели этот незабываемый защитный оттенок, словно служа бесконечным напоминанием, что идет ВОЙНА. Вечная. Непрерывная. И уже сложно представить, что же все будут делать, если когда-нибудь она закончится...
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 04:29, 19 июня, 2004
ЧАСТЬ? заключительная

Женя хмыкнула, закурила и включила додревний компьютер, мгновенно заполнивший больничную ночную тишину уютным бурчанием. Принялась просматривать огромный информационный портал по медицине экстремальных ситуаций, время от времени хихикая - все тексты были явно написаны лет пятьдесят назад, когда экстремальной ситуацией считался перелом ноги у туриста в горах. Ничего полезного здесь не было, и от скуки Женя зачем-то открыла чат. Днем она здесь консультировалась по поводу выведения токсинов, получила огромный список необходимых препаратов, отметила про себя что наркоман Саша выжил и без всего этого и решила, что собственными мозгами - здоровее будет.
 
  В чате и днем-то было негусто - два-три человека, точно так же мающихся бессонницей в перерывах между обходами, а уж ночью и вовсе никого. Но только не сегодня. Видимо, не только для Жени эта ночь оказалась бессонной. Они вежливо поздоровались черными буквами на белом фоне. Представились. Сообщили о местах работы - оказалось, на разных концах города, почти что другая страна, во всяком случае, добираться туда не намного безопаснее.
 
  Ночь стучалась мокрыми ветками мертвых деревьев в пуленепробиваемое стекло, словно прося впустить ее. Ночь выпускала из своих ледяных объятий банды мародеров - странных существ, которых уже нельзя было назвать людьми из-за слишком своеобразной морали, которая ничуть не была похожа на мораль человеческую, но тем не менее - была. На первом этаже охранники заперли двери и опустили стальные жалюзи на окна. Госпиталь, как огромный корабль отчалил в душную, мокрую темень. Каждую ночь он выходил в это плавание, а по возвращению сбрасывал на берег тела команды, не сумевшей его пережить. Госпиталь был живым.
 
  Женя встряхнула головой и поняла, что сходит с ума. Посмотрела на монитор, и с ужасом осознала, что набрала этот текст в чате.
  Встала. Согрела воду и налила уже в десятый раз разбавленный чай, вдруг осознав с каким-то нездоровым спокойствием, что вряд ли сумеет эту ночь пережить, а потому улыбнулась, и быстро набрала:
 
  <medik_Jane> Я - радист на этом корабле. Я люблю тебя.
  <KostiK> Эй, ты чего? Что случилось?
  <medik_Jane> Ничего... Просто понимаешь - я скоро умру, а мне очень надо ну хоть кого-то любить. Тут все время приходится спасать, а из меня спасатель никудышный, хотя я теперь уже и врач. Меня саму спасать надо, похоже...
  <KostiK> Иди поспи, у тебя уже бред начинается.
  <medik_Jane> да. бред. ты абсолютно прав. ты знаешь, просто я чувствую, что скоро что-то случится, и никак не могу понять что. мне страшно и одиноко ТАК, как не было уже лет шесть.
 
  Компьютер долго сонно мигал, не запечатлевая никакого ответа с "той стороны". Женя успела выкурить почти полпачки и теперь почему-то решала в голове сложнейшие математические задачи, с бесконечными кривыми и умопомрачительной длинны вычислениями. Внезапно эркан моргнул и четко выбил черным по белому:
 
  <KostiK> Говори. Рассказывай. Все что угодно - рассказывай.
 
  И вот как это возможно? Сгорая от болезненного жара, ночью, в отрезанном от остального мира госпитале, всматриваясь воспаленными глазами в режуще-белый свет монитора - выворачивать наизнанку собственную душу, рассказывать - хоть кому-нибудь, потому что давно уже понятно, что до утра все одно - не дожить, а во всем мире не осталось уже ни одного человека, который знал бы о Жене хоть что-то, кроме имени и фамилии...
 
  Когда умираешь - надо любить, иначе этот и без того неприятный процесс станет совсем уже поганым. И Женя, стойко борясь с подступающим беспамятством и бредом, механически выбивала пальцами по клавиатуре, не обращая внимания на стучащих в запертую дверь медсестер и прекрасно понимая, что не сможет даже просто встать со стула.
 
  Одиночества не существует, пока о нем не вспоминаешь. Этот зверь настигает тебя только в каюте, в которой из множества обитателей в живых остался только ты. Настигает и даже не хочет убивать, только играет, как сумасшедшая кошка не менее сумасшедшей мышкой.
 
  Вот - улыбчивая светловолосая девочка, лет пять, мама-папа, зоопарк и мороженное, голубое небо над всей Италией... При чем тут Италия - непонятно, но то, что небо голубое - это факт. И в каждом движении сквозит бессмертие, и мгновение являет собой бесконечность и имеет свойство никогда не кончаться.
 
  Еще, помнила, было - четырнадцать лет, и плевать, что война, и мама-папа давно уже на кладбище, а вместо мороженного - 200 грамм полусырого серого хлеба. Зато - любовь! Романтическая-первая-вечная, и небо - все равно - голубое, ему плевать на войну, оно все знает но уж кончено будет молчать и не станет зачитывать списки тех, кто уйдет на фронт и бесследно сгинет там, оставив родственникам только тоненький треугольничек - пропал без вести.
 
  И еще - семнадцать лет, институт, сидели в ледяных неотапливаемых аудиториях, зубрили анатомию и философию, ходили в церковь и молились только об одном - пусть закончится война, потому что сил уже почти не было, и небо стало серым, но сердца - бились.
 
  А потом силы закончились. Осталась только злоба да какая-то совершенно механическая способность, почти голый инстинкт - выживать.
  Только один - последний - момент. Вчера, ночью, когда от всего существа, от всей жизни осталось только желание - спасти, даже не важно, какой ценой. Да и цена оказалась не слишком велика - просто сепсис на кончике иглы, от которой темно-вишневой струйкой вниз по пластиковой трубочке сбегала жизнь.
  Сбежала.
 
  Женя с трудом разлепила веки. Было очень холодно, но подняться и одеть ватник казалось невозможным. Экран равнодушно мигал узкой палочкой курсора:
 
  <KostiK> В твоем районе воздушная тревога. Окна скорее всего вылетят. Одевайте противогазы и выходите из здания, там опасно. Я еду, я заберу тебя оттуда, давай, живи! Только скажи мне, как ты выглядишь.
 
  Набрала почему-то: "Я - врач", щелкнула "вводом" и по стенке добралась до двери.
 
  Воздух за окнами выл и содрогался, поминутно угрожая выбить окна и впустить вместе с воздухом в больничные стены люизит. Толком не осознавая, что делает, схватила с полки два противогаза, выбежала в холл, уже полупустой, потому что все, кто мог ходить - ушли. Остались лежачие, и их нельзя было бросить ни при каких условиях, потому что это - больные, а долг врача...
 
  Потом стекла все же вылетели и газ, совершенно незаметный, медленно начал заполнять помещение, оставляя за собой совершенно тихую смерть, потому что даже на крик уже не было сил. Женя надела противогаз сама и нацепила второй какому-то мужчине, оказавшемуся рядом.
 
  И, сидя на полу, прислонившись спиной к грязной стенке, она видела зарево от взрывов на улице, она видела, как люди один за другим переставали дышать.
 
  Потом на лестнице загрохотали шаги, люди в форме и противогазах вбежали в помещение.
 
  Внезапно все стало на свои места. Это - инфекционное отделение, и посторонним здесь находиться запрещено ввиду соблюдения эпидемиологической безопасности. Женя поднялась с пола, и подошла к людям, по дороге заметив, что на ней почему-то надет противогаз, хотя это не положено.
  Девушка стянула с себя резиновую маску и, вдохнув обжигающий воздух, четко произнесла:
  - Покиньте, пожалуйста, помещение.
 
  А потом она начала падать. Долго-долго, как в кино. Это было совершенно неправдоподобное по своей продолжительности падение в какую-то кружащуюся муть, и воздух прожигал легкие насквозь, но это не было уже больно, только вот непривычно. Потом ее подхватили чьи-то руки, но падения они остановить все равно не могли, и Женя продолжала падать, кружиться, обнятая кем-то, но уже без всякой надежды выбраться наверх.
  И только невнятный голос откуда-то сверху спрашивал:
  - Девочка, девочка, ЧТО ты тут делаешь?
  Этот вопрос был самым простым. Женя немного помолчала, потом вздохнула поглубже, и произнесла, отчетливо и спокойно:
  - Я. Врач.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Охотник от 19:52, 23 июня, 2004
Боже, как печально...
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 04:43, 25 июня, 2004
Цитата: Hunter от 19:52, 23 июня, 2004
Боже, как печально...

намек, что надо повеселее????? :)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Охотник от 13:52, 25 июня, 2004
А что, есть? ;)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: тапочка от 04:17, 26 июня, 2004
мне очень про айс понравилось. Так хорошо, о ней можно было бы целую книгу написать. разошлась бы как Гарри поттер)))
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Охотник от 22:05, 26 июня, 2004
Тиресна, а сценарий "Цвет нации" не с рассказика Мишевой стянут?
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 02:37, 28 июня, 2004
Цитата: Hunter от 22:05, 26 июня, 2004
Тиресна, а сценарий "Цвет нации" не с рассказика Мишевой стянут?

Цвет нации??? Где такое? Дай почитать? Или скажи где найти и посмотреть? Что это вапще такое?
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 02:49, 28 июня, 2004
 Это не самое обычное Ночное Кафе. Закрыв за собой старенькую, на ладан дышащую деревянную дверь, посетитель попадает в небольшое полутемное помещение. Несколько потемневших от времени столиков, свечи, засохшие цветы в пыльных вазах... Досчатый пол, противу ожиданий, не скрипит при каждом шаге, хотя, казалось бы, должен. Кирпичные стены не прикрыты даже слабым подобием обоев, и только кое-где встречаются обрывки статей из никогда не существовавших газет, приклеенных неаккуратно, но крепко. Змеится вдоль стен горячая труба батареи. Окно - одно-единственное, и когда в него не выглянешь, видно только один пейзаж - автомобильная свалка, ночь, морось.
  На одном из стульев, уютно свернувшись, дремлет серая, как дождливое облако, кошка. Впрочем, это вполне может быть и кот - никто не интересовался.
  У дальней стены - стойка, над которой криво приколочен единственный лозунг данного заведения: "Коли пришел сюда - так что с тебя взять?" Лозунг вполне доходчиво поясняет вошедшим, что Кафе - бесплатное. За стойкой, окутанная клубами сигаретного дыма, положив на нее щеку, перманентно спит хозяйка данного заведения - сама Айс ДеТрейн. Будить ее дело не столь опасное, сколь бесполезное. Впрочем, этого никто не запрещал, и у добудившегося есть вполне реальный шанс пополнить свой запас матерных ругательств. Если же Айс будет в хорошем настроении, то можно и поговорить. Темы... Какие здесь могут быть темы... Спросите хозяйку, и она, посмотрев на вас с плохо скрываемым сочувствием здорового человека к больному, ответит хриплым тихим голосом: "Любые..."

 
  Неведомым способом к одной из стен присобачен - да, именно присобачен! - додревний радиоприемник, неизменно настроенный на одну и ту же невнятную волну. Из его динамиков можно услышать "Битлов", "Белую Гвардию", Галича, Окуджаву... Это, конечно же, не весь список, но общее настроение понятно. Объединяет всю музыку одно - качество звучания, которое неизменно, год за годом оставляет желать много лучшего.
  Основными продуктами, потребляемыми посетителями Кафе, являются: виски со льдом, чай и сигареты. Впрочем, ежели кто хочет иного - подходите к Айс и спрашивайте, можно поискать. Во всяком случае, банка аремейской тушенки найдется под стойкой всегда.
  В Кафе можно сидеть годами, а можно не заходить в него вообще.
  Это странное место.
  Здесь простят все и всем, нет такой причины, по которой отсюда могут выгнать. Если что-то будет не так - вы почувствуете сами и уйдете. Вам не будут смотреть вслед.
  Здесь вообще никому не смотрят вслед.
  Здесь можно встретить лучшего друга, потерянного много лет назад. Здесь можно найти единственного врага. Здесь можно просто поговорить и разойтись, так и не узнав имени собеседника.
  Здесь можно потерять все.
  Но можно и найти.
  Заходите. Только одна просьба - не шумите почем зря. Кошка нервничает.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Охотник от 15:29, 28 июня, 2004
Цитата: Misheviy plushka от 02:37, 28 июня, 2004
Цвет нации??? Где такое? Дай почитать? Или скажи где найти и посмотреть? Что это вапще такое?

На непомнюкаком канале недавно казали сериальчик "Цвет нации". Это про деток, которых пара больных на голову бывших спецназовцев, по приказу каких-то окологосударственных деятелей, учут пулять и бить лицо кажному встречному. Детки постоянно кого-нибудь спасают, попутно хладнокровно заваливая десяток-другой злобных вражин. Разнит это чудо отечественного синематографа с твоим рассказом про Отряд только то, что войны там так и не настало.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 01:52, 29 июня, 2004
Танцуй, мой Ангел...
  Пусть нам осталось два такта,
  И требует развязки зал...
  (И. Богушевская)
 
 Здравствуй, мой ангел...
 Боль разрывает легкие, где-то между четвертым и пятым ребром. Ну надо же, они все же в меня попали... Хорошо попали, не любят попусту тратить патроны. Видишь, Ангел?
 Ты скорбно качаешь золотистой головой. Тебе печально...
 А мне больно.
 Очень земное чувство, даже слишком, для человека, который сейчас познакомится с лучшим миром. Н-да, говорю банальности. Кто мне сказал, что он будет лучше? Не ты ли, Ангел?
 
 - Не надо, не бойся... Закрой глаза, все будет хорошо, все обязательно будет хорошо... Только закрой глаза, иначе я не смогу взять на себя твою боль...
 
 Дудки! Хрен тебе, ангелочек! Моя боль - мое богатство. Интересно ведь, что это такое, всю жизнь ни хрена не чувствовала, такой организм попался, а тут - такая гамма ощущений. Острых ощущений. Даже слишком.
 
 - Почему ты зла на меня? Я всю жизнь хранил твою слепую душу...
 
 Почему? Сейчас, Ангел, по пунктам. Я даже не зла, я тебя ненавижу. Моя душа была слепой, но ты ее искалечил еще больше. Где ты был все это время, а? Только не говори, что бегал к начальству с отчетом? Почему твоя рука не остановила бритвы над запястьем? Почему мой Демон, был вынужден, чтобы не потерять работу, вызывать "Скорую"???
 
 - Я...
 
 Молчи. Где ты был, когда я обрезала волосы, взяла в зубы отвратительно дешевую сигарету, и разбила окно. Гитарой. Почему мне до сих пор никто не ответил, что же я хотела разбить в первую очередь?
 Ах, детство мое золотое... Почему-то вспомнилось. "Кто на новенького?" Как, и вы на новенького? И вы тоже? Ладно, не я это все начала. Получите, распишитесь: ваши зубы. Мои ребра. Когда-то были целыми.
 Ангел, ты видишь все это???
 
 - Я вижу... Я не хотел тебе мешать...
 
 Спасибо! Удружил... Юность моя глупая и короткая, столь бездарно прошедшая... Коваными сапогами. По лицу. Коктейль - январский ветер + водка + табачный дым, тем, у кого слабые нервы, советую не доводить себя до такого состояния, когда захочется его попробовать. Мертвые деревья на пустырях, автостоп, аномальные зоны и ненормальные сны. Уж конечно, знакомо усмехалась приятельница, после такой-то жизни... Знаешь, Ангел, я поняла, кто ты. Ты - моя юность. Безнадежно влюбленная в каждый день и безотчетно ненавидящая каждого встречного. Ты - моя не-бывшая боль. Ты - был слишком близко, чтобы тебя можно было обнять, а потому я никогда не плакала... Ангел, где же ты был, когда я пила портвейн из чашки, чокаясь с зеркалом?
 
 - По ту сторону стекла.
 
 Правда? Наверное, то-то я удивлялась, что отражение светловолосое и светится...
 
 - Да... Я любил тебя...
 
 Ты перепутал. Ты ненавидел. И, в первую очередь, себя. За то, что когда где-то наверху тебя приставили охранять мою косую, кривую и увечную душу, ты не нашел ни одного аргумента против. Не заглянул в мой послужной список. В котором было все, и не было ничего одновременно.
 
 - Неправда.
 
 Правда, Ангел, правда, потому что я умираю и мне больно, и я имею право на то, чтобы хоть раз в жизни мне поверили.
 
 - Закрой глаза, прошу тебя.
 
 Не стану. Я еще хочу посмотреть на лица тех, кто убил меня. Мне просто интересно. Они охотятся за мной уже пятый день, и только сейчас достигли своей цели. Упорные люди! Прощай, Ангел мой, ненавидевший меня. В следующий раз будь осторожнее при выборе подопечных. Ты, в целом, славный парень, но, уж извини, никогда не любила блондинов.
 
 Боже мой, Ангел! Что говорят эти люди? Они говорят, что не знают, кто меня убил? Объясни мне...
 И... Ангел, право слово, не стоит прятать в складках туники пистолет.
 Спасибо тебе.
 Теперь я верю, что ты меня любил.
 Тьма.
 Тьма.
 Слишком много тьмы, даже для меня...
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 19:20, 30 июня, 2004
   Transfer - кнопка на панели телефона,
  при нажатии которой соединяются
  две параллельные линии
 
 
 
  - Ну, все. Удачи, спокойной смены!
  Напарница машет рукой и скрывается за дверью.
  - Пока... - я говорю уже в пустоту.
 
  Итак, ознакомьтесь с декорациями, господа: офис 5Х3, шесть компьютеров, восемь телефонов, полумертвый принтер. Главный - и единственный - герой - оператор телефонной связи. Чашка холодного чая на столе, пустая сигаретная пачка, приспособленная под пепельницу, не работающее отопление и века назад сломанный обогреватель.
 
  Холодно до жути. До боли в пальцах. Кто-то невидимый ведет беззвучный отсчет: три... два... один...
 
  Началось!
 
  С семи вечера до девяти утра крошечный офис накрывает незримая волна звонков, фраз, телефонных линий и молчаливого ожидания. Телефон захлебывается в истерике.
  - Добрый вечер, оперцентр, Наталья... Назовите, пожалуйста, номер карты... Подождите... Москва вызывает... Соединяю...
 
  Эй, вы слышите меня?! Я - Москва. Я - Никто.
 
  Из-под пальцев тянутся незримые нити связи, соединяя голоса, завязывая невесомые и непрочные узлы... Я - голос в трубке, механический, ровный и безжизненный.
 
  Я - нить.
  Меня - нет.
 
  Израиль, Грузия, Америка, Замбия, Питер, Абакан - для меня нет границ. Для меня ничего нет. Потому что меня самой нет...
 
  - Добрый вечер, оперцентр...
  Многокнопочная панель телефона. Платформа-линия-transfer...
 
  Многоэтажное здание, изначально принадлежащее какой-то фабрике, сейчас пусто. В нем только два человека - пожилой вахтер при входе и я. Значит - один человек. Потому что я - нить.
  Меня - нет.
 
  Москва вызывает, ответьте Москве... Да ответьте же, черт вас дери! Атмосферка - как в советских фильмах про войну. Номера, пароли и связь. Больше ничего. И - в центре всего этого - нить.
  Transfer.
 
  - Девушка, мне очень надо соединиться... Франция, вы поймите... - далекий бесплотный голосок. Чего уж тут не понять - очень надо соединиться. Раз надо - соединяю. У матросов нет вопросов...
  Разговаривай, человек с тонким женским голосом. Ты можешь быть кем угодно. Ты можешь сказать тому, кто во Франции все, что заблагорассудится. Можешь убить или помиловать. Можешь просто потрепаться "за жизнь". Это уже меня не волнует.
 
  Я - нить.
  Меня - нет.
 
  Волна затопила офис, накрыла меня с головой, и теперь мало того, что холодно, так еще и нечем дышать... Ничего, переживем, не в первый раз, в конце концов...
 
  Пальцы механически выбивают дробь по пластмассовым клавишам, компьютер терпеливо подчиняется моим странным запросам, голос автоматически проговаривает заученные фразы... Воздуха все меньше... Москва вызывает...
 
  К черту! Слушайте, уважаемые клиенты, музыку. Оператор курит.
 
  Стою на лестнице, еще более холодной, нежели офис. Меланхолично курю, радуясь каждому глотку кислорода пополам с никотином... Семь затяжек - фильтр... Пора.
 
  И снова - офис, телефон, звонок. Ничего не меняется... Ничего никогда не изменится. Ага, снова... Явился. Стоишь возле запертой двери, смотришь... св**очь, ну что еще тебе от меня надо? Чего ты еще хочешь? Я и так безумно устала, я и без того боюсь спать - ночью, днем ли, не важно... Я же заплатила сполна, может, хватит уже?
  За что я платила? Не знаю.
  Ничего ведь не было, всего лишь две обморочно-короткие встречи, напряженное молчание и поцелуи до боли, до крови на обветренных сухих губах... Оставь меня уже, я ведь даже не верю, что все это было!
 
  - Добрый вечер, оперцентр, Наталья...
 
  Не было, слышишь, ничего не было...
  К черту все, у меня МДП, а вы знаете, что такое МДП, не прописанный в медкарте? Это значит, что вам очень сильно не хочется, чтобы подобный диагноз испортил карьеру. Так же это значит, что никаких таблеток и прочих радостей жизни не положено, посему - добивайся ремиссии самостоятельно и каждый день с ужасом жди того, что она окончится. Весна и осень станут приговором. Живи и радуйся - ты делаешь карьеру. А то, что не спишь - так какая разница, отдыхать будем в могиле.
 
  Уйди, прошу, уйди, я так больше...
 
  Звонок.
  - Speak English?
  Из всего английского языка знаю две фразы: "Sorry, I don't speak English" и "Fuck off". Второй вариант явно не подходит, спешно тараторю в трубку признание о своей бездарности относительно иностранных языков... Обрываю связь.
  Звонок.
  Звонок.
  Звонок...
 
  Я - нить.
  Меня - нет.
 
  Кто-то что-то говорил о киберпанке? Похоже, это про меня. Хотя - нет. Я всего лишь придаток к рабочему компьютеру и мини-АТС. Кукла с механическим голосом, способная нажимать на клавиши. Нить. Не более. Поэтому попытки клиентов спросить о чем-то, не касающемся связи, вводят меня в состояние ступора.
  - Добрый вечер, оперцентр, Наталья...
  - Девушка, а вы живая?
  Я не знаю, что ответить. Программа дала сбой. Вешаю трубку.
  Чтобы в следующий же момент снять ее снова - и соединять, связывать, тянуть линии...
  До рассвета.
  До пересменка.
  А если понадобится - то и дальше.
  До бесконечности.
  Transfer.
 
  Я - нить.
  Меня - нет...
 
  Девять утра. Пришла сменщица. Спешно умываюсь холодной водой, сжимаю губами сигарету, прощально салютую и - выхожу. Из офиса. Обрываю связь...
 
  Дороги домой не помню. Это все делается на автомате - пересадка на "Римской", автобус, многоэтажный муравейник... Забыла ключи. Я всегда их забываю. Придется звонить. Заиндевевшие на ноябрьском ветру пальцы слушаются плохо, приходится перенабирать номер на домофоне три раза.
  Ловлю себя на том, что не могу найти "платформу". Я даже не улыбаюсь. Я не знаю, как это делается.
 
  - Кто?
  - Я.
  - Я бывают разные.
  - Мать твою! - дальше непечатано. Любопытно, почему первым, кого я встречаю приходя домой с работы, является гражданский супруг моей сестры??? Открыл. А мог бы и не открывать. У него странное чувство юмора, и после ночной смены я его вообще не понимаю.
 
  Снять тяжелые от грязи "говнодавы", зайти в комнату... Сил раздеться уже нет. Рухнуть ничком на кровать и еще успеть подумать: "Хорошо бы - никаких снов".
  Кто-то стоит у моей двери.
 
  Я - нить.
  Меня - нет.
 
  Transfer.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 06:22, 04 июля, 2004
Ц В Е Т О Ч Е К
 
  И сердце мое почти успокоилось,
  Мир наполнился тишиной,
  И только один одуванчик в поле
  Предательски пел вместе со мной...
  (З. Ященко)
 
 
 - Я больше так не могу!
 Выть. В голос. Так, чтобы перебудить всех соседей, а еще лучше - весь район. Разбить кулаком оконное стекло, впустить в душную комнуту промозглую ноябрьскую ночь и выть. Отвечать, захлебываясь, бездомной тоске уличной собаки. Как же хотелось всего этого...
 Но стекло было слишком прочным, а голос - слабым и неуверенным, и осталось только рухнуть на кровать и забыться тяжелым, переменчивым сном.
 Собственно говоря, так они и встретились.
 Алле долго снилась какая-то неясная муть, серые лабиринты, уличные кошки, сон измотал ее в конец, как вдруг кто-то легонько коснулся левого плеча. Она резко обернулась, готовясь к внеплановой драке... Но за спиной ничего угрожающего не было; там просто стояла девочка лет пятнадцати и улыбалась. От неожиданности Алла улыбнулась в ответ и остолбенела. Девочка была белая. Нет, не в смысле цвета кожи, а вообще - совершенно белая. Начиная от волос цвета свежего снега и заканчивая подолом лунно-сребристого платья. Губы, брови, ресницы - того же серебристого оттенка, и только глаза чуть темнее, прозрачно-серые, кристальные, с игольной точкой зрачка...
 А потом прозвенел будильник и настало мокрое осеннее утро. Алла хлебнула теплого чайку, оделась, торопливо влезла в куртку и, поминутно поглядывая на часы, побежала в институт. На подороге передумала и, плотнее замотав шарф, поймала такси.
 - До Востряковского.
 Водила хмуро кивнул.
 
 "Без листвы и тепла, как природа жалка... жалка... жалка...". В голове вертелась испорченная пластинка песен безнадежно-далекого детства, которое, как водится не звонит и писем не пишет. Жалка природа, что и говорить, и кладбище харизмы ей не прибавляет.
 Кресты, кресты, кресты... А вот этот - на ее жизни. Прикрыла глаза, достала сигарету. Да нет здесь никого, скоро два года как нет, успокойся, пора бы уже... Вы же и года вместе не прожили, и детей у вас не было, и ничего у вас не было, кроме прозрачных акварельных набросков... Да и он сам - был ли?
 Она всегда здесь плакала, а сейчас - почему-то не хотелось, глаза были сухими-сухими... Какая страшная нынче осень, даже слезы - и те себе забрала.
 Будний день, на кладбище пусто и сторож слегка испуганно покосился на молодую девушку, почти выбежавшую из ворот. "Жалка... Жалка... Жалка..." Я так больше не могу.
 
 В институт она попала только к третей паре. Лекция по зарубежной литературе - и домой. Можно было не приходить. Отсидела пару словно воинскую повинность, и вышла на прокуренную институтскую лестницу.
 - Извините, у вас зажигалки не будет? - чистый-чистый голосок, хрустальный.
 - Сейчас.
 Обернулась.
 - Ты?
 Девочка молча кивнула.
 Нет сомнений, что это она. Да, подкрашены брови и ресницы, да, на губах перламутровая помада, но глаза... волосы... И одежда - белые джинсы, белый свитер, белоснежные изящные полусапожки, причем, невзирая на слякоть - без единого пятнышка.
 - Ты одно только забыла. - Алла попробовала усмехнуться.
 - Правда? - девочка, кажется, всерьез забеспокоилась.
 - Ничего, сейчас исправим. - и, достав из сумочки косметичку, нанесла на точеные скулы немного румянца.
 
 - Как тебя зовут? - они уже вышли из института, в лицо ударил сырой ветер и сразу стало холодно. Девочка приподняла брови и задумалась.
 - Если тебе это так важно, зови меня... Цветочек.
 - Хорошо. А меня - Алла.
 - Я знаю. Слушай, - Цветочек вдруг тихо засмеялась и легонько хлопнула в ладоши. - Я придумала игру - мы обменяемся обещаниями!
 - В смысле?
 - Я пообещаю , что не сделаю тебе ничего плохого, а ты пообещаешь, что будешь сегодня меня слушаться и не будешь задавать вопросов, как тебе это?
 Алла недоуменно молчала.
 - А он, - продолжала девочка, вдруг наклонившись к самой земле, словно что-то выискивая в пожухшей зелени. - Будет нашим свидетелем. Чтобы мы обещания сдержали. - Цветочек выпрямилась, и Алла увидела, что на ее белоснежной ладони лежит одуванчик. А ветер, пробираясь под куртку, упорно напоминал, что на дворе - конец ноября...
 - Я согласна.
 
 Потом они ехали в метро. Цветочек совршенно по-детски висла на поручнях, тихонько смеясь, и всю дорогу рассказывала Алле сказки - добрые, светлые, не имеющие ни начала, ни конца. Выйдя на улицу, девушки долго плутали какими-то закоулками, зачем-то купили в магазине пучок укропа, и в комплекте с одуванчиком подарили его проходившему мимо серьезному дядьке. Дядька посмотрел, как на сумасшедших, но "букет" принял, а потом улыбнулся и пошел дальше. На часах было уже семь, когда Цветочек наконец остановилась возле какого-то кафе:
 - Идем. Там тепло.
 Они переступили порог. И тогда на Аллу вновь нахлынула тоска, словно набравшись свежих сил, и она бессильно опустилась на шаткий стул, совршенно забыв о Цветочке и закрыв ладонями лицо. Девочка удрученно покачала головой и подошла к стойке бара:
 - Бутылку водки, стакан и бокал белого вина.
 Бармен удивился, но заказ выполнил.
 Цветочек села напротив Аллы и, придвинув к ней водку и стакан, совершенно незнакомым тихим голосом приказала:
 - Пей. Полегчает.
 - Да какого...
 - Ты обещала не задавать вопросов! - голос словно натянутая струна, вот-вот сорвется.
 И Алла пила. Спокойно, не закусывая, словно и не водка была, а апельсиновый сок. Цветочек задумчиво смотрела на бокал, но к вину даже не притронулась.
 На середине второго стакана вернулись слезы, хлынули из глаз, застилая все на свете, превращая полутьму бара в неясную мглу с единственным светлым пятном - сидящей напротив.
 Посетители недоуменно косились на безудержно плачущую молодую женщину и совсем юную девочку, тихим шепотом то ли приказывавшею, то ли умоляющую:
 - Пей. Полегчает.
 Потом стало пусто.
 
 Из бара они вышли заполночь. Алла была слегка пьяна, но не более того. В ее измученной последними двумя годами душе происходила какая-то странная метаморфоза, отодвигая в самые дальние дали и несостоявшееся замужество, и потерю, и беспросветное одиночество. Она чувствовала себя очень странно, но больше всего на свете боялась сейчас спугнуть это чувство, потерять из вида Цветочек. Поэтому когда девочка нырнула в темную подворотню, бесследно в ней растворившись, Алла запаниковала, чуть было не ринулась следом, несмотря на кромешную темноту... Но Цветочек вернулась, прижимая к груди белоснежный пушистый комочек и протянула его девушке.
 - Возьми, это на память.
 Алла не стала спрашивать: "Ты уйдешь?". Конечно же уйдет. А котенок внимательно посмотрел на девушку совершенно неестественными прозрачно-серыми глазами и полез под куртку.
 
 Алла поймала такси.
 - Ты поедешь?
 Цветочек помотала головой.
 - Нет. Пока, Алла. И, знаешь что? - девочка хитро улыбнулась.
 - Что?
 Она наклонилась к самому Аллиному уху и свирепо прошептала:
 - Так много пить - вредно!
 Алла рассмеялась и села в машину. Конечно же, когда она обернулась, на тротуаре никого не было. Так велит закон жанра.
  Придя домой и пустив котенка осваивать новую территорю, Алла зачем-то принялась перебирать Его старые черновики. И, вы не поверите, но она совершенно не удивилась, когда обнаружила среди воздушно-прозрачных акварелей зыбкий карандашный набросок. Серо-черная мгла, и, в самом центре единственным светлым пятном - белая лилия. Лилия отбрасывала на мглу неровное сияние, в котором, конечно же, угадывался профиль... А в углу была короткая надпись: "Цветочек".
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:48, 07 июля, 2004
 Здравствуй, Валерк.
 
  Вот пишу. Все так как-то странно. Даже слов не собрать. Как об этом говорить, еще совсем непонятно, наши, кто остался, смотрят только друг на друга и молчат. И глаза у всех плоские, одинаковые.
  В воздухе какие-то хлопья. Ветра нет, кончился, и они падают, падают, кружатся - днем темно-серые и светятся в темноте. Я боюсь их трогать, хотя это, наверное, уже не важно. Да?
  Как у вас там? Так я и не побываю в Киеве. Уже нет.
  Помнишь, хотели встретиться в октябре? А потом не сложилось. И все теперь. А так хотелось на тебя хоть раз посмотреть живьем - спорить с тобой интересно, и теперь признаюсь, что ты меня по всем пунктам на лопатки уложил, только это еще не значит переубедить. Представляю, что ты сейчас сказал бы мне про "доброго боженьку". А что я тебе отвечу? Что все это давно было обещано? И что мы, рассчитанные на вечность, не должны этого бояться? Что это не конец? Что все только начинается? Пустые слова. Да?
  Ты извини, если ошибок много, ни фига ж не видно, экран черный. Наощупь пишу. Клава щелкает так привычно, успокаивает.
  Да понимаю я, понимаю, что ты это письмо не получишь. Понимаю. Тут вообще все электричество... В холодильнике темно и душно. Что-то капает с полок. Пахнет нехорошо. В магазине уже ничего нет. Пока там среляли, духу не хватило, а сейчас уже без толку. Только мертвые люди. И в "Александре". И в круглосуточном. Про суперы я и думать не хочу. Угораздило же меня подсесть на эту диету - ни крупы теперь в доме, ни картошки. А мясо протухнет. Если только никто не придет за ним. Знаешь же, какая у меня дверь. А, ну откуда! Так дверь у меня на честном слове держится - пару раз приходилось выламывать, когда ключ терялся, а еще раз выломал сосед, когда мы его залили. Так руки и не дошли хорошую дверь поставить. Теперь уже не важно. Знаешь, как смешно теперь думать обо всем, что так долго и надолго откладывалось, за что годами мучила совесть. Ну, была бы у нас новая стальная дверь. И что? А еще - правильно, что за квартиру не платили. Хоть пожили на эти деньги. А теперь все равно - пропало все.
  Думаю, может, выложить мясо на лестницу, пусть берут? Спасти оно меня не спасет. А убьют за него запросто. Как ты думаешь? Хотя смешно сейчас бояться, что убьют. Уже всех убили.
  Но не хочется грубости, понимаешь?
  А ты, может быть, уже кружишься этими хлопьями и залетаешь в окно. А я тебе пишу.
  Так хотелось пройтись с тобой по Крещатику. Сколько раз по ночам, пока не засну: а как бы ты меня встречал на вокзале, а как бы мы узнали друг друга? И что написать тебе: на мне будут черные джинсы и серая куртка, и смешная такая шапочка, то ли под летчика, то ли под танкиста... Мне казалось - начинаю в тебя влюбляться. Вслепую. Издалека. Вечно мне нужно было что-нибудь недосягаемое. Всегда так бывало: влюблюсь, - и не дай Бог, человек мне ответит чем-нибудь тем же. За что только ни прячусь, начиная с религии. Грех ведь. Как та улитка, тут же рожки втяну - и не надо мне оно. Мне вообще нравилось сравнивать себя с улиткой, потому что рюкзак был моим домом-на-спине, только вот до тебя мы доехать не успели, а как жаль. Ты едва ли влюбился бы в меня ("как умный человек может быть христианином?"), да и мою влюбленность не стоит всерьез воспринимать, особенно теперь. Вот теперь у меня действительно серьезная отговорка: конец света - какая уже любовь!
  Валерк, Валерка. Валерочка. Не стесняюсь. Чего теперь стесняться? Чего стесняться человека, который уже лежит на подоконнике толстым слоем пепла и залетает, и ссыпается, стекает на пол. Чего стесняться человеку, которого уже убили, так нелепо, так случайно, в такой большой толпе. Валерочка. Валера. И все.
  Чего я тогда пишу, спросишь ты? Не знаю. Я не знаю. А что еще делать? Воды нет. В кране нет. А в Преголе она знаешь, какая? Конечно, это уже неважно. Пока оставались яблоки, ничего. А теперь придется пить из Преголи. И как хочется пить, когда воды нет. Так же, как хочется есть, когда нет еды. Эта мысль совершенно неотвязная: чего бы съесть. Интересно, от чего я умру. От чего именно. Понимаешь, у меня ничего не болит, только тошнит слегка. Но меня здорово об стену приложило, может быть, просто сотрясение. От этого же не умирают? Я не чувствую ничего такого... особенного. Ничего умирательного. А на улицах тоже столько мертвых людей - и совершенно непонятно, от чего они умерли. Просто лежат, целые совсем. И другие ложатся на асфальт между ними, потягиваются и затихают. И все. Мне все видно из окна.
  Валерка, я тебя люблю. Не имеет никакого значения, что я набираю эти буквы вслепую на клавиатуре мертвого компа. Ты мертвый, я тоже. Очень скоро. Поэтому - то, что никогда в жизни, ни за что ты не услышал бы от меня.
  Тошнит как-то нудно - не сильно, но все время. И плохо видно клавиатуру. Ты, наверное, ничего вообще не поймешь, да и ладно. И не получишь ты это письмо, я помню. И не имеет никакого значения, что я пишу тебе про любовь только потому, что мне некому больше - и уже никогда не будет, кому сказать это, потому что все умерли, потому что я не успею - а казалось, что это еще Отче наш
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Веся от 02:19, 08 июля, 2004
Плюш, вс? отлично... Грустно и "позитивно" одновременно... :)

А что, если каждый рассказ - в отдельную тему? ::)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 05:23, 08 июля, 2004
Цитата: Веся от 02:19, 08 июля, 2004
Плюш, вс? отлично... Грустно и "позитивно" одновременно... :)

А что, если каждый рассказ - в отдельную тему? ::)

Канешна можно такое предположить,но это уже будет "темный флейм"... ;D...
Да и смысл то????
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Охотник от 09:44, 08 июля, 2004
Цитата: Веся от 02:19, 08 июля, 2004
А что, если каждый рассказ - в отдельную тему? ::)

Не надо.


Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 04:02, 07 августа, 2004
Часть первая.
 
 Было мне в ту пору тринадцать лет, и пить я была не обучена. И не ведала тогда основного правила: "Если не хочешь быть пьяным - не пей!"
 
  Я проснулась. Единственное желание - узнать где. В ответ на озвучивание мною сей прискорбной мысли раздается тишина. Дрожащей от дикой слабости рукой нащупываю на стене выключатель, и спустя мгновение помещение, в котором я нахожусь, озаряется тусклым светом шестидесятиватной лампочки, выкрашенной, к тому же, фиолетовой краской. Я облегченно выдыхаю - приятно все-таки обнаружить, что находишься дома.
 Слегка приподняв от подушки голову, я окидываю комнату взглядом. Ничего нового заметить не удается. Стол у окна, на столе - классический бардак, составленный из книг, тетрадей, бисера, обрывков бумаги, ниток, бусин, кассет и тому подобной фигни. Фигни почему-то больше всего. Старательно пытаясь не упасть, я отрываю свое бренное тело от кровати, на которой оно возлежит.Под ногами обнаруживается пол, и это радует меня несказанно. Он весь заставлен пепельницами, переполненными окурками от "Явы" и апельсиновой кожурой. Еще там валяются две диванные подушки и стоит зеркало, разрисованное цветными маркерами. Оно выглядит очень весело, но узреть там собственное отражение почти нереально - рисунки мешают. Вот и вся мебель. Около кровати обнаруживается небольшой алюминиевый чайничек с кипяченой водой.И когда я решаю,что большего счастья быть не может,из кармана рубашки,одетой на мне, выпадает пачка "Союза", с ТРЕМЯ сигаретами! Кайф неописуемый, больше уже ничего не надо. Хотя, нет. Где-то глубоко в подсознании не умерла надежда на то, что мне удастся все-таки вспомнить, какое сегодня число, но похоже это бесполезно. Нетвердой походкой направляюсь к столу, на котором помимо бардака, обретается еще электрический чайник и банка кофе. Три ложки этого напитка, разведенные в двухста миллилитрах воды, делают почти невозможное - ко мне возвращается чувство времени. До сознания нехотя доползает мысль о том, что сегодня пятое октября. А вот год вспомнить так и не удается. Плевать.
 В комнате стоит ужасающая духота. Часы возвещают мне, что сейчас - четыре часа утра.За окном - наипротивнейшая осенняя темень. Когда я пытаюсь его открыть, темень начинает радостно визжать, и настырно затекает в комнату. Это не радует абсолютно, поэтому выпихнув ее на улицу я со стуком захлопываю окно. Еще пару минут эта желеобразная субстанция обиженно бьется в стекло, а потом затихает. Из-под кровати на меня пытается повыть ее комнатная родственница, но она дрессированная, и достаточно просто топнуть на темень ногой, и она, испуганно повизгивая заползает обратно. Со стены мрачно смотрит на все это безобразие Моррисон, настойчиво призывая меня бросать курить, но
 в его устах этот укор не звучит, поэтому сказав: "Обойдесся...", попросту перестаю обращать на рок-идола внимание. Попытка сообразить, что я сегодня делала, не дает никаких результатов. Вдобавок ко всему, лампочка над головой начинает предательски мигать. "Перегоришь - удавлю.", - возвещаю я электрический прибор, не совсем еще понимая, как это можно сделать. Но, видимо, угроза действует, потому что злостное мигание прекращается. Зато начинает дико болеть голова. Порывшись в залежах полезных ископаемых на столе, я обнаруживаю две таблетки спазмалгона, и немедленно употребляю их внутрь. На часах почти пять. Боль медленно ретируется. Докуриваю сигареты. Мысль о том, что через три часа в школу, рождает мысль о самоубийстве или злостном терроре. Пытаясь вспомнить расписание уроков, я понимаю, что никогда его и не знала. Зато мысль о контрольной по физике очень ясна, тем более, что в тетрадке имеется лишь запись зеленым маркером "КТО Я???". Ну и фиг,спишу, как списывала всегда. Номер школы - не помню, а вот на запрос о месте ее нахождения, в голове всплывает с десяток адресов, причем все, как на подбор, питерские. Размышляю я видимо долго, так как начинает надрываться будильник, заведенный на 7:00. Лучше бы я умерла. Ползу в ванну. К 7:30 ухитряюсь оттуда выйти, не утонув. К 8:00 собираю бэг. За окном почти рассвело. Распахиваю его настежь. Темень хочет вползти, но ее слишком мало. Я показываю ей язык и хватаю со стола плейер. Выходя из подъезда, включаю его, и в уши бьет радужно-оптимистическое "I tell you we must die." Хороший будет день !
 
  Часть вторая
 
 Свежачок-с. Основное правило я уже знаю, но кто Вам сказал, что я не хотела быть пьяной?!
 
 Как же хочется спать! Я трясусь в полутемном, пропахшем мочой и пивом вагоне метро и думаю, а не вставить ли в глаза спички. Изумительное время я выбрала для возвращения домой, нечего сказать! Пол-шестого утра, суббота, все население моей страны делится на тех, кто еще спит, и тех, кто уже похмеляется, а я... Неотвязно вертится в голове пафосно-наивная песня: "Силы небесные, так пожалейте же бедную нашу страну..." Блин, почему все призывают жалеть что-то абстрактное - Родину, Эпоху, Идею... Меня бы кто пожалел! Сейчас бы аспиринчику - и под одеяло, там тепло, темно и безлюдно.
 
 А где-то высоко-высоко, если пробить толщу подземки и посмотреть вверх, там - небо. И мне оно не нравится. Ни дневное, ни, тем более ночное. Мне не нравится ясное небо и небо, затянутое тучами. От него вечно приходится ждать какой-то пакости - то дождь падает, то снег, то самолеты. А если особо повезет - то и орбитальные станции. Хорошо хоть, не на голову, но это, жопой чую, временно.
 
 "Силы небесные, так пожалейте же..." Пожалейте, а? Ну что вам стоит? И меня заодно? Я же не прошу мира во всем мире и безглючных виндов - я хочу домой, в коечку, и чтобы голова не болела. Дяденька Бог, а дяденька Бог, ты вообще есть или не очень? "Да нету меня, нету, спи давай!" Ну вот, так всегда, Всевышнему не до меня, у него какие-то очередные грешники приема ждут. А я, между прочим, почти и не грешу - разве что выпить лишку, да проснуться по утру в постели с чем-то неопределенного пола и возраста.
 
 Рот раздирает неудержимая зевота. От нечего делать я начинаю разглядывать собственное отражение в темном стекле. Ой, как все нездорово... Если ночью приснится что-либо подобное - трусами не отмашешься и поленом не отобьешься. И кто мне теперь ответит, где и с кем я успела вчера подраться? Синяк на скуле выглядит не слишком-то живописно. Хорошо хоть не под глазом... "Проверь, все ли зубы на месте...", - загробно воет подсознанка. Как ни странно, все.
 
 Боже-боженька, дай нам днесь аспиринчику... Домой. Мне надо домой. А дома - поле не меряно, овцы не считаны, посуда не мыта, и полный сарай дерьмоедов на продажу.
 
 И что же это меня дернуло так нахрюкаться? Последний раз, если память не изменяет, а она мне никогда не изменяет, я находилась в состоянии нестояния на выпускном вечере. А это было... Похоже, что еще до Революции.
 
 Уныло рокочет поезд. В вагон входит и садится напротив меня мужчина. Выражение его лица почти полностью копирует мое, я не удивлюсь ни чуточки, если у нас приблизительно одинаковый ход мыслей. В такое время в метро - все мы однополчане, потерпевшие поражение в борьбе со Змием. Зеленым, как бутылка "Спрайта".
 
 Я выхожу из метро. Сверху, с исренним сочувствием смотрит трезвый Господь, снизу ухмыляется нетрезвый Сатана, и оба в один голос повторяют: "А тебя никто не заставлял!". Дома меня ждет холодный душ, крепкий кофе, и настырное требование выйти сегодня на работу.
  P. S. Человеку, который надумает отнестись к сему "произведению" серьезно, могу посоветовать вспомнить себя в подобном состоянии :)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Охотник от 14:54, 07 августа, 2004
Цитата: Misheviy plushka от 04:02, 07 августа, 2004
P. S. Человеку, который надумает отнестись к сему "произведению" серьезно, могу посоветовать вспомнить себя в подобном состоянии :)

Даже и мыслей таких не было ;)


Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 03:29, 08 августа, 2004
Ну.... мло что ли язвенников-трезвенников?! ::)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 05:29, 08 августа, 2004
Содержит ненормативную лексику. Детям до 16 не рекомендуется! :)


Я сижу на высоком стуле и задумчиво жую картонные шарики попкорна.
  У них нет вкуса. Нет запаха.
  Ничего нет.
  Наверное, это даже хорошо.
  Поэтому я вс? делаю чисто механически.
  Беру раскрывшееся з?рнышко, кладу его в рот.
  Беру.
  Кладу.
  Примитивный донельзя процесс. Он успокаивает. Завораживает. Можно разобрать хаос мыслей в голове.
  Я сижу на втором этаже кинотеатра "Ударник", около стенда со всяким съедобным мусором. С поп-корном, начос, чипсами, шоколадками и прочим. Как говорят американцы, junk-food.
  Пожалуй, слово junk как нельзя больше меня характеризует. Мо? состояние. Эмоциональную наполненность.
  Внутренне.
  И внешне.
  Народу вокруг не очень много, кто сидит за круглыми столика перед входом в зал, кто расположился на диванчиках. В основном это сытые упитанные семьи с беспокойной малышней, да парочки тинейджеров - сеанс-то утренний, выходные, народ в большинстве сво?м дрыхнет, подставив носопырки к потолку.
  Я смотрю на афиши. Ид?т "Человек-паук-2". Символично. Или нет? Вроде, фильм о героизме.
  I suffer a lack of heroism, сказал бы англичанин.
  Но Тоби Макгуйар герой. Даже когда на долю Питера Паркера выпадают тяжелейшие испытания, он, конечно же, не теряет силы духа. Даже наоборот.
  Не то что, скажем, я...
 
  Я скорее, как Невеста из КиллБилла. У меня нету именной катаны, но есть кое-что другое, не менее убойное. И мщу я не ради мести, а из-за отчаяния.
  У меня просто не осталось выбора...
  Вообще ничего не осталось.
 
  В тот день я ещ? долго не мог поверить в то, что случилось.
  Мир рассыпался на осколки, я до сих пор режу о них руки. Мир придавил меня к земле плитой собственного надгробия.
  Раздавил, как червя.
  До сих пор, я ношу эту бумажку в кошельке и частенько е? рассматриваю, чтобы удостовериться в том, что мир вс? ещ? катится в тартарары.
 
  На самом деле, я любил е?, Ларису. Это чувство впервые меня посетило после знакомства с ней, и, такое необычное и непривычное, оно это поглотило меня с головой. Внутри cердца будто растаял вековечный кусок льда, и... И это было взаимно.
  Да-да, мы словно были двумя половинками одного единого целого, по крайней мере, мне так казалось. Мы обрывали телефон, приставали к уличными художникам на Арбате, вместе купались в фонтане, мазались морож?нным, дрожали, вцепившись друг в друга на просмотре страшилок в кино. Я читал ей свои рассказы, л?жа на спине, в то время как е? губы скользили по моей коже. И да, у нас был секс. Отличный, активный секс, который доставлял нам удовольствие... Помню, что когда мы делали это в первый раз, на квартире у друзей, в изрядном подпитии, мы ржали. Уж не знаю, чего мы нашли смешного, но это было весело.
  Нам вообще было удивительно радостно и тепло вдво?м, настолько тепло, что я уже начал было думать о более серь?зных отношениях...
  Нас стали звать Сиамскими Близнецами, потому что мы почти никогда не расставались. Это было самое потрясающее единение в моей жизни, даже друзья говорили, что я словно восстал из м?ртвых. И, наверное, так оно и было - теперь все накопленные эмоции находили выход, у меня появился кто-то, кто понимал и ценил меня - моя Лара...
  Нет, теперь я не могу воспринимать вс? то время, что мы провели вместе, в постели, на природе, в поездках, иначе, как предательство.
  Вс? это было одной большой ложью, начиная от признаний в любви, кончая белозубой улыбкой и озорным прищуром синих, как колокольчики, глаз...
  Эта с**а меня убила.
  Ввергла обратно в могилу.
 
  Сегодня утром я смотрел на себя в зеркало.
  Отражение нельзя обмануть.
  Нельзя спрятаться от этого живого трупа, который преследует тебя на любой отражающей поверхности.
  Ночь принесла новые перемены. Глаза, красные от хронической усталости и Интернета, с вздувшейся сеткой кровеносных сосудов, обрамивших блеклую серую радужку, запали ещ? глубже в череп. Волосы казались спутанным тусклым мехом больного животного.
  На синюшного цвета скуле расцветала какая-то очередная болячка.
  Надо е? конечно, поковырять было.
  Да, ничего не осталось от того симпатяшки, которым я когда-то был.
  Растягиваю в циничной улыбке ободранные губы.
  Н-да, таким видком только готов на кладбище пугать.
  Юмор-юмором, но безнад?га, нависшая тенью смерть в глазах, лишний раз подтверждала, что отчаяние, депрессия прогрессирует с каждым дн?м.
 
  Интересно, а как она?
  Наверное, судя по слухам и сплетням друзей, вполне неплохо.
  У е? родителей много денег...
 
  Конечно, она вс? отрицала. Но потом, когда и она получила свою бумажку, пришлось признаться во всех грехах.
  Да, вначале мне было е? жалко. Вначале мы оба рыдали друг у друга на плече и искали пути выхода. Но это вс? было лицемерием.
  Факт оставался фактом - это шлюха трахалась с другими!
  Трахалась у меня под носом, еблась с х*й знает какими ублюдками, сосала их грязные хуи, подставляла им зад! Сукина дочь, давалка позорная! А ещ? про любовь говорила!
  А потом я решил, что все они - шлюхи.
  И все заслуживают кары.
 
 
  Я никому не рассказал. Даже мои предки не знают. Нет, они конечно видят что со мной происходит и знают о нашем с Ларой разрыве, но - я просто говорю, что у меня стресс и авитаминоз. Пройд?т скоро. Е? предки тоже молчат, свалить вину на меня ей совесть, видимо, не позволяет.
 
  А тогда, на следующий день я думал о смерти.
  Я теперь всегда о ней думаю, потому что она рядом, на расстоянии вытянутой руки.
  Смерть.
  Такая близкая.
  Отчаяние наступило сразу же, когда на мо? сознание рухнула бомба понимания того, что случилось. Когда я осознал, в насколько глубокую яму провалился. Выхода нет. Жизнь подхватила, перемолола меня своими острыми зубами и выплюнула обратно. В солнечный свет. В мир, полный необыкновенных чудес для каждого, кроме меня. В толпы радостных и счастливых людей. В людей, которые не догадываются, что я - уже бесплотный призрак, гниющий заживо труп.
  Да. Я хотел малодушно перерезать себе вены. Уйти быстро, красиво, эффектно.
  Я страстно желал этого всей душой.
  Но потом на меня снизошло озарение.
  Пусть я не герой, но я отомщу. Внесу свой вклад.
  Решение придало мне силы, цель оформилась в ч?рно-серые контуры. Оружие было выбрано.
  Эта игра будет последней, но не только для меня.
  В самом деле, если смерть за спиной, почему мне не стать е? правой рукой, е? вестником, серым и незаметным, но таким же опасным, как она сама...
 
  Меня лихорадит, температура опять скакнула. Зуд на руках, такой острый, что его надо сдерживать всем телом.
  Хорошо, я сегодня выиграл 100 рублей в "СуперСлотс".
  Я доедаю последний катышек.
  Countdown completed.
  Сипло кашляю, прикрывая рот рукой. Кожа на ней стала совсем прозрачной.
  Сеанс заканчивается.
  Большие светлые двери кинозала распахиваются, и из них цветастой, орущей рекой изливаются беспечные люди.
  Сегодня, кто-то пожалеет о своей беспечности...
 
  Это она виновата, конечно. Она вс? время говорила, что ей не нравится с презервативом. Я-то сам в таких вещах щепетилен был, но - в тот раз она чуть ли не устроила истерику. Дескать, у меня там вс? сухо, и смазка эта дурацкая не работает, и вообще, ей больно, а я е? не люблю.
  А ведь я е? любил.
  Слишком, бл**ь, сильно.
  И я уступил.
 
  Ч?рт побери, я не настолько люблю человечество...
 
  Толпа вливается на узкую лесенку.
  А вот и жертва. Виктимная лань. Воплощение женственности. Любительница трахаться без презерватива. Слишком чувствительное влагалище.
  Светло-голубая маечка обтягивает довольно привлекательную спину, джинсы подвисают на плосковатой заднице... Каштановые волосы, огол?нные руки.
  Вполне ничего, если б я ещ? мог мыслить категориями секса.
  Но, все что я хочу, это kill...
  На вс? про вс? несколько секунд.
  Дорогая моя, мы скоро будем вместе.
  Ты станешь моей кровной сестрой...
  Правда, замечательно?
  Рука скользит в карман, нащупывает оружие. О да, теперь я гораздо сильнее, чем был. Я просто-таки хозяин этой ебанной в анал, жизни.
  Достаю шприц.
  В н?м - два кубика моей ч?рной крови.
  Моей ч?ртовой крови.
  Это вс? месть, отчаяние, обреч?нность.
  Я так не хочу умирать один. Это паршиво. Они будут плакать над моими гробом.
  False.
  Не хочу чувствовать это отчаяние один.
  Мне плохо, ты ведь понимаешь?
  Меня предали...
  True.
  Сожгли, испепелили душу.
  Максимальное сближение, протискиваюсь сквозь толпу...
  Игла проникает глубоко в нежную плоть, резкое движение поршня, крик...
 
  А я уже далеко, моя фигура растворяется во мгле обморока. Далеко-далеко, но с этого момента - всегда рядом, моя шлюшка.
  Я тебя люблю.
  В конце концов, это только начало...
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 09:00, 23 августа, 2004
ЧАСТЬ?!1
Покорно повинуясь стуку своих железных кол?с о замороженные зимой рельсы, медленно и торжественно, длинная зел?ная гусеница поезда приближалась к конечной станции своего маршрута. Машинист устало зевал в микрофон, оповещая незадачливых пассажиров о том, что их путешествие завершается через несколько минут: его хриплый, грубый голос тонкими лучами разлетался откуда-то из-под потолка по всему вагону. Холодные стены тамбура враждебно обнимали е? за плечи, свет зимних, запорошенных снегом, фонарей стелился ласковым ковриком невиданной красоты у е? ног; стелился, и тут же исчезал, словно какой-то невидимый волшебник подчинил привокзальное электричество своей власти. Плавать в т?плом океане снов было так приятно, что она и не хотела выныривать из глубины его аквамариновых недр, но е? слабые л?гкие снова и снова просили спасительной порции воздуха, и она с горечью осознавала: пора... пора просыпаться... иначе узы Другого Мира оплетут е? тело прежде, чем она сумеет показаться в мире реальном. Разбиваясь об острые рифы реальности, которые внезапно вынырнули из глубины океана непроглядной мечты, она терзала себя лишь одной мыслью: '' Зачем? Зачем мне вс? это?''
  Е? душа, подобно новому хрустальному кувшину, сияющему в золотистых солнечных лучах, в этот момент была абсолютно пуста, как будто бы она только что начала жизнь заново. Как будто бы до этого ничего не было... Но в то же время какая-то часть е? рассудка с горестью помнила, и осознавала, что до этого была Целая Жизнь... До этого была практически бессонная, опутанная золотистым покрывалом зв?здности, ночь на верхней полке плацкартного вагона... до этого была пересадка точно на середине этого таинственного пути, что она преодолевала... ещ? раньше была долгая зимняя сессия, которую она, как ни странно, успешно преодолела. Да много чего ещ? было! Но всего этого было так мало! А теперь мир как будто бы повернулся в е? понимании другой стороной, распахнул специально для не? чистую страницу, и теперь ей предстояло взять в руки карандаш Вечности и неловко нацарапать на этой странице первое слово. Но почему-то она никак не могла решиться и поднести свою руку к этому мирно лежащему на столе Жизни карандашу. Каким-то неприятным, пронизывающим насквозь холодом веяло от его отлакированной поверхности, и рука невольно отд?ргивалась, гонимая этой сухой враждебностью.
  Теперь впереди, возможно, было нечто большее, чем целая жизнь; это что-то было настолько огромным и засасывающим, что, казалось, оно разрывает космическое пространство и своими краями уходит куда-то в глубь неизведанного, за край Вселенной. У этого не было имени, времени, локализации, это было глубоко в крови, это скрывалось в самых недрах Вселенских ''ч?рных дыр'', это было вечным и закономерным... может быть, именно это мудрые люди и называют Богом?
  Железный пол равномерно, ритмично вздрагивал, когда кол?са вагона натыкались на стыки рельсов, а она вс? молчала, прислонившись к заледеневшей от лютого мороза стенке тамбура. Три коротких дня... три дня, равные целой огромной жизни! Отрезок земной окружности остался позади, и теперь она не могла ничего изменить. Она не могла ни изменить, ни предугадать день завтрашний... и ей было, в принципе, плевать, что произойд?т с ней за этот короткий отрезок времени. Будущее расстелилось перед нею огромной широкой дорогой, дорогой в никуда, застланной покрывалом непроглядной ночной тьмы.
  Поздний вечер тусклой непрозрачной дымкой колотился в застекл?нные окна тамбура, словно испуганная грозой птица. Паутина тусклого зв?здного света сковывала его своими путами со всех сторон; казалось, что непрозрачный вечерний воздух пресыщен висящими в пространстве скупыми их искрами. За окном плыли, подобно линкорам в морской дали, бесконечные цепи товарных вагонов. Станция теперь была совсем близко, возможно, метрах в шестидесяти-семидесяти отсюда... секундах в тр?х-четыр?х. Сердце болезненно стучало у не? в груди, дико, встревожено билось, подобно крошечной канарейке в тесной клетке. Что-то интригующее готовила для не? Госпожа Судьба, застелившая специально для не? дорогу в Будущее ч?рной вуалью непроглядной мглы. Возможно, в этот долгий, тянущийся, словно резина, миг, ей хотелось умереть мгновенной смертью, раствориться в ледяном зимнем воздухе, что просачивался в тамбур сквозь узкие щели дверей, провалиться сквозь железный пласт пола; лишь бы не выходить из вагона, лишь бы не начинать путь навстречу Судьбе, таинственный путь в Никуда.
  Неожиданно е? с ног до головы окутала внезапная колючая волна холода, перемешанная с миниатюрными кристалликами снежинок. Это молоденькая проводница старательно распахнула тяж?лую дверь тамбура и опустила лестницу к перрону. Теперь будущее было так близко, что, казалось, она могла коснуться его заледеневшими кончиками своих пальцев. Нога осторожно нащупала первую ступеньку и послушно приняла перенес?нный на не? вес тела. Шаг за шагом она преодолевала пропасть разрыва, сшивала е? хрупкие края, выч?ркивая из прошлого раз и навсегда почти два тоскливых года, что она провела в призме бетонных стен где-то далеко от этого города. Теперь сл?зы тоски, тяжкие бесконечные переживания и грусть остались где-то далеко, позади, и, возможно, уже никогда не вернутся к ней.
  Ботинки осторожно ступили на землю. Вс?! Теперь лишь бесконечная свобода, лишь долгая, всепоглощающая радость ждали е? впереди. Окна вокзала приветливо светили ей, обнаруживая где-то внутри огромный зал ожидания и билетные кассы. Несмотря на поздний вечер, шустрые бабульки ещ? вели на перроне бойкую торговлю пирожками и вар?ной картошкой. Она робко посмотрела вслед их укутанным, темнеющим в ночи силуэтам и сделала ещ? один шаг. Необъяснимый страх сковал е? душу железными оковами, а практически незнакомый город, подхватив е? на руки, пронзительно звал, тащил е? в глубину таинственной ночи. Тысячи, нет, миллионы окон распахнулись перед е? затуманенным взором, когда она, скрипя ботинками по неглубоким снежным сугробам, пересекла перрон и вышла на огромную привокзальную площадь, окруж?нную со всех четыр?х сторон старинными силуэтами жилых домов.
  Прямо у стен старинного здания вокзала стояли, выстроившись в стройную колонну, такси и машины частников. Окна многих были распахнуты: незадачливые водители проветривали глубину освещ?нных электрическими лампочками салонов от назойливого запаха табачного дыма. Из распахнутой двери белой ''шест?рки'', что стояла к ней ближе всего, летел, струясь по воздуху, натыкаясь на бесконечные преграды снежинок, пронзительный голос певицы Юты. Юта не просто пела, она пронзительно орала - кто-то заботливо вывернул ручку громкости радио до предела - ноты мелодии извивались в ночи, струились, подобно грозовому ливню, на стены домов. ''Это - его любимая исполнительница, - промелькнуло у не? в голове, - Хотя, не знаю, что он в этом наш?л: просто песенки, обычные песенки, как и у всех''.
 -- Подвезти, красавица? - из двери, подобно грибу после дождя, выросла голова молодого парнишки весьма сомнительной внешности, - Родители в деревне!
 -- Я лучше пешком, - произнесла она с несвойственной ей гордостью, попутно удивляясь, что, проехав какую-то тысячу километров, она из обычной серой мышки превратилась в красавицу - Мне рядом.
 -- Ну, смотри, - голова опять засунулась в т?плый салон, и, уже спустя несколько секунд, голосу Юты начал вторить другой: хриплый, мужской, немного пьяный.
  ''Вот идиот, - подумала она, с трудом преодолевая отвращение, - Неужели в каждом городе таких предостаточно?'' Пром?рзший насквозь привокзальный ветер вторил е? мыслям, пронзительно подвывая в полночной темноте. '' Куда же мне теперь идти, если даже подвезти некому?'' - появилась в е? голове новая мысль, пугающая и волнующая, словно ледяная вода озера на исходе августа, когда солнце уже остыло и не может разогреть е? до приятной теплоты парного молока. Где-то там, вдалеке, на другом конце практически незнакомого города ждал е? одинокий номер в деш?вой старой гостинице. Как туда добираться она абсолютно не имела понятия, да это и не имело бы смысла в столь поздний час: все автобусы и троллейбусы давно уже разъехались по депо, оставив улицы города в заманчивой снежной пустоте наедине с фонарными столбами и метелью.
 -- Такси надо? - услышала она позади себя хриплый голос. Повернувшись на прозрачном льду привокзальной площади, она заметила неподал?ку от себя пожилого мужчину, который нервно курил, стоя у своего старенького ''Москвича''. Отметив где-то в глубине своего рассудка, что этому дяденьке, наверное, можно доверять, она тихо пролепетала зам?рзшими на морозе губами:
 -- Да, желательно бы.
 -- Ну так садись, - мужчина ловким движением руки бросил окурок в сугроб: тот рассерженно зашипел, разбрасывая вокруг оранжевые крошечные зв?здочки искр, - Куда ехать прикажешь?
 -- Гостиница ''Урал'' - пробормотала девушка неуверенно, - Это далеко?
 -- Минут за двадцать доедем, - отозвался водитель, садясь на переднее сидение своего автомобиля...
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:05, 27 августа, 2004
Машина резко тронулась: кружки фар расплескали по бездонным сугробам потоки электрического света. Е? тряхнуло на мягком диванчике заднего сидения: в какой-то момент она даже подумала, что потеряет сознание от такой резкой нагрузки на вестибулярный аппарат. Но вот машина помчалась по площади, подобно скутеру, разрезая упругий морозный воздух, и это странное чувство отступило куда-то в пустоту, оставив в память о себе лишь натянутую до предела нить головокружения. Старый, но вс? ещ? не лиш?нный первозданной резвости ''Москвич'' мчался, пересекая узкие улочки города и разметая за собой острый шлейф снежных хлопьев, что заманчиво серебрились в лучах света ночных фонарей. Воспоминания нахлынули на не? глубоким, всепоглощающим потоком: она вспоминала эти улицы, окутанные свежей ледяной дымкой морозной ночи; эти старинные дома, штукатурка стен которых облупилась от бесконечных проливных дождей... Она знала, что если машина заверн?т за угол, то е? взору предстанет драматический театр, а если она проедет чуть подальше и сверн?т направо, она наконец-то увидит до боли знакомую ей улицу - единственную, наверное, широкую улицу в этом городе. В душе она даже называла этот город ''городом узких улиц'': настолько неестественно близко к проезжей части располагались здесь пешеходные тротуары. Сердце беспечно замирало у не? в груди, когда она ласкала взглядом силуэты до боли знакомых старинных зданий, когда она улыбалась из окна автомобиля случайным прохожим, видимо, не успевшим что-то сделать за день. Город узких улиц плыл за окном, размазывая по стеклу свет приветливых, огромных, похожих на чьи-то ж?лтые глаза, окон, и волочил за собой густое покрывало зв?здной, необычайно красивой ночи. Ледяное бескрайнее поле тротуаров болезненно сияло, озаряемое пронзительным оранжевым светом ночных фонарей. '' Похоже на сказку, - подумала она, стараясь сдержать неумолимо подступающий к глазам поток сл?з ностальгии, - Только что жд?т меня здесь?''
  Этот мир был другим, он совершенно не походил на тот, который она покинула день назад. Объятый л?гким, свежим дыханием старой волшебной легенды, он ласково струился вокруг прорывающейся сквозь метель машины, обволакивая е? приятно леденящей душу таинственностью, величественностью. На миг она даже почувствовала себя пресловутой Золушкой, старый заезженный ''Москвич'' внезапно превратился в сияющую золотом и жемчугами карету, а снежная вуаль метели, летевшая где-то впереди, обрела вид прекрасной белой тройки стройных коней. Бал... прекрасный бал ждал е? впереди, а наградой за все прошлые горести и переживания для не? станет бесконечная любовь прекрасного принца. И она даже знала его имя!
  Теперь она сама была хозяйкой своего будущего. Она, и никто другой. Мечты должны сбываться, иначе зачем мы постоянно думаем о сокровенном, зачем мы прикладываем неимоверные усилия, чтобы достичь заветной, манящей своим таинственным сиянием, цели? Она не читала Богу священных молитв по десять раз на дню, ибо она не верила в него: одна мысль о том, чтобы спихнуть ответственность за собственную жизнь на широкие, сильные плечи Всемогущего Доброго Папы-Творца, который жив?т на небе, при этом, обвинив его во всех своих несчастьях, внушала ей странное отвращение. Недаром ведь Христос строго сказал: ''Не сотвори себе кумира!'' Поверить в миф и в какой-то мере облегчить собственное существование очень просто, но как нелегко научиться жить самому, осознавая, что никто не поможет! Она сама несла груз ответственности за свою жизнь на собственных хрупких плечах, и благодарила себя за это.
  Обветшалая штукатурка старых зданий искрилась, покоряясь таинственному свету уличных фонарей, что дрожал на карнизах, спасаясь от всепоглощающего уральского холода, а машина вс? ехала и ехала по узким улицам старого города, слегка скользя на ж?стком льду дорог. По обочине поднимались белые, сияющие п?стрыми искрами в ночи, бугры сугробов: ей казалось, что они горят серебристым пламенем. Радио надрывалось в т?мном салоне автомобиля, разбрасывая брызги нот по сторонам. ''Ну что ж ты страшная какая, ты такая страшная, - беззаботно пел хрипловатый мужской голос, - И накрашенная страшная, и ненакрашенная...'' В очередной раз подумав, что песенка-то, наверное, посвящена ей, она горестно усмехнулась в насыщенной темноте. Хотя, е? внешности во многом можно было позавидовать, парни редко подходили к ней знакомиться, словно они боялись е?. Но ей и не нужны были знаки их внимания: для не? во вс?м мире существовал лишь один мужчина, один из многочисленных жителей Города Узких Улиц, города, который ещ? неделю назад был так дал?к... А теперь?.. Теперь она с величием царицы ехала на заднем сидении обшарпанной машины по его улочкам и проспектам, ехала, полностью доверившись Судьбе. Весь огромный мир в е? подсознании сжался до размеров спичечной головки: сейчас для не? существовал лишь Город Узких Улиц, этот старый величественный город, что струился толстыми волокнами света вокруг. Ещ? год назад она страдала, думая, что никогда больше не увидит этих древних величавых стен, этого неба, которое здесь кажется подвешенным чуть ниже, этих ярких степных зв?зд. Теперь же перед е? глазами проплывали давно знакомые образы и картины, и она была неизмеримо счастлива.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:06, 27 августа, 2004
ЧАСТЬ ?3
Машина резко развернулась, заскрипев пром?рзшей резиной кол?с о ледяное поле дороги, и внезапно остановилась у высокого здания, нижний этаж которого озарял мутноватый электрический свет множества тусклых ламп.
 -- Вот мы и приехали, - окликнул е? водитель, - С вас - сто рублей.
 -- Спасибо, - отозвалась она, выкладывая ему на ладонь деньги.
 -- Вы - нездешняя? - догадался тот, аккуратно складывая сторубл?вую бумажку вчетверо.
 -- А разве у меня это на лбу написано? - удивилась девушка, открывая дверь автомобиля. Снаружи пронзительно подвывала метель, гоня вслед за собой крупные сияющие хлопья рассыпчатого снега.
 -- Говорите вы не по-нашему, - объяснил мужчина, заботливо захлопывая за нею дверь.
  Теперь она осталась совсем одна посреди незнакомой улицы, сплошь занес?нной серебристым покрывалом снега. Гостиница ''Урал'' возвышалась перед нею непокоримым десятиэтажным пиком, который чем-то напомнил ей могилу неизвестного солдата у не? в городе.
  ...Могилу?...
  Она не спеша окинула взором небольшую площадку, на которой е? высадил таксист. Узкая, заботливо протоптанная кем-то дорожка плавно пересекала глубину серебристого сугроба и, извиваясь, словно уж, вела к небольшому стеклянному подъезду здания. Над входом горделиво возвышалась красная неоновая надпись: ''Гостиница Урал'', а под ней письменные синенькие буквы гостеприимно приглашали: ''Добро пожаловать в Климовск!'' Ещ? раз, оглядев затуманенным от долгой, утомительной дороги, взглядом небольшую заснеженную улицу, она с неловкостью ступила ногой на тропинку. Снег вымученно хрустел под подошвами е? ботинок: пронзительный звук взлетал яркой птицей в упругую вышину морозного неба, и пугая, и волнуя одновременно. Прямо над е? головой с т?мно-синего покрывала небес сорвалась и полетела куда-то за крыши зам?рзших домов искорка-звезда, оставляя за собой длинную светящуюся вуаль золотистых брызг. Желание не заставило себя долго ждать: оно было тут как тут уже почти два года, и лишь ждало случая, чтобы загадаться и исполниться. Улыбнувшись свежему ж?лтому яблоку луны, что сияло над крышами, убаюкивая беспокойных жителей Климовска, она осторожно приотворила тяж?лую стеклянную дверь и протиснулась в т?плое помещение.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:06, 31 августа, 2004
Окончание озвучено не будет... оно утеряно безвозвратно...  :).... я не специально... чесслово
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:19, 31 августа, 2004
Болею... к врачам-это смертельно с одной стороны, с другой бессмыслено... самачутьчуть врач... а говорят нет ничего хуже лечить врачей... даже которые чутьчуть
Кстати, что то я монополизировала тему... можт у кого-нить что -нить есть????Буду рада почитать!!!!

Лето небрежно смято шелестящей фольгой и выброшено на свалку. Лето разбросано вокруг мусорного контейнера обрывками альбомных листов со следами акварели. Лето неаккуратным почерком выводит в блокноте "ПОЗВОНИ КОГДА ПРИЕДЕШЬ!"
  Оно, когда-то пряно пахнущее малиной, дешевой водкой и дорогими сигаретами, бессильно сидит на тротуаре, закрывая пальцами заплаканное лицо.
  - Что случилось?
  - Синдром абстинентный, одна штука. Отвали.
  На пересохших губах уже навсегда остается горчащий привкус крепкого чая, воспоминания упакованы в коробки и сданы кладовщице по описи, чтобы через пару часов окончательно и бесповоротно превратиться в инвентарь.
 
  Моя приятельница посмотрела кино и теперь до обморока боится Ночного Дозора. По ночам ей сниться окоровавленый Хабенский и мутировавший комар.
  Другая приятельница плотоядно смотрит на мою шею и собирается к стоматологу. Хочет сделать себе клыки а-ля Лестат, а по ночам тушит об руки сигареты от полной безысходности.
  Два часа назад на мой мобильный пришло смс-сообщение, что моего давнего друга убили в уличной драки посредством ножа, воткнутого прицельно между четвертым и пятым ребром.
  Уже который год я не ношу одежду с коротким рукавом.
 
  На свете нет ничего тяжелее ладони, положенной на плечо.
  - What's wrong, Aliсe?
  Развернуться-ударить-извиниться-уйти. Отработанный алгоритм.        Шутники, мать их.
  Скажи себе - в Рутледже бывало и хуже.
 
  Непозволительное эстетство - на вопрос "Девушка, а как вас зовут" из уст трех нетрезвых мужиков, подваливших на улице с неизвестной целью, ответить "Патриция Хольман".
 
  - What's wrong, Aliсe?
  Улыбка чеширского кота, нарисованная вчера на асфальте красным мелком, расплывается в луже.
  - У тебя тушь размазалась, такое впечатление, что под глазами синяки.
  - Это и есть синяки. Я не пользуюсь тушью.
  Гомерический смех за кадром.
  Сизые колечки дыма.
  Остановка дыхания.
  Time-stop.
 
  "Совесть, Благородство и Достоинство -
  Вот оно, святое наше воинство..."
  Окуджава был гениален.
 
  "Ужас, боль и саморазрушение
  Мы ведем огонь на поражение"
  Я была пьяна.
 
  Е-мэйл вспух.
  "Приезжай жрать водку!!! Мы не справляемся!!! ;)"
  "Блин, ДЕНЬГИ НА МОБИЛУ ПОЛОЖИ, А?!"
  "Судмедэксперты подтвердили проникающие ранение грудной клетки. Вот уроды. Положи деньги на мобилу и подъезжай
к моргу жрать водку"
 
  Три часа ночи, астматический приступ, эуфиллин, физраствор с беродуалом, панически-белдное лицо... Восемь лет.
  Четыре часа ночи. Боль за грудиной, нитроглицерин, сдавленный хрип: "Убили, сволочи... НЕ-МО-ГУ-У-У-У..."
  Утром - ребенок уезжает из лета, а я замазываю лицо тональным кремом и на все вопросы отвечаю, что приснился
кошмар.
 
  Лето-лето... Уезжает колонной автобусов с красными флажками, машет случайным прохожим испачаканой в шоколаде
ладошкой. Моя последняя надежда с улыбкой Алисы Амеркан МакГи вскидывает на узкие плечи рюкзак и под немилосердно
палящим солнцем уходит в самые дальние дали по старой "бетонке".
 
  - What's wrong, Aliсe?
  Лето выброшено на свалку, и, устало шелестя конфетными фантиками, оно в тысячные раз напоминает мне, что уже
ничего и никогда не будет.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Отшельник от 09:15, 02 сентября, 2004
Цитата: Misheviy plushka от 07:06, 31 августа, 2004
Окончание озвучено не будет... оно утеряно безвозвратно...  :).... я не специально... чесслово

Может конкурс объявим на лучшее продолжение?
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 04:20, 04 сентября, 2004
Цитата: Отшельник от 09:15, 02 сентября, 2004
Может конкурс объявим на лучшее продолжение?

С удовольствием.... :)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 04:21, 08 сентября, 2004
Все имеет смысл. Все имеет свою историю. И небо. И асфальт во дворе. И даже беспечный в своем медленном увядании цветок. Весь мир наполнен причинностью. Нет ничего, чего можно было бы коснуться, чтобы не убить будущее. Когда я иду и вижу детей, играющих мячиком, я вижу их родителей гибнущих под их безжалостными ногами. Когда я сижу на лавочке и смотрю, как в морпорту грузят металлолом, я вижу, как исчезает за горизонтом моя любовь. И мне кажется что ветер, который трусит на меня желтый лист, тоже чувствует это. Все идет вместе. Все живет только вместе. Для каждого из живущих, - и для дерева, и для камня, - потеря кузнечика смертельна. Но как это бывает тяжело осознать. Как это бывает тяжело прочувствовать...
 Время назад я шел по Дерибасовской, протискиваясь через толпу пришедшую выпить по одному из тех не многих поводов, которые позволяют напиться с чувством единения, не только как обычно с природой, но и с другими людьми. Я не помню что это был за праздник. Или день города - модный одно время среди политической тусовки, а потом постепенно захиревший. Или Юморина, день смеха, первое апреля, который превращался из студенческого междусобойчика в приманку для туристов. Я помню только толпу немного пьяных, веселых людей, забывших причины и следствия, не ищущих смысл, не переживающих ни о прошлом, ни о будущем, и мне вдруг показалось что я песчинка, которую несет время в узкое горлышко песочных часов. Я почувствовал одиночество. И в ту же секунду, в тот же миг, когда я, остановившись, уже хотел испугаться собственной миниатюрности, я вдруг понял что без меня, без моего я, без моих мокрых следов из той незаживающей лужи, ничего этого нет, что в моих шагах скрыт звук всех шагов, всех шарканий, что в моем дыхании сосредоточено и пьяный визг девушек, и хохот дебиловатых парней.
 Я - мир. Этот мир это - я.
 
 
 Диалог.
 
 Я знаю, что солнце - это только одна из миллионов звезд...
 Молиться холодным звездам и жаркой звезде. Имя звездам - холодность. Имя звезде - жар. Нас опаливает одна звезда, и охлаждает миллиарда звезд. У каждого мужчины может быть много звезд но только одна его опалит. Только одна пожрет его внутренности очищающим огнем. Тольку одной он будет молиться, хотя помнить будет всех.
 Отталкиваясь от прошлого, помни - ты убил будущее. Не оборачивайся. Это зовет тебя мираж. Не возвращайся. Это кричит тебе не исполнившиеся. Только в лицо может греть солнце...
 Она.
 - Ты пришел.
 Он.
 - Да.
 - А зачем?
 - Если бы я знал - зачем я прихожу, я бы не приходил.
 - Почему ты жесток. Или ты, как всегда справедлив. Справедлив, до жестокости.
 - Я ...
 Молчит. Она.
 - Ты меня любишь.
 - Я тебя помню.
 - И что это должно значить? Мне нужна только любовь, а не рассуждения о памяти, о ветре, и о сол?нном море.
 - Я не знаю, люблю ли я тебя. Мне не с чем сравнивать. Я тебя помню. Всегда. Каждую минуту.
 - Ты меня вспоминаешь?
 - Вспоминаешь - это когда ты всплываешь из памяти в моих мыслях иногда, или даже часто. Ты всегда в моих мыслях. Когда я думаю о небе - я думаю о тебя. Когда я думаю о еде - я думаю о тебе. Когда я вижу людей - я вижу тебя...
 Прерывает.
 - Когда я вижу змею - я вижу тебя.
 - Да. Я вспоминаю других...
 Прерывает. Обижено.
 - Я не змея.
 - Для меня - ты змея.
 - Дурак. Разве я похожа на змею.
 - Да ты похоже на все.
 - Дурак.
 - Почему ты обиделась?
 - Змея...
 - И что в змее?
 - Я не похожа на змею.
 - Ты похоже на все.
 - Ты меня не слышишь. Я похожа на ветер, на траву, на солнце, на маленькую птичку, которая где-то в Индии обжирается нектаром, на бабочку с большими бардовыми крыльями, на одинокое дерево, на глупого голубя, который клюет семечки. Но не на змею.
 - Но змея - это мудрость.
 Обижено.
 - Змея это мудрость нор, подвалов. А я храбрая.
 - Ты не змея. Ты вс?.
 - Вс?, но только не змея?
 - Да.
 - Хорошо.
 Молчат. Она.
 - Ты меня любишь...
 
 Есть звезды. Есть звезда.
 И так ли важно, куда ведет тебя ночное небо.
 Какими картами,
 В страну какую.
 Ты знаешь четко -
 Острова направо от Полярной звезды,
 А теплый дом немного влево.
 И молишься, чтоб только было ясно,
 Чтобы свет звезд не потерять.
 Прости надежда -
 Мы любить умеем,
 Умеем помнить,
 И по звездам спешить к тебе.
 Мы опоздали только потому,
 Что ветра не послало небо,
 А руки уставали,
 И быстрее приплыть не в наших силах было.
 
 
 Монолог парковой скамейки.
 
 Когда же наступит осень... Когда начнет падать небо то листьями, то каплями. Я устала стоять, и быть приютом влюбленных, одиноких и пьяных. Я мечтаю о том, чтобы пришла осень. Чтобы я стала мокрой, холодной. Чтобы парк опустел. Чтобы исчезли мамаши. Чтобы их детишки перестали уродовать меня надписями...
 Разрешите уважаемые слушатели поднять вопрос о смысле жизни. Глупо конечно. Но зато забавно. Хорохорится некоторые зря. Вот бестолковый потомок великих родителей. Он проживает в хорошем мире, придуманном его предками, и считает килограммы славы, которые у него осталось от прошлого. Будьте здоровы, долгожители собственного бессилия. Пришлые, не граждане, выгнанные из собственной среды нуждой или жаждой, живут ради ассимиляции. Ради поглощения, ради того, чтобы быть сожранными. Они живут ради детей, которые будут пожирать их. С начала их деньги, потом их память, и закончат их душой. Смейтесь, ибо они счастливы.
 Помните, все имеет смысл, только когда все дышит одновременно. Вот цветок. Его жизнь кажется бесцельной и оранжерейно бестолковой, до тех пор, пока он не упадет на твои колени в антракте между поцелуями и более интересными событиями. Плачьте, кто не познал собственное бессилие, когда сливался в поцелуе! Плачьте, кто испытал восторг собственной вседозволенности, когда смятая постель пылает жаром! Счастливы только те, кто находится в пути между этими двумя состояниями. Но жизнь, смысл которой не будет разгадан благодаря поцелуям, не дает шанса остановить начатое. Нам дано только мудрить о законченном.
 Ищите сами свой смысл.
 
 Я просто ненавижу лето. Туристы. И что они ищут. Около меня. Дети, и что они здесь находят. По крайней мере интересного...
 
 По сути происходящего.
 
 Вокруг нас происходит мир. Мы часть его. Пусть маленькая, крошечная, невидимая. Но без каждого из нас не будет его. Не будет его таким, каким он есть.
 Вознаграждает нас любовь или ранит. Убивает ли прикосновение е? рук, или будит в нас жизнь, без этого прикосновения нас нет. Нас нет без чужого дыхания, без движений автомобилей, без дворников, без любимых, без врагов, без друзей, без моря, без камня, без офисов, без длинных улиц, без коров, без травы, без змей.
 Искусство быть: для каждого есть мерило, универсальный показатель существования, чем больше ты везде, чем больше ты вкраплен в окружающий мир, тем больше ты есть. Тем больше мир. Тем дольше ты живешь. Я люблю и себя в других, и других в себе.
 Но помните, чем больше ты есть везде, тем меньше ты там, где тебе надо быть именно сейчас...
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:23, 10 сентября, 2004
Осень. Тихий шепот листьев, падших со своего золотого трона, потемневших, как старые фотографии и забытых так же. Приглушенный свист ветра меж опустевших, похудевших ветвей. Лес, словно покинутая комната. Вынесли всю мебель, сорвали обои. На холодном полу чья-то забытая кукла. Через голые окна вливается свет. Светлая, пустая, одинокая. Это лес.
  И самое ценное в нем это тишина.
  Я иду. Мои ноги разбрасывают листья, тонут в их мягком хрусте. Меня не покидает ощущение простора, такого безграничного, что сердце плачет.
  Осень. Время депрессии, апатии, слез. Тяжелое время. Для всех. А для меня время встреч. Одной встречи, которая заменяет мне все.
  Время встречи со Смертью. Моим другом, моей подругой... моей любовью.
  Закаркали вороны, подул ветер. Я поежился, кутаясь в свой плащ. Идти было уже недалеко. Я вышел из леса. Небо посерело, покрывшись грязными облаками. Похоже, собирался дождь. Но меня это не остановит.
  Желтая трава, колыхалась, щекоча ткань моей одежды. Маленькое озеро, темно серо-фиолетового цвета, совсем как небо. Недалеко от него стоял огромный длинный камень, достававший мне до пояса. Я уселся на него, вглядываясь вдаль.
  Но кроме меня вокруг никого не было. Не то что бы Смерть опаздывала, просто я всегда приходил раньше. Но сколь рано бы я не приходил, я никогда не мог заметить как приходит она. Каждый раз я просто чувствую - Смерть здесь. Смерть... Какое глупое имя. Я называю ее Ти. Да и в общем, почему собственно ее? Это может быть старичок, кирпич, ржавый гвоздь... Черт! Все равно думаю о Ти как о НЕЙ! Но в каком бы виде она не приходила, она всегда является мне такой, какой была для последнего человека, которого посетила. И, уходя, она неизменно убегала маленькой девочкой в безупречно белом платьице. Такова была ее прихоть.
  Я не мог спорить. Да и зачем?
  Вот и теперь. Мне вдруг стало жарко. Я повернулся. Рядом со мной на камне, спиной ко мне сидел красивый юноша. Но я не столько разглядывал внешность, сколько жадно искал взгляда. Только Ти умела смотреть так: с абсолютной безнадежностью и тяжестью всего мира и в тоже время глазами, полными любви и нежности...
  Но юноша упорно смотрел в одну какую-то точку позади меня.
  Снова закричали вороны.
  -Ти...
  -Молчи...
  И я молчал. Все, мне больше ничего не надо. Звук абсолютно чужого голоса с такой до боли знакомой интонацией. Мы редко говорим.
  Но я понимаю ее. И она понимает, что я ее понимаю. Я часто думал как могли мы встретиться. Но моя память и воображение вручают мне лишь звонкую черную пустоту. Сколько помню себя, я прихожу сюда каждую осень. Сколько помню себя, я люблю Ти.
  Мы сидим. Нам так тепло вместе. Не, не правда. Не тепло. Это слово здесь не уместно. Здесь должно быть совсем другое. Но этого "другого" не существует и я говорю "тепло". Я предаю реальность. Но что я могу поделать? Не все, что можно подумать, можно сказать. И уж тем паче далеко не все что можно почувствовать, можно выразить словами.
  Нам просто вместе. Как огурец и помидор. Пусть абсолютно не уместный пример, но кроме него на язык не приходит ничего. Совсем разные, оба овощи...
  Я не могу представить себе ее жизнь. Да и никто кроме нее самой не может. Нет, вы, конечно, можете вообразить, но это будет всего лишь ваша чуть измененная реальность.
  Как будто всю жизнь с самого рождения вы прожили в комнате без окон. А потом вдруг приходит кто-то и говорит, что за пределами комнаты есть еще что-то. Вы мигом начинаете воображать!... Но все что вы можете представить это еще одну комнату...
  Но и Ти не может представить себе жизнь, которой живу я. Поэтому мы сидим и молчим.
  Не представляя жизней друг друга, не понимая много и все же понимая полностью. Как беден наш язык... Как много остается за его гранью - несказанное, невиданное... То, что можно только почувствовать... Вот мы сидим и чувствуем.
  Без слов, без понимания, на холодном камне, под карканье ворон золотой, но дождливой осенью.
  Чувствуем друг друга.
  Эх, я хочу придумать новое слово. Какое-нибудь глупое слово, в которое я мог бы вложить смысл, чувства, осень... - все, что происходит со мной.
  Вот! Пусть будет совсем совсем глупое "Малитить!". Понимать друг друга без слов, понимать без понимания, чувствовать, хотя не иметь возможности представить, любить за это чувство понимания/непонимания и ненавидеть за его невообразимость.
  Я малитю Ти.
  Наверно меня так никто и не понял. Да мне и без разницы.
  Сейчас Ти со мной и она малитит меня. А я ее. Малитить это только глагол. Еще должно быть существительное, способное выразить то, что ты ощущаешь, когда малитишь кого-то или малитят тебя. Пусть будет "малия". Я чувствую малию.
  Малия это красная толстая невидимая нить. Это большой светлый шар. Это абсолютный покой и полная безнадежность. Это любовь и ненависть в жизни без слов. Это просто малия.
  Только не заменяйте про себя "малитить" на "понимать" и "малия" на "понимание". Тогда все превратится в пепел и моя хрупкая конструкция дурацких объяснений рухнет. В итоге вы ничего не поймете.
  Просто, если уж слишком сложно, думайте об этом как "больше чем понимать и не понимать вообще, одновременно". Хотя и это будет неверно.
  Что я в самом деле? Мне же все равно.
  Это чувство малии так смягчает меня.
  От туч нет ни следа. Солнце холодное, далекое, но яркое и родное, прямо как Ти, улыбается с небес. Шуршит листва, будто шепот толпы за спиной. Тихий плеск воды недалеко. Все та же длинная солома вместо травы щекочет полы плаща. Ти смотрит все туда же.
  Замечаю что юноша одет слишком легко для такой погоды. Даже не собираюсь предлагать плащ - я знаю, Ти все равно. Мы впали в какую-то экстремальную малию - полностью слились все чувства.
  Малия... Нет в мире ничего прекрасней из того, что только можно почувствовать. Когда вы испытаете малию, то может вам повезет больше - в одном из языков вы найдете нужное слово, что бы описать это все. Или вы вспомните мое слово и станете использовать его. Тогда наверное повезет мне -я стану известен... А может придумаете свое слово - еще более глупое чем мое...
  Мне все равно.
  Ти вдруг встает. Неужели, пора?
  Всего пару часов в году никто не умирает. Интересно с каких пор?
  Ти обошел камень, встал напротив меня и посмотрел мне в глаза.
  Этот взгляд. Наконец-то! То, чем я буду жить еще год.
  -Таору, - сказала Ти. Только так... Боже... Схожу с ума... Это чуть растянутое "а" и ударение сразу на "а" и на "о"...
  Только Ти...
  -Ти...
  Улыбка...
  Экстремальная малия все росла, грозясь лопнуть вместе с сердцем. С другой стороны сердце мое не могло лопнуть. Это означало бы смерть, а она стоит напротив меня. И малия продолжает расти. Как сумма геометрической прогрессии, с "n" равным бесконечности. Заменяя бесконечность на ноль и получая ответ, мы знаем что в реале значение никогда не достигнет полученного ответа, но будет бесконечно к нему приближаться и стремиться... Плохой пример, но мне все равно.
  Наша малия растет, пытаясь достигнуть смерти, и будет все время расти и все время приближаться, но мы никогда не умрем.
  Опять пропустил неслышимый миг, а Ти уже удаляется белым пятном. Ее нет...
  Пустота...
  И холодно...
  Я встаю с камня. Каркают вороны. Я кутаюсь в плащ. Все еще светит солнце. Дует легкий ветерок.
  Я прохожу через опустевшую окончательно комнату леса - кто-то подобрал куклу...
  Я сажусь в машину. Тут начинается ливень. Он барабанит по лобовому стеклу. И это нормально.
  Интересно, что для Ти есть лобовое стекло?
  Я приезжаю домой. Наконец, закуриваю. А на столе меня уже ждет рисунок. Это Ти учится рисовать. Каждые несколько дней я нахожу на своем столе новый рисунок. У меня по всему дому стоят папки с ними. Часто я их перебираю, как перебирают ценные воспоминания.
  Это просто ужасно. Она, безусловно, рисует все лучше, но... Опять нет слов. Ну что ты будешь делать?!
  Ее линии, ограничивающие то, что она рисует будто не хватка слов, что ограничивает меня. Об эти грани стучится так много. В каждом рисунке смысл и чувства упираются в слишком близкие линии, но почему-то не в силах расширить их.
  Ти предпочитает говорить меньше.
  Я предпочитаю расширить границы того, то можно сказать.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 09:39, 22 сентября, 2004
Ну этот труп был  желтый, как лимон. Тридцать пять лет, трое деток осталось. И чего бы ей не родить четвертого? Срок беременности самый подходящий для аборта - около двух месяцев. С таким сроком иди себе легально в женскую консультацию и скребись там на здоровье. А еще лучше без "скр-" по умному: муж ведь на подлодке служил и по сроку беременности в папы отнюдь не попадал, так как в момент оный находился далеко-далеко в другом полушарии под водой. Поэтому и побоялась "верная" жена тащиться в какое-либо медицинское учреждение. Но ведь мир не без добрых людей - нашелся один знахарь-терапевт в Североморске, помог за двести рублей. Пришел этот лекарь на дом. В дипломате укороченный гинекологический набор - зеркало, пулевые щипцы, набор бужей, две кюретки и абортцанг.
 
  Специально для мужиков объясняю: зеркало - это такая блестящая железяка, которой женское хозяйство раскрывают. Затем в ход идут пулевые щипцы - здоровый, подобный ножницам инструмент, кончики которого загнуты в хищные когти. Пулевыми щипцами никакие пули не вытаскивают, ими хватают за зев шейки матки, прокалывая ее насквозь, и тянут к выходу (а если снаружи смотреть, то ко входу) влагалища. Зев матки узенький, и его надо расширить, для этой цели и существуют бужи. Они чем то похожи на металлический мужской член, только с острым концом. Для нормального аборта необходим целый набор таких штук разного диаметра. Начинают вводить с тоненьких, а заканчивают толстенными. Потом в эту дыру суют абортцанг. Это такие длинные щипцы с остро отточенными колечками на концах. Когда колечки сомкнуты, то абортцанг относительно безопасен, и его легко можно запихнуть в матку и там бодро пощелкать. Края колец быстро кромсают тело зародыша на кусочки. Ими же можно легко эти кусочки из матки вытянуть. Малюсенькие ручки, ножки, фрагменты смешного кукольного личика и еще хрящевого черепа и тельца... Как только ребеночка убили, надо позаботиться об маточной выстилке - е? надо хорошенько отскрести до милого звука царапания ножом по картону. Для этих целей и предназначены кюретки - этакие лезвия, загнутые петелькой на длинной рукоятке. Помните такие забавные плетки, неизменный атрибут фашистского надзирателя в концлагере - длинная ручка с небольшим ремешком на конце? Кюретка их полная копия, разве, что слегка уменьшенная и выполненная из медицинской стали. Е? тоже суют в матку и там хорошенько "стегают" маточные стенки изнутри. Кровушка с ошметками эндометрия весело течет между ног в подставленный эмалированный тазик. Ну вот и с этим покончено. Доброго вам здоровьица, милая женщина.
 
  Мужики, жалейте своих жен, не будьте дураками. Ей богу легче простить, чем потерять - ведь врач, какой бы он опытный не был, на аборте всегда работает вслепую. А это значит, что никто не застрахован от маленькой такой невезухи - кюреткой или абортцангом можно невзначай проткнуть стенку матки и выйти в брюшную полость. А там режущие колечки зажмут кишку и быстренько выпустят ее содержимое (говно) в брюхо. Если женщина быстро не умрет от внутреннего кровотечения, то может запросто долго умирать от разлитого перитонита. Перитонит, это воспаление брюшины, когда бактерии из излившегося кала и кишечных соков начинают жить не внутри кишок, а снаружи, но внутри живота. Тут уж больше половины в гроб, хотя если аборт в больничных условиях, то кое-что сделать можно - быстро распанахать живот, кишку ушить, или наоборот разрезать и вывести оба конца "двустволкой" через переднюю брюшную стенку. Перелить кровь, промыть брюшную полость и молиться Богу об успешном исходе. Ну что, еще охота делать аборты?
 
  Так вот знахарь-терапевт абортцангом вытащил кишку из матки во влагалище. А как вытащил, так обомлел, ибо будучи врачом, он знал чем дело кончится. Нормальный человек (давайте теоретически допустим, что криминальными абортами может заниматься нормальный человек), так вот нормальный сразу бы бросил все как есть и позвонил бы в "Скорую". Женщину может спасти только немедленная полостная операция. Но ведь криминальные аборты обычно ненормальные делают. И ведь после такого звонка хочешь или не хочешь, а сидеть на зоне придется. Поэтому наш терапевт никуда звонить не стал, запихал тем же абортцангом кишку обратно в брюшную полость, дал женщине тетрациклина и ушел домой. Ну антибиотик в этом случае был как слону дробина. Перитонит разлился на следующий день, а еще через пять дней мать троих детей оказалась в морге. А терапевт в тюряге, уже с отягчающими. И его не жалко.
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Perla Negra от 20:34, 22 сентября, 2004
слишком правдиво....
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Охотник от 13:10, 23 сентября, 2004
Жуть :horror
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:23, 24 сентября, 2004
Угу....жуть.... смерть всегда жуть...

ЧАСТЬ?1
Труп этой симпатичной женщины был тоже весьма интересный - "руки прачки", но не холерные, а от пребывания в воде, правда весьма недолгого, но необычного. На теле видна четкая линия погружения, по границе которой кожа имела совсем разный тургор (эластичность). Такое бывает если вода горячая, хотя еще не кипяток. Нет, она не была утопленницей. В легких ни капельки воды, никаких признаков асфиксии (удушения). Нет и патологии - здоровый организм беременной женщины. Беременность трехмесячная, тоже здоровая. Была. Правда на момент смерти там только-только пошел аборт, но не он стал ее причиной. Эта молодая женщина (а по своему незамужнему семейному статусу - девушка) получила крайний перегрев и скончалась от банального теплового удара - сварилась в горячей ванне. Трупешник был ГэБэшный, по их делу, но не со стороны, а непосредственно из их системы. Тело молодой начинающей кэгэбистки. Поэтому и рассказали нам больше обычного, им самим потрепаться было приятно, перемыть косточки своей системе и ее славным порядкам, в угоду каким молодые бабы по собственному желанию в ваннах заживо варятся.
 
  Аня была одной из самых успешных студенток на Пятигорского Иняза. Вела активную комсомольскую работу, весьма общительная, но не болтушка, она вполне здраво подходила к перспективам на будущее. Никаких выдающихся планов себе не строила - четвертый курс, через год распределение учительницей иностранных языков скорее где-нибудь по Кавказу или югу России. Ей очень нравилось Ставрополье, особенно район ставших родными Кавминвод, поэтому максимум, чего она желала - это местное распределение где-то поблизости к курортам. К срочному вызову в деканат она отнеслась без особого волнения, опять что-нибудь попросят сделать по общественной линии.
 
  Однако ее удивлению не было предела, когда в кабинете у декана она застала двух человек, приехавших из самой Москвы с единственной очевидной целью с ней побеседовать. Дяденьки в неприметных серых пиджачках представились обтекаемыми Иван Сергеичами, да Сергей Петровичами. Долго ходили вокруг, да около, говоря на ерундовые темы. Стали спрашивать о студенческой жизни, об учебе, потом о ее семье - как там мать-отец, кто ли есть еще, а-аа младший братишка... Да нет, спрашивали профессионально, логически никаких выводов не сделать. Только Аня девушка умная, поняла, что все о ней им прекрасно известно. Договорились быстро. Официально она распределяется в село Троицкое, что в Калмыкии, а на самом деле едет учиться в Москву. О будущей работе ни слова. Мы мол сами не знаем, разведка или "контра". Наконец подписывается стандартная ПОНка (подписка о неразглашении). и всего хорошего. Приятного Вам завершения института и до встречи в Первопрестольной и в нашей системе, куда мы Вас, похоже, возьмем.
 
  А они действительно взяли. Взяли в Контору, отучили в Дзержинке на спецкурсах, а потом направили работать среди экскурсоводов и гидов, водивших иностранные группы в Ленинграде. Задача номер один - выявление потенциальных кандидатов на вербовку среди иностранцев. Задача номер два - обеспечение мероприятий, направленных на выявление нежелательных контактов иностранцев и советских людей. И задача номер три - контроль и наблюдение за персоналом, работающим в контакте с иностранцами. Никакого тебе самопожертвования в виде долгих лет служения бойцом невидимого фронта где-то за кордоном от нее не потребовалось. Перспективы на дальнейшую жизнь оказались радужными и весьма денежными, по советским понятиям.
 
  Как и все сотрудники КГБ в очереди на квартиру она не стояла - сразу по приезду в Ленинград вселилась пусть в ведомственную, но отдельную однокомнатную квартиру. Довольно быстро сориентировалсь по службе и работе - необходимость развивать неформальные контакты с потенциальными объектами разработки заставляла порой недурно прифарцовывать. При этом о всех своих деяниях Анна честно писала отчеты, а начальство весьма снисходительно смотрело на прибыль, в виде оставшейся у сотрудницы модной шмотки или иного забугорного барахла. Зато "прикрышка" и внедрение были полными. Приоделась, кое чем разжилась, да и без "левизны" зарплата штатного сотрудника Интуриста, гида-переводчика по "основному" месту работы, накладывалась на денежное довольствие офицера КГБ. Плюс всегда давались деньги на задания, а если не наглеть, то ими можно было распоряжаться с умом и кое-какой личной выгодой. Анна не наглела, Анна была профессионалом высокого класса, пусть молодой, но очень любящей свою работу сотрудницей, а главное не какой-то там шкурой, а офицером, искренне преданным делу государственной безопасности и служению родине. Командование об этом знало, но глаз со своих сотрудников не спускало.
 
  Только вот с личной жизнью у Анны как-то не заладилось. Служебные интересы предполагали определенную скрытность от окружающих, когда откровенные разговоры запросто идут по накатанным и отработанным схемам "интерактивного выведывания информации с параллельными контр-вербовочными мероприятиями и сохранением легендированного прикрытия". А в таких случаях взаимность какая-то липовая получается. Говорили же преподы в Дзержинке - бабы, не будьте дурами, хватайте офицеров из системы, пока те рядом ошиваются, потом трудно будет. Не послушалась, не схватила. Училась, старалась, а искать толком не искала. А теперь вот и результат - с мужиками, которым можно доверять, с ее мужиками, в смысле с коллегами из ее родной Гэбухи, остались лишь встречи на конспиративных квартирах с отчетами под магнитофон, там тебе ни имен, ни фамилий, ни фривольностей каких. Все четко и сухо. Доклад, задание, метод, обеспечение, материалы, техника. Говорим по делу, сидим рядом, но между нами стена. Ну как тут роман завести? Конечно, порой надо и в Управление ездить. Но там и того хуже - что за час-другой по коридорам сниматься? А вот со связями на стороне совсем плохо. Сотрудник с любовником - ха! Это уже не сотрудник. Нет, ну можно откровенно познакомится с каким-нибудь там честным инженером, добиться признания в любви, при этом избежав с ним постели, потом написать рапорт (а перед тем тысячу объяснительных). Парня год будут "просвечивать", на этот период, конечно, от оперативной работы отстранят, ну а потом дадут разрешение - и выходи себе замуж! Потом, разумеется, на туже линию уже не попадешь, у мужа то никаких допусков, а такому необходимость срочных вечерних поездок куда-то без объяснения причины понравиться никак не может. Поэтому обычно оперативной работе с "цивильным" замужеством не по пути. Хотя мужики из КГБ женаты в основном на дамах "вне системы", но там случаи иные - чаще всего они попереженились рано, еще в училищах, институтах или Академии и не сидят "под прикрышками". А вот кто "под прикрышкой", тот для семьи в длительной командировке, а если холост, то так же воет от одиночества, как и она.
 
  Эх, такого бы найти! Терять интересную работу и заниматься поисками мужа со стороны Анне не хотелось. Конечно, можно вообще на все наплевать и просто зажить нормальной жизнью молодой женщины - ведь если не встречаться с диссидентами или невыездными евреями, а просто трахнуться с приятным мужиком, то даже из-за романа из органов пожалуй сразу не уволят. Ну переведут куда-нибудь на кабинетную работу делать переводы иностранной периодики. Конечно, по сравнению с ее нынешним положением это будет значительный материальный проигрыш, да и романтики абсолютно никакой. Нет, такой шанс всегда можно использовать, а пока Анна скрепив зубы и порою дрожа от желания, все так же старательно обходила мужской пол стороною. Она с завистью кидала взгляды на выпирающие животы случайно встретившихся беременных, на детские коляски молодых мамаш, на родителей, тянущих за руку своих малышей в детский сад мимо окон ее квартиры. Она разглядывала семейные фотографии своих подруг, повыходивших замуж и понарожавших детей. Вот оно, собранное улыбающейся группкой, такое земное счастье заурядных учительниц периферийных школ - у них не было оперативной тайны, но были обычные семьи. Она провожала взглядами влюбленные парочки, которые не вели "наружку", а просто балдели от присутствия друг друга. Она приносила с работы дорогие букеты, что дарили ей группы на прощание, а потом подолгу сидела возле них и мечтала, что их ей подарил Он. Он, кого не было. Анна много раз прокручивала в своей памяти свои институтские романы, вспоминая моменты и детали своих прошлых, а теперь таких далеких соитий. Господи, она ведь никакая-нибудь молодя дура, она специально подготовленный офицер Госбезопасности, прошедшая самый тщательный психотбор и тренинг, она может запросто совладать с собой! Но она не может избавиться от сопряженной с этим совладанием обычной сексуальной фрустрации, как это называли преподаватели-психологи из ее Академии, или простого желания переспать с мужиком, как это называли все остальные люди.
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:31, 24 сентября, 2004
ЧАСТЬ?2
И она решилась. Нет, глупостей не будет. До тридцати с хвостиком можно поискать кандидата в мужья из "своих". А вот трахнуться можно и с "чужими"... Ведь зацепить партнера на стороне, пусть даже сделав это очень не заметно, для нее, профессионалки, никакого труда не составит. Контроль контролем, но не круглосуточно. Она была прекрасно осведомлена как о степени контроля за ними, так и о его возможностях - если не заводить серьезного романа и при достаточно профессиональном подходе в виде "самоконспирации", то риск "засветки скрытого контакта" будет минимален. Можно обманывать систему, ведь это всего лишь с целью столь необходимого ей удовлетворения собственной похоти, а не измена Родине. Ну заставляет предписанная им инструкция немедленно информировать начальство о любых подобных встречах - обойдутся, не девочка перед "папами" отчитываться! Не будет пищи ни для службы внутренней безопасности, ни для политотдела, не будет и "пятна" в личном деле. А сладкие ночи будут.
 
  Ближайший выходной - четверг. В субботу вести группу итальянцев по Эрмитажу, а потом их же, но аж по Золотому Кольцу, поэтому выходные пришлись на четверг и пятницу. Ориентировку получать в пятницу, значит со среды на четверг и будет ее ночка. Для начала проверим "хвостик". Вообще такое дело за сотрудником без причины не топает. Ну а если и топает, то пару раз за год по сетке случайных проверок КГБ в КГБ. Сотрудник, установивший, что за ним идет наружное наблюдение обязан немедленно о таком случае оповестить по команде. Это ЧП. За такое или выговор можно получить (если "сел на паранойю"), или благодарность за проявленную бдительность (если наружка была своя). Правда тогда все равно выговор будет, но не тебе, а тому, кто за тобой топтался - тщательнее работать надо, товарищ. В толпе хвостик не заметить, а если ведут двое, то в ней же и не затеряться. Аня проверяется просто и надежно - у Пушкинского Вокзала спокойно идет вдоль забора по "железке", расстояние метров этак четыреста. В заборе сделан проход на улицу Рузовского, значит через этот проход и выходим на эту самую улицу, затем двести метров по ней, а там спокойно ныряем в проходной двор и идем к своей лучшей подруге в гости. Поднимемся на нужный этаж и в окошко контролируем "проходняк" и "колодец". Никого - отлично! Заходим к подруге на чай, трепемся с полчаса. Маршрут от метро до подругиного дома оказывается самым кратчайшим и логичным, хоть и малоизвестным. Выйти и не засветиться на участках невозможно, так же, как и невозможно заподозрить проверку. От подруги прямо по направлению к метро, а как вышла за угол дома вне пределов видимости из ее окон - дальше свободная птица.
 
  А вот и зеленый огонек такси. Ресторан "Янтарь", пожалуйста. Это хороший ресторан - абсолютно непрестижный, на окраине, довольно большой, совершенно без иностранцев, а значит и без их брата. Снимайся на здоровье, одна проблема остается, чтоб мужика с хатой найти. Еще сравнительно рано и к тому же будний день, в ресторане есть свободные места. Ей не нужен какой-то специальный вечерний наряд на выход, работая в Интуристе, и крутясь среди фарцы, ее повседневная одежда лучше, чем вечерние туалеты большинства советских женщин. Войдя в зал, Аня невольно вспомнила слова "покупателя" из ПГУ - офицера-кадровика из Первого Главного Управления: "Вас, дорогая, я во внешнюю разведку на пушечный выстрел не подпущу. С Вами же куда выйди - провал сразу. На Вас же полгорода пялится!" Вот и оставил Аню в Союзе, о чем она сильно и не жалела. Сейчас она очень явно прочувствовала - на нее пялились. Ну и хорошо. Мэтр сразу постарался уяснить, подзаработать она пришла, или просто так. Намекнула, что никаких подзаработать, но пятерочку ему в руку положила - для проститутки маловато, а для женщины с понятием и без комплексов в самый раз. Мэтр это оценил, столик дал в веселеньком месте, на виду у всего зала и близко к танцевальному "пятаку". Однако и местная путана ее оценила. Аня это поняла, просматривая меню и попутно изучая столики, пока только на предмет парней, пьющих минералку, то бишь ее родных коллег "на выпасе". Гэбэшных парней не было, были военные, были менты в штатском, явно не на службе, а на отдыхе, была куча студентов и куча работяг. А еще были две злые шлюхи - их взгляды моментально пересеклись. Аня тренированная, ей выдержать взгляд этих нарванных баб, что на открытку посмотреть. Однако она скользнула по ним, словно не заметила. Спокойно сделала заказ, сказала официанту, что отлучится на минуту, подхватила сумочку и демонстративно медленно пошла в туалет.
 
  Ее задумка сработала на все сто - одна из путан нетерпеливо подпрыгнула и резво побежала за ней. Разговор был короткий, ты как снимаешься, за так или за деньги? За так. А раз за так, то нам дороги не переходи. Не перейду. Ты поняла? Поняла. Путана стала заводиться от своей "моральной победы". Аня медленно поворачивается к ней спиной, прекрасно зная, что за этим последует. А последует за этим толчок в плечо или спину, типа прощания-угрозы с напоминанием, кто хозяйка в зале. Аня этого не боится, Аня ее на это провоцирует, а сама косится на здоровое зеркало сбоку. Не выдержала проститутка, решила толкнуть конкурентку. Аня делает шаг в сторону и немного назад, а руку, согнутую в локте, резко вверх на полукруговой захват. Вот шлюшкина рука у нее подмышкой, а в этот момент легенькая такая подсечка, а длинная ручка-ремешок от сумочки накидывается на шею, и шлюха летит на пол. Ремешок хороший, сделан из натуральной толстенной кожи, под стиль "пизанка", столь популярный в Европе того времени. Специально для подобной возможности выбирала. Конечно безопасней было бы красной книжечкой перед носом помахать, да только такие варианты не для Ани, она из-за ерунды светится не будет, да и ее Удостоверение Сотрудника КГБ с самого начала у начальника в сейфе лежит. Вот синяя книжечка сотрудника Интуриста, та действительно у нее есть, да и то не с собой, плюс кто же ее боится? Похрипела шлюха на полу, поскавчала, что ошиблась, попросила не бить... На том и сошлись - девочки, я вас не знаю, а вы меня. Под ногами не путаться, ну а если на дальнейшее что задумаете, парней там каких позовете или сами там чего решите, так вот при любой попытке мести буду просто убивать. Шлюха поверила. Вышла на минуту к своей подруге, а на горле красная полоса, морда в соплях, руки трясутся. Жахнула здоровый фужер водяры и бегом из ресторана. А подруга, выслушав короткий, но с иллюстрациями, рассказ "коллеги", весь оставшийся вечер на Аню подобострастно смотрела, и не только кого там отбить - подойти близко боялась. Тогда времена были советские, ни мафии, ни сутенеров, каждая девочка сама по себе, а уж между собой, так вообще сплошной закон джунглей и никакой тебе организации. Да и мало проституток то было, клиентуры им с избытком хватало. А уж официально так их вообще ни одной не было - проституция и советский образ жизни по Марксистско-Ленински были несовместимы. Типа социалистические условия для них не подходят, как Сахара белым медведям.
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:58, 25 сентября, 2004
ЧАСТЬ?3

Военные пригласили ее первыми и отпали сразу - командировочные, живут в гарнизонном общежитии. Менты обмывали чью-то звездочку, там тоже ловить нечего. Студенты... Для нее это вообще-то малолетки, лет на семь младше. Ты смотри, один смелый решил тетю на танец пригласить. Ух ты, живем с другом на квартире - похоже вариант безопасный. Молодоват еще, ну ничего, мы тебя подучим, если что. И с деньгами у ребят похоже напряг. Давайте-ка, хлопцы, ко мне за столик. Официант, бутылку коньяка! Как зовут? Как зовут... Аней зовут, врать тут вроде не к чему, еще где окликнут по случаю. Кем работаю? Да учительницей младших классов. Конечно замужем, но муж в длительной командировке на Севере. Поэтому и домой ко мне нельзя, там мама и ребенок. Да ты что, какой телефон? Телефона нет, а адрес ни за что не дам! И школу свою не скажу - еще мне не хватало, чтоб родители моих учеников обо мне слухи распускали. А вообще то я голодная... Да нет-нет, вы, мальчики, кушайте и ничего мне больше заказывать не надо - не в том смысле я голодная. А что вы так смутились? Я же честно и откровенно! Ах то что вас двое... Ну тут сами решайте, хотя можно и с двоими, если не разом, конечно, а по очереди. Вы рады? Ну тогда допивайте и поехали. Нет с собой мы ничего брать больше не будем, и у вас завтра занятия, и у меня уроки...
 
  Это была чудная ночь! Она отыгралась за все свои "монастырские" годы. Молоденькие кобельки оказались заводными и послушными, казалось ее удовлетворению не будет конца. Пока один послушно сидел на кухоньке малюсенькой однокомнатной хрущевки, другой занимался делом. Потом они менялись. Менялись споро и Анька не успевала остыть. Правда больше, чем на два захода никого из них не хватило, но и этого ей оказалось вполне достаточно, чтобы словить долгий яркий оргазмище, от которого казалось замирает сердце и обрывается все внутри. А потом они спали - она одна на кровати, а они по жребию - кто на другой кровати, а кто на полу. Утром она встала по будильнику, сходила в душ, потом сделала кофе и яичницу на всех. Ребята снова смотрели на нее восторженными глазами и стали просить не исчезать, а приходить еще. Вот наш телефон - ты только позвони. Она запомнила их номер и сказала, что звякнет недели через две, там договорятся по настроению. Посоветовала влюбляться в хороших девочек и исчезла.
 
  Аня удачно "отгуляла" итальянцев. По ориентировке были сомнения насчет одного паренька, в смысле турист ли он, или связной, выходивший на русского агента в обход посольств. Такие вещи устраивают исключительно для важных птиц, точнее даже не для них, а для снятия их тайников. Потом "сняток" никогда не тащат через границу, его обязательно передают в посольство и переправляют безопасной диппочтой. Посольство ничего не знает об агенте. Да и трудно отследить таких - чистый въехал, чистым выехал.. По обстановке Ане пришлось выполнить две ТэФэПэшки - операции по тайному физическому проникновению, а попросту пошустрить у него в вещах во время отсутствия хозяина. Кроме довольно дерьмовых итальянских стихов собсвтенного сочинения, как дневника впечатлений "объекта" о России, больше ничего интересного она не нашла, заложила жука, перефотографирировала написанное и пробежалась по ним ультрафиолетовой спецлампой на предмет тайнописи. За поездку об'ект себя ничем не проявил, и в конце поездки Аня влезла к нему еще раз, просмотреть номера фотокассет и свои маркерные метки. Метки были на месте, номера совпадали. К заднему дворику гостиницы подошел крытый грузовик с рентген-установкой, и они быстро провели полную просветку его вещей. Аня привычно закинула тяжелый чемодан иностранца в больший пустой чемодан и бегом пустилась назад. На всю операцию от выноса до возврата ушло около пяти минут. Похоже иностранец был чистым. Был еще один "говноед", как КГБшники и ГРУшники называли лиц, слишком демонстративно симпатизирующих советскому строю, но и тот оказался полной пустышкой в плане оперативной разработки на дальнейшую вербовку. Во-первых, профессионально никто, абсолютно бесперспективная личность, а во-вторых, просто истероидный психопат из тех, которые готовы восторгаться чему угодно, лишь бы получить симпатии окружающих. Такой будет на тебя смотреть преданными глазами ровно до пересечения границы собственного государства, где немедленно с той же преданностью все вложит первому попавшемуся карабинеру. Кроме этих двоих больше ничего интересного.
 
  Аня вернулась домой, подготовила отчет. У нее почти неделя на выходные - завтра пойду на "конспиративку", отчитаюсь, а вот вечером... Вечером надо сходить к подруге, все должно быть естественно. А вот послезавтра вечером... Но перед тем надо позвонить мальчикам. Отчетом начальство оказалось довольно, похвалило хоть и за безрезультатные, но отлично проведенные ТФП, понравились и толковые психологические профили, что она приложила к отчетам по иностранцам. Отметили высокий профессионализм и вскользь помянули, что приближается присвоение капитана, не всю же жизнь в молодых старлеях ходить. Ну а теперь отдыхай, дочка, восстанавливайся, а там возьмешь группу бритишей-экстремалов на месяц по Сибири.
 
  Ну вот и вечер. То, что Анькина линия на круглосуточной прослушки, она не сомневалась. Точнее, она очень сомневалась, что ее кто-либо слушает вообще. Она не сомневалась, что все ее номера и все ее разговоры стопроцентно пишутся, хотя и не стопроцентно слушаются. Но если надо, то обязательно прослушаются, повода дать - всего набрать новый номер. Поэтому звонить будем с улицы. Она проверилась, как обычно на пути к подруге, принесла той подарок в виде итальянского дезодоранта, посидела, попила с ней кофе с ликером "Амарето", еще одним трофеем из недавней командировки. Затем распрощалась и пошла к давно примеченному телефон-автомату, не ближайшему, но укромному. Автомат обещающе заглотил двушку на втором гудке. Привет! Да неужели? Ну ладно - завтра приду. Нет, не на ночь. С пяти до двенадцати. Семь часов нам надеюсь хватит? Хорошо. А вот денька через два можно и на ночь. Да, пожалуйста отмойте плиту и начистите картошки к моему приходу - я вам хоть супа сделаю и мяса нажарю, уже купила курицу и хорошей свинины. Вам, ребятки, белок нужен. Ну пока. Все же железная она женщина - никогда страсть у нее не возьмет верх над разумом.
 
  Ой как они ее ждали! Нищие студенты купили шампанского и фруктов с базара, в пустую кефирную бутылку поставили три простеньких гвоздики. Для нее! Впервые после институтской скамьи она получила цветы. Точнее цветов ей дарят много, но это от иностранцев на работе, такие не считаются. А эти считаются - они от любовников, пусть и от двух сразу. Ребята подхватили ее здоровую сумку, в которых кроме свинины и курицы оказался блок дорогих импортных сигарет, тонкая палка настоящего финского сервелата и толстый батон сырокопченого итальянского салями, пачка масла и банка растворимого кофе - все считалось деликатесом и дефицитом. На дне сумке лежал новый махровый женский халат и простенькие тапочки. Это нам? Ну а кому же! Халат и тапочки только мне - хотя пусть это у вас побудет. Вы не против? Девочки ваши не возревнуют? Ну и ладненько. Анна бесцеремонно разделась при них до своих кружевных полупрозрачных трусиков, и ребята как загипнотизированные уставились на ее тело, переводя глаза с чернеющего треугольничка под трусиками на ее весьма объемные груди. Не захотев испытывать их терпение, она облачилась в новый халат пошла на кухню. Готовить она умела и любила. Поставила суп, быстро сделала пюре, хорошенько отбила эскалопчики и нажарила ароматных отбивных. У ребят нашлось немного квашенной капусты и завалявшаяся банка зеленого горшка - чуть чеснока, немного сахара и томатной пасты и готов вполне приличный салат. Пока она хлопотала, ее кавалеры комарами вились вокруг нее по очереди прикладываясь губами то к шее, то к ляжкам. Эй, озорники, смотрите без засосов! Ну вот и все готово - Аня подает на стол.
  - Аннушка, ангел наш, ну-ка посмотри сюда, сейчас вылетит птичка!
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 09:00, 25 сентября, 2004
ЧАСТЬ?4

Кухня озаряется резким белым светом фотовспышки. По лицам видно - никаких задних мыслей, ребята действительно хотят запечатлеть своего доброго ангела на память. Фотоаппарат устанавливают на холодильник и взводят автоспуск. Анна делает улыбку как у кинозвезды и красиво обнимает обоих кавалеров. Еще одна вспышка - будет забавная "семейная" фотка. Анна берет в руки фотоаппарат, "Зенит-ТТЛ", лучшая советская машинка. Ребята, а что у вас еще на пленке? Ничего. Тогда не жалейте - она открывает фотоаппарат и одним движением вытягивает пленку из кассеты. Давайте договоримся раз и на всегда - больше никогда никаких фотографий со мной. Нас здесь трое, и никто четвертый нам не нужен. Почему - это я вам объяснила еще в ресторане. И последнее - я буду к вам приходить когда смогу, а это не слишком часто. Я всегда буду звонить перед своим приходом, и если вы сказали "можно", значит вы автоматически выполняете мои несложные условия. Если вы не можете меня видеть по любой причине, которую мне совершенно не надо объяснять, то вы мне об этом прямо говорите, я не обижусь и перезвоню при первой своей возможности. Но если вы хоть один раз нарушите хоть одно из моих условий - никогда не фотографировать или что-либо записывать на магнитофон, никогда не пытаться узнать мою фамилию, мой адрес или мою школу, и никогда не приводить сюда кого-либо еще, когда мы вместе - так вот, если нарушите хоть что-то, я просто больше никогда не приду. От этого проиграют все - и вы, и я. Ну и конечно, я готова навсегда исчезнуть, изъяви такое желание хоть один из вас. Я не могу проконтролировать ваши языки, болтать и хвастаться вы все равно будете. Поэтому я только могу вас просить - не болтайте много. И не дай бог, кто-либо из ваших друзей решит глянуть на меня "случайно" - я это расценю как нарушение контракта. Уяснили? Вот и прекрасно, помогите мне сохранить репутацию честной жены, доброй матери и хорошей учительницы. А теперь прошу к столу, мои дорогие!
 
  Они отлично покушали, выпили шампанского. Две бутылки на троих - хмель легкий, но для раскрепощения очень помогает. Кинули монетку на первого. Потом был замечательный блаженный час, оставивший всех в полнейшем удовлетворении. Анна вошла во вкус и проявила свою власть над этими мальчишками. Она запросто уложила каждого валетом, купив на простые слова, что другому мы об этом не расскажем! Дай парнишке чуть-чуть почувствовать его "сексуальную исключительность" и делай с ним, чего душа пожелает. Потом она пошла в ванну. После программы "Время" показывали старую комедию, и они сдвинув кровати валялись втроем, вполглаза смотря телевизор, и говорили на всякие умные темы. Парнишки были весьма не глупы и начитаны, несмотря на их молодость и в общем то еще инфантильную "зеленость", с ними было вполне интересно. Напоследок договорились о следующем визите.
 
  Наконец Анна оделась и стала собираться уходить. Она мельком глянула на свою сумочку - вложенного волоска-контрольки на дужках не было. Значит открывали. А значит читали. То, что ребята могут пошустрить у нее в сумке на деньги, она мало допускала, хотя и не исключала. Скорее всего они там будут искать любой ее документ, мужское любопытство зачастую сильнее женского. Женщина может простить "таинственого незнакомца", мужик "таинственную незнакомку" не простит никогда - он готов землю рыть для ответа на простой вопрос "Кто ты?". Поэтому Аня загодя вложила в один из карманчиков якобы случайно забытую бумагу, где написано, что некая Анна Фридриховна Вальтер-Петрова прослушала какие-то курсы по детской педагогике и психологии. Круглая печать Ленинградского отдела народного образования. Эта бумага к Анне попала совершенно случайно - она ее просто подобрала на улице около года назад. Подобрала и оставила, тогда сама не зная почему. Наверное, потому что "Анна" и потому что "образования"... Вот и пригодилась бумажка - пусть мальчики думают, что они ее раскрутили. Глупую немочку "Фридриховну Вальтер-Петрову". Но по сумкам лазить не хорошо, но еще хуже дать им понять, что она вещи на контрольке оставляет. Поэтому на прощание необходим маленький спектакль, исключительно в педагогических и воспитательных целях.
 
  Аня небрежно открывает сумочку и достает губную помаду. Потом делает обнимающий жест и приглашает целоваться на прощание, мол давайте, пока губы не намазала. Пареньки с объятьями к ней на встречу. И тут Анна демонстративно, но вроде еще шутя, отталкивает первого. Постой, а что у тебя так глаза забегали? Не выкручивайся, я же педагог, я же вижу, ты что-то натворил! А ну признавайся! Не надо отнекиваться - ты же врать не умеешь совершенно! Что, спер у меня что-то? Ого, как глаза забегали! Эх мальчики, мальчики... А я вам поверила... Я вам самого лучшего хотела, от души, искренне... А вы оказывается мелкие воришки... Хоть что сперли то?
  - Ничего!!! Анна прости нас - мы ничего не сперли! Даже и не думали о таком никогда. Анна, поверь, ты абсолютно зря так...
  Анна пристально смотрит в глаза. Сначала одному, потом другому. Парни ежатся, глаза отводят. Тогда говорите, что натворили? Нет, что-то вы определенно натворили. А раз так вас так дернуло, когда я о воровстве заговорила, то...
  - Просто по сумкам полазили...
  Ну и зря - я не дура, я все документы дома оставила. А лазить по чужим вещам нехорошо. Насчет "прости нас"... Обещаете, что такого больше не повторится? Ладно, верю. Прощаю. И совет дам - будьте в жизни выше этого. Ну давайте, мальчики, целоваться.
  Ух как искренне они к ней прилипли! Простила мамка шкодников, обещала еще принести конфетку. Поебаться, в смысле. Дело сделано - мальчики, похоже, приручены...
 
  Она позвонила им через пару дней. Опять обед с сексом, точнее секс с обедом. А потом она "повела гулять" британцев. Группа экстремалов похоже была полностью чистой - их багаж досконально прошмонали еще в аэропорту, ручную кладь обработал "персонал гостиницы" по вызову. Жуки были в номерах, стационарные, от "Интуриста", ничего дополнительного подсовывать не пришлось. В их группе из шести человек был один толстосум, который и спонсировал всю экспедицию. Их интересовала "белая вода" русского севера - сплав на только что появившихся двухместных фиберглассовых каяках по бурлящим рекам. Водным туризмом, тем более в таком экстриме Аня никогда не занималась. Как бы там не было, она решила, что самоотвода по операции не подаст, пусть лучше утонет - он из бритов оказался инженером с "Ролс-Ройса", специалистом по турбинным лопаткам. А инженерами в авиастроении КГБ не разбрасывается. Его психологический профиль, поведенческие стереотипы, вкусы и привычки, короче все, что может пригодиться для потенциальной вербовки, необходимо собрать самым тщательным образом. А единение душ в условиях тяжелого водного похода этому как нельзя способствовало.
 
  Проблему "сбора инфы со стороны противника" Аня отсекла сразу самым примитивным образом - столь тщательно разработанный британцами маршрут, она сразу и категорически перечеркнула. Мотивировка была проста и "откровенна" - там много каких-то секретных заводов, о которых она сама, рядовой гид-переводчик, ничего не знает. Этот маршрут совершенно невозможен, решение "сверху". Возможно вот это - глушь поглубже, реки побольше, экзотики не меньше. Вообще-то с англо-саксами такой вариант практически непроходной - у них очень сильна концепция "я плачу свои деньги за то, что надо мне, а не вам". Убалтывать приходится долго. Так и в этот раз - она уже готова была пойти на кое-какие уступки, как внезапно их всех уломала. От "Интура" позвали гидов - профессионалов горного сплава. Прибыли три инструктора-"эмэловца" из какого-то кавказского МЛ (международного лагеря). Как официальный групповод, Аня, признавшись, что никогда еще в своей жизни не сплавлялась, попросила их профессионально объяснить англичанам преимущества нового маршрута, каких-нибудь пару тысяч километров в стороне от первоначального. Британцы с восторгом выслушали рассказ коллег, "мокрозадых единомышленников", как они их называли. Анин район был одобрен без каких-либо возвражений, а описания русской бани и рыбалки, где хариус и громадный таймень идут, считай на голый крючок, просто зажгли и без того взрывной энтузиазм иностранцев.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 05:54, 27 сентября, 2004
ЧАСТЬ?5

По прибытию ее русские инструктора из подручного материала, в виде березовых жердей и привезенных куска сетки и четырех здоровых колесных камер, за день соорудили здоровый плот, чтобы показать бритам как плотогонит по бурунам советский самодеятельный турист. Опять восторгам не было предела. Потом рыбалка. Потом уха. Потом поход в баню в ближайшей встретившейся таежной деревеньки. А потом сплав - ежесекундная борьба с "белой водой". У Ани не получалось, как у мужиков. Она пару раз влетала на порогах в очень неприятные ситуации, мокла, а раз даже чуть не утонула. Ее ловили, грели. Аня очень близко сблизилась с инженером-авиастроителем. О брал у русских гитару и пел ей раннего Престли и "Битлз", которые помнил еще с университетской скамьи. Потом сидел у костра и рассказывал похождения мифического Кинга Артура, чередуя их со старыми вельскими и шотландскими легендами. Прямо как наши парни, простые инженеры со всяких "Рубинов" и "Кировских Заводов"... Затем, правда, заговорил несколько иначе. С женой он развелся более пяти лет назад. Да дети есть. Двое. Платит свой "саппорт" - алименты. Живет так себе... Свой дом на шесть комнат, слава богу уже выплаченный, дворик неплохой, но бассейн очень маленький - мы не американцы, нам бассейны не нужны. Машины... Ну есть, конечно, парочка и отнюдь не новые "Ягуар" и "Лэндровер". Первый - чтобы ездить на работу, второй - чтоб байдарку на крышу привязывать и по Англии возить. А еще он очень одинок, не расист, любит экзотическую кухню, и как ему кажется, ее - Анну...
 
  В легендах советской улицы о КГБ всегда было место, что "их там учат, как с мужиками спать для вербовки". Так вот, КГБ этому не учило. КГБ за это сразу увольняло, со скандалом после неприятного ведомственного расследования. Были "сплюшки", но все они были не выше информаторов, иногда на "конторской" зарплате, а чаще всего вообще без каких-либо денег. На бизнес многих валютных путан закрывали глаза, если девочка начинала попутно "делать, что нам надо". Переспать с иностранцем советскому офицеру госбезопасности был факт абсолютно невозможный. Ну разве что, где-то там нелегалки за кордоном этим баловались... Да и то вряд ли, а если и "да" то конечно не под отчет. И все это не потому, что КГБ такое уж моральное было. НКВД, например, такую практику очень даже хотело использовать. Хотело - и погорело! Начинает женщина иностранцу отдаваться, а у того, лопоухового дурака, возьми и любовь возникни. Вроде ой как хорошо, щас вербанем его тепленького. А не тут то было - чаще вариант получался с точностью до наоборот. Сидит такой вот знаток кельтских легенд и клянется в любви до гроба молодой и красивой офицерше. А потом молодая и красивая офицерша в своей однокомнатной конуре мочит слезами подушку ночи напролет, потому что знает, что мужик то правду говорил! А дальше уже, что перевесит - патриотическая любовь к ее "органам", или вполне плотская любовь к его органу. Ну еще добавим дома-машины против ведомственных 17-ти квадратных метров (ей богу нормальная кухня должна быть больше). Ну и еще "чистоту душевного порыва" против "поставленной оперативной задачи". У вас еще есть сомнения? Если женщина не падшая (а падших в секретные системы стараются не допускать), то ответ на "кто-кого" не в пользу советской власти получается.
 
  Анна с британцем не спала, даже мысли такой не допускала. Лишних поводов не давала, на намеки и приставания отвечала весьма твердо - нет. Закончилась командировка, задание выполнено, отчет написан. В отчете отмечено об несколько излишней межличностной аффективности разрабатываемого по отношению к ее собственной персоне. Вроде все честно, но умными словами. Об "I love you" ни слова. Опять отчет одобрен, опять благодарности уже с намеками, что с капитаном возможно медалька какая последует - Анькина самоотверженная работа стала вызывать заслуженное восхищение не только на Литейном-4, но и на Лубянке. Только вот к радости и гордости за саму себя добавилась банальная такая женская тревога - месячки ее родные задерживались! Ну понятно, что это от ее мальчиков, от кого же еще. Не понятно только как это получилось - она любые операции, в том числе сугубо личные, планировала досконально. Мелочей в ее работе не бывает, вот и привыкла к подобному подходу. На мальчиках всегда были презервативы, ее собственные хорошие импортные "Трояны", а не хлипкие советские "Проверено электроникой". Быть такого не должно, а однако было. А теперь вот какая проблема - необходимо или провернуть какую-то самостоятельную операцию по быстрому поиску возможности абсолютно анонимного аборта. Именно анонимного, а не конфиденциального, риск тут не нужен - что знают двое, знает весь мир. А уж о том, чтобы пойти и сделать легальный аборт и речи быть не может, так как любая подобная медицинская запись будет для нее, как для офицера КГБ, приговором - она спала с иностранцем и от него залетела, сама же в отчете об реальности подобного варианта проговорилась. И по срокам под "британца" вполне попадает, никому ничего не докажешь... Пинок под зад из органов, а не очередное звание!
 
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 05:56, 27 сентября, 2004
ЧАСТЬ?заключительная

Значит так, раскопать в условиях полной анонимности возможность для нормального медицинского аборта она, конечно, сумеет и быстро. Но суеты и хлопот! Да и одно осложненьеце вроде было, точнее не осложнение, а подозрение - после столь обильной похвальбы по службе обычно следовала внутренняя проверка. Вначале документы, ну а уж потом "опричники" могут ради интереса и глубже копнуть, вплоть до наружки. Знаете, моментальные контакты для осуществления передачи информации или там какие закладки тайников - они ведь сразу не выявляются. Надо потоптаться за человеком, посмотреть его "странности", где бывает, сколько дома отсутствует, есть ли какие личные встречи, не соответствующие его повседневному окружению или социальной среде. Гуляет ли без толку где не надо - может места ищет? А если просто дома не ночует, то уж точно что-то левое делает. Ну и т.п. Наберут чутка общих сомнений - тогда выставят плотный хвост. Зазря, конечно, никто людские ресурсы распылять не будет - наружка удовольствие дорогое. Аня решила никаких поводов для "общих сомнений" не давать, месяц надо просидеть дома. И попытаться самой сделать простенький аборт, пока ситуация не проясниться.
 
  Но не выдержала она, все же звякнула своим мальчикам. Побывала у них дважды за неделю, правда оба раза очень по-умному, на пару часов и в дневное время. Перед каждым заходом проверилась, никаких хвостов. Разумеется о своей беременности им даже и намека не подала - этим-то на что об этом знать? После второго раза, вернувшись домой она решила попробовать старый "безопасный" метод вызывания выкидыша - посидеть в горячей ванне. Вообще-то горячая ванна, как вполне безопасный метод от нежелательных беременностей, работает. Правда не со стопроцентной гарантией, и с одной большой оговоркой - ЭТО МЕТОД ДЛЯ МУЖИКОВ!
 
  Называется он среди врачей-андрологов, тех кто мужское хозяйство лечит, вполне официально "японским методом временной мужской стерилизации". Ну и неофициально почти также - "самурайская ванна" или "акай фуро" по-японски (красная кадушка). Точнее не совсем кадушка, а здоровая деревянная кадка, традиционная японская ванна под названием "фуро", а красной была не кадушка, а задница у самурая после кадушки. Как только у дворянина в средневековой Японии нарождалось слишком много детей, которым явно не хватало его скудного наследства, он говорил "стоп" деторождению, но не сексу со своей женой. Для этого требовалось налить в эту кадушку совсем чуть-чуть воды (обычно там сидели по грудь), но воды очень горячей - на грани человеческой терпимости. Потом надлежало в эту кадушку сесть и скрепя от боли зубами попарить там яйца в самом прямом смысле! Ну стопы, но уже не саму задницу - так если только чуть водичкой ягодицы омоет, ибо терпеть такую температуру весьма тяжело, а парить надо долго. Зато потом от двух до трех месяцев самурай был бесплодным - сперма у него пустая была. Ну а потом полностью восстанавливалась, и опять в ней живчики-спермики копошиться начинали. Биологический механизм такой стерилизации крайне прост: Знаете, зачем мужские яйца снаружи, а женские яичники внутри? Температура для нормального формирования сперматозоида должна быть ниже температуры тела. Вот фабрики по производству мужских половых клеток и вынесены за пределы тела, где им прохладней, яйцеклеткам же такого совсем не надо. Упростив ситуацию, можно сказать, что как только сперматозоид попадает в "оранжерею" женского влагалища, то ее тепло моментально активизирует этого удальца на коллективный призовой забег в поисках яйцеклетки. А если спермик "перегретый", то он никуда бежать уже не может, так как стал полным паралитиком. Поэтому мужики, носящие свободные семейные трусы - молодцы, а вот любители стильных прижимающих плавок - не очень. Поэтому, умный гинеколог, когда к нему приходит женщина с жалобами на бесплодие, в ряду первых вопросов спрашивает: "А Ваш муж любит посидеть в горячей ванне? А на раскаленной лавке в баньке?" И на всякий случай передает свой привет такому мужу с пожеланиями широких штанин и умеренно тепленького душика для полноценной личной гигиены.
 
  Так вот Аня об этом не знала. Не учили в Академии имени Дзержинского таким премудростям. Зато Аня давным-давно, наверное еще со школьной скамьи, слышала байку, что плод можно "выпарить", только вода должна быть на пределе человеческой терпимости. Париться надо долго, пока между ног не пойдет кровь, ну а после вылезать, выкидыш дальше уже пойдет самостоятельно и без проблем. Анна прогрела свою ванну и стала медленно наполнять ее горячей водой. Анна была очень волевой женщиной. Анна была офицером КГБ, тренированным и способным переступить через собственный болевой порог. Ей было очень горячо, тело распарилось до малиновой красноты, с рук и лица катился пот капая в горячую воду тяжелыми каплями. Кровь никак не шла, и Анна делала воду все горячее и горячее, делала глубокие вдохи на счет, заставляя себя терпеть. Своей волей она могла пересилить боль, но не могла переступить через биологию. Вдруг она ощутила, что ее тело бьется в крупном ознобе, ей совсем не жарко, а даже очень холодно, а по коже побежали тысячи мурашек. Она поняла, что перегрелась, и что необходимо срочно вылезать из ванны. Она схватилась за край, но только лишь успела приподняться, как глаза залило темнотой, тело стало совсем слабым, и она упала обратно в ванну. Анна потеряла сознание от элементарного теплового удара, а попав обратно в горячую воду, быстро там умерла.
 
  Ментов вызвали соседи этажом ниже, когда из залило горячей водой. Выломали дверь, обнаружили тело в ванне. Ран никаких, а вода красная. Пошла таки кровь между ног. Наши ребята на судебке долго гадали, сама ли ванна запустила аборт, или он случился в агонии умирающего организма? Мы пришли к выводу, что ванна ничего не запустила - просто матка стала сокращаться в предсмертных судорогах. Ведь "рожали" же за секунды беременные женщины в газовых камерах Освенцима вне зависимости от срока. Значит это сделала не ванна, это сделала смерть.
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 04:14, 30 сентября, 2004
ВСЕМ спасибо. Вежливо раскланиваюсь. Тема закрыта! :)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Охотник от 09:41, 30 сентября, 2004
Что, совсем-совсем? :(
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 02:58, 02 октября, 2004
Цитата: Hunter от 09:41, 30 сентября, 2004
Что, совсем-совсем? :(

:) все плохое когда-нибудь кончается..... ровно,как и хорошее...
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Веся от 04:36, 02 октября, 2004
Цитата: Misheviy plushka от 02:58, 02 октября, 2004
:) все плохое когда-нибудь кончается..... ровно,как и хорошее...

Давай новый цикл? Оптимистический? ::) ;)
Название: Re:Серый бродяга
Отправлено: Охотник от 13:58, 03 октября, 2004
Давай новый цикл! Любой! :protest
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 09:59, 14 ноября, 2004
Здравствуйте ::)
Как то неудобно получается- вроде тема закрыта, а я снова лезу....
Что то мне внутри меня подсказывает,что это произведение было тут озвучено.... но я его не нашла.... если читали уже,то глубочайшая просьба- оповестить.... итак,надеясь на вас
ЧАСТЬ?1

Перелистывая старый семейный фотоальбом, я с завидным постоянством испытываю недоумение при виде этого цветного снимка, невесть как затесавшегося в сонм пухлых черно-белых младенцев, из которых впоследствии выросли мои многочисленные родственники. Каждый раз говорю себе - убери подальше, а еще лучше - вообще выброси... И забываю. Наверное, не так уж и хочется это делать...
   
   Вот и сейчас, перевернув страничку чьего-то коммунистически-пионерского детства, я поморщилась от ярких красок солнечного июльского дня, столь резко диссонирующих с общей гаммой фотографий и царящей за окном метелью. На фотографии тощая девчонка лет тринадцати бездумно смотрит поверх объектива, видимо пытаясь кого-то разглядеть... На коротко стриженых волосах висит разноцветная "расточка", оставшаяся видимо еще с "длинноволосых" времен.
   Я против воли улыбаюсь. Я знаю эту девочку и помню этот день. И до сих пор у меня в ушах звенит:
   
   "Прощай, прощай, душа моя, прощай,
   Нам остается только бледный чай..." *1
   
   Я не люблю, когда на ночь глядя, память прижимает к горлу тупое лезвие. Но ровным счетом ничего не могу с этим поделать, и перед полузакрытыми глазами сменяют друг друга истертые кадры...
   
   Девочка напряженно смотрела поверх объектива, мысленно уговаривая себя не ругаться в голос матом. Девочке было томно, и к тому же очень хотелось курить. Она только что прошла ад локального масштаба - медосмотр. Предварительно пришлось отстоять хвостатую очередь, состоящую из таких же, как она, замотанных подростков, сопровождаемых взмыленными родителями, терпеливо ожидающими, когда же закончится вся эта бумажно-медицинская волокита и ненаглядное чадо на месяц будет поручено вожатым.
   Подобное сумасшествие неизменно сопровождало каждую отправку в пионерлагерь, ныне гордо именуемый "Детской Базой Отдыха". От слова "база" девочку неизменно коробило - оно вызывало стойкую ассоциацию со шпионскими боевиками. В отличие от многих своих ровесников, в голос орущих, что никуда они ехать не хотят, девочка относилась к происходящему с нездоровым пофигизмом, справедливо полагая, что уж лучше строем ходить в лес, нежели задыхаться от копоти в расплавленной от тридцатиградусной жары столице.
   Невысокая женщина, сделав кадр, всучила ребенку фотоаппарат, посмотрела на часы и вздохнула.
   - Кирочка, ты дальше сама справишься?
   Девочка кивнула, вскинула на плечи объемистый рюкзак и чмокнула женщину в щеку.
   - Еще б не справилась. Мам, беги на работу.
   - Так, твой отряд... - женщина махнула рукой по направлению небольшой кучки подростков, сгруппировавшихся вокруг замученного парня с табличкой "3-й отряд" в руках - вот там. Все, ухожу. Зайка, жди нас с отцом на выходных.
   Женщина на прощанье потрепала дочь по стриженой макушке и скрылась в орущей толпе.
   Кира, изловчившись, сунула-таки фотоаппарат в один из карманов "пятидесятилитровки" и направилась к отряду. Вожатый смерил ее обреченным взглядом.
   - Имя-фамилия?
   - Росславская Кира.
   Парень кивнул, что-то вычеркнул в блокноте и потерял к девочке всякий интерес. Кира огляделась, пытаясь сориентироваться в обществе, с коим ей надо было сосуществовать в течение трех недель. Выводы оказались неутешительными. Собрав весь свой невеликий тринадцатилетний опыт жизни, девочка печально изрекла: "Все это гопники. Они мешают мне жить!" *2 и отошла на некоторое расстояние от стайки блондинистых девочек, с жаром обсуждавших новый альбом "Спайс Герлс". Одна из них с изумлением покосилась на стоящее перед ними чудо, одетое в покрытые затейливой вышивкой клеша, футболку с надписью "The Beatles" и увешанное затейливыми фенечками всех размеров и цветов.
   - Ты в третий отряд?
   - Да. - Кира опасливо покосилась на девочку, не представляя, что делать, если та вдруг захочет общения.
   - Ой, и мы тоже!
   "Ну надо же, какая неожиданность!" - мысленно ухмыльнулась Кира, однако вслух произнесла:
   - Угу... Привет репрессированным.
   - Чего?! - голубые глаза блондинки изумленно расширились.
   - Ничего. Три недели строгого режима. А, не обращай внимания.
   Кира отметила недоумение, проявившееся на лице девочки, и мысленно поздравила себя с успешным отшиванием первого кандидата на общение.
   
   Непрерывно гомонящей разноцветной толпой дети погрузились в автобусы, и транспорт тронулся, оставляя позади дрожащее жаркое марево, родителей и город. Кира, так и не расставшаяся с о своим проверенным несколькими походами рюкзаком, спешно открыла окно, задернула шторку и плотно отгородила себя от внешних звуков наушниками плеера. Рядом девочка весьма внушительной комплекции развлекалась выдуванием умопомрачительных пузырей из жвачки. Через полчаса она ткнула задремавшую было Киру в бок.
   - Чего тебе? - не особо вежливо буркнула девочка, вынимая из ушей "затычки".
   Соседка миролюбиво улыбнулась.
   - Ты чего слушаешь?
   - Музыку. - Кира даже стало любопытно, захочет ли теперь девочка продолжать общение - после столь односложных и исчерпывающих ответов.
   Та еще раз улыбнулась и протянула:
   - Ой, а дай мне тоже послушать, а то скууууучно!
   Кира пожала плечами, мысленно злорадно усмехнувшись, и протянула соотряднице один из наушников.
   - Слушай. Только не думаю, что тебе понравится.
   Она сделала погромче и нажала "play".
   
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Охотник от 10:41, 14 ноября, 2004
Эй, Мишевая, привет! Давно тебя не было видно. Продолжай тему, второй такой у нас нет ;)
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 19:09, 14 ноября, 2004
Спасибо,солнце,я постараюсь... :)

ЧАСТЬ?2

"Нет горячей воды, не дворе - мороз,
   На улицу страшно высунуть нос,
   Нет - дело вовсе не в грязном стекле,
   Ты просто видишь все испачканным в золе" *3
   
   Девочка опасливо покосилась на Киру
   - А что... это?
   - Майк Науменко. - и, подумав, неизвестно зачем прибавила. - Он умер.
   - Еще бы! - хмыкнула соседка. - Ну и песенки...
   На этом, к величайшему кириному облегчению, ее оставили в покое, и она мирно продремала всю дорогу. Следующий раз ее пихнула локтем все та же девочка.
   - Вылезай, приехали.
   "Здрасьте! Я родом из Бобруйска!" *4 - надсадно проорал в наушниках Науменко, и Кира спустилась таки с небес на грешную землю. Справедливости ради надо отметить, что подобное в жизни Киры случалось нечасто. То есть - обращение к объективной реальности.
   
   Всю свою недолгую жизнь девочка столь старательно отгораживала себя от внешнего мира, что к 13 годам достигла в этом деле немалого успеха, отчасти повторив судьбу многих "шибко умных" детишек. В 3 года научилась читать, в 4 с отвращением отпихнула от себя сказки, обложилась томами Фенимора Купера и многоуважаемого оксфордского профессора *5, и, как результат - к пяти годам имела "выдуманного друга", коим обычно обзаводятся только к семи-восьми. В этом же возрасте у девочки сложился уже достаточно четкий и логичный "свой мир", куда остальным был заказан вход, а ей самой - выход. Безнадежно побившись лбом в стену мира внешнего, сумбурного и шумного, Кира окончательно поняла, что дать он ей может крайне мало, и прекратила какие-либо попытки установить контакт с его обитателями. Вопреки расхожему стереотипу, девочка не сидела дома в обнимку с книжками и шоколадными конфетами - вот дома-то как раз и не было никаких шансов на покой, ибо семейная жизнь среднестатистической московской семьи была под завязку забита суетой, претензиями, шумом и гамом. Кира предпочитала сбежать куда-нибудь в парк, забраться там на дерево, подальше от возгласов вездесущих бабусек "какой бледный ребенок!", прикрыть глаза и окончательно раствориться в собственной бурной фантазии. Периодически подобные побеги грубо и бесцеремонно нарушались ватагой местных ребятишек, кои начинали задремавшую Кирочку тормошить и настырно требовать ответов на всевозможные вопросы, а так же какой-нибудь интересной истории. Девочка, заработавшая себе прочную репутацию "энциклопедии", покорно спускалась, понимая, что от этой мелюзги все равно не отделаешься, и начинала вещать, близко к тексту пересказывая содержание любимых книг.
   Однако временами моменты уединения прерывались куда более грубо - внезапными нападениями местной шпаны, считающей своим долгом сначала обстрелять жеваной бумагой из самопальных рогаток, а потом хорошенько отмутузить не слишком сильную Киру.
   Девочка отличалась редким терпением по отношению к "низшим существам", коими она считала всех, кто не знал, чем отличается Бабель от Бебеля, посему подобные нападки достаточно долго терпела, вступая в драку по исключительной необходимости и предпочитая банально сматываться с места происшествия задолго до того момента, когда в ход пойдут кулаки. Однако в первый же год школьной жизни, с неприязнью осознав, что оная шпана ныне является одноклассниками и придется теперь с ними проводить изрядную часть своего времени, Кира поняла, что надо что-то делать. Перебрав за первые два года учебы все возможные способы воздействия на однокашников, начиная от попытки "поговорить по понятиям", которая с треском провалилась по причине того, что одноклассники разговаривать могли с большим трудом, и заканчивая приводом в школу двоюродного брата, который помог ровно на одну неделю, Кира твердо уяснила, что придется все же переходить к более жестким мерам.
   Первой жертвой решительных действий пал хорошенький, как новогодняя открытка Женечка Сомов, по неизвестной причине грубо толкнувший Киру с лестницы. Сосчитав пятой точкой положенные двенадцать ступенек, девочка внезапно разозлилась. А если выражаться точнее - озверела. Пропустив положенные слезы обиды, она вихрем взлетела вверх по ступеням, догнала улепетывающего Женьку и навешала обалдевшему от подобной активности мальчишке хороших тумаков. После чего гордо удалилась, оставив поверженного в прах противника на полу светлой школьной рекреации. Противник, однако, не угомонился, и на следующий же день предпринял попытку восстановить свой авторитет в глазах "заучки", коей бесспорно в его глазах являлась хорошистка Кира. Попытка провалилась, ибо в ответ на "жидовка поганая", Кирочка горестно вздохнула, подошла к незадачливому нацисту и без слов опустила на его голову увесистый школьный рюкзак, в котором мирно покоились пять учебников.
   Вопрос о том, кто круче, был снят. Кирочка была выведена за двойную черту - аутсайдер из аутсайдеров. К таким предпочитают не соваться, ибо неизвестно, чего от них можно ждать.
   
   А неутомимая страсть к литературе тем временем доделала свое черное дело - в восемь лет Кирочка добралась до "Мастера и Маргариты", после чего с головой ушла в достаточно бессистемное изучение данной темы, читая параллельно Библию, ранние редакции романа и "Ветхозаветную Книгу Еноха". Каша в ее голове постепенно превратилась в элитную свалку, попытки разобраться в которой не приводили ни к какому результату.
   
   Смирившись с тем фактом, что клеймо "умного ребенка" навсегда впечатано в кожу ее лба, Кира плюнула на все и осталась в полном вакууме. Масла в огонь подливало также и посещение музыкальной школы. В результате слагания всех этих факторов, в 11 лет Кира была патологически умным и столь же патологически не приспособленным к общению существом, способным сносно поддерживать беседу о творчестве акмеистов и причинах развода Гумилева и Ахматовой, и совершенно не разбирающимся в том, что слушают, читают и носят сверстники. В столь же плачевном состоянии находилась и Кирочкина половая идентификация. То есть теоретически девочка знала много больше, чем ровесники, оставаясь абсолютно чистым и незамутненным созданием в физическом плане. К тому моменту, когда все ее одноклассницы лихо красили губы маминой помадой и делали первые попытки пообжиматься с мальчиками на дискотеке, Кира могла прочесть получасовую лекцию о том, откуда берутся дети, при этом шарахаясь, как от привидения, от трогательно носившего ей цветы Витьки из параллельного класса.
   Подобное положение вещей устраивало всех: Кирочку, смутно подозревавшую, что бывает как-то иначе, но вполне удовлетворенную нынешним течением жизни; ее родителей, которое просто нарадоваться не могли на часами просиживающую в парке девочку, исправно посещавшую обе школы и ничего от мамы с папой не требующую; одноклассников, у которых всегда была возможность списывать длиннющие математические формулы из потрепанной Кириной тетрадки, поля которой были украшены затейливыми узорами и малопонятными изречениями на латыни.
   
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:00, 16 ноября, 2004
ЧАСТЬ?3

Так бы всему и продолжаться, но двоюродный Кирин брат, достигнув половозрелого возраста и поступив-таки в какой-то институт, из всевозможных студенческих группок, к коим можно было прибиться, выбрал разношерстную стайку хиппи. Оная компания радовала глаз цветастостью и клешеностью, хайратниками и пацификами, мирными взглядами, и всевозможными феньками до локтя и выше. Порадовавшись общему настроению тусовки, Вадим, недолго думая, отпустил хайра, вручную расклешил старенькие джинсы, довольно скоро обзавелся энным количеством фенек и знакомых, а так же мелодичной кликухой Ластик - судя по всему, очередной производной от Леголаса.
   
   Кирочка особо братом не интересовалась, как впрочем, и другими представителями населения земного шара, до той поры, пока он после полугодового отсутствия не появился на пороге их квартиры, немного шокировав Кирину маму, удивленно пробормотавшую: "Вадечка, как ты изменился!" и введя тихую Киру в состояние ступора. Во всяком случае, увидев на кухне непричесанное босое существо, мелодично звенящее сразу несколькими колокольчиками и насвистывающее обожаемую "Elenor Rigby" *6, Кира сделала большие глаза, села на пол и четко произнесла:
   - Охуеть можно.
   После чего с несвойственной ей непосредственностью подошла к брату и, внимательно изучив фенечки, ловко стянула одну из них. Отдавать обратно отказалась наотрез, мудро заявив, что Господь завещал делиться. Потом брата бесцеремонно утащили в комнату, где он был подвергнут тщательному осмотру и допросу с пристрастием. Кирочка разве что лампу в глаза не направляла.
   
   Вадька относился к "мелкой" достаточно нежно. Она единственная из многочисленных двоюродных братишек и сестренок никогда не требовала поиграть с ней в куклы или машинки, не задавала идиотских вопросов о том, есть ли у него невеста и не пыталась строить глазки никому вообще. Парень искренне жалел девочку за полную отчужденность от реальности, перманентный синяк на коленке и тяжелый том Шекспира, с коим она не расставалась последние года три. Посему в ответ на проявленный интерес к собственной волосатой персоне, он не стал ломаться и отбрехиваться пустыми фразами о том, что "мала еще", коими награждал всех без исключения малолетних родственников.
   Нет, Вадька достаточно подробно изложил девочке все, что знал о движении хиппи в общем, и по России в частности, и даже предложил как-нибудь отвести Киру на сэйшн. Честно говоря, он ожидал, что девочка вяло улыбнется, откажется по причине близящегося экзамена по фортепиано и вернется к бесконечным гаммам и книгам, однако Кира в ответ просияла, кивнула и даже спросила: "Когда?".
   
   Тусовка приняла девочку благосклонно, не обратив особого внимания на нежный возраст, и усиленно принялась прививать ей общие "моральные ценности" вкупе с вредными привычками. Короче, через три месяца, когда истек срок летних каникул, в восьмой "б" класс пришло несколько иное существо, лишь отдаленно напоминавшее тихую и несколько мрачную Кирочку.
   Девочка к этому времени уже свободно изъяснялась на сленге, не шарахалась от обращения "герла", курила "Беломорканал" и имела на руках энное количество фенечек, подаренное на "Rainbow" *7 олдами, коим чем-то полюбилось лохматое существо, цитировавшее Шекспира огромными кусками и не шугавшееся походной жизни.
   Лето было богатым на впечатления - Кирочка, решившая за столь краткий срок наверстать упущенный жизненный опыт, пустилась во все тяжкие, к сентябрю месяцу оставив по части происшествий всех своих сверстников далеко позади.
   Вадька, поначалу еще как-то пытавшийся за дитем приглядывать, в конечном итоге плюнул на это дело, ибо Кира из всей своей "прошлой" жизни вынесла только одно, но крайне незаменимое умение - растворяться на любой местности, если ей не хотелось, чтобы ее нашли.
   Избавившись от излишнего внимания брата, Кира лихо отмазывалась от родителей, которые не были уверенны в том, что ехать черт знает куда, дабы попасть на громадное сборище хипов со всей страны, так уж необходимо, тем фактом, что "Я же с Вадькой еду!" Предупрежденный парень молчал в тряпочку, о том, что едет Кирочка отнюдь не с ним, да еще к тому ж еще и автостопом.
   
   В общем, к моменту отъезда в лагерь, девочка уже успела вернуться со второй в своей жизни "Радуги", с грехом пополам играла на гитаре и потеряла связь со сверстниками уже безвозвратно.
   Собственно, именно по сей причине ее и сослали в лагерь родители, внезапно решившие, что трехнедельное бесперебойное общение может хоть чем-то помочь. Справедливости ради надо сказать, что Кира и не сопротивлялась - в городе делать было совершенно нечего, а лагерь располагался в достаточно живописном уголке Подмосковья. Тем более, что Киру высылали, по ее собственному выражению "за сотый километр", уже не первый раз.
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 22:15, 16 ноября, 2004
ОТсебятина: уезжаю в отпуск... вагон ?13....стр?13...хм... щясливое число!!!

ЧАСТЬ?4

Итак, спрыгнув со ступеньки автобуса на асфальтированную дорожку, девочка безропотно потрусила в один из корпусов, не выключая плеера, и уселась в холле прямо на пол, обняв тощими руками коленки. Она знала, что где-то минут пятнадцать у вожатых уйдет на то, чтобы угомонить дико орущую толпу пубертатного возраста и только после этого потребуется вытащить из ушей "затычки" и некоторое время поизображать всепоглощающее внимание к распорядку дня.
   
   С первых же слов вожатого Кира с некоторым удовлетворение отметила, что замотанный парень отличается несколько нестереотипным мышлением. Во всяком случае, обведя взглядом притихшую кучку подростков, он хорошо поставленным голосом заявил:
   - Предупреждение первое - тот, кто будет разговаривать во время тихого часа, считается врагом народа номер один.
   Кира неэтично заржала. Вожатый смерил ее удивленным взглядом.
   - Есть вопросы?
   - Ага. Расстрел на месте или все же "на комарики" поставишь?
   Брови вожатого изумленно поползли вверх - он явно был достаточно невысокого мнения об умственном багаже тринадцатилетних детей. Киру тем временем несло.
   - Кстати, действует ли закон, о том, что "полнормы - тьфу, это полбеды, а что песню спел - полторы беды?"
   Вожатый улыбнулся.
   - Ну, допустим, ты Херсонес не копала, посему можешь спать спокойно. *8 Но "Интернационал" после отбоя лучше все же не орать.
   Кира удовлетворенно хмыкнула и замолчала, никак не отреагировав на предложение изъявить желание находиться с кем-либо в одной палате. Вот уж на что ей было совершенно наплевать, так это на факт пребывания в одном помещении с еще пятью девочками. Она спокойно дождалась, когда утихнут страсти по распределению, прошествовала на незанятую койку и принялась за разбор нехитрого своего багажа. Акцию знакомства она ограничила тем, что невнятно пробурчала свое имя и попыталась запомнить услышанное в ответ. Однопалатницы, и без того шокированные кириным внешним видом, пришли в полное недоумение от ее багажа. Пока девочки с неподдельным интересом изучали содержимое чемоданов друг друга, Кира спокойно выгрузила на полку шкафа еще одни украшенные разноцветными заплатками джинсы и несколько цветастых футболок, небрежно зашвырнула в тумбочку пакет с мылом и зубной щеткой, после чего извлекла из походного рюкзака другой - джинсовый, не менее потертый. В нем мирно соседствовали друг с другом несколько кассет, маленький плюшевый ежик, медиатор, томик стихов Ахматовой и запасной хайратник. Завершив эти приготовления, Кира рассудила, что до обеда она вряд ли кому понадобится, и спешно смоталась из корпуса. В этом лагере он была уже не первый раз и прекрасно знала место, где ее никто не найдет - старое кострище. Надежно отгороженное от лагеря стареньким заборчиком, через который было очень просто перелезть, это место радовало полной тишиной, большим количеством деревьев и несколькими скамеечками около асфальтированной площадки, на которой и высилось само кострище. Видимо, когда-то здесь действительно любовались оранжевымя языками пламени и пели про "картошку, пионеров идеал", однако теперь детей предпочитали водить на костер в лес, и это место уже который год пустовало. Периодически сюда сбегали на перекур вожатые, время от времени назначали романтические свидания старшеотрядники, но чаще всего здесь все же никого не было. Именно тут Кира предполагала проводить все отпущенное "пионерам" свободное время, ни в коем случае не желая включаться в "общественную" жизнь и подготовку к многочисленным мероприятиям. Усевшись на одну из скамеечек, девочка достала из рюкзака колокольчик, врубила плеер на полную громкость и занялась привешиванием колокольчика к "расточке", вполголоса подпевая:
   
   "Посмотрите на него,
   Он не хочет ничего,
   Презирает естество -
   Что за существо!" *9
   
   Собственно говоря, под этим девизом Кире даже удалось провести несколько восхитительных дней. С отрядом она общалась исключительно по мере необходимости, возникающей крайне редко. Сразу же после завтрака детей строем вели в близлежащий лес, где девочка, расстелив на траве не слишком чистую ветровку, погружалась в изучение очередной книги. На редкие попытки пообщаться реагировала слабо, на вопросы отвечала односложно и уже почти добилась того, что о ее существовании забыли... Однако грянул так называемый "Вечер Знакомств".
   Для людей несведущих - поясняю. Это когда после завтрака или обеда детей никуда не отпускают, а собирают где-нибудь и под угрозой массовых репрессий заставляют рассказывать о себе и наглядно демонстрировать навыки и умения.
   Полчаса Кира честно сидела в дальнем углу холла и грела собственной спиной холодную батарею, честно пытаясь не заржать, глядючи на поющих-танцующих-читающих стихи соотрядников. Она уже совсем успокоилась, думая, что о ее незаметной персоне как-то забыли, однако радость была преждевременной. Сидящий рядом парнишка дернул ее за расточку и громко вопросил:
   - Хиппи! А ты че умеешь?
   - Ничего я не умею, - буркнула Кира, надеясь, что от нее отвяжутся.
   - А вот и нет! Я знаю, ты на гитаре играешь! И поешь!
   Кира недоуменно смерила взглядом новоиспеченного Павлика Морозова.
   - Это откуда ж такая осведомленность?
   Однако ее уже успели вытолкать в середину холла, вручить в руки потрепанную гитарку и теперь с искренним любопытством наблюдали, как же она из ситуации выкручиваться будет.
   Кира, однако, только плечами пожала. Ну, раз им так хочется... Девочка показательно уселась на пол, провела по струнам. Поморщилась. Вынула из кармана джинс медиатор, подкрутила колки. Прикрыла глаза.
   
   "Я привык к тому, что всегда мне везло,
   Но я поставил на "двойку", а вышел - "зеро",
   И вот самоубийца берется за перо
   И пишет..."
   
   Тихо, не повышая голоса, не заботясь о том, слышат ли ее вообще, едва касаясь пальцами струн...
   
   "Так не пугайся, если вдруг
   Ты услышишь ночью странный звук -
   Все в порядке -
   Просто у меня
   Открылись старые раны..." *10
   
   В принципе, можно было наслаждаться произведенным эффектом и отвисшими челюстями.
   - Это чье? - робко поинтересовался кто-то.
   Кира улыбнулась и хором с вожатым почти пропела: "Святой Мика, чьи это стихи?!"*11
   
   Однако полностью общения не избежишь. Был еще и "тихий час", яростно ненавидимый как вожатыми, так и "пионерами". В тихий час Кирины сопалатницы, не утруждающие себя чтением даже взятых в библиотеке любовных романов, вели светские беседы шепотом столь громким, что слышно его было аж на другом конце коридора. В основном разговоры вились около "мужской" темы. Косточки перемывали всем - начиная от вожатого, и заканчивая страхолюдным Павликом из внеотрядников. А уж как только разговор заходил о подвигах в сексуальной сфере...
   Кира слушала подобные излияния достаточно долго, кусая подушку и проливая скупые слезы над сверстницами и тем, что они считали сексуальным опытом. И однажды все же не выдержала, весьма невежливо хмыкнув на очередном душещипательном описании поцелуя. Рассказывая о нем, Лиза, хорошенькая крашеная брюнетка, краснела и смущалась так, словно речь шла о разнузданной оргии с тремя партнерами, один из которых был собакой, а два остальных - гуманоидами с "Альфа-Центавры". Все это Кира и выложила девочкам, поинтересовавшимся, что, собственно, смешного она нашла.
   - Как будто ты больше знаешь! - обиженно фыркнула Лиза, слывшая наиболее просвещенной в этом деле.
   Кира снова хмыкнула и попыталась вернуться к чтению "Старшой Эдды". Но девочки уже встали на след, поняв, что неразговорчивая хиппушка знает что-то весьма запретное.
   - Хиппи! Ну Кира!
   - Ну чего тебе? Дай почитать!
   - Кир, ну расскажи чего знаешь!
   - А с чего ты взяла, что я что-то знаю? - девочка недоуменно посмотрела поверх книги.
   - Кир, ну у тебя ж на лице написано, что ты много чего знаешь, хотя и "девочка".
   Кира зевнула и отвернулась к стене.
   - Да отстаньте, наконец, ну не девственница я, если вы это в виду имеете! А описывать когда, с кем, и где трахалась - не намерена.
   Повисло молчание. Кира про себя уже достаточно давно отметила, что если ей случается что-то говорить, после ее реплик воцаряется прям-таки гробовая тишина.
   - Кир... - Лизка положила руку ей на плечо. - Кир, тебя что... изнасиловали?
   
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 22:21, 16 ноября, 2004
ЧАСТЬ?5

   Девочка откровенно расхохоталась. Ну да, конечно. Двенадцать-тринадцать лет - это тот возраст, когда секс кажется неотделимым от любви. Девочки зачитываются любовными романами, твердо знают, что сексом займутся только после брака и в каждом встречном мальчика готовы видеть прекрасного принца.
   Слово "трахаться" не подходит под определение акта любви. Оно ассоциируется с чем-то животным, низким, продажным. И, уж конечно, неприменимым к себе.
   Посему девочкам было бы много легче поверить в изнасилование, которое марало тело, но не трогало душу, нежели в столь прозаичное отношение к святая святых - любви.
   Кира легко и беспечально рассталась с подобными иллюзиями, а заодно и с тем, что называется "невинностью", на чьем-то бенздике, в объятиях кого-то малознакомого и длинноволосого. Юноша был пьян в драбадан и ему, судя по всему, было глубоко фиолетово где и с кем, а под руку подвернулась не в меру любопытная Кирочка, решившая наконец просветится по этой части. Произошедшее следом повергло девочку в недоумение, а так же открыло ей подлинный смысл выражения "сунул-вынул-и уснул". Толком не поняв, зачем же все-таки люди тратят свое время на подобные телодвижения, Кира сходила в душ и поехала домой с твердым осознанием того, что запретный плод безвкусен.
   Вся эта ситуация нимало не походила на столь четко рисуемые воображением многих девочек сцены с шелковым бельем, свечами и подобной романтической дурью. Кира романтиком не была, чужих иллюзий не ценила и выложила однопалатницам историю в подобном виде, не опуская малоромантичных подробностей.
   
   На лицах девочек было написано крайнее изумление.
   
   - И это - все?!
   - Все.
   - Совсем - все?!
   - Совсем. Единственное, что я почувствовала, так это удивление от того факта, что его х*й в меня все же поместился.
   - Боже мой... - прошептала Лиза, закрывая глаза ладонью. - Как ужасно...
   - Ничего ужасного. - Кира пожала плечами и закрыла глаза, поняв, что явно сболтнула лишнее.
   
   Детское общество, как и любое другое, подразумевает под собой наличие лидера и оппозиции. Кира, имей она желание, могла без особого труда превратится в своеобразного "антилидера", сплотив вокруг себя некоторое количество "униженных и оскорбленных", но вот как раз желания-то у нее и не было. Девочка не желала никаких разборок - ей с лихвой хватало регулярных потасовок со скинами и районной гопотой, за особые заслуги в которых она постепенно приобрела в тусовке кличку Солдат Джейн.
   Кира очень хорошо усвоила главный принцип спокойной жизни - не высовывайся и не рассказывай о себе ничего. И до сего момента достаточно четко соблюдала его, однако ошибки случаются у всех. А за ошибки надо платить.
   Накрывшись с головой одеялом, девочка попыталась представить себе возможные последствия случившегося. Получалось некрасиво. Но - сказавши "а", умей говорить "б". В принципе, Кира была морально готова к тому, что развернулось через несколько дней.
   
   Как любой человек, не вписывающийся в стандартную картину мира, Кира вызывала у сверстников вполне понятную неприязнь, а любое ее действие автоматически переходило в разряд "выебывания". Будь бы девочка более открытой внешнему миру, подобное отношение могло бы ее достаточно больно ранить, но механизмы самозащиты работали безупречно, и Кира никогда не задавала себе бессмысленного вопроса: "Почему они меня так не любят?" - она не нуждалась ни в чьей любви, необходимую дозу общения получая среди благодушных и далеких от стандартных склок хипов.
   Что не могло не злить детей, жестоких от природы, еще сильнее.
   Все попытки "опустить" Киру в собственных глазах разбивались в мелкие дребезги о стену полного равнодушия. Если девочка была в настроении, она отвешивала обидчику смачную словесную оплеуху - противопоставить ей было нечего, навыком говорить она владела неизмеримо лучше ровесников. Если же настроения не было, Кира просто отмахивалась, как от надоевшей мухи, и уходила куда-нибудь.
   
   Известие о том, что Кира не является "девочкой" прогремело во внутренней жизни отряда, лишив "лидеров" мужской половины сна и покоя.
   Ханжество - неотделимая черта характера почти всех детей этого возраста. Кира прекрасно понимала, что мальчики уже вошли в тот возраст, когда им просто до зарезу нужно, чтобы кто-нибудь "дал", однако в девочках-ровесницах они видят все же объект любви сугубо платонической и возвышенной, не рискуя даже рассчитывать на что-то большее.
   Кира в их глазах мгновенно переходила из ряда "странной девочки" в категорию, название которой обозначалось неприличным для общественного произнесения словом "бл**ь".
   
   Гроза собиралась уже третий день, ветер сгонял мрачноватые тучи, воздух казался липким и плотным.
   Поняв, что с минуты на минуту разразится ливень, Кира захлопнула книгу, поднялась и направилась к корпусу. Пройдя несколько шагов, она расстроено вздохнула, обнаружив перед собой троих ребят из своего отряда.
   - Слышь, Хиппи! - Витька, считавшийся самым популярным мальчиком в отряде, картинно сплюнул. - Ты че, реально что ль не целка?

Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 22:26, 16 ноября, 2004
Вот тепер точно все! Курить... такси...вокзал... пиво... купе... окно... тамбур... время...еще не там,уже не здесь... и пересту колес... и би-2 с калиновым мостом...

ЧАСТЬ?ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ
Кира убрала книжку в рюкзак.
   - Вить, я была лучшего мнения о твоих умственных способностях. "Реально что ль не целка", - очень похоже скопировав интонацию, кивнула девочка. - Ну а дальше-то что?
   - Ну, тогда штаны спускай да раком становись, проверять будем, - мальчик, видимо, настолько долго репетировал произнесение этой фразы, что у него получилось даже вполне убедительно.
   Кира улыбнулась.
   - Кто проверять будет? Ты что ль?
   - Мы. - Солидно сказал Витька, и кивнул на приятелей.
   Кира склонила голову на бок и смерила парнишку долгим взглядом.
   - Чем? - она с трудом удерживалась от смеха.
   Витька не смутился и расстегнул штаны.
   - А вот этим. Вставай раком, Кому говорю!
   Девочка только головой покачала, осознавая, что если ответная фраза не подействует, то все же придется драться, и победа отнюдь не гарантирована. Посему собрав воедино весь свой запас цинизма, она покачала головой и изрекла.
   - Напугал, блин, девку мудями. Писалку свою позорную спрячь, не смеши женщину, тебе пока стоит ебаться исключительно с собственной рукой.
   Отпихнув плечом остолбеневшего парня, она спокойно двинулась по тропинке. За ней не пошел никто.
   
   И только первый разряд грома, прозвучавший одновременно с пронзившей душные небеса молнией вывел ее из ступора. Постояв с минуту под косыми стрелами ливня, Кира ничком упала на мокрую траву, и беззвучно зарыдала, только сейчас толком осознав, что же могло произойти.
   
   К середине смены в отряде разыгрывались прям-таки шекспировские драмы - нечастная любовь прослеживалась у каждого второго индивидуума, и девочки, окончательно уверившись, что в вопросах любви Кира является наиболее опытной, считали своим долгом излить ей свою душу. Девочка особо не сопротивлялась, понимая, что кому-то ж надо выслушивать все эти бредни, многозначительно молчать и сочувственно гладить по голове. В принципе, она была неагрессивным ребенком и могла пожалеть, и по этой причине скоро стала живым хранилищем тайн душевных. Вскоре она доподлинно знала, кто в кого влюблен и по какой причине, кто и когда наложит на себя руки из-за того, что объект желаний смотрит не на него, и в меру своих сил пыталась давать какие-то советы.
   
   Периодически ей удавалось упросить вожатого, питавшего к ней странное уважение, дать на пару часов гитару, и тихонько сидела на крыльце корпуса, бездумно перебирая струны. В голову настырно лезли мелодии и строчки.
   
   "Он уже не здесь, он уже в пути,
   Он ушел искать, то, что не найти,
   Пропустил слова и не запер дверь,
   Я боюсь узнать, где же он теперь...
   Он ушел...
   Я думала, он все еще здесь - но он ушел...
   
   И не смотрит вдаль, он не любит слез,
   Он рисует ночь и ее вопрос,
   В его комнате только пыль и хлам,
   Все, что он любил - все осталось там,
   Он ушел..." *12
   
   Рядышком подсела Ира, одна из девочек, в силу своей полноты нелюбимая каким-то мальчиком, и тихонько спросила:
   - А это чье?
   - Мое.
   - Правда? Красиво... А о чем это?
   - О смерти. - невесело усмехнулась Кира.
   - Ааа... - понимающе протянула девочка. - Я вот тоже умереть решила. Меня Денис не любит, - ее голос дрогнул. - И поэтому я решила, что вскрою себе вены!
   
   Кира досадливо поморщилась и посмотрела на неудачливую Джульетту.
   - Смерть. Слушай, ты мне уже третий раз сообщаешь, что покончишь собой. Так скажи мне, а ты смерть-то хоть раз видела? Не видела. Тогда послушай, что я тебе расскажу.
   
   ...О том, что Санька-Ежик сидел на игле давно и прочно, знали все, да и видно это было с первого взгляда - запавшие, нездорово блестящие глаза, нервные движения, "дороги" вместо вен на синих от уколов руках... Кира просто хотела поставить на огонь чайник, понимая, что перепившийся ночью народ проснется, страдая от жесточайшего сушняка. И при входе на в меру загаженную кухню какой-то очередной "вписки" чуть не споткнулась о свернувшегося калачиком поперек коридора Саньку. Девочка потормошила парня за плечо, сетуя на то, что, мол, неужели коек не хватает, чтоб на голом полу спать. Ежик в ответ захрипел.
   Девочка испугалась, перевернула парня на спину и, увидев мертвенно белое лицо, следы пены на губах и искаженный в жуткой гримасе рот, мгновенно поняла все. Непослушными пальцами набрала "03".
   Приехавшие медики брезгливо покосились на "детей цветов", погрузили Санькино бесчувственное тело на носилки и отвезли в больницу, где он благополучно отправился на тот свет на вторые сутки пребывания в реанимации.
   Был Санька-Ежик, умерший от банального передоза.
   Был какой-то незнакомый панк, получивший в драке "гриндером" по голове. После драки все, кто лежал, потихоньку встали и начали расходиться, а панк так и остался лежать на асфальте, синий и безучастный.
   Была милая девочка Рэйн, однажды поздно вечером вскрывшая вены, и хватились ее родители только под утро, когда поняли, что дочь так и не вышла из ванной.
   Было очень много всего.
   
   Ира слушала рассказ и зябко вздрагивала, не смотря на бесперебойное солнце.
   - Кир... Ты вот тут рассказывала... А я подумала - а ну его нафиг! Вот! Еще из-за каких-то там умирать...
   Не дождавшись ответа на свою реплику, она поднялась и скрылась в корпусе, оставив Киру наедине с гитарой.
   
   Собственно говоря, пребывание Киры в лагере в тот раз закончилось позорным изгнанием девочки оттуда за возмутительную выходку. Поняв, что лучше все же плавится в Москве, Кира как-то раз уселась напротив корпуса, вынула из пачки беломорину и невозмутимо закурила. На следующий же день за ней приехали родители, девочка спешно побросала в рюкзак нехитрый багаж и отбыла, оставив смутный след в истории лагеря.
   
   Я закрываю альбом и задергиваю шторы. За моим окном бесится февральская вьюга, стирая из памяти воспоминания июля невесть какого лохматого года.
   
   Кира едет домой, страшно довольная тем, что вырвалась, наконец, на свободу.
   Она думает, что видела в жизни уже почти все. Она думает, что жизнь била ее так, что больнее уже не будет, и считает себя донельзя циничным человеком.
   Она смотрит в жизнь с яркого цветного снимка, напряженным взглядом силясь рассмотреть, "что же будет через день, что же будет через год"... *13
   
   Впереди у нее - попытка суицида, полгода психушки, совершенно чудовищные по своей разрушительности отношения, неизвестно кем и когда названные "любовью", хотя более всего напоминали ненависть, и бережно взлелеянная ею же самой бездна одиночества.
   
   У нее это - в будущем, и она не хочет об этом думать.
   У меня это - в прошлом, и я не хочу об этом вспоминать.
   
   Я до отвращения не люблю делать "мудрое" лицо и понимающе улыбаться в ответ на чужую боль. Но что мне остается делать в этой ситуации?
   Я стою возле окна, из которого заносит ветром в мою прокуренную комнату мелкие блестки снежной крупы. Я смотрю в затянутое низкими тучами небо и не задаю никаких вопросов. Мое глупое и недолгое детство мокнет под дождем, бездумно забытое мною на каком-то участке совершенно безмазовой трассы. Оно кутается в насквозь промокшую ветровку, пытается отогреть в карманах озябшие тонкие пальцы, но только резкий ветер перебирает мокрые пряди волос, насмешливо звеня в колокольчик.
   Вглядываясь в ничуть не утративший нарядного глянца снимок, я испытываю острое чувство тошноты, смешанное с неясной жалостью и сверху присыпанное шепоткой тоски.
   Да, бейте наотмашь, смейтесь - я сама сейчас делаю то же самое! Но в тринадцать лет безумно хотелось бесперебойного солнца, рок-н-ролла и чуточки понимания. Тогда еще не пришло умение бояться собственных эмоций и крайне необходимая способность шагать через трупы, если совсем уж не хочется на них наступать.
   
   "Был я глупый тогда и сильный,
   Все мечтал я о Птице Синей".
   
   Мое детство ревет, не умея поставить палатку и разжечь костер из отсыревших дров, ему безумно хочется тепла.
   
   И уже много позже приходит ощущение хрупкой беззащитности собственной фигурки в холодном металлическом перекрестье чьего-то прицела. И осознание того, что это уже заранее рассчитанное - по-ра-же-ни-е.
   Только тихонько звучит саундтреком к реальности:
   
   "Прощай, прощай, иллюзия любви,
   Прощай, прощай, иллюзия свободы,
   Отходы отравили наши воды,
   Иисус Христос шагает по крови.
   Он говорит о правде и добре,
   Он наделяет нас семью хлебами,
   Прощай, малыш! Пора вернуться к маме -
   Совсем не та погода на дворе..."
   
Авторское Послесловие.

   Все имена изменены.
   Некоторые события вымышлены.
   Так же возможно, что некоторые события невольно поменяны местами - прошу простить мне это, дела давние, я не могу все упомнить ;)
   
   
   *1 Цитата из песни Умки (А. Герасимова) "Прощай, душа моя"
   *2 Цитата из песни Майка Науменко "Гопники"
   *3 Цитата из песни Майка Науменко "Дубль" (не помню точное название ;()
   *4 Цитата из песни Майка Науменко "Гуру"
   *5 Имеется в виду Дж. Р. Р. Толкиен
   *6 Есть такая песенка у "Битлов" ;)
   *7 "Радуга" - ежегодное сборище хиппи со всей страны, фестивалем это назвать язык не повернется ;) Веселая штука, чессное слово :-)
   *8 Отсылка к А. Галичу "Все не вовремя"
   *9 Цитата из песни все той же Умки "Что за существо"
   *10 Цитата из песни Майка Науменко "Старые Раны"
   *11 Прямая цитата из "Трудно Быть Богом", если я ничего не путаю, сказал это Цурэн ;)
   *12 А это действительно когда-то в ранней юности написала я песенку с такими словами :)
   *13 Цитат из песни Умки "Волосатые Ублюдки"
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:50, 01 декабря, 2004
У обочины оживленной дороги, в луже грязи и подтаявшего апрельского снега лежал пес. Он не помнил своего имени, он забыл его с тех пор, как перестал быть нужным кому-либо. Давным-давно никто никуда не звал его, тем более - чтобы дать ему поесть. Он почти забыл что такое еда. Он устало лежал, поджав под себя лапы, пытаясь сохранить где-то внутри себя хоть частицу тепла. Он долго шел и каждый следующий шаг давался ему со все большим трудом, и вот не осталось сил, чтобы сделать хотя бы еще один...
Мимо проносились машины, и в них озабоченные люди куда-то суматошно стремились по своим неотложным делам. Когда-то раньше он хотел понять - куда же они так стремятся? Теперь ему было все равно. Некоторые из них, проезжая слишком близко, обдавали его фонтанами грязи. Что ж, ничего другого от этих существ за свою жизнь он так и не увидел. Впрочем нет, когда-то очень давно, когда он только появился на свет, ему были рады. Его ласково гладили, а он, довольный вниманием к себе, повизгивал от удовольствия и прыгал по теплой мягкой траве, греясь под лучами весеннего Солнца. Он верил, что мир прекрасен...
Сейчас он лежал в луже весенней грязи и ни во что не верил. А хотел только одного - сквозь косматое серое небо увидеть хоть на миг теплое Солнце, что когда-то подарило ему такую радость - жить. Он тянулся к этому Солнцу, словно оно что-то могло вернуть назад. Он очень хотел дождаться и боялся закрыть глаза, потому что знал, что если они закроются, то он не сможет открыть их уже никогда.



* * *


Уборочная машина шла по самому краю дороги, деловито гудя - сметая с проезжей части грязь и отбрасывая ее на обочину. Водитель высунулся в окно и выплюнул папиросу - он не заметил дымчато-бурого пятна на сером фоне.



* * *


Весенняя грязь упала на открытые глаза и затвердела.

Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:57, 01 декабря, 2004
О Ч?М ПЛАЧУТ СОБАКИ
сказка для самых маленьких взрослых 





Человек, это самое загадочное существо на свете. Столетиями философы ищут смысл жизни. А чьей жизни? Человека... Душа. А не в ней ли этот самый смысл? А почему мы считаем, что только человек имеет право на душу? Ну... - скажете вы - а кто ее еще имеет? Тараканы, что ли? Или слоны? А вы оглянитесь: соловей поет, рыба плавает, лошадь на пашне, собака - друг человека... Человек - это... человек... А вы - человек?

...В небольшом провинциальном городишке жила-была Собака - самая обыкновенная, каких много в любом городе: короткий хвост, грустные ласковые глаза, большие мохнатые лапы. Как и все ее знакомые собаки, она жила обыкновенной собачьей жизнью: любила погрызть сладкую косточку, поваляться на травке, погонять жирных голубей на городской площади. А как ей нравилось после теплого летнего дождя побегать по лужам! Ну, как здорово, промокнув до нитки, незаметно подкрасться к зазевавшемуся прохожему и отряхнуться! Знакомо? Это они так шутят, собаки эти. А первый пушистый снег зимой? В нем так приятно поваляться! Правда, за первым снегом всегда бывает второй. Третий. И зима приходит - холод. Но разве думаешь о зиме, когда валяешься в первом пушистом снегу?

Были, правда, некоторые вещи, которые собаке не нравились. Например - Блюститель Закона. Собака его побаивалась, а точнее - его резиновой палки, бОльной такой палки. Блюститель Закона был очень недоволен существованием собаки - она постоянно нарушала Закон: нельзя долго сидеть возле мясной лавки, даже в ожидании сахарной косточки - покупатели бояться; нельзя гонять голубей на площади - говорливые старушки не успеют скормить свои батоны - испугаются и разбегутся. Блюститель Закона всегда говаривал в этих случаях: "Непорядок!". И бил собаку резиновой палкой. А собака, полаяв на него, убегала куда-нибудь поплакать от такой несправедливости. Она не обижалась - просто не любила Блюстителя Закона. Да и Закон она не знала. Собаки читать не умеют.

А еще Собака не любила кошек. Да разве можно их любить? Вы знаете, как они больно царапаются? А шипят как!? Вы любите, когда на вас шипят? Вот и ей не нравилось. Вредные эти кошки. Но жизнь такова - все они жили в одном маленьком провинциальном городишке.

Скажите - вы не в Антарктиде проживаете? Нет? Это хорошо. Тогда вы знаете, что такое весна. Собака очень хорошо знала, что такое весна -это когда прилетают с юга птицы и начинают петь, опять появляется зеленая травка, идут теплые дожди и много-много солнца. Ну, разве плоха собачья жизнь? И Собака была по-своему счастлива, да и другой-то жизни она все равно не знала.

Однажды Собака заболела - простудилась, наверное. Ноябрь был в провинциальном городе, холодный и пасмурный. Лужи давно покрылись льдом и опали листья с деревьев. Очень плохо чувствовала себя Собака и решила не ждать около мясной лавки своей сахарной косточки - придет Блюститель Закона, а она даже быстро убежать не сможет. Меньше всего в этот день ей хотелось получить резиновой палкой по спине. И пошла она подальше от центра города, на окраину - к реке, легла в кустах на берегу и попыталась заснуть. Это собаки так лечатся - во сне - им аспирин в аптеках не продают.

Неожиданно ее разбудил громкий смех. Собака открыла глаза и увидела, что на берегу реки стояло несколько детей. Один из них держал в руках мешок. Пообсуждав что-то со спутниками, он развязал мешок и достал из него какой-то серый комок, который отдал своему товарищу. Потом еще и еще. Наконец, каждый получил свой серый комочек. Большие дети громко смеясь, стали бросать их на лед. И тут Собака догадалась, что это были за комочки - они мяукали. Дальше было совсем непонятно - зачем в эти самые мяукающие комочки полетели камни? Действительно - зачем? И зачем собака залаяла и бросилась на лед? Дети тоже ничего не поняли - они перестали кидать камни и заплакали, испугавшись злобного лая Собаки. Когда она схватила зубами первого котенка - лед проломился, и они оказались в ледяной воде. Остальные котята моментально ушли под воду - вы же знаете, что кошки воду не любят и плавают не очень хорошо - особенно котята. А собака плавать умела. Вот только вода была очень холодная, и лед постоянно ломался. Тот, кто все понял, стоял невдалеке - Блюститель Закона. Он видел испугавшихся детей и сказал: " Непорядок! Нарушение Закона! Hельзя пугать детей!". Затем раздались выстрелы. Первая пуля попала Собаке в спину, но она все еще пыталась вылезти на лед. Вторая - в шею; Собака успела положить котенка на льдину и закричала, но что именно - никто не разобрал. Потом был третий выстрел и Блюститель Закона, спрятав пистолет, пошел успокаивать детей.

Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 04:35, 03 декабря, 2004
очень тяжелый рассказ... людям с неустойчивой или ослабленной психикой не читать!!!!

****************************************************************
С посвистом, вес?лым гиканьем и бесшабашным хохотом отвратительные черти развели бешеное пламя. Не жалея ни клеточки, ни клочка излохмаченных внутренностей Вадима, они, топая острыми копытами по слезящейся кровавой росой рваной каше из кишок, желудка, печени, закрутились в безумном хороводе полыхающей боли. Царапая, прокалывая рогами беспомощно трепещущие лоскутья л?гких, они вздымали адский огонь вс? сильнее и сильнее. И такой острой была боль нечеловеческой муки, что не стерпел Вадим, замотал головой, разлепил разбитые, сп?кшиеся губы. На крик уже сил не хватило... только на нечеловеческий хрип...
Невидимая сквозь слипшиеся от крови веки, окружающая толпа, услышав хрип, взорвалась злорадным хохотом, свистом, улюлюканьем. В него, беспомощного, безответного, легко доступного, полетели из толпы камни.
Черти сели верхом на острозубый диск пилы и, в мгновение раскрутив его до сумасшедшей скорости, чиркнув попутно по сердцу и глотке, поднялись вверх и, завизжав от восторга, принялись кромсать на мелкие части измученный мозг...
**************************************************************
Сознание вернулось как - то вмиг, сразу.
Не было не только боли. Исчезли вер?вки, стягивающие руки и ноги. Во вс?м теле разливалось ощущение силы, здоровья и нового, не знакомого чувства блаженства.
Вадим с опасением приоткрыл веки и тут же с восхищением широко распахнул глаза и завертел головой, озираясь по сторонам.
Язык человека слишком груб, неумел и беден, чтобы можно было словами передать то, что увидел Вадим. Это увидел бы человек, очутись он среди разноцветья сполохов северного сияния. Непрерывная величественная смена переливающегося цвета. Спокойная, торжественная, неторопливая. А куда может торопиться сама Вечность?!
Переливчатая бесшумная текучесть успокаивала, умиротворяла, завораживала. Так околдовывает изменчивость пламени или чарует непрерывность речного потока. С древнейших врем?н, когда полуживотное, ещ? не человек, уже не зверь, замерев, часами глядел безотрывно на гипнотизирующие переливы, было так...
Так будет всегда...
Гармония перемены цвета остановила время, успокоила, убаюкала. Внимание Вадима было настолько усыплено, что он не заметил, откуда взялся крепкий, рослый, под два метра, белокурый солдат. Он не вышел, не подош?л, а просто вдруг оказался рядом. Вадим вздрогнул, когда почувствовал прикосновение к плечу, обернулся и увидел его, в выжаренной почти добела солнцем, впрочем, очень чистой, ладной, хорошо подогнанной, солдатской форме. Ровно такой, какую носил сам Вадим и все, кто служил в Афганистане.
Вадим обрадованно обратился к солдату:
- Бача! Ах, дорогой мой! Слышь, браток, а это вот..., - растерянно пов?л рукой вокруг себя.
Солдат ни обрадовался, ни ответил, а только махнул рукой в ответ, приглашая за собой. Солдат? А почему солдат? Форма была, но знаков различия на ней никаких.
Он оглядел Вадима спокойным, грустным взглядом бесцветных, почти прозрачных глаз, обрамл?нных густыми белыми ресницами, и ещ? раз, приглашая идти за ним, качнул головой. Повернувшись, спокойно направился к большому зеркальному пятну, неподвижному на переливающейся стене цветового потока.
Вадим пожал плечами и пош?л за ним:
- Бача! - неуверенно окликнул ещ? раз своего проводника.
Парень повернул голову и печально - отстран?нно ответил:
- Эй оска...
Вадиму послышалось: Тоска!, он ещ? раз пожал плечами. Не хочет говорить - чего лезть к человеку?
Около пятна, белобрысый приглашающе показал на него рукой, скорей не на него, а куда - то внутрь. Вадим растерялся. Вгляделся и увидел, что это не пятно. Среди переливов сияния мягким вихрем закручивалась гигантская, цвета ртути, воронка. Теперь Вадим кивнул солдату, мол, что ты стоишь, пошли? Тот отрицательно покачал головой, грустно разв?л руками и не двинулся с места.
Вадим прощально махнул ему, ступил в упругую вращающуюся круговерть и тут же увидел выход из матово - сверкающего тоннеля. Перед его глазами словно выступили из тьмы лица множества людей в военной форме, сидящих за длиннейшим пиршественным столом. Люди разом отставили кубки и повернулись к Вадиму, улыбающиеся, доброжелательные. Кто - то из близко сидящих приподнялся по знаку Верховного, сидящего во главе стола человека, намереваясь подойти к Вадиму. И в это же время две великолепные породистые овчарки красивым прыжком, виляя в пол?те хвостами, ринулись встречать нового человека... Именно встречать, как доброго долгожданного хозяина. Вадим успел почувствовать, что его ждут здесь, рады видеть, и ... всплеск пламени в великолепных чашах, освещающих всю эту картину, завертелся, закрутился, рассыпаясь огненными искрами во внезапно наступившей темноте, закружившей его до мути, до тошноты.
... Ох, как плохо, очень плохо, как больно!...
Хотел закричать, но на крик сил уже не хватило... только на нечеловеческий хрип.
Невидимая сквозь слипшиеся от крови веки окружающая толпа услышав хрип, взорвалась злорадным хохотом, свистом, улюлюканьем, торжествующими криками...
Пущенный толпой камень прокатился острым краем по веку, надрезал его, повисшее кровавым лоскутом, обнажил правый глаз. Совсем страшным стало распухшее от побоев, израненное лицо Вадима. На сплошном сине - багровом кровоподт?ке вращался залитый кровью красный шар воспал?нного глаза. Набухая закапала, сбегая по лоскутку надорванной кожи, густая тягучая кровь.
В ничем не защищ?нный зрачок вонзились раскал?нные иглы палящего солнца. Резанул по беззащитному глазу огненными песчинками жгучий ветер афганец.
- Алла! Алла! - радостно взревела толпа затерянного в предгорьях Гиндукуша кишлака, радуясь, аплодируя меткому броску. Крепко досадил им пленный русский солдат, проклятый шурави, непокорный гяур! Кормили, поили. Били, конечно, как всякого раба. А как не бить? Работать отказывался, принять веру в единственного бога не хотел, да ещ? и бежать удумал. Смерть непокорной собаке! Пусть порадуются правоверные. Иншалла!
Сквозь багровую пелену видел Вадим беснующуюся толпу. Хоть как - то пытался избавиться от крови, набегающей на глаз, добавляющей ярости той горящей внутренней боли. Вадим понимал, что каждое его движение, всякое проявление жизни, вызывает у жаждущей крови толпы восторг и новые издевательства над ним. Но смерть не спешила. Он опустил голову на грудь и увидел лежащий под собой кривой афганский топор, кору и стружки от кола, на котором находился уже несколько часов. Ужас и боль замутили сознание, пригасили яркий свет...
... И опять перед столом, за которым сидело великое множество людей в форме, подскочившие собаки лизали ему руки, ласкались.
Почти машинально Вадим присел, потрепал собак по спинам, почесал за ушами, погладил.
- Привет, - услышал он, поднял голову и оторопел. Пред ним стоял... Сашка. Сашка, с которым он служил в одном полку, рассказы которого о Москве любил слушать. Тот самый Сашка, на прикладе снайперской винтовки которого аккуратными зарубочками был отмечен последний бой не одного десятка душманов. Сашка, разорванное миной тело которого в цинковом гробу он н?с до самого самол?та, отправляя в Москву Сашкиной маме, учительнице русского языка Тамаре Ивановне. Этот Сашка стоял перед ним, т?плыми живыми руками пожимая руки Вадима, увлекая за собой к общему столу, усаживая рядом с собой на специально подготовленное для Вадима место.
Сашка приобнял его за плечи, поглядел в глаза.
- Растерялся? - понимающе спросил он, - Ничего. Не просто сразу объяснить. Разбер?мся!
Вадим действительно растерялся. Растеряешься тут...
- А это?... - пов?л он рукой, - Я что?... - и смутился.
Как - то глупо спрашивать, умер он или нет, это что, ад? рай? И вообще...
- Знаешь, до конца и я не понял, - ответил на незаданный вопрос Сашка,- Место это можешь называть Валгалла, - удобно и боль - мень понятно.
Валгалла? Место, куда попадают погибшие воины! Так значит... Но спросил вс? - таки не о себе.


Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 04:41, 03 декабря, 2004
ЧАСТЬ?2

- Саш..., - а тот длинный, белобрысый? Он вс? Тоска, тоска!? - махнул куда - то за спину Вадим.
- Ааааа... Этот!... Не, не тоска. Эй оска по - эстонски - не понимаю. Отлично он вс? понимал. Ему подмогу велели по рации вызвать, а он - Эй оска и прятаться. Всех перебили и его в том числе. Только пацаны здесь, - Сашка кивнул на сидящих напротив, и те весело кивнули в ответ, - А он за подлость и любовь к своей шкуре - наказан. Сюда войти он долго не сможет, будет провожатым и теперь - действительно ничего не понимает. Наказали его самым страшным - одиночеством... Да ты расслабься, теперь вс? будет хорошо.
Вадим хотел спросить, как же это - хорошо? И что хорошего может быть у погибшего? Но не успел. Вернулась режущая боль, отнялся язык, страшные мучения обрушились с прежней силой, выгнули дугой тело. Перед глазами помутнело, поплыла куда - то Валгалла. Взамен не? осталась только нечеловеческая мука. И закричал Вадим от боли, муки, отчаяния. Закричал то, что кричит любой человек, когда ему плохо, то, что кричат, не думая, не понимая, не выбирая:
- Маааааа - мааааааааа......
И услышала, проснулась мама Вадима в маленьком уральском городке. Потихоньку, чтобы не разбудить спящего мужа, выбралась из - под одеяла и прошла в Вадькину комнатку. Не в силах унять дрожь в руках и барабанную дробь встревоженного сердца, присела на краешек аккуратно застеленной кровати сына, поняла, почувствовала - с сыном случилась страшная беда. Эта беда толкнула е? в спину с кровати на колени. Взволнованно зашептали что - то проснувшиеся в душе древние женщины, матери рода. Вместе с ними зашептала Мать:
- Силы небесные!...
Полыхнуло пламя светильников Валгаллы, навострили уши собаки, замолчали по знаку Верховного люди.
- Мальчик мой!..., - тревога и ощущение большой беды, страшного горя, путало мысли матери.
- Помощи и защиты прошу у вас. Спасите, сохраните моего реб?нка... Уберегите своей силой, укройте от врагов... Пресвятая Дева Мария! Твой Сын на кресте в мучениях погибал, всех нас спасая... Чувствую, где - то мо? дитя муку смертную принимает. Сердце мать не обманет, прошу, на коленях прошу тебя, избавь его от мучений...
В лилово - багровых переливах неземного света по знаку Верховного, вытянувшись по стойке смирно, слушали мольбу Матери погибшие воины, ждали приказа...
- И если нет другого пути, если нет выхода, если никак нельзя по другому..., - зарыдала несчастная женщина, - Как мать прошу тебя... Хотя бы прекрати его мучения... Забери к себе!...
И опустив поседевшую за один час голову, повалилась на пол Е.А., не имея больше сил, все их вложив в свою молитву.
Приняли приказ непобежд?нные, огненными молниями расчертили небо, копьями Гергия Победоносца обрушились с небес на грешную землю.
Прочертив лиловыми вспышками ч?рные тучи, вынырнули и обрушились полной боевой силой на Богом забытый афганский кишлак.
Удивл?нно разинув рты, подняв в суеверном страхе к небу бородатые лица, с места не сумели сдвинуться ДУШМАНЫ?, когда на их головы обрушили ураган огня невесть откуда взявшаяся пят?рка неумолимых в своей беспощадности вертол?тов. За две минуты огненной рукой был смет?н в разверзнувшееся бездонное ущелье глиняный кишлак.
Когда рассеялись пыль и дым, Вадим с изумление понял, что он один стоит на восхитительно чистой горной площадке. Не корчится от нечеловеческой боли на колу среди кишлака, а стоит цел, жив, здоров, бодр и даже весел. К нему навстречу, радостно смеясь шли те, кого он успел увидеть в Валгалле. Первым к нему подош?л Сашка, обнял, похлопал по спине. За ним подошли другие.
- Ну, братка, - заглянул ему в глаза Сашка, - Ты - свободен. Теперь ты наш, пошли с нами.
И обнявшись за плечи, они пошли по дороге, весело болтая.
- Саш!... - робко спросил Вадим, - Я что, погиб, умер?
- Конечно, - захохотал Сашка, - То есть нет. Ну, в общем, как ты сам думае?... Ты ид?шь с нами, погибшими, но не покор?нными. Ты выполнил до конца свой солдатский долг. Ну, посуди, чтобы быть живым, нужно непременно корчится на колу?
- Ммммм.... Неееет уж......
- Ну, так и живи! Пока ты в теле, на Земле, этого не понять. Теперь пойм?шь.
- А...... Мама? Она ж с ума сойд?т от горя.
- Не мы этот мир устроили, - Сашка многозначительно посмотрел вверх, - Не будем умничать. Выходит, так надо, - но сам - таки печально вздохнул.
Они шли по бесконечной дороге, которая поднималась выше и выше. Выше вершины самой высокой горы. Эта дорога вела их прямо в небо, теряясь дальним своим краем в белоснежных сияющих облаках...
**************************************************************
... Мама Вадима с трудом поднялась на ноги. Постояла среди комнаты. Оглядела Вадькины нехитрые вещички, провела пальцами по крылу пластмассовой модельки самол?та, стоящей на пианино.
Вспомнилось ей, как хвалили Вадьку в музыкальном училище, готовили к поступлению в консерваторию. Не успели, пришла повестка в армию. Так и осталась Вадькина работа непредставленной на конкурс для поступающих.
Елена Захаровна взяла толстую нотную тетрадь, исписанную рукой сына. Погладила е?, как гладила маленького Вадьку - тихонько, ласково. И в который раз прочитала надпись на обложке: Вадим Сергеевич Петраков. SIMPHONIE VALGALLA
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:30, 05 декабря, 2004
ЧАСТЬ?1

* * *
   
   Хорошо помню свой первый день... Нет начать надо не с того. Лучше вспомнить, как преодолел последнюю, самую страшную полосу испытаний и, полумертвый, дополз до белой полосы финиша.
  - Поздравляю, лейтенань, теперь ты настоящий морпех! - Сказали сапоги, что кружились в жуткой карусели у самого моего лица. Я нашел в себе силы подняться. Черный берет. Спецназ морской пехоты. Теперь я здесь свой. До финиша дошла треть из тех, кто начал движение по полосе...
   ...Полутемный бар. Забыться. К черту все это, я выдержал. Забыться, чтобы не помнить, как это было. Чтобы не видеть рядом глаз тех, кто не смог пройти и кто пойдет ТУДА снова. Неужели такое можно выдержать? Это было не со мной. Еще стакан...
  - Постой, лейтенат, хватит пить, дело есть, - чья-то рука с нашивками капитана третьего ранга останавливает меня. Поднимаю глаза - командир отряда. Рядом с ним кавторанг (капитан 2 ранга), не наш, сухопарый и поджарый, уверенный в себе и с цепкими темными глазами. Похожий на леопарда после сытного завтрака. Ленивый, но чувствуется, что порвет. Если только захочет.
   Заходим в пустой кабинет в том же баре. Странно... Для нас приготовлен кабинет... Впрочем, не мое это дело думать. Мое дело слушать, что скажет этот барс, с которым меня оставили наедине.
  - Лейтенант, присаживайтесь, у нас не очень долгий разговор, но хотелось бы, чтобы Вы все спокойно обдумали и общались со мной как равный с равным, это важно.
   Начало хорошее. После такого новых званий не предлагают. Сажусь и закуриваю вместе с ним.
  - Вы слышали про ?Черную Смерть??
   В моих глазах непонимание. Что ему нужно? Морской десант - сам черная смерть. Он читает мое непонимание в глазах.
  - Нет. Я про другое. Начнем немного с другого. SEAL, - произносит он и снова смотрит мне в глаза.
   Он видит там именно то, что и хотел увидеть. Кто же не слышал про элитные части морской пехоты США, самые подготовленные ударные силы ИХ армии?
  - Отряд ?Дельфин?? - затягиваясь, он задает новый вопрос.
   Спиртное мгновенно испарятся из головы. Я давлюсь своей слюной. Отряд ?Дельфин? существовал до распада СССР, учебная база располагалась в Казахстане, на озере Балхаш. Во всей справочниках нашего времени написано - ?нынешняя дислокация отряда неизвестна?. Равно как и факт существования отряда.
   Он молчит еще некоторое время, наблюдая за трансформациями на моем лице и произносит, будто читая мои мысли:
  - Кроме подводных пловцов, в морском спецназе существовали еще несколько универсальных групп, ориентированных не только на выполнение задач в море и прибрежной черте, но и на действия в глубине территории противника. Одна из групп имеет неофициальное название ?Черная Смерть?. После долгого отбора кандидатов руководство группы пришло к предварительному выводу, что вы им подходите.
   Я бы сполз со стула, если бы мог ползти. Сигарета высасывается до фильтра одним вздохом. Он хорошо понимает мои чувства:
  - Лейтенант, у вас есть время до завтрашнего утра, чтобы принять решение. ОТТУДА чаще всего не возвращаются, вы должны это знать. Если вы хотите отказаться - это ваше право, тогда помните, что этой беседы не было. Просто вы вечером перебрали за стойкой и вам приснился странный сон. Все! Завтра я вернусь.
   Он встает и направляется к выходу. Мой окрик останавливает его у самой двери, когда он уже взялся за ручку. Кавторанг медленно оборачивается, на его лице я не вижу никаких проявлений радости - как будто так все и должно было быть.
   ?Я согласен!? Это и есть мой первый день, с которого все началось.
   
  * * *
   
   Раннее утро нового дня. Позади бессонная ночь, и влажная прохлада приятно бодрит голову. А кто бы уснул после такого? Трясусь в грузовике, который уже больше часа тащится по непонятным мне дорогам, неотмеченным на карте. Где-то здесь, в сопках, на побережье, тренировочная база. Сейчас я все увижу своими глазами. Если выдержу - ЭТО станет моим, на всю жизнь. Какой бы короткой или длинной она не была. А чего терять? Офицер должен служить Родине, даже если Родина сама уже не знает, чего хочет. Разве это мое дело? Пусть они там, в своих странных огромных городах, где люди уже утратили самих себя, пусть они там решат. Разве там мое место? Среди толстых кошельков и продажных душ, среди фальшивых улыбок и вечной беготни за призрачным раем? Вам нужен Рай? До него всего один выстрел, поверьте. Если вам туда, я могу помочь... Впрочем, лучше я останусь здесь, подальше от странного мира, в котором мне уже нет места.
   Грузовик подъезжает к хлипким воротам, несет коровьим дерьмом, откуда-то сбоку, из невысокого строения, напоминающего обычный коровник, доносится мычание. Шофер останавливается перед воротами и дважды сигналит. Потом пауза - и три гудка. Я перегибаюсь из кузова, чтобы понять, зачем он устроил такую странную какофонию. И только теперь замечаю, что у шофера на плечах, на погонах, звезды кап-лея (капитан-лейтенанта), что выглядит немного странным даже для этих деревенских мест. Водила весело подмигивает мне и вдруг кричит:
  - Хозяин! Открывай ворота, я новую корову привез!
   Смешно! Юморист хренов... Грузовик медленно заползает во двор.
  - Тебе туда! - Пальцем указывает на неприметную дверь кап-лей, и тут же забывает обо мне.
   Открываю дверь и иду по длинному коридору. Запах коровьих лепешек постепенно глохнет, по мере удаления от мычания. За следующей дверью меня ждет офицер, и на его плечах также погоны капитан-лейтенанта. Он смотрит на меня с нескрываемым интересом, и по этому настороженному любопытству в глазах я понимаю, что попал туда, куда было нужно.
  - Лейтенант Зотов прибыл в Ваше распоряжение для дальнейшего прохождения службы!
   Он вяло машет рукой в ответ, и это, очевидно, означает, что он также отдал честь:
  - Капитан-лейтенант Бесфамильный! - Бодро сообщает он, и веселые искорки проскакивают в глазах. - Забудь об этих дурацких званиях, лейтенант. Это там, для них, - он машет рукой в стороны двери, из-за которой я пришел, а потом куда-то вверх. - Тут это не важно, тут все равны... Перед пулей, - зачем-то добавляет он. Зачем? Чтобы посмотреть мне пристально в глаза и увидеть там.... Не увидел. Он удовлетворенно кивает головой и продолжает:
  - Зови меня просто - Шрам. А ты пока будешь - Сынок. Не обижайся на наших, когда они тебя так будут называть, так у нас принято. Здесь нет ничего личного, просто.. Просто пока ты не прошел курса - это твое имя. А дальше посмотрим.
   Сынок - так Сынок. Я киваю в ответ. Хотя еще час назад я бы убил любого, кто обозвал бы меня так. Это почти оскорбление, а для морпеха, прошедшего полосу - вызов. Но этот кап-лей совсем другой. Он и не думает меня поддевать. Я сразу вижу - так надо. А раз надо - значит надо.
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:55, 07 декабря, 2004
ЧАСТЬ?2

  - Обустраивайся тут, - продолжает он. - С завтрашнего дня начнешь тренировки. Сейчас познакомим тебя с твоей группой, по всем вопросам вне группы - обращаешься ко мне, ясно?
   Киваю головой. Идем по коридору. Сначала вниз, потом через новую дверь, будто шлюз, расчитанный на термоядерный удар. Шлюз позади, подъем, поворот, комната. С кресла встает человек и первым протягивает мне широкую ладонь:
  - Ангола, - прозносит он.
   Я пожимаю руку и чувствую себя дураком. Это что, пароль?
  - Ангола будет твоим наставником, - говорит Шрам. - Он с тобой в одной группе, Вас всего четверо, еще - Амбал и Хорек.
   Во черт, его зовут Ангола, а я и не понял сразу. Чуть не прокололся.
  - Ангола, познакомишь его со всеми нашими, покажешь все - и на сегодня отдыхать. Сынок только вчера прошел полосу. Один день - ему отпуск.
  - Морпех? - Интересуется Ангола.
  - Так точно, - отвечаю я. - А разве сюда попадают по-другому?
  - Сюда по-разному попадают, - задумчиво произносит Шрам. Потом, коротко махнув рукой, оставляет нас. Официальное приветствие руководства закончено. Весьма демократично. Так даже лучше. Мне нравится.
   
  * * *
   
  - Амбал, - говорит Ангола, и я тут же понимаю, почему Амбал получил именно такое прозвище. Моя немаленькая ладонь тонет в его огромной лапищи. Амбал доброжелательно улыбается мне и подмигивает: ?Сработаемся!?. - Специалист по тяжелому оружию, - продолжает Ангола. - Наша надежда, всегда прикроет из ПКМ, если что.
   ?Ого! Он тащит на себе средний пулемет с патронами, общим весом более 15 кг, и это кроме обычного снаряжения. И вправду Амбал?.
  - Хорек, - представляет дальше Ангола, и я пожимаю руку. - Специалист по минам и всяким таким прибамбасам... Если где-нибудь на чего-то наступишь - это к нему.
   ?Полезная специальность... Если наступлю и выживу - значит к нему?.
  - Сомали, - произносит мой спутник. Новое пожатие. - Тут добавить нечего. Сомали - он и есть Сомали. Снайпер.
   ?Кроме Анголы у нас есть еще и Сомали. Что дальше??
  - Композитор Трахтенберг, - веселый смех прокатывается по залу, ударяясь в скалистый потолок над нами, и возвращается обратно. Я еще не понимаю, чего они ржут, но все равно весело. Трахтенберг ржет вместе со всеми. - Любит иметь вертолеты, - добавляет Ангола, как будто это что-то объясняет. Новый гогот в зале. Я один как ишак. ?Ладно, потом увидим?.
  - Доктор, - я жму узкую, почти женскую ладонь с длинными пальцами. - Ну тут сам понимаешь, что к чему. Без Доктора мы никуда. Специалист по восточным единоборствам и холодному оружию. Например, арбалет - очень холодное оружие. Пока не выстрелило.
   ?Ого! Я рано списал его со счета. Это что-то серьезное, надо будет поговорить отдельно?.
  -Студент, - уважительно говорит Ангола. - Специалист по компьютерным кодам, всяким там сетям данных и этой долбаной мутоте, без которой ноне не проходит ни одна операция. Кроме того, обожает палить из подствольника, и не всегда прицельно.
  - Да ладно тебе, - смееется Студент.
  - За перерасход гранат ответишь, - рычит Ангола, но тот лишь отмахивается: ?Спишу их с расчета прямо из центрального компьютера базы нашего ведомства...?
  - Лысый, - представляет Ангола следующего. ?Действительно, лысый?. Тот широко улыбается, лучики от ламп играют на его коже. - Снайпер.
  - Мобила, - последний среди тех, кого представляет мне мой старший товарищ. - Обеспечивает нас мобильной связью, причем дешевле, чем любая GSM-компания. Кстати, очень любит бросаться ножиками... Не попадайся ему под руку на камбузе, там у него от обилия ножей переклинивает башню. Вот. Все... Есть еще заместитель Шрама - Копченый, но сейчас он принимает экзамен у другого... , не из нашей дюжины. Познакомишься попозже.
   А мне пока и так выше крыши. Иду в свою комнату, с завтрашнего дня - тренировки... Интересно, что меня ждет? Кавторанг там, в баре, намекнул, что ?полоса? - это для сосунков по сравнению с тем, что надо пройти здесь. Завтра увидим.
  * * *
   
   Бр-р-р. По утрам здесь, на Севере, всегда так прохладно. А сегодня подъем у нас был совсем раненьким. Ну ничего, сейчас согреемся. Полигон. На огневом рубеже я и Хорек.
   ?Ну-ка, Сынок, проверим, чему тебя учила мама в школе?. Командует Ангола, а Амбал сидит на камне неподалеку, смолит сигарету и крутит свой пулемет. У нас в руках БАКи - бесшумные автоматические комплексы, одна из разновидностей оружия спецназа. Или автомат специальный ?Вал? - как кому нравится. Почему-то решили начать проверку моих знаний с такого специфического ствола, хотя из него я стрелял гораздо меньше. Уж больно дорогая штука.
  - Поехали! - говорит Ангола. Амбал опускает пулемет на колени.
   Первая мишень. Снимаю от бедра. И Хорек также. Вторая, третья. Одиночными, не целясь. Молоток он. Классно лупит. Его выстрел все время звучит на долю секунды раньше моего, хотя мишени выскакивают из-за камней одновременно. Может быть он просто знает, откуда появится следующая?
  - Оружие на спину, сто отжиманий! - Мои мысли обрывает голос Анголы.
   Главное - не потерять темп, не сбить дыхание. Думать можно о чем угодно. Главное - ритм, и воздух. Иначе будут дрожать руки.
  - На огневую!
   Хорек опять лупит от бедра и ни одного промаха. Понемногу вхожу в азарт, стараюсь не отставать. Мишени появляются все быстрее и быстрее.
  - Оружие на спину! Двести приседаний, в максимальном темпе!
   Главное - не сбить дыхание... Думать можно о чем угодно... Этим вы меня, парни не возьмете.
  - На огневую! Смена оружия! - Теперь в руках АК, автомат Калашникова, только не совсем обычный, армейский, а ?сто третий?. Хорошее оружие БАК, пробивает с пятисот метров стальной лист в два миллиметра, с четырехсот поражает тело в бронежилете второго-третьего класса. Но ?калашника? я люблю больше. Это мое оружие, и только мужик может меня понять. Я готов разбирать его, проверять, снова собирать, спать с ним. Возможно, это сумасшествие, но это моя любовь. А сто третий ?калаш?, модификация семьдесят четвертого под патрон семь-шестьдесят два - это вообще лучшая вещь. Жаль, что здесь он не применяется и придется сменить его на ?Грозу?, ОЦ-14, тот же семьдесят четвертый ?калаш?, но с интегрированным подствольным гранатометом. Впрочем, пока в руках ?сто третий? - поиграемся, парни. Вспомним детство и морскую пехоту.
   Грохот ?калаша? привычно бьет по ушам. Это вам не БАК. Мишени выскакивают с разных сторон, скорость уже почти критическая. И размер все время уменьшается. Да, круто у них тут все оборудовано. У нас...
  - Оружие на спину, сто отжиманий!
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 06:59, 09 декабря, 2004
ЧАСТЬ?3

Главное - не сбить дыхание.
  - Держать темп! Быстрее, парни!
   Ничего-ничего. Я выдержу. Бывало и похуже.
  - На огневой рубеж!
   Сектор нападения увеличивается на глазах. Мишени уже появляются сбоку, на предельных углах, так что замечаешь движение из-за камня только боковым зрением. Ага! Вот Хорек промахнулся. Но спец! Сразу же, вдогонку, послал вторую пулю. Сам почувствовал, что первая не войдет в цель.
  - Отставить! По десять приседаний на каждой ноге, продолжаем вести огонь!
   Ну вот это нечто новое. Еще никогда не стрелял, приседая на одной ноге. Отдача... Держать равновесие... А черт! Вот и первый промах!
  - Отставить! По двести отжиманий, оба!
   Держать дыхание... Думать можно о чем угодно... Нельзя чтобы потом тряслись руки.
  - На огневой рубеж!
  - Пятьдесят кувырков! На огневой рубеж...
  - Десять отжиманий на одной руке, десять на другой...
  - На огневой рубеж...
   Перекаты, стрельба. Кувырки, стрельба. С колена стрельба. Отжимания. Спиной к цели - стрельба. Приседания. Уже не помню сам, когда упал. Они что, именно этого и добивались? Затрахать меня до смерти, чтобы я лежал ?мордой в дерьмо?? Рядом также валяется Хорек, он дышит тяжело и часто, почти как я.
   Сапоги приближаются к моему лицу, и я слышу голос Амбала:
  - Неплохо, Сынок! Очень неплохо для новичка! Вставайте! Вставай, Хорек. Ты промазал три раза. Шит! Вставай, иди командуй.
   Хорек тяжело поднимается, и Амбал аккуратно передает ему свой пулемет. Теперь у наших мучителей в руках БАКи.
  - На огневой рубеж! - Кричит Хорек.
   
  * * *
   
   Грохот пулемета. Это в руках Амбала живет своей жизнью ПКМ. Тяжелая штуковина, мощная. До шестисот пятидесяти выстрелов в минуту. Дай волю Амбалу, он бы столько пуль и высадил в нас, и даже быстрее, чем за минуту. Второй пулемет в руках у Копченого, в его ленте через каждый пятьдесят холостых патронов заряжен боевой. Мы все лежим на камнях, стараясь найти хоть малейшие складки местности, чтобы упаковать туда свои тела. Ангола тихо матерится неподалеку. Имитируем отряд спецназа, попавший в засаду, под перекрестный огонь.
  - Сынок, оставить! - Кричит Копченый. - Всем дробь!
   Пулемет стихает, мы поднимаемся с мокрой земли, куда только что пытались закопаться по уши.
  - Сынок! Жопу надо впечатывать в грунт, ВПЕ-ЧА-ТЫ-ВАТЬ! А не укладывать на травку, как девку. Ты понял?!
  - Так точно!
  - Поехали снова! Так... Амбал! Заряжай боевыми. Сейчас мы научим этих сосунков грызть гранит. Все слышали? Лента заряжена боевыми! Взвод, на исходную...
   Пашем мордами по камням. Животный ужас струйками пота скользит между лопаток. Я уже давно привык ко многому, но сдохнуть так нелепо - это было бы обидно.
  - Отставить! - Ревет Копченый. - Противник подавлен, но медленно. Очень медленно. Сынок, ты с подствольником. Кто должен давить пулемет, ты или Ангола? Ангола! В следующий раз пни его стволом в ребра! На исходную. Амбал, заряжай! Боевыми! Пошли, и с секундомером...
   
   Господи... Как хорошо просто полежать на траве и не слышать грохот этого гребаного пулемета и свист пуль над своим котелком... Как хорошо! Что еще надо в жизни? Это покруче, чем курить траву...
  - Амбал, а ты не пробовал сменить ПКМ на шестистволку? - Лениво цежу я, наслаждаясь сигаретой.
  - Это ты про ?Вулкан?, что ль? - Он сонно потягивается, разминая суставы.
  - Ну да... Во там плотность огня повыше...
  - Мало протащился? - Скалится он. - Хошь повторить? Фильмов ты, Сынок, насмотрелся. ?Вулкан? - это отстой в нашем деле, пробовали...
  - Почему?
  - Отдача до двух тонн. Человек не сможет удержать ствол в руках.
  - А со Шварцем фильм видел?
  - ?Хищника?-то?
  - Его самого.
  - Видел, кто ж не видел. Бутафория. Наши умники, там, наверху, тоже насмотрелись. Хотели и у нас такое внедрить. Пробовал я эту штуковину. Отдача сумасшедшая, в руках не удержать, разброс патронов по всему горизонту. Палишь, как очумелый, а толку - ноль.
  - А в фильме как?
  - Вот и мы озаботились. Осторожно стали узнавать, как снимали эту фишку. Оказалось - стреляли холостыми, чтобы отдачу снизить. Да еще на этом пентюхе была маска пластиковая надета, чтобы отлетающими гильзами глаза не повышибало. Вот так-то...
   ...Хорошая штука - американское кино...
   
  * * *
   
   И снова медленно текут дни, каждый из которых, кажется, никогда не кончится. Долгие, изнуряющие, иногда точно знаешь, что до конца не дожить. И все же доживаешь, потому что человек - это сверхвыносливое животное. И только теперь я знаю, что предела нет. Они заставили меня поверить в это.
   Теория - карты и ориентирование. Жрать - один раз в сутки. Практика - прыжки, с парашютом и без. Впервые прыгнул в воду с высоты в сто метров... Теория - минное дело. Практика - стрельба. Спим уже по три часа. Теория - языки. Практика - рукопашный бой. Теория... Практика...
  - Неси, Сынок! - Хрипит Ангола. Он сам почти падает с ног. Он навалил на меня тяжелое бревно, и я пер его ?отсюда и до обеда?, допер и сбросил. А теперь он убеждает меня, что я должен переть это обратно... Третьи сутки дают спать только по часу. Ангола будет крайним... Не сорваться...
   Порву, с**а!
   
   
  * * *
   
   Ну вот мы и доехали до самого тяжелого. Тренировки на выносливость, беспредел. Стрельба, прыжки, сутки без сна, даже бег на пятьдесят километров с полной нагрузкой - это все для детишек.
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 06:03, 10 декабря, 2004
ЧАСТЬ?4

Лежим на берегу моря... Нет, точнее сказать, прямо в воде. И не лежим, а отжимаемся, внимательно слушая команды. Сегодня нашим тренером стал сам Шрам. Все остальные чвакают в воде - ?Ап! Даун!?
  - Up! - Орет командир, чтобы всем было слышно. И я поднимаюсь из волн, чтобы за короткий миг наполнить свои легкие воздухом.
  - Down! - падаю в холодную воду, стремясь расслабить мышцы, которые уже давно отказываются четко выполнять команду.
  - Up!
   Слышал, что американские ?тюлени? так же изводят своих новичков...
  - Down!
   Ну я понимаю, почему меня так, а остальные-то уже не новички...
  - Up!
   Впрочем, говорят, это только начало. Еще предстоят ?пытки? - самая страшная часть, после которой многие ломаются.
  - Down!
   Если я смогу выдержать это...
  - Up!
   ...то меня уже не отчислят отсюда.
  - Down!
   ... и выйти отсюда я смогу только с пулей...
  - Up!
   ... и это будет правильно.
  - Down!
   Кто-то падает лицом вниз в соленую горячую воду и больше не поднимается. Это не я.
  - Отделение! Становись!
   Выволакиваем из воды Студента, у которого отказали мышцы рук. Он хрипло дышит, но занимает свое место в строю. Студент был последним, кто прошел курс передо мной. Но у него позади уже две операции. Я смогу!
  - Марш-бросок десять километров, по сопкам, с полной выкладкой! Я задаю темп, взяли оружие, не отставать!
   Если я не сойду с ума, я буду одним из них. На первых метрах Ангола помогает Студенту, пытаясь поддержать его, но тот резко отбрасывает руку и включается в нужный темп...
   
  * * *
   
   Теперь моя очередь. Я читал, как ЭТО делают в SEAL, но сейчас ЭТО делают со мной. Я должен вы...
  - Что должен североморец? - Резко кричит Копченый и тычет мне под ребра прикладом.
  - Стойко переносить все тяготы и лишения воинской службы, - хриплю в ответ. Жутко холодно. Мы по грудь в воде и ветер сегодня недетский. Накатывающиеся волны захлестывают меня с головой. В Барянцевом море такие длинные, по-о-ологие волны. Сс-суки! Они набегают и словно заглатывают тебя. Как очковая кобра. Или не кобра? Какая хрен разница... Волны отпускают не сразу - каждая медленно катится через тебя и отступает лишь тогда, когда уже не остается сил не дышать, когда углекислота разрывает легкие. Хорошо Копченому. Его скоро сменит Шрам. Они поочереди сменяют друг друга, а я остываю в воде, как покойник. И в те редкие миги, когда волны уходят и я могу вздохнуть - они издеваются надо мной. Заставляют вспоминать устав. Я понимаю, что они делают это специально. Сейчас я еще способен соображать. Скоро мое тело остынет до тридцати четырех градусов, и с этого момента я начну забывать где я и что я. Тогда могу сорваться. А они будут ждать дальше, говорят, ЭТО может продолжаться до тридцати одного, просто тогда сердце может остановиться в любую секунду.
   Вдох. И тут же крик Шрама, сбивающий дыхание:
  - Кто ты?
  - Я боевая универсальная машина!
   Накат волны. Легкие почти пусты. Они разрываются палящим огнем. Странно - огонь внутри и лед снаружи. Остываю... Вот уже не упел заметить, как Шрам сменил Копченого.
   Волна отступает...
  - Громче! - Орет прямо в ухо Шрам.
  - Я - боевая универсальная машина!
   Новый накат волны. св**очь этот Шрам. Опять палящий жар внутри. И невозможно дышать. Жадно открытым ртом пытаюсь достать глоток кислорода. С неба... Хорошо, что волна так вовремя схлынула.
  - Что ты должен? - Снова орет Шрам в самое ухо.
  - Стойко переносить все тяготы и лишения воинской службы...
   Новая волна. Какие у меня холодные ноги. И сердце уже бьется в самом животе. Все. Больше не могу. Надо выходить. А... впрочем ладно. Спать...
  - Держись, солдат! - Он трясет меня за плечо и жестом подзывает Доктора. - Сколько?
   Электронный термометр в руках... Странно. Такая маленькая хитрая штучка, а я еще не забыл, как она называется... Нахрена эта ерундовина Доктору, тем более здесь? Тупая блестящая штуковина. Он просто идиот...
  - Около тридцати одного, Шрам. Дальше нельзя.
  - Ес! - Тот поворачивается ко мне и вдруг, глядя прямо в мои по-коровьи безразличные глаза произносит:
  - Алабама 15икс2зет867. Запомни! Повторяю, Алабама 15икс2зет867.
   Я вижу, как вялые комочки-сгустки крови медленно ползут по моим венам. Они вроде бы должны попадать в мозг, чтобы заставить его работать. Но попадают они совсем не туда...
  - На берег! Слышишь, Сынок! НА БЕРЕГ!
   Вялые комочки крови закупоривают мои сосуды, а что такое боевая машина, которая не имеет смазки внутри? Это ржавый механизм, который надо только выкинуть на сва-а-алку...
  - Доктор, он вытянет?
   Этот идиот хватает мою холодную мраморную руку и что-то там ищет... Чего ему нужно? Хрусталь высшей пробы.
  - Нормально, - звучат ватные слова. - Не хуже, чем у других.
  - Кросс! - Команда, как выстрел.
   Мои ноги еле передвигаются, через силу заставляя кровь бегать по сосудам. Первые метры я боюсь, что прозрачные сосуды лопнут, как хрупкое стекло на морозе, но чуть позже я начинаю набирать нужный темп. Рядом со мной бежит Доктор, впереди я вижу поджарую задницу Шрама, где-то позади месит пыль Копченый...
   Что он там мне сказал? Что-то про Алабаму... Я должен вспомнить, иначе конец... Держать ритм, восстановить дыхание. Что про Алабаму? Какой номер? Вот черт, ведь знал же, что при такой температуре тела мозг отказывает и надо не терять координацию... Знал. А Шрам - он ведь специально ждал, когда я поплыву... И дождался. Как там? Ала... алабама... пятнадцать ... иск... два... кажется...
  - Бегом, Сынок! Ты что, спишь на ходу? Темпу, темпу!
   Пошел ты! Ала... алабама... пятнадцать иск два зет...
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 23:40, 10 декабря, 2004
ЧАСТЬ?5

- Стоп! Эй, Ангола! А ну-ка брось ему на загривок вон то деревце, пусть тащит его до места привала.
   Мне на спину наваливают охрененно тяжелый ствол.
  - Зачем? - Вопрос. Может у меня в глазах, а может сорвался с губ.
  - Так надо, Сынок. Продолжаем движение! Не растягиваться!
   Я и не успел заметить, как к нам присоединилась остальная часть нашей группы. Вот и Ангола привычно топает рядом со мной, со своим любимым БАКом в руках. А по мне так ?Гроза? лучше, у нее подствольник кого хошь снесет. Впрочем, у каждого из нас свои задачи.
   Алабама... алабама... алабама... пятнадцать... иск два зет восемьсот... восемьсот! Шестьдесят семь! Вспомнил! И адский ствол уже не кажется таким тяжелым.
  - Привал! - Звучит команда, и я падаю на камень вместе с деревом. Донес. Вспомнил. Все смог. Губы кривятся в подобии улыбки.
   Шаги рядом со мной. Я уже знаю, кто это. Сталкиваю ствол в сторону и сажусь.. Передо мной Шрам. Я идиотски улыбаюсь. Он смотрит на меня удивленно.
  - Ты здоров? Или башня съехала?
  - Я вспомнил! - Идиотский хохот.
  - Пятьдесят отжиманий!
   И он думает меня этим сломать?
  - Пароль?
  - Алабама... пятнадцать икс два зет восемьсот шестдесят семь.
  - Y-y-e-e-s! - Ревет Амбал и трясет над своей огромной башкой пулеметом, радуясь так, как будто ему только что дала Клаудиа Шиффер.
   Я лишь через миг понимаю, чего он так веселится. Скалятся все. Рядом улыбается Шрам и хлопает меня про плечу. ?Прошел!? Оказывается, это был последний тест. Прошел. Теперь я один из них. Я бы потерял сознание, если бы хватило сил.
   
  * * *
   
   Ночь. Глухая, темная. Как все ночи здесь. Мне не спится. Под стометровой тощей гранита, в нашей казарме, которую невозможно засечь ни с какого спутника, и которую трудно поразить самой мощной бомбой, я лежу на своей койке и не могу уснуть. Впервые за долгое время. Завтра мой первый выход. Завтра... Наша группа получила команду на вылет, а я пока даже не знаю куда. Впрочем, мне это не нужно знать. Они, там, наверху, сами решают. Наше дело - делать то, что мы умеем. Пока, однажды, не словишь пулю. Очень хочется увидеть звезды.
   Встаю с койки и начинаю медленно ползти по проходу. Сзади скрип. Оборачиваюсь. В темноте не столько вижу, сколько угадываю глаза Анголы.
  - Не спится? - Спрашивает он. Нет, скорее не спрашивает, а отвечает за меня.
  - Yes! - Начинаю перенимать дурацкую привычку Амбала. Слышал от многих, что в критических ситуациях у него клинит башню и он забывает русский язык. Начинает ругаться на всех языках, какие знает. Вот и у меня клинит башню.
  - Пойдем, посмолим, - Ангола поднимается с койки и первым движется по проводу. Я за ним. Вот и площадка в конце длинного коридора со многими поворотами, с которой видно звезды. Звезды и море у наших ног, далеко внизу.
  - И я так же первый раз не спал, - говорит он. Мы затягиваемся, привычно пряча огонек в ладонях. Хотя снайпер сейчас где-то далеко. Мой или его снайпер. Что однажды пошлет ту самую пулю.
  - Ангола, расскажи, почему у тебя такое странное имя?
   Он вытягивает сигарету и смотрит куда-то вдаль, потом поворачивается ко мне и долго молчит.
  - Рано еще, - отрывисто бросает он, кладет руку на плечо. - Рано... Может, завтра узнаешь. Но лучше б не сразу... Мой первый выход был в Анголу...
   Что за тайны мадридского двора?
   
  * * *
   
   Летим куда-то на сверхзвуковом бомбардировщике. Значит - далеко. Иначе нашли бы способ доставить нас попроще. Где-то далеко внизу и позади остались корабли Северного Флота. Там же остался мой вопрос: ?Куда мы летим?? Шрам выразительно промолчал. Я заткнулся.
   И только один раз открыл рот, когда привычные гранитные сопки исчезали в дымке:
  - Ангола, а знаешь почему эти корабли называются кораблями первого удара? - Я показал пальцем.
   Он посмотрел на меня недоверчиво, как на ребенка:
  - Первыми бьют, что ль?
  - Ага! - Ответил я. - Эти корабли по первому сигналу выходят из базы на максимальной скорости и наносят ПЕРВЫЙ УДАР по врагу. Потому они такие маленькие, легкие. Скоростные.
  - А дальше?
  - А дальше - нифига. Потом они уже никому не нужны. Ядерные ракеты выпустили - и все. Бой окончен.
  - Ну почти как мы, - тихо пробормотал он и отвернулся. Но я все равно его услышал.
   Сколько летели - не помню. Все дремали, зная что силы будут нужны ТАМ. Зато хорошо помню миг, когда планер с нашей десантной группой оторвался от тяжелого бомбера и пошел в резкий разворот. Самолет продолжал движение своим курсом над Атлантическим океаном, как будто ничего и не произошло. Я знал, что где-то дальше он скинет вниз еще два или три таких же планера, только пустых. И ни один из них не долетит до земли. Как наш.
   Чуть позже мы пробили плотные облака, сбросили кислородные маски. Внизу были видны корабли. Большие, наши. И уже не первого удара - последнего. После их удара воевать уже некому. Авианесущая группа неторопливо пересекала акваторию океана. А мы должны были попасть на борт флагмана.
  - Готовность к выброске - тридцать! - Спокойствию Шрама можно позавидовать. Четкие команды, скупые движения. Профи. Под стать ему остальные. И мне отставать грех. Один за другим вываливаемся из легкого планера, оставляя его на произвол судьбы. Парашют! Спустя несколько минут внизу, там, куда ушел планер, раздается взрыв. Вот так и остальные машины - огонь, облако дыма. И точка исчезает с радара. А мы потихононьку планируем к нужному нам кораблю. Дальше все просто. Вертолет, песчаный берег впереди. Черная и зеленая краски на лицо. Вот и приехали. ?Держись, солдат!?
   
  * * *
   
   Совершенно необычные деревья под ногами. Я уже знаю, что это Ангола. Никто не говорил об этом вслух, но это слово вдруг само собой возникло у меня на губах. И никто не возразил. Ангола - страна алмазов и нефти. Страна, где много лет идет кровавая война. Странная война, в которой родственники из одной деревни, одного племени воюют по разные стороны фронта. Воюют, а в это время начальники обеих армий восстанавливают силы вместе, на одном курорте, потягивая американский джин и русскую водку. Беспощадная война, где иногда детей врага добивают контрольным выстрелом в рот.
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 19:22, 12 декабря, 2004
ЧАСТЬ?6

Наша война, в которой мы защищаем свои интересы - военные и экономические. Чего стоят одни только дальние РЛС (радио-локационные станции), оставшиеся здесь еще со времен СССР и отслеживающие все перемещения в Атлантическом океане!
   И вот мы здесь. Огромные зеленые листья под ногами. Мы уже не в российском военном вертолете, было бы странно видеть здесь вертолет с привычными опознавательными знаками. Но все же мы в родном МИ, куда нас предусмотрительно пересадили. Коммерческий борт, какой-то каррикатурный, с открытыми боками, пестрящий как попугай всеми цветами радуги. Интересные здесь понятия о маскировке. Вот и сигнал.
   Первым вниз по тросу срывается Шрам. Следом Амбал с пулеметом. Потом Мобила, Доктор, Студент. Вот и Ангола пошел. А за ним моя очередь. Вжик! Вертолет уже над головой. Последним вниз слетает Копченый. Маленькая стрекоза тут же исчезает за деревьями. Кисть Шрама делает вертушку и палец вверх: ?Рассредоточиться. Начали движение?.
   Активирую связь - в ухо врывается чье-то дыхание, потом наступает полная тишина. Группа скользящим, неслышным шагом исчезает в деревьях. Наша четверка движется второй. Первую четверку ведет Шрам, замыкающую - Копченый. Вроде бы говорят, что в середине - спокойнее всего. Наверное это из-за меня, все же первый выход. Набираем максимальный темп. Дыхание ровное, держать ритм. Под ноги смотреть, растяжки не цеплять. Сейчас мы напоминает мощный, слаженный механизм, который мягко скользит сквозь неизвестность к той цели, что нам нужна. Что за цель? Мое дело - прикрывать спину Анголы. Когда будет пора - он поведет нашу четверку. Я видел, что в вертолете он получил инструкции от Шрама.
   Странный лес вокруг - не наш. Пряный, необычный воздух. Оп! Пять пальцев вверх - рука Шрама. Ангола повторяет движение командира. Мгновенно замираем и неслышно оседаем на землю, готовя оружие к бою. Сквозь длинные узкие листья вижу Хорька, который, повинуясь команде, ползком приблизился к Шраму, потом присел на корточки и замер. Вот теперь он точно напоминает зверька - сидит на задних лапках, передними осторожно перебирая... Только не жратву. Нет! Эта штука если бабахнет - нас всех сложат в коробочку. Но Хорек профи - поколдовав несколько минут, он показывает, что путь свободен.
   Осторожно продолжаем движение вперед. Еще несколько раз приходится делать такие же остановки. И каждый раз, после работы Хорька, сигнал ?Вперед?. Где-то вдалеке блестит лента воды. ?Кванза?, - неслышно шепчут губы Анголы и тут мы сворачиваем влево, вдоль реки. Впереди, сквозь кроны уже видны высокие белые стены дворца. Наша группа распадается широким веером. Неожиданно раздается тихий свист, чем-то напоминающий пение одной из местных птиц. Замираем и ждем. Студент быстро подползает к Шраму и начинает что-то объяснять знаками. Два пальца вверх - указательный и средний. Это команда. Шрам приказывает выключить связь. Значит Студент засек какую-то активность, датчики или что-то подобное, что могло бы зафиксировать электромагнитные волны. Впрочем, связь уже не нужна. Все и так понятно. Две группы - Шрама и Анголы - начинают выдвижение вперед, каждая на свою позицию. Позади остается четверка Копченого: он сам, с пулеметом, Доктор и Мобила - два снайпера, а также композитор Трахтенберг, который откладывает в сторону БАК и начинает распаковывать ?Стрелу-3?.
   Ползком вперед... Откуда-то у нас из-за спины с тихим свистом вылетает стрела арбалета - это Доктор снял часового, что мог увидеть нас на миг раньше, чем мы его. Амбал тяжело дышит и подтягивает свой пулемет так, чтобы в любой момент выпустить свои шестьсот пятдесят патронов в минуту в того, кто окажется у нас на дороге. Как-то мы больно тихо оказываемся внутри здания. Точно так же тихо, как группа Шрама, которая пошла совсем в другое место. Им нужны документы, как я понял. Нам - убрать хозяина этой конуры. Хорек остается у стены и начинает привинчивать какую-то хреновину прямо к несущей колонне. Я догадываюсь, что он там привинчивает. Амбал с пулеметов остается в коридоре, а мы с Анголой продолжаем скользящее движение вперед. Повтором налево, еще поворот. Дважды стреляет БАК Анголы - у него в руках бесшумный ствол, в отличие от моего. Я стрелять должен только в самом крайнем случае, если станет хреново. Точно такие же иструкции получил и Амбал, оставшийся в коридоре.
   Два темнокожих охранника на полу около створчатой двери. Отодвигаем их в сторону. Внутрь!
   Тот, за столом, хрипит от удивления и пытается непослушной рукой выцепить из ящика стола пистолет. Ты искал Рай, приятель? Для этого не нужен твой дворец. Вертушка, разворот, удар ногой в зубы, чтоб не заорал, ствол носком ботинка подальше. Ангола прикрывает меня, контролируя БАКом дверной проем, а глазами - меня. Потом резко сокращает расстояние до нашей жертвы и вырубает хозяина кабинета одним ударом.
   Чего он ищет? Смотрит по сторонам... Не пойму. А! Вот! Потащил тело под видеокамеру, что смотрит на нас из угла. Зачем? Жертву лицом вниз. Примерился. Выстрел в затылок. Никогда не видел такого. Кровь из раны, прострелен череп, а этот горемычный сучит ногой, как будто пытается вперед ползти. Да... Не знал, что Ангола умеет так... Вот для чего он тащил парня под видеокамеру. Запись идет. Пусть смотрят - что бывает с теми, кто неугоден нашей Родине. По полу течет кровь. Живой труп продолжает дергать ногой, все медленнее. Вспоминаю детство, паучка,у которого можно было оторвать ногу и смотреть, как она...
   Оп! Я замечаю ее почти одновременно с Анголой. Идиот! Он отводит ствол в сторону, сообразив, что перед ним женщина. Я в неудобной позиции - за спиной Анголы, поэтому чтобы выстрелить в лоб мне приходится сделать полшага в сторону. И эти полшага решают все. Она успевает закричать. Голосит так, что весь дом это слышит. Через полсекунды мой выстрел обрывает крик. А еще через миг, уже на пороге, мы сталкиваемся с двумя охранниками, пытающимися вбежать в комнату, не зная, что мы движемся им навстречу. Сами виноваты. Мой автомат и автомат Анголы всаживают по пуле в каждого из них. Дорога свободна. Вверх взмывает синяя ракета. Это Шрам. ?Включить связь?. Перебрасываю пружинку ?улитки?.
  - Ангола, что там у тебя, порядок? - Слышу спокойный голос командира. Как будто ничего не произошло.
  - Порядок! Отходим.
   В коридоре слышна длинная пулеметная очередь. Вываливаемся из окна и прикрываем Амбала, что вышибает полстены и выпадает наружу следом на нами. Посылаю в эту дыру гранату из подствольника - теперь не до тишины. Где-то позади, за спинами, работают наши снайперы, и слышен деловитый треск пулемета Копченого. Быстрыми змейками летим к лесу. Амбал прикрывает наши спины, веером раздавая свинцовую смерть направо и налево.
  - Back! - Орет он за спиной, как раненый носорог. Вот и переклинило.
   Не успели! Из-за высокой башни с рокотом выныривает винтокрылая машина. Наклонившись, хищной осой, устремляется за нами. До леса так близко, а все равно не успеть. Амбал останавливается, его ствол скачет в руках, как бешеный. Пули с визгом рикошетят от лобового, упрятаного в броню, стекла. Вертолет, накренившись, идет прямо на него. И тут из леса появляется Тень. Человек в черных очках. Я не сразу понимаю, что это Трахтенберг. У него на плече длинный хобот.
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 06:41, 14 декабря, 2004
ЧАСТЬ ? 7

?- Трахтен, твою наперекос! - Ревет Амбал, перекрывая вой вертолетного двигателя. - Где ты?! - Он еще не видит, что происходит за спиной.
? Страшный грохот. Падаю на землю. Что-то со свистом проносится мимо, животный ужас сковывает на миг все тело. Вижу, как Амбал валится на спину, с пулеметом в руках. Он даже не снимает пальца с гашетки, и очередь распарывает небо.
? Через секунду нечто с огненным хвостом впивается в несущуюся на нас винтокрылую смерть, и только тогда я понимаю, что Трахтенберг поимел этот вертолет. Еще через миг яркая вспышка опаляет сетчатку глаза, и я перестаю видеть Солнце. Потом по ушам бьет страшный грохот, с противным воем по сторонам разлетаются детали вертолета. Амбал уже на ногах. Его ствол дымится, но смертоносный ливень уже иссяк - остатки пулеметной ленты он выпустил в облака.
?- Шенидэда, Трахтен! Я чуть не обосрался! - Он огромными скачками несется к лесу, откуда нам навстречу светят огоньки БАКов - наши снайперы продолжают работать по дворцу. - Форвертс!
? Ангола рывком поднимает меня, мы вместе преодолеваем последние метры до спасительной зеленой кромки. И тут Хорек салютует в честь завершения операции - у нас за спиной рождается маленький вулкан. Смотреть на это некогда, я и так знаю, что передняя стена дворца, лишенная одной из опор, стремительно проседает. Исчезаем в лесу. Растворяемся как тени. Оставляем за собой несколько дымных шлейфов, чтобы сбить со следа. Зеленая ракета вверх - это Шрам. Значит все в порядке. Приказ выключить связь и отходить четверками. Исчезаем в глубине. Держать дыхание, не сбиваться с ритма. Хорошо получилось!
?- Ангола, хорошо получилось?
?- Рано еще, Сынок! Не каркай...
?- ОНИ пойдут за нами?
?- Вряд ли. Сейчас нас прикроют со стороны реки.
?- Кто?
? Он на бегу выразительно смотрит на меня. Потом все же выплевывает одно слово:
?- Дьяволы.
? Ого! Да у нас серьезная поддержка! Оказывается, со стороны воды нас прикрывали подводные пловцы... Значит, нашей операции придавали ... значение.
? Держать ритм, не сбивать дыхание. Теперь бы только благополучно добраться до вертолета. Скользим тенями среди деревьев. Пряный запах. Только теперь понимаю, что с непривычки он мутит голову. Бегу чуть позади Анголы, с другой стороны Хорек. Амбал со своим тяжелым пулеметом топает позади. Удивительно, как у него получается так тихо передвигаться с грузом на плече?
?- Поимел их Трахтен! - Басит позади Амбал. И Хорек радостно поднимает средний палец вверх. Ангола на миг отвлекается, поворачивая голову в сторону нашего минера. В этот миг время внутри меня останавливается.
? Так бывает. Раньше я об этом только слышал от других. Теперь сам, впервые, осознаю ЭТО на себе. Время остановилось. Воздух стал плотным, я замер, и все звуки пропали. Я слышу только медленные, сонные удары сердца внутри груди. В двух шагах перед Анголой блестит проволока. Растяжка. Он медленно делает на бегу первый шаг, поворачивая голову по направлению движения. Я тороплюсь открыть рот, но губы движутся так медленно. Я не успею, не успеет и Хорек. Вижу как меняется его лицо. И Ангола видит это, он успевает взглянуть под ноги, но уже не успевает НЕ СДЕЛАТЬ следующего шага. Тонкая проволока колыхается вверх и вниз. Последний отсчет. Китайская граната, осколочная - замедлитель на одну секунду. Нам всем осталось жить секунду. В это мгновение Вечности я становлюсь Анголой. Я вижу, как по моему телу пробегает первый импульс, как ток света: ?У меня есть секунда?. И первое движение - сделать два шага вперед и упасть на траву, ногами к гранате. Но через миг у меня в голове другая мысль: ?Они не успеют!?. Это про нас. Про нас с Хорьком, и про Амбала, что несется как дикий кабан позади, и еще не знает, что смерть уже приготовилась ужалить. В этот миг время словно отмирает. Оно снова начинает нестить вперед в своем обычном, сумасшедшем ритме. Ангола падает на гранату, накрывая ее грудью. Или животом? Страшный взрыв.
? ... В детстве мы были жестокими мальчишками. Помню, один раз навели увеличительное стекло на гусеницу. Через миг она свернулась в тугой клубок, словно стремясь прикрыть всем своим телом обожженное место... Как будто пыталась стать меньше, собрать все силы в комок, чтобы превратить боль в маленькую точку. Кажется теперь я знаю, почему все планеты имеют форму шара...
? Вот так же сворачивается в клубок Ангола. Я оглушен, еще не успеваю ничего понять, но руки уже рефлекторно выдергивают ракетницу. Синяя ракета вверх. Следом красная. Сбоку точно также вылетают еще две ракеты - синяя и красная. ?У нас раненый?. Это Хорек. У него по виску течет кровь - зацепило осколком. Но он даже не думает об этом. Он уже на коленях рядом с Анголой. Из леса вылетают две красные ракеты. Ответ командира - ?Занять круговую оборону. Активировать связь?. Падаю на грунт рядом с Амбалом, спиной к Анголе. Начинаем закапываться в грунт. Очень хочется посмотреть, что там, позади.
?- Кто? - Раздается в ухе голос Шрама.
?- Ангола, на растяжке, - Голос Хорька дрожит. Наш минер чуть впереди нас, расставляет свой заслон, на случай, если бой будет долгим.
?- Доктор! - Шрам короток и сух.
? Через полсекунды длиною в вечность у нас за спиной падает Доктор. Он переворачивает Анголу на бок и осматривает его грудь. Краем глаза вижу, что изо рта Анголы течет кровь. Наверное, ударной волной сломало ребра. Бронежилет не мог выдержать такой мощности.
?- Ну что? - Снова голос Шрама в ухе.
?- Бупренорфин! - Произносит Доктор, вкалывая шприц. - Надо нести.
?- Сынок! Ты первый. Смена оружия. Перестроились, начали движение.
? Доктор подлетает ко мне и всаживает шприц в ягодицу.
?- Фенамин! - Он бросает возле меня ?Вихрь?, и забирает все остальное оружие.
? Амфетамин... Стимулятор. Теперь мне тащить на спине Анголу, пока не упаду. Тогда мне всадят еще один укол, а Анголу потащит кто-то другой.
?
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 06:46, 14 декабря, 2004
ЧАСТЬ ?ч ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ

   Держать дыхание, не сбиваться с ритма. Тяжело тащить на спине сотню килограмм, даже после укола. Эх, Ангола, помнишь, ты заставлял меня таскать бревно? Если б я знал тогда, что все повернется ТАК. Я бы таскал бревна каждый день, лишь бы только сейчас твоя кровь не капала изо рта мне на тельник, за бронежилет. Рядом со мной ровно бежит Доктор. Теперь он тащит все оружие Анголы, равно как и мое. У меня на ремне лишь легкий пистолет-пулемет ?Вихрь?. Я уже не боец. Вся группа на маскимальной скорости смыкается клином вокруг меня, сзади, спереди и с боков прикрывая нас своими стволами. Бупренорфин... Доктор сказал только - бупренорфин. И больше ничего. Обезболивающее... Что это значит? Есть ли шансы у Анголы? Держать ритм, не сбивать дыхание. Сердце гулко бухает внутри. Мой тельник весь мокрый от его крови. Но Ангола еще дышит. Дотянет ли? Держать темп.
  - Смена!
   Сомали получает свой укол прямо на ходу, затем сбрасывает оружие на руки Доктору и подхватывает Анголу с моих плеч. Все стволы перекочевывают в мои руки. Группа продолжает двигаться вперед на предельной скорости. Доктор приближается ко мне, внимательно смотрит в расширенные глаза. Затем всаживает второй укол фенамина. Мне бы только дотянуть до вертолета...
  - Мобила, готовь сообщение! Вариант два! ?Ариведерчи?, - Шрам уже приблизился к нашему связисту, уступив свое место во главе колонны кому-то другому. Я не вижу кому - мешает пелена. Мобила согласно кивает в ответ и прямо на бегу начинает готовить рацию. Арриведерчи. Одно только слово, но с той стороны поймут. ?Вертолет на землю. Есть раненый?. Потом связист активирует радиостанцию, и та выплевывает наш сигнал в эфир за долю секунды, снова уходя в офф-лайн.
   Все. Теперь нас должны встречать. Дотянуть бы до вертолета. Держать... дыха... ние... Сколько нам еще? Сколько еще ОН протянет?
   На ходу замедляю темп и сравниваюсь с Амбалом. Тот по-прежнему прет на себе пулемет и дышит ровно, только на лице странное застывшее выражение. Но мне нужно с кем-то поделиться.
  - Амбал, ОН дотянет?
  - Держать дистанцию! - Сквозь зубы выдавливает тот, и его стальной взгляд быстро включает мне нужную скорость. - Форвертс!
   А вот и свет впереди, среди деревьев. По невидимой мне команде наши на миг замирают, и начинают охватывать прогалину полукольцом. Мы втроем - Мобила, я и Амбал остаемся тесной группой. На поляне вертолет. Пустой, нет даже пилота. Шрам в одиночку, быстрой рысцой, пересекает простреливаемый участок и рывком забрасывает свое тело в кабину пилота. Десятки напряженных глаз отслеживают каждое его движение. Щелчок, еще щелчок, запускается турбина. Ротор набирает обороты и вот уже лопасти превращаются в звенящий над головами круг. Спринтерским броском преодолеваем пустоту и заваливаемся через боковину внутрь. Сомали скидывает тело Анголы прямо на пол, головой мне на колени. Последними, уже на резко взлетающий борт, забираются Амбал и Копченый. Два пулеметных ствола по сторонам... Никого. Вертолет круто уходит в сторону моря.
   Вот и все. Доктор склоняется над Анголой, пытаясь что-то сделать. Безнадежно машет рукой. Потом вдруг достает шприц, опять обезболивающий. Но в этот миг Ангола открывает глаза. Его пальцы находят мои руки. Он пытается что-то сказать, выплевывает вбок кровь. Я наклоняюсь к самому лицу.
   Мы уже над морем, быстро движемся в сторону наших кораблей. Я чувствую запах моря, и Ангола вдруг светлеет. Он тоже чувствует этот ветер - ветер с моря. Только тот, кто служил на море, поймет нас - это особый ветер, ВЕТЕР С МОРЯ.
  - Лопухнулся..., - Слышу сквозь частое неровное дыхание. Его руки настойчиво тянут мои пальцы куда-то к шеи. Наконец я понимаю. У него на шее кожаный шнурок. И какая-то железка на груди. Он хочет, чтобы я взял ЭТО. Я помогаю ему снять шнурок, его пальцы бережно вкладывают медальон в мои руки и замирают.
   Я держу его за пальцы и уже знаю ВСЕ. Все, что будет дальше. Сейчас наши корабли, проводящие учебные стрельбы в этом районе, случайно потеряют одну из торпед. От флотилии отделится корабль, отойдет в сторону, выйдя за пределы квадрата преполагаемых учений. Об этом, конечно, завтра будут писать все газеты. ?Русский корабль отклонился от курса и вышел из нейтральных вод в территориальную зону!?, ?Русские потеряли торпеду!?- такими заголовками будет пестреть вся пресса. И еще журналисты будут пытаться устроить скандал, утверждая, что маленький ангольский вертолет упал в воды Атлантического океана именно потому, что его сбили русские. Этому не будет никаких доказательств, но так напишут. И американские, и израильские спецслужбы, да и любые другие будут точно знать, что вертолет - наш вертолет - упал в воду совсем не поэтому. Ему просто было положено упасть в воду и исчезнуть, после завершения операции. А нас, после прыжка, подберет на борт тот самый, случайно вышедший из квадрата стрельб русский корабль.
   И все ОНИ будут знать об этом не хуже нас. И даже смогут связать этот вертолет и те дымящиеся развалины дворца, в глубине леса. На берегу реки Кванзы... Все они прекрасно знают - почему ТАК вышло. Но писать об этом не будут ни их газеты, ни наши. Потому что политики будут обвинять и пожимать плечами. Искать факты и скрывать их. Энергично топать ногами и стыдливо извиняться. Такая игра. А газетчики... Те и другие будут писать о разгильдяйстве русских, о возможной смерти славных ангольских парней в кабине злополучного вертолета, о несчастном случае в глубине африканского леса, в результате которого погиб ?очень хороший человек?, ?друг? и ?серьезный авторитетный политик?.
   Но это все будет завтра. А сейчас я сжимаю пальцы Анголы и слезы сами бегут из моих глаз. Они капают вниз, через открытый борт, сливаясь с солью Великого Океана. И теперь я точно знаю, почему море соленое и почему бывает так не по себе, когда один стоишь на берегу и смотришь вдаль. Это же сколько надо было сделать боли, что океан стал таким огромным...
   Ангола снова шевелится, привлекая мое внимание. Я наклоняюсь к нему еще ближе.
  - Это тебе от того, кто был до меня..., - Шепчет он, глазами указывая на медальон в ладонях. - Теперь ты - Ангола.
   Я больше не могу согреть... Его пальцы остывают в моих руках.

Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 09:29, 04 января, 2005
ЧАСТЬ?1
Боже, как тяжело открыть эту дверь, тяжело повернуть железную ручку...страх. Я стояла около часа перед дверьми
детского дома и не решалась зайти. На пятом этаже, весь этот час на меня смотрели детские наивные глаза ребенка,
через заляпанное и грязно - разрисованное окно. Мальчик был лет шести, со светлыми вьющимися волосиками, которые
постоянно сползали ему на лоб. Он не улыбался, он просто смотрел на меня - и я не видела его цвета глаз, но они
так грустно смотрели, так жестоко царапали мое сердце, через эти стены и расстояние. Мне было больно, но
пересилить себя и зайти я не могла.
  Последние три дня, я просто приходила сюда садилась на скамейку напротив этих окон и ждала. То ли его взгляда,
то ли шума раздающегося из детского дома, то ли пыталась побороть в себе страх. Детский смех, плач, слова...
  И в этот день все было также, я не могла понять, почему этот мальчик не играет с друзьями, не гуляет,
не смеется, а просто тяжело и равнодушно смотрит из окна. Я ему улыбнулась, хотя знала, что со стороны наверно
это выглядело глупо. Но я безумно хотела увидеть, как улыбнется он в ответ. Он не улыбнулся, а все, также, не
отрываясь, смотрел...потом поднес свою тонкую маленькую руку к стеклу и начал выводить буквы так смешно и
неуклюже, по-детски. Я растерялась и даже не успела прочитать какое слово он вывел. А он, видимо поняв, что я не
смогла ничего разобрать - ушел. Стало неприятно и противно на душе, что я не смогла понять ребенка, наверное,
он расстроился, а может даже заплакал. От этого ощущения мне стало еще хуже, в горле пересохло, на глазах
навернулись слезы, и я поспешно стала доставать сигареты из сумки. Сигарета, затяжка, дым...Я почувствовала
легкость, свою непосредственность...и успокоилась. Так я просидела до вечера, но его грустных глаз больше не
увидела.
  На следующий день я решила, точно, что обязательно зайду в это здание, увижу этого малыша и усыновлю.
  Подойдя к детскому дому, в то время когда его глазки должны смотреть на улицу и может быть ждать меня - я его
не увидела. Также виднелся уголок детской комнатки, бумажная снежинка из пожелтевшей бумаги, была приклеина все к
тому же заляпано - пыльному окну и пустота. Никого и ничего вокруге.
  Это снова стало препятствием между этими дверьми. Мой мозг терзал вопрос, что я должна сказать, той женщине,
у которой хочу усыновить этого мальчика, что я видела его несколько раз, постоянно смотрящего в окно, что я даже
не знаю его имени, его цвета глаз, улыбки...Я не знаю кто он, какой у него характер, поведение. Я знаю только
одно, что я очень хочу его видеть рядом, заботиться о нем, сделать так чтобы он смеялся, чтобы его глаза снова
улыбались или научились улыбаться, именно глаза.... Я хочу сделать этого ребенка счастливым, потому что однажды
не смогла уберечь своего...
  Я зашла. Темный длинный коридор, вдоль него развешены детское рисунки - такие забавные, разноцветные и такие
грустные со словами "Мамочка забери меня". "Мамочка ну когда же ты придешь за мной?" - в глазах потемнело, сердце
сжалось в груди, и хотело взорваться от боли. Я возненавидела тех матерей, которые оставляли своих детей на
распятье перед судьбой, которые не возвращались, которые хладнокровно уходили от них - ненавижу...
  Ко мне подошла какая-то темноволосая женщина, с ярко красной помадой слегка разманной под нижней губой и черной
кофтой с разрисованным бисером тигром.
  - Я могу вам, чем - нибудь помочь? - спросила она.
   - Я...я хочу усыновить ребенка...этого мальчика (но я поняла, что врят ли она поймет меня по описаниям, и
решила, что лучше найду его по документам).
  - Какого именно мальчика? Какого возраста? Вы не волнуйтесь, говорила она не давая вставить слова, у нас все
очень хорошие дети, вы не пожалеете - она говорила так, как будто мы выбирали какую-нибудь вещь. Вещь бесценную...

   Подхватив меня под руку, она повела по лесенкам, одновременно рассказывая, что к ним приезжают даже из - за
границы, чтобы усыновить ребенка, что их детский дом самый лучший, она что-то еще рассказывала, но мои глаза
искали только этого ребенка, я смотрела на мимо проходящих детей, смотрела им в глаза, смотрела на раскиданные
игрушки, пеленки, одежду - но нигде, нигде не могла найти его... Мы поднялись как раз на пятый этаж, где
располагались странные комнаты - они как будто были все заперты на ключ, была сплошная тишина, и не присутствовал
запах, детский запах - все чисто и аккуратно, по углам раставленны горшки с высокими цветами, пол выложен темными
квадратами, тишина. Из одной комнаты, вышла женщина в белом халате, пронося на подносе завтрак - нетронутый
завтрак. Когда мы сравнялись с ней, она остановилась и сказала:
  - Мария Федоровна, извините, конечно, что я вас отвлекаю, но я не знаю, что делать с этим ребенком. Он ни в
какую не хочет есть.
   - Верочка, успокойтесь, про кого вы именно говорите?
  - Все про того же - Андрея Дьямеченко и это вызвало у нее натянутую улыбку.
  - Вера я сейчас очень занята, зайдете ко мне после смены - ответила Мария Федоровна, и потащила меня за рукав
к кабинету.
   - А разве все это время ребенок будет голодать? - тупо и растерянно спросила я .
  Она выставила свои расширенные зрачки от испуга, что я могу уйти и сказала:
   - Что вы, что вы, конечно, мы его покормим. У нас все дети послушные. А про себя, подумала, не захочет -
заставим, не заставим - останется без еды, немного поголодает и перестанет капризничать.
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 09:30, 04 января, 2005
ЧАСТЬ?1
Боже, как тяжело открыть эту дверь, тяжело повернуть железную ручку...страх. Я стояла около часа перед дверьми
детского дома и не решалась зайти. На пятом этаже, весь этот час на меня смотрели детские наивные глаза ребенка,
через заляпанное и грязно - разрисованное окно. Мальчик был лет шести, со светлыми вьющимися волосиками, которые
постоянно сползали ему на лоб. Он не улыбался, он просто смотрел на меня - и я не видела его цвета глаз, но они
так грустно смотрели, так жестоко царапали мое сердце, через эти стены и расстояние. Мне было больно, но
пересилить себя и зайти я не могла.
?Последние три дня, я просто приходила сюда садилась на скамейку напротив этих окон и ждала. То ли его взгляда,
то ли шума раздающегося из детского дома, то ли пыталась побороть в себе страх. Детский смех, плач, слова...
?И в этот день все было также, я не могла понять, почему этот мальчик не играет с друзьями, не гуляет,
не смеется, а просто тяжело и равнодушно смотрит из окна. Я ему улыбнулась, хотя знала, что со стороны наверно
это выглядело глупо. Но я безумно хотела увидеть, как улыбнется он в ответ. Он не улыбнулся, а все, также, не
отрываясь, смотрел...потом поднес свою тонкую маленькую руку к стеклу и начал выводить буквы так смешно и
неуклюже, по-детски. Я растерялась и даже не успела прочитать какое слово он вывел. А он, видимо поняв, что я не
смогла ничего разобрать - ушел. Стало неприятно и противно на душе, что я не смогла понять ребенка, наверное,
он расстроился, а может даже заплакал. От этого ощущения мне стало еще хуже, в горле пересохло, на глазах
навернулись слезы, и я поспешно стала доставать сигареты из сумки. Сигарета, затяжка, дым...Я почувствовала
легкость, свою непосредственность...и успокоилась. Так я просидела до вечера, но его грустных глаз больше не
увидела.
?На следующий день я решила, точно, что обязательно зайду в это здание, увижу этого малыша и усыновлю.
?Подойдя к детскому дому, в то время когда его глазки должны смотреть на улицу и может быть ждать меня - я его
не увидела. Также виднелся уголок детской комнатки, бумажная снежинка из пожелтевшей бумаги, была приклеина все к
тому же заляпано - пыльному окну и пустота. Никого и ничего вокруге.
?Это снова стало препятствием между этими дверьми. Мой мозг терзал вопрос, что я должна сказать, той женщине,
у которой хочу усыновить этого мальчика, что я видела его несколько раз, постоянно смотрящего в окно, что я даже
не знаю его имени, его цвета глаз, улыбки...Я не знаю кто он, какой у него характер, поведение. Я знаю только
одно, что я очень хочу его видеть рядом, заботиться о нем, сделать так чтобы он смеялся, чтобы его глаза снова
улыбались или научились улыбаться, именно глаза.... Я хочу сделать этого ребенка счастливым, потому что однажды
не смогла уберечь своего...
?Я зашла. Темный длинный коридор, вдоль него развешены детское рисунки - такие забавные, разноцветные и такие
грустные со словами "Мамочка забери меня". "Мамочка ну когда же ты придешь за мной?" - в глазах потемнело, сердце
сжалось в груди, и хотело взорваться от боли. Я возненавидела тех матерей, которые оставляли своих детей на
распятье перед судьбой, которые не возвращались, которые хладнокровно уходили от них - ненавижу...
?Ко мне подошла какая-то темноволосая женщина, с ярко красной помадой слегка разманной под нижней губой и черной
кофтой с разрисованным бисером тигром.
?- Я могу вам, чем - нибудь помочь? - спросила она.
? - Я...я хочу усыновить ребенка...этого мальчика (но я поняла, что врят ли она поймет меня по описаниям, и
решила, что лучше найду его по документам).
?- Какого именно мальчика? Какого возраста? Вы не волнуйтесь, говорила она не давая вставить слова, у нас все
очень хорошие дети, вы не пожалеете - она говорила так, как будто мы выбирали какую-нибудь вещь. Вещь бесценную...

? Подхватив меня под руку, она повела по лесенкам, одновременно рассказывая, что к ним приезжают даже из - за
границы, чтобы усыновить ребенка, что их детский дом самый лучший, она что-то еще рассказывала, но мои глаза
искали только этого ребенка, я смотрела на мимо проходящих детей, смотрела им в глаза, смотрела на раскиданные
игрушки, пеленки, одежду - но нигде, нигде не могла найти его... Мы поднялись как раз на пятый этаж, где
располагались странные комнаты - они как будто были все заперты на ключ, была сплошная тишина, и не присутствовал
запах, детский запах - все чисто и аккуратно, по углам раставленны горшки с высокими цветами, пол выложен темными
квадратами, тишина. Из одной комнаты, вышла женщина в белом халате, пронося на подносе завтрак - нетронутый
завтрак. Когда мы сравнялись с ней, она остановилась и сказала:
?- Мария Федоровна, извините, конечно, что я вас отвлекаю, но я не знаю, что делать с этим ребенком. Он ни в
какую не хочет есть.
?
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:45, 26 января, 2005
ЧАСТЬ?2
- Верочка, успокойтесь, про кого вы именно говорите?
  - Все про того же - Андрея Дьямеченко и это вызвало у нее натянутую улыбку.
  - Вера я сейчас очень занята, зайдете ко мне после смены - ответила Мария Федоровна, и потащила меня за рукав
к кабинету.
   - А разве все это время ребенок будет голодать? - тупо и растерянно спросила я .
  Она выставила свои расширенные зрачки от испуга, что я могу уйти и сказала:
   - Что вы, что вы, конечно, мы его покормим. У нас все дети послушные. А про себя, подумала, не захочет -
заставим, не заставим - останется без еды, немного поголодает и перестанет капризничать.
  Мы зашли в просторный кабинет, по середине был стол с компьютером, рядом старый диванчик и два кресла. На
стене календарь с надписью - Дети наше будущие! Она села видимо привычным образом на свое кресло посадила меня
и достала большую стопку бумаг с фотографиями.
  - Так сколько лет вы хотите, чтобы было вашему малышу?
   - Примерно лет шесть-семь...после небольшой паузы ответила я.
  Мария Федоровна видимо не ожидала такого поворота событий и с недоумением в глазах запихала эту стопку бумаг
обратно в стол, и достала другую.
  - Странный выбор, странный... Обычно такие молодые мамы берут младенцев, чтоб испытать полностью всю детскую
заботу. Еще немного порывшись, она достала, отдельные фотографии и сразу же их запихала в толстую тетрадь.
Выбирайте...
   Она сунула мне стопку фотографий, и я жадно глазами стала их листать. У меня была одна цель - найти этого
мальчика. Но так как по-видимому, сильно увлеченная этим процессом, я не заметила, как быстро пролистала эту
кучу фотографий, так и не найдя его. Когда я посмотрела последнюю и подняла глаза - Мария Федоровна была
ошарашена.
  - Разве вам никто не понравился...с легким хрипом спросила она, не понимая моих действий.
   - Нет что вы дети все замечательные, но вы знаете, когда я подходила к вашему дому, на пятом этаже сидел
мальчик, который мне понравился, но почему-то его фотографии нет. Может я ошиблась с возрастом?
  Она неожиданно, начала теребить тетрадь, волноваться и выдержав паузу(на мой взгляд самую мучительную в этом
разговоре) сказала:
  - Извините, я вас не спросила раньше, как к вам обращаться?
   Я сама поняла, что действительно пришла, не назвавшись и неловко ответила - Элеонора. Без отчества. Просто
Элеонора.
   - Ну, так вот Элеонора, поймите, пятый этаж...это этаж с больными детьми. Я имею виду - слаборазвитыми...
говорила она, уставившись в окно. Так что, скорее всего, просмотрите еще раз фотографии может быть кто-нибудь
другой...почти шепотом произнесла она.
   Внутри все утяжелилось, стало невыносимо душно и страшно захотелось пить. Руки покрылись холодным потом...
Теперь я поняла, почему этот ребенок не играет с друзьями, почему все время смотрит в окно, почему не улыбаются.
Его держат взаперти, лишь иногда проверяя его самочувствие и иногда разговаривают с ним.
  Образовалось молчание, захотелось убежать, пережить, не видеть, и не слышать эту боль, захотелось проснуться и
понять, что это был всего лишь сон - но это была реальность. Жестокая реальность, не позволяющая сделать что-либо
против ее воли... Если бить то до конца, если рвать, то на мелкие кусочки, если умирать, то медленно, задыхаясь и
снова приходя в самочувствие....
   - Дайте, пожалуйста, посмотреть, фотографии с больными детьми, может все же и там его нет с маленькой надеждой
я обратилась к ней.
  Она вытащила стопку, сложенную в толстой тетради и протянула мне.
  На третьей фотографии, мои глаза остановились, стало тревожно и тепло где-то в сердце, животе... На меня
смотрели те же глаза - карие, грустные, нет улыбки, беленький свитерок, белокурые волосики...ангел. Это был он,
сомнений не было. Я попросила его личное дело. Андрею (так его звали) было действительно шесть лет. Родился в
Санкт - Петербурге, был не доношен, мать алкоголичка, когда у нее начались схватки, была пьяна, решила, прекратить
боль таблетками. Наглоталась....потом скорая роды...ребенка успели спасти. Ее первый вопрос был "Зачем?", он был
ей не нужен. Ребенок был болен - алкоголь и таблетки отразились на его здоровье. Мать отказалась кормить грудью и
вскоре вообще исчезла из больницы.
  Андрея снова еле-еле спасли, он боролся за свою непрошенную жизнь, он хотел жить...После долгого лечения его
оформили в детский дом и перевели в Екатеринбург. Мне стало плохо, в глазах потемнело, я потеряла сознание...
  Открыв мутные глаза передо мной стояла снова та же Верочка, которую я видела в коридоре и пихала мне в нос ватку
с нашатырем.
   - Все нормально...слабо ответила я.
   - Женщина с вашей нервной системой и больным сердцем, нужно хотя бы носить таблетки с собой, не говоря уже про
лечение - возмущенно сказала она.
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:05, 01 февраля, 2005
ЧАСТЬ?3
В комнате больше никого не было. Куда-то ушла Мария Федоровна, и видимо унесла все документы, и документы
Андрея...
  - Вера...где Мария Федоровна? Тихо спросила я
  -Убежала вызывать скорую!
   Я встала, голова кружилась, сердце пружинило, ноя, превращаясь в тянущуюся боль, зажимающуюся в грудной клетке.
Вера куда-то ушла. Я решила, что тоже лучше уйти домой, спускаясь по лестницам, на моем проходе остановился
мальчик, лет трех, протягивая мне ежика, резинного ежика, со стершейся краской и дырочкой в ухе от детских
молочных зубов. Детские чистые глаза смотрели и ничего не говорили, и было так больно, но им безумно хотелось
мать...
  Я ушла.
  На следующий день я лежала под одеялом боясь открыть глаза, было ощущение, что, открыв их предо мной будет
стоять Андрей и улыбаться, и я так не хотела терять эту тонкую нить, которая представлялась...
  "Мать алкоголичка... наглоталась таблеток... он умирал... отказалась кормить...ушла...зачем?...надпись - Дети
наше будущее" - в голове путались мысли, не осталась сил даже двинуть рукой - боль пронзала все, скользя между
венами и сосудами, отзываясь в веках темнотой. Потухли.
  Солнце снова забилось в окно, следующий рассвет тянулся через каждую щель окна пронзая одеяло и врезаясь в тело.
Я боялась, нет, не того что он болен, я боялась, что я никогда не смогу сделать его счастливым. Но я поняла, что
если я этого не сделаю, то просто не смогу жить дальше, и мне плевать, что все друзья, бывший муж, будут
отговаривать - плевать...Я все равно заберу этого ребенка...заберу.
  Подойдя к тем же окнам, я снова не увидела его...три дня. Поднявшись на пятый этаж, я вспомнила слова Веры,
когда выходя из комнаты она говорила, что Андрей не хочет есть, она говорила про моего Андрея. Я подошла к той
комнате и дернула за ручку - дверь была закрыта. Я прошла к кабинету и без стука вошла. Мария Федоровна сидела
за столом напрягаясь и поправляя очки со смешной ярко красной оправой посмотрела на меня.
  - Здравствуйте Мария Федоровна, я пришла усыновить Андрея Дьямеченко.
  Не много оторопев, от моего неожиданного визита, она ответила
  - Женщина...Элеонора если я не ошибаюсь. Вы представляете, какую вы ответственность берете на себя? Этот мальчик
очень болен, и даже сейчас находиться в тяжелом состоянии. Зачем брать на себя...(она хотела сказать обузу)
груз...лишний груз. Вы молоды, у вас еще все впереди, у нас много здоровых детей, которые также ждут матери.
Зачем их лишать счастья, которые, на мой взгляд, его заслуживают...больше. Не стоит обременять себя. Тем более
это такая большая канитель с документами, заверениями, врачами. По-моему учитывая еще ваше здоровье, вы делаете
не обдуманный поступок. Она пыталась отговорить меня, приводя мне совершенно глупые (на мой взгляд) доводы.
  - Какие к черту документы, какое будущее? - кричала я. Почему если ребенок болен, нужно оставлять его.
По-моему к нему жизнь давно отнеслась несправедливо. Этот ребенок хочет жить!
  - Но Бог видимо так не считает. Повторяю, мальчик очень болен, у него сейчас температура и он уже вторые сутки
ничего не ест. Ему тяжело помочь. Иногда мы не в силах, что-либо изменить. Ребенок постоянно борется за жизнь,
но судьба распорядилась по-другому.
  Я опешила. В голове не укладывалось, то, что скоро я его не увижу, что я не могу ему помочь. Что он может
умереть...
   - Я хочу его увидеть....
  - Зачем? Удивленно спросила она.
   - Я хочу быть с ним. Я хочу быть ему матерью.
  - пройдемте за мной с безразличием в голосе сказала она.
  Мы вышли и приблизились к комнате ?5, она достала запутанную связку ключей - вытащив ключ, и провернув с щелчком
в замочной скважине - открыла. Тяжелый скрип двери, с разрывающим свистом рвал перепонки. Мы зашли............
  В мои глаза смотрели два, опустошенных, глубоких зрачка, испуганно движущихся - он лежал на кровати сжимая, в
своих ладошках мишку, забившись в самом углу кровати. Грязные простыни, смятый пододеяльник. Разбросанные книжки,
рисунки, карандаши, и резиновый мячик, слегка с дувшийся. Было такое ощущение, что это место забыли все, и люди и
Бог. Он стал закрывать лицо руками - и я заметила шрамы, разрезы, царапины. Господи, за что? Откуда? Он же еще
ребенок.....
  Я подошла к нему и села рядом на край кровати - он устало посмотрел на меня и прижал мишку еще сильнее к груди
- как будто, так боялся потерять последнее, что у него осталось. Плюшевый друг. Разорванный, с вылезающей ватой,
без одного глаза, грязный - но такой необходимый, такой дорогой...
  Дверь комнаты хлопнула, Мария Федоровна вышла - после тяжелого скрипа дверью, мальчик, испугавшись, сел в угол
комнаты у окна и не отрываясь, смотрел на меня.
  Его взгляд, выжигал во мне какие-то слова, просьбы.
  - привет Андрей. Ты меня помнишь? Я та тетя, которая постоянно смотрела на тебя из окна. Помнишь? - я понимала,
что наверно звучало глупо, но мне нужно было начать разговор.
  Андрей молчал, а потом тихо простуженным детским голосом произнес:
  - Тетя...это тетя.
  В тот момент, я перестала понимать и разделять грани возможного, мне так хотелось подойти к нему обнять его,
забрать собой. Подарить любовь и то, что так ему необходимо - мать.
   - Здесь больно...очень больно...Рука....больно.. - показывал Андрей, свою левую руку, на которой не успевали
заживать раны, покрываясь новыми и новыми шрамами.
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Охотник от 11:11, 22 февраля, 2005
Продолжение будет?
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 09:46, 08 марта, 2005
Цитата: Hunter от 11:11, 22 февраля, 2005
Продолжение будет?
:)
ЧАСТЬ ? Заключительная
- Андрюша, кто это сделал? Кто поранил тебя? - я боялась сделать лишнее движение, чтобы не спугнуть тот
промежуток, который восстанавливался.
  - Мне больно...очень больно - твердил он как проклятье, цепляя своими худенькими ручками волосы,
  Я решила подойти к нему, сделав движение вперед, он заплакал. Он стал вытирать слезы игрушкой, прятаться в
беленькую маячку, где было видно, что на теле присутствуют красные пятна от удара. Я не знала, что мне делать.
Душа разрывалась от непонимания и жалости. Я стояла и молча смотрела, как плачет ребенок, но как помочь не знала,
не двигаться, не смотреть, не дышать...
  - Мне больно...
  Я не могла слышать этот тихий голос, который вырезал слово "больно" у меня на сердце. Стало темнеть в глазах,
ноги не слушались. Я выбежала за дверь и облокотившись на стену, поползла вниз. Умереть...в тот момент хотелось
умереть.........
  Через несколько минут, в проеме двери стоял Андрей и его глаза красные от слез, смотрели выворачивая меня на
изнанку, он прошептал, а я читая по его детским тоненьким губам поняла "тетя не плачь....". Я прикусила губу так
сильно, чтобы слезы перестали литься, я так хотела выполнить его просьбу, но вместо это к слезам добавилась еще и
кровь. В конце коридора появилась Вера, и быстрыми шагами направилась к нам. Андрей хлопнул дверью и исчез,
закутавшись в свое мятое одеяло. Я же с криком боли вцепилась в белый халат Веры и стала орать:
  - что вы сделали с ребенком? Почему у него так много шрамов и порезов? Немедленно объясните мне! - я не
понимала, что я делала, но во что бы то не стало я хотела слышать ответ. Мне было все равно, что и куда меня
отведут, мне нужно ему помочь, я не хочу чтобы ему было больно, не хочу...Потом мне стало плохо, сердце не
захотело услышать ответ, а может, было не готово к нему - коридор стал расплываться, крик застрял в горле....
темнота.
  Больница, тянущиеся капельница, вспухшие вены...Я не хотела лежать и оставлять его там с болью, я хотела взять
эту боль на себя. В коридоре сидел муж...бывший муж...Не хотела...не хотела его видеть, чувствовать его присутствие

запах. Все, что было связанно с ним напоминало о ребенке, когда - то зародившим во мне надежду стать матерью,
надежду на счастье, надежду на смысл жизни. Теперь же ничего...пустоцвет...
  Ушла тихо, ничего не сказав, отдав ему больничную одежду, избегая его испепеляющего взгляда. Ушла, оставив
надежды на счастье и любовь с ним, ушла в одиночестве, превозмогая боль тогда и с безразличием в глазах сейчас.
Но, дойдя до угла, тело перестало слушаться, оно хотело упасть, а внутреннее состояние утекало сквозь пальцы рук,
ног, холод.
  Через несколько недель, под тщательным присмотром врачей, меня решили выписать из больницы. Заколотая уколами,
таблетками, дурманящей едой, я жила одной целью увидеть Андрея, быть с ним....
  Купив белого плюшевого черноглазого медвежонка, я поехала к детскому дому. Залетев на пятый этаж, я увидела Веру
поливающую цветы.
  - Вера, здравствуйте, откройте, пожалуйста, дверь к Андрею. Я вас прошу, мне очень нужно увидеть его на одном
дыхании говорила я.
  - Элеонора. Вас давно не было, много что произошло.... Вы себя хорошо чувствуете.?
  - Да, вера спасибо, извините за тот случай. Я просто была на эмоциях, я...
  - не стоит, я все понимаю. Андрей Дьямеченко в больнице ?16. Его здоровье ухудшилось, у него туберкулез -
тяжелая степень. Он...
  Недослышав остатки предложения, я помчалась в больницу ? 16, руки сжимали руль автомобили, и когти раздирали
кожаный ободок руля. Приехав, в регистрационной я узнала, что он на втором этаже в реанимационной.
  Я смотрела через стекло на его худое тело, слабый исток жизни. Тяжело дышащий, иногда издавая сухой кашель,
который отдавался острой болью в грудной клетке.
  - У него туберкулезный плеврит, запущенная стадия. Мало что можно обещать. А вы кто ему? - стоял высокий
мужчина в белом халате, с записями в руках.
  - Мать....
  - Я могу к нему пройти?...со слезами спросила я.
  - нет, он в тяжелом состоянии и ему тяжело. Лучше не стоит его тревожить.
  Он ушел. Но я не стала ждать и терять еще одну попытку встречи. Я зашла.
  Господи, его маленькое тельце разрывалось от боли, было видно каждое ребрышко. На его руках, кроме шрамов,
появились точки от уколов и капельниц. Его глаза изредка открывались, но не видели ничего вокруг.
  - Андрюша, я снова пришла. Я принесла тебе мишку. Я вытащила игрушку из пакета и положила рядом. Теперь у
тебя будет еще один друг. Теперь у тебя будет много друзей - я тебе обещаю.
  Он посмотрел на меня, и.....улыбнулся. На его тоненьких белых губах появилась улыбка. Такая красивая, такая
замечательная. Мы смотрели друг на друга и вокруг весь мир потерял значение, я не могла понять, как я жила раньше
без его глаз, без его улыбки, без веры...
   - Мы скоро пойдем домой. У тебя будет собственная комната, с множеством ярких игрушек и книжек. Я подарю тебе
то, что ты захочешь. Ты будешь самым счастливым ребенком на земле - я тебе обещаю...
  Он снова улыбнулся и поверил...я знала, и чувствовала, что он поверил...Потому что в это верила я сама.
   - Мне так тепло и хорошо...Они такие добрые...Мне нужно идти, я хочу с ними играть...говорил Андрей, и его
глаза, уже не плакали, его манила какая-то неведомая сила куда-то вдаль, куда-то далеко от боли и страданий.
Куда-то в теплоту и нежность...
  Я не могла, понять и отпустить, слезы стирали в кровь щеки, на губах слова, крик, стон: - не уходи. Андрей ты
не можешь, ты должен жить . Ты не можешь оставить меня. Господи, я прокляла тебя тогда, когда ты забрал у меня
первого ребенка, я каюсь. Но не забирай у меня еще одного. Я прошу...я верю в тебя...ты не можешь так поступить...
я верю.
  - Они меня зовут, мне не больно....мне тепло...
  Рядом зазвенели какие-то приборы. Андрей сделал вдох, но выдоха уже не было, закрывшиеся веки, легко покрывали
его зеркальное отражение глаз. Улыбка - детская наивная улыбка....осталась на лице - он умер...
  В реанимацию забежали врачи, они что-то кричали, проверяя датчики, показатели, в голове кружились слова "больно,
тяжело...мне теперь хорошо". На полу с одной стороны лежал растрепанный грязный мишка, а на другой стороне, белый
и чистый плюшевый мишка. И не хватало, всего одного шага, чтобы освободиться от прошлого и жить новым будущем...не
хватало...всего шага, который он не смог преодолеть, а может, не получилось...
  Этот ребенок, не смог, на этот раз не смог, выбраться из паутины смерти. Сначала не желанный ребенок, потом
тяжелые роды, отказ от кормления, детдом, постоянные избиения...он терпел и верил, что у него будет мать...что
она заберет его, спасет. У него не было друзей, лишь тот грязный, мишка с оторванным глазом заменяли ему мать и
друга. Господи, за что? Ведь он все это время боролся за жизнь, его маленькое тело, жадно глотало воздух
последние минуты...не хватило...не смог...
  Господи я верила ...сломалась... Мне стало тяжело, в сердце вцепилась игла и разрезала его вдоль и поперек,
теряя кровь и сознание - я вспомнила то заляпано-пыльное окно пятой комнаты, с пожелтевшей бумажной снежинкой
в углу окна, где тонкая, худая рука Андрея, вывела, неуклюже и по-детски, теперь я поняла, что это было слово "мама"....
   
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:17, 15 марта, 2005
ЧАСТЬ?1

"..Положи меня, как печать на сердце твое,
   как перстень на руку твою
   - ибо крепка как смерть, любовь,
   и стрелы ее - стрелы огненные..."
  Соломон,
  Библия -
  "Песнь песней"
   
   
  Я почувствовал, как мои ресницы резко взметнулись ввысь, открывая глаза - и проснулся. Темнота вокруг меня была наполнена жизнью и движением. Я слышал звук, с которым оседали на пол мельчайшие пылинки. Я слышал, как ночные бабочки за окном быстро - быстро взмахивают белесыми крыльями.
  Я протянул руку - и одна из них, преодолев границы распахнутого окна, села мне на мизинец. Моя кожа ощутила, как мерзко перебирает по ней лапками насекомое, и я брезгливо скинул на пол эту тв*рь.
  тв*рь Божия...
  Как и я.
  Я проследил, как бабочка, не достигнув пола, расправила крылышки и снова полетела за окно к своим подружкам. Вспомнил, что код бабочек писал именно я и был тогда немного не в духе. Крылья решены неплохо, но вот все остальное - ниже критики.
   После этой мысли я сел и сжал руками виски. Какие к ч?рту бабочки...
  Мне опять снились сны.
  Последний раз это было давно, настолько давно, что я и не припомню. Я всегда с интересом их просматриваю. Мне нравится потом, днем, препарировать сновидения, раскладывать их по составляющим, насмехаясь таким образом над той информацией, что они несли.
  И в этот раз я поступлю так же.
  Потом.
  При свете дня.
  Я подумал и добавил - "наверно". Уж слишком ошеломительной была информация.
  А сейчас я встал, нащупал впотьмах на столике забытую кем - то пачку сигарет и сделал совершенно несвойственную мне вещь.
  Я закурил.
  Закурил, наслаждаясь самим процессом. Мне понравилось выдувать дым аккуратными колечками и следить, как они уплывают к потолку. Понравилась легкая тошнота. Ведь все это было составляющими одного процесса - греха. Потом взгляд упал на неизменный томик Библии рядом с камином. Как любезно с Его стороны не затруднять меня. Протянув руку, я привычно скинул книгу в затухающий огонь.
  - Кстати, Боже - а где в Библии запрещено курение? - небрежно спросил я в пустоту.
  Бог промолчал.
  Думаю, Он просто не смог привести аргументов. И неудивительно - Библию я всегда знал лучше Него - тогда. Теперь уже начинаю забывать. Мне противно ее читать после всего что случилось.
  Добрый Боженька...
  Миф для наивных глупцов.
  - Люци, с кем ты разговариваешь? - раздался сонный девичий голос со стороны моей кровати.
  - Спи, котеночек, - ровно ответил я.
  Я привык называть всех девушек этим ласковым и безличным прозвищем - заранее ожидая, что имена их помнить мне долго не понадобится.
  Моя девушка проворчала что - то и затихла. Моя девушка - как интересно... То что мы пару месяцев занимаемся с ней сексом - обозначается лишь условной принадлежностью друг к другу. Никто не требует покрыть грех женитьбой. Никто не собирается закидать ее камнями, как падшую женщину. Впрочем, меня это устраивало. Нынешняя "моя" как и остальные обладала тонким нежным лицом, слегка простоватым и бледным. И у не?, разумеется, были длинные, ниже поясницы светлые волосы. Иногда я отстраненно думал - надо же, Рахиль была еврейкой - а выглядела как славянка. Последствия Вавилонской башни.
  Каждый раз, когда я видел подобную девушку - увы, подобный тип сейчас редок, - я вспыхивал как спичка, горя странной и безумной надеждой. Я пытался нежными поцелуями выманить ее душу и посмотреть ее в просвет, как проверяют водяные знаки подлинности на купюре. Я вонзался в ее тело, надеясь, что хотя бы в момент оргазма она перестанет себя контролировать - и покажется...
  Только каждый раз это было не то...
  Вместо золотой жилы я видел обычный песок - у кого-то ярче и крупней, у кого - то - серей. Все это было не то.
  И я бы не стал обращать внимания и на этот сон, если бы в нем не мелькнуло такое же бледное и простоватое лицо в обрамлении светлых волос.
  Хм...
  Он знает, на чем меня подловить.
  Я тщательно докурил сигарету, бросил окурок в камин.
  Потом откинулся на спинку кресла, глядя на занявшуюся пламенем Библию и прокручивая сон. Я предпочитаю обозначать это именно как сон. Ведь всем известно - когда мы обращаемся к Богу - это молитва, а вот если Бог к нам - это уже шизофрения. Раньше, являясь ко мне, Он пытался взывать к моей совести и читал вариации на притчу о заблудшем сыне. Я был нужен Ему на небесах, очень нужен.
  На этот раз Он наконец не стал мне предлагать блаженство небес. Поумнел, видимо. Он пошел другим путем. И если бы я не подозревал Бога в двойной игре - я бы согласился на его предложение не раздумывая.
  "Люци, - сказал Он мне. - Люци... "
  "Ну?" - поднял я во сне бровь, не желая наблюдать китайские церемонии. Обычно Господь любил затягивать сцены. Сначала Он объяснит, что я был Его возлюбленным сыном и подчеркнет этим глубину моего предательства. Потом Он...
  " Люци, - скорбным тоном продолжил Господь. - Ты был возлюбленным сыном моим, но от красоты твоей и мудрости возгордилось сердце твое...".
  "Я это в Библии уже прочитал, - насмешливо прервал его я и холодно взглянул в Его глаза: - Ты, я смотрю, уже и Сам в это веришь. Хочешь, чтобы я напомнил Тебе, что Ты на самом деле сделал, а???"
  "Сын мой...", - важно начал Он.
  "Я Тебе не сын. Ты что мне сказал??? Ты мне сказал - в Содоме и Гоморре ни одного праведного человека не осталось! Сказал???"
  Я почти кричал, в ярости изливая на Него застарелую боль. Застарелую - но не утихшую.
  "Как ты смеешь со мной так разговаривать?" - Господь взял себя в руки и громыхнул, как Ему и полагается по статусу.
  "А как еще с подлецами разговаривают? - устало ответил я. - Ты знал, что Рахиль невинна - и Ты не вывел ее из Гоморры. И я - сжег ее. Своими руками - я ее сжег. Голливуд отдыхает - мой силуэт на фоне пламенеющего неба. И она видела, кто ее убивает...Что она чувствовала в этот момент, Боже? Какие были ее последние слова???".
  Как же я в этот момент пожалел, что у Господа нет тела...
  Что я не могу причинить Ему боль, простую физическую боль. Смять Его ребра, полить Его огнем и серой - и посмотреть, как Он будет заживо сгорать. Наверно, это очень, очень больно. И Рахиль, маленькая пятнадцатилетняя девочка просто не заслужила такой смерти. Причем - от меня...
  Или из-за меня?
  "Я дал шанс Лоту и всему городу, - холодно ответил Господь. - Я ведь сказал - найдешь хоть одного праведного человека - пощажу всех".
  " Не играй словами, - посоветовал я. - Ты прекрасно знал что в том обществе женщина за человека не считалась. Лот не нашел праведного мужчину - это верно. А скольких невинных дев я тогда сжег по Твоей указке, а? И знаешь что я Тебе скажу?"
  Он не ответил.
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:29, 17 марта, 2005
ЧАСТЬ?2
"Молчишь? Так вот... Содом и Гоморра - были не единственные города на земле, верно? И везде бардак - потому что Ты людей такими создал! Это Твой глюк, Боже, это Тобой написан глючный код человека - и их же Ты за это винишь!!! Разве это не подло с Твоей стороны, Боже? Но не об этом речь - отчего Ты послал меня сжечь только Содом и Гоморру? Так я тебе отвечу - из-за Рахили. Ты ведь знал, что я собираюсь уйти к ней, жениться и забыть про небеса??? Знал???"
  На этот раз он молчал довольно долго. Вязкая, плотная тишина окутала место нашего диалога, и она твердела все больше и больше с каждым мгновением. И когда Он наконец начал говорить - я даже слегка вздрогнул. Словно этим Он разбил тишину на кусочки, как стекло.
  " У меня есть к тебе предложение! - сухо сказал Он.
  "У Тебя всегда ко мне есть предложения, - зло усмехнулся я. - Мы - две противоборствующие силы, и мы никогда не договоримся. Ты Бог, я Сатана - "противящийся Богу", надо ж было так назвать...Что, что может искупить смерть Рахиль, Боже? О чем нам с Тобой разговаривать? Что Ты мне можешь предложить?"
  "Рахиль", - кратко ответил он.
  Я саркастически улыбнулся.
  "Душа Рахиль на земле, я даже тело выбрал ей лично. Она как прежде - правда, ей уже двадцать восемь лет"
  "Замужем?" - как можно небрежнее спросил я, но голос заметно охрип. Господь - Он искусно манипулирует словами, но есть у Него свойство - он НИКОГДА не врет. Просто иногда не говорит всей правды. Но тут - Он прямо говорит что Рахиль - на земле...
  "Нет", - кратко ответил он.
  Я на секунду зажмурился, давя в себе щенячий восторг. Успокаивая себя. Господь никогда не делает что - то просто так.
  "Условия?" - сухо спросил я.
  "Я тебе говорю где ты можешь с ней встретиться - и ты в обмен становишься смертным".
  Я молчал.
  "Я не могу тебя с ней вместе на небеса взять, - напомнил Господь. - Если ты с ней - то до конца".
  "И заодно - складываю с себя должность Сатаны, верно?" - усмехнулся я.
  "Ты сказал".
  "Мне надо подумать", - ответил я.
  "До завтра. Если надумаешь - мне нужен пароль", - согласился Он.
  Я кивнул, пряча довольную ухмылку. Вот с этого и надо было начинать. Теперь понятно, чего наш Бог такой добренький. Да, столько тысячелетий прошло - а пароли, которые я перед уходом поставил на доступ к администрированию земли - до сих пор не хакнуты. Представляю, как бесился Бог, когда понял, что отныне он властен только над небесами, а земля - полностью в моем распоряжении. Я не желал, чтобы он продолжал свои эксперименты. Сколько их было?
  Вавилонская башня. Великий потоп. И Гоморра - в которой я заживо сжег Рахиль.
  Во имя ее - я сделал людям этот подарок. Я дал им защиту от гнева Божьего. И ничего - они справились. Построили правовые государства, навели более - менее порядок, в космос вышли. Они не превратились в банду убийц, не стали все до единого предаваться развращенным удовольствиям - как предрекал Господь в доверительных беседах.
  Они справились, несмотря на то, что Господь, гениальный, но не безгрешный программист, наделал кучу глюков в их коде.
  А потом я проснулся, и Библия снова лежала на камине. Она всегда там лежит, когда я просыпаюсь - гран мерси, поленья как раз закончились. Что за непонятная наивность? Зачем мне подсовывают эту книжонку? Неужто думают что она меня может переломить?
  Порыв ветра достиг камина и всколыхнул пламя. Библия напоследок ярко вспыхнула и рассыпалась ворохом искр.
  "Завтра будет дождь", - подумал я, уловив едва заметную сырость в воздухе.
  Дождь - это хорошо. Мне безумно нравится бродить по улицам, чувствуя как на кожу оседают мельчайшие капельки. У одного из народов земли есть поверье - что когда идет дождь - это плачут ангелы. Какой бред. Ангелы обычно никогда не плачут. Повода нет. И поверье глупое.
  Когда я, ничего не видя из-за слез ушел с небес на землю и бродил по еще горячим, спекшимся руинам Гоморры - светило солнышко. Кое-где даже неуверенно щебетали пичуги. И никому не было дела до слез Ангела Света.
  На третий день я набрел на какое - то озерцо и склонился над ним - зачерпнуть воды. В тихой, прозрачной глубине появилось мое отражение - и сначала я подумал, что у меня за спиной стоит еще кто - то. И что это его отражение я вижу. Мои волосы бледно-золотого цвета словно окунули в чан с т?мной краской, исчезла алебастровая бледность кожи. Я стал более походить на испанца, если брать как критерий земные национальности.
  Так я выяснил - ангелы от горя не седеют. Они чернеют.
  Прошли тысячелетия.
  Моя боль от того что случилось тогда - утихла, как утихает боль в ампутированной ноге. Я запретил себе об этом думать - но тем не менее все девушки в моей жизни - похожи на Рахиль. И тут - Господь с его предложением...
  Я согласился в тот же момент, как он мне произнес ее имя - но ему об этом знать не стоит. Власть над землей - ничто по сравнению с тихим семейным счастьем с любимой. Сколько у нас в запасе? Минимум лет пятьдесят. Этого - ничтожно мало, но это будут годы, заполненные ее улыбками, ее присутствием. И у нас будут дети.
  Но вот единственное, что меня смущало - старый интриган наверняка приготовил какою - нибудь подлянку, о которой умолчал.
  Я задумался.
  Рахиль тут.
  Самому мне ее не найти - кто и в каком теле родится на земле - ведают на небесах. Но Бог четко сказал - она тут. И он - не врет. Это аксиома.
  И она не замужем.
  На миг меня пробил холодный пот. Если бы она была замужем - мне пришлось бы сделать ее вдовой. Кстати - отчего она до сих пор не замужем? Ведь ей двадцать восемь лет - раньше это считалось уже преклонным возрастом, но к счастью сейчас это еще молодость.
  Возможно, она уродлива? Но Господь пообещал что дал ей то же тело. И опять же раз сказал - то не соврал. Да, она старше - но это Рахиль. Впрочем, если вдруг она за двадцать восемь лет успела стать инвалидом - я с радостью буду заботиться о ней всю жизнь. Слишком долго я о ней мечтал. Слишком горько я ее оплакивал. В конце концов, я могу подправить код ее тела - и дать ей здоровье. То есть - и это не проблема.
  Но в чем же тогда подлянка?
  Внезапно меня пронзила мысль...
  - Господи, а она меня помнит? - с некоторым страхом спросил я в пустоту.
  - Нет, - сонно ответила моя девушка со стороны кровати.
  Я помолчал, потом встал и всмотрелся в ее лицо. Девушка крепко спала.
  - А если она меня снова не полюбит? - снова спросил я, не отрывая от нее взгляда.
  Девушка сонно моргнула глазами, наконец медленно распахнула их и, еще не проснувшись, взглянула на меня.
  - Господи, как же ты красив..., - с какой - то болью сказала она.
  - Точно? - жадно переспросил я. Я неизменно морщился, едва речь заходила о моей внешности. Я не глупая красотка - фотомодель, и мне претят подобные беседы, но сейчас - я ощутил болезненный приступ неуверенности. Я боялся переоценить себя, обольститься ложными надеждами.
  - Я ничего в жизни прекраснее не видала, - печально сказала она.
  Я обернулся к камину - конечно же, Библия снова лежала на привычном месте.
  Я пересек спальню, взял ее в руки и нашел нужную страницу.
  Чего там про меня?
  "... он был прекраснее всех сынов человеческих..."
  Так. Я хорош собой.
  "...От красоты и мудрости его возгордилось сердце его..."
  Я еще и умен.
  В меня можно влюбиться!!!
  Я улыбнулся, отработанным движением бросил Библию в камин и отправился в постель - пришла пора переговорить с Господом.
   
   
  "Мне нужна демо-версия" - безапелляционно заявил я первым делом, едва провалился в сон.
  "Согласен", - тут же отозвался Бог - и послал мне видение.
  Рахиль спала, разметав волосы по подушке. Длинные пряди бледного золота падали вниз и стелились по полу. Тонкая простынка не скрывала очертаний тела - уродством или инвалидностью тут и не пахло. Сердце внезапно дало сбой. Это было так нереально - после стольких тысячелетий...
  Но это была она.
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:44, 18 марта, 2005
ЧАСТЬ?3

Я осторожно всмотрелся в ее родное лицо и вдруг с благодарностью подумал о том, какой все же Господь классный дизайнер! В пятнадцать лет Рахиль была мила, сейчас же она стала красивой. Безусловно, я любил бы ее любой - по закону, который гласит, что любимая всегда красива - потому что любима.
?"Ну как?" - раздался голос Бога.
?Я всмотрелся в лицо Рахили и медленно кивнул головой.
?Неужели я мог отказаться от нее - после того как увидел? Ничто в мире не стоило ее.
?"Когда я могу ее увидеть?" - спросил я.
?"До нее на самолете - двенадцать часов" - с готовностью ответил Бог.
?Я снова кивнул.
?"Итак - что от меня требуется взамен?"
?Я не страдал склерозом - я хотел, чтобы он повторил это сам.
?"Пароль", - кратко ответил он.
?"О"кей, сейчас выйду и напишу его тебе. Где она?"
?Господь назвал страну, город и адрес. Он не стал требовать гарантий - было понятно что я сдержу слово.
?"Дыра еще та", - озабоченно подумал я и вынырнул из сна.
?Вчерашней девушки рядом со мной не было. На прикроватной тумбочке белел листок, нарочно приставленный так, чтобы я его увидел.
?
?"Люци, я так больше не могу. Ты совершенно не интересуешься моей жизнью. Ты практически не разговариваешь со мной. Что бы я тебе не говорила - ты говоришь одни и те же фразы - да, нет, я тебя люблю, и все будет хорошо. Ты ни разу не поговорил со мной по душам. Иногда я сомневаюсь - а помнишь ли ты мое имя?
?Люци, я тебя люблю, и ты это знаешь. Сейчас, при расставании, я могу это сказать вслух. Мое сердце замирает от нежности, когда я тебя вижу. Часто, когда ты спал, я приподнималась на локте и часами всматривалась в твое лицо, любовалась твоими совершенными чертами.
?Я несчастна, Люци. Любовь к тебе разрывает мою душу и разум надвое. Я понимаю умом что не стала тебе по - настоящему близкой и родной - и от этой мысли меня выворачивает в немыслимой боли. Я ухожу, Люци. Вернее - сбегаю в попытке сохранить свое сердце. Я понимаю - чем дальше, тем будет хуже.
? Если я все же ошибаюсь - позвони мне.
?Анна".
?
?Я еще на раз перечитал записку и ощутил огромное чувство благодарности к этой девушке. Она сама не знает - какую услугу она мне только что оказала - тем, что она меня бросила. Анна, я никогда не забуду твоего имени...
?Я, еще не веря своему счастью - что все обошлось без скандалов, потоков слез и упреков, встал и обошел дом.
?Анны нигде не было. Лишь в ванной, примыкавшей к спальне, была забыта косметичка - то ли второпях, то ли как предлог вернуться. Анна, мне действительно жаль, что я не взял себе труд тебя разглядеть. Ты очень красиво и достойно ушла - и при этом оставила косметичку. Чтобы был предлог вернуться еще хоть раз - или дать предлог мне - позвонить тебе. Вот только я не позвоню - я, Анна, спешу к девушке, которую люблю, и мое сердце переполнено долго копившейся, настоянной тысячелетиями нежностью.
?Я подошел к телефону, заказал билеты и пошел в ванную. Я волновался так, что несколько раз поранился, сбривая отросшую за ночь щетину. После чего я подошел к компьютеру, наставил у входа к доступу администрирования вирусов, достал листок с ручкой и принялся писать Богу записку.
?
?"Пароль, который ты у меня спрашивал - я сейчас и не вспомню, однако это не составит для тебя проблемы. Помнишь письмо, которое я написал тебе напоследок? Начинается со слов "Боже, ты подлец"? В нем - ровно шестьсот шестьдесят шесть знаков, переведешь их в двоичный код, и начинай вводить задом наперед - вот и весь пароль.
?
?На мгновение я пакостно улыбнулся - работа долгая. И скорее всего - Бог не отдаст это письмо своим программистам, нечего их во грех вводить. В этом письме я подробно и очень убедительно расписал Богу его подлость. Так что - придется ему самому корпеть над паролем. А там еще и вирусы.
?Я не доверял Богу совершенно - это раз. А во вторых - не подставляйся, и тебя никто не подставит, верно?
?Ну а если я не прав - пароль Он заслужил.
?После этого я выключил компьютер, положил записку во вновь присланную Библию и бросил ее в камин. Усложнять задачу - так по максимуму, верно? Умеешь читать пепел, Боже?
?А потом я поехал в аэропорт.
?Я еду к Рахили.
?Эта мысль казалась совершенно фантастичной, я улыбался как последний идиот, вспоминая ее спящее лицо и бледно - золотые пряди, падающие с кровати на пол. Пересаживаясь с самолета на самолет, я практически не видел ничего вокруг. Я строил планы. Да, я утеряю власть над землей - но у меня останутся все мои капиталы - я очень богат, и я смогу ей ни в чем не отказывать. Я осыплю ее дождем из бриллиантов и лепестков роз. Я буду ее баловать и нежить. Да, земная жизнь коротка, но каждый день будет для нас с Рахилью наполнен нежностью и любовью.
?И это - это стоит всего.
?Бессмертия.
?Небес.
?И власти над всей землей.
?Я летел к Рахили и злился - ну отчего, отчего Бог ранее не додумался до этого? Его раздражало наше противостояние и отсутствие доступа к управлению землей? Так вот он, выход! Предложи он мне Рахиль раньше - и я с радостью отдал бы ему все пароли, и забыл бы про нашу вражду.
?Все - прах пред именем Рахили.
?С бешено бьющимся сердцем я вышел из такси и оказался около аккуратного домика с белым штакетником, слегка помедлил, давя непонятную робость и все же зашагал - навстречу любимой.
?Я очарую ее - снова. Она не может меня не полюбить, уговаривал я сам себя. Я ведь, черт возьми, Ангел Света, и то что ни на небе ни на земле никого нет красивей и мудрей меня - это аксиома.
?Пара десятков шагов от калитки до двери дома оказались непосильной ношей. Я робел, словно первоклассник, меня бросало то в жар, то в холод.
?"В меня можно влюбиться!" - шептал я сам себе. Почему - то это меня не убеждало.
?Около двери я помедлил.
?В доме громко звучала музыка, слышался гомон. Похоже - я попал на какую - то вечеринку. Отлично. Так гораздо проще.
?И я решительно толкнул дверь. Музыка резко ударила по ушам, я вошел и осмотрелся. Большой холл первого этажа был заполнен какими - то людьми, они пили, смеялись, и разговаривали, пытаясь перекричать музыку. Мое появление никто не заметил. Я двинулся вдоль стены, высматривая Рахиль. Она должна быть где - то здесь.
?- Привет! Ты кто? - оценивающе посмотрела на меня какая - то девчонка в шортиках.
?- Люци, - исчерпывающе ответил я.
?- Я Света. Пиво будешь?
?Я покачал головой и двинулся дальше. Ангелы пива не пьют.
?Меня кто-то схватил за руку, я резко обернулся и снова наткнулся на Свету.
?- Пойдем потанцуем? - предложила она.
?- Потанцуем? - поднял я бровь. И чуть не рассмеялся - представил себя выплясывающим коленца.
?- Потанцуем, - подтвердила она и кивнула куда - то в сторону.
?Я машинально кинул туда взгляд - и замер.
?Я увидел Рахиль. Она безумно красиво, словно эльф на утреннем цветке, танцевала среди толпы. Легко закручивалась в стремительной спирали фуэте, и ее распущенные волосы взлетали следом за ее движением - словно в невесомости. Она купалась в музыке - холодном клубном трансе, словно сотканном из звука рассыпанных серебряных монеток. Если бы я ее не любил - я бы влюбился в нее сейчас.
?" Shadows walking in the crowd, we are lost and found, but love is gonna save us..." - пел устало - равнодушный женский голос.
?Да, Рахиль...
?Любовь к тебе хранила меня все это время...
?Спасала...
?Сохраняла...
?И я больше не хочу потерь.
?- На Аньку засмотрелся? - ревниво спросила Света.
?- Что? - я очнулся и посмотрел на нее.
?- На Аньку, говорю, засмотрелся? - снова недовольно повторила она.
?- Что за Анька? - не понял я.
?- Ну, Анька-балерина, с длинными волосами.
?Я всмотрелся в Рахиль, отметил ее действительно балетные, отточенные движения и медленно кивнул, не отрывая от нее взгляда:
?- Да. На Анну.
?
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:35, 19 марта, 2005
ЧАСТЬ? 4
Света фыркнула и ушла.
  А я стоял, смотрел на Анну - Рахиль и улыбался как дурак.
  Сейчас подойти - или выждать. Выждать - чего?
  И я уже почти двинулся к ней, когда она вдруг резко остановилась, вышла из круга и пошла вглубь холла. Отлично! Сейчас я подойду, заговорю, представлюсь - а там все само собой и образуется.
  Анна скользнула к дивану в углу, на котором сидел какой-то рыхлый, лохматый парень в роговых очках, что - то сказала и нежно улыбнулась ему.
  Тот кратко ответил, слегка отодвигаясь.
  На мгновение меня охватила ярость.
  Это мне ты должна так улыбаться! - в бешенстве подумал я, прежде чем взял себя в руки. Что со мной? Я ревнив, как все итальянцы вместе взятые. Наверно, это пройдет - когда я буду уверен что Анна - моя.
  И я довольно бесцеремонно присел на диван и сказал:
  - Привет, я Люци.
  Анна бросила на меня взгляд и равнодушно представилась.
  -Я Игорь, - подал голос парень.
  "Можно подумать я тебя спрашивал об этом", - злобно подумал я. Я не мог простить ему улыбки Анны.
  - Ты танцевала очень красиво, я за тобой наблюдал.
  Анна поманила меня пальчиком и холодно сказала:
  - Ты Игоря около меня видишь?
  - Ну? - я был несколько сбит с толку.
  - Так вот, он - мой парень, - совершенно ледяным тоном закончила она.
  - Ясно.
   Не так я представлял себе эту встречу. Не так. То что у не? есть парень - не смертельно. Было бы страннее, если бы его не было - Анна очень красива. И ее реакция на комплимент - всего лишь доказывает, что ей слишком много их говорили. Что она устала от обожателей. И что она хочет быть верна своему так называемому парню.
  Я холодно поймал взглядом глаза Игоря. В них немедленно отразился какой - то ужас. Видимо, уловил мою смертельную ненависть. Вообще - то к ней примешивалась большая доля зависти - но ему об этом знать не обязательно.
  "Исчезни", - мысленно процедил я. И возможно, тогда я смогу не вспоминать о том, как улыбалась Анна тебе минуту назад.
  - Я сейчас, - невнятно пробормотал он и торопливо соскочил с дивана.
  - Я с тобой! - вскрикнула моя любимая, но Игорь помотал головой и пошел к выходу.
  - Поговори со мной, - попросил я. - Я не буду больше тебе делать комплиментов.
  Она насмешливо приподняла бровь, и я затаил дыхание - это она от меня, тогда, научилась этому жесту.
  - У меня есть девушка, и я ее обожаю, - уверил я ее для закрепления успеха. - Просто поговорим - можно?
  - Так почему бы тебе не поговорить со своей девушкой? - бросая взгляд на дверь, за которой скрылся Игорь, предложила она.
  - Анна, мне одиноко, - печально произнес я. - Очень. Просто посиди со мной.
  Я словно ставил сцену. Выверял каждое слово, режиссировал каждый жест. Я не мог позволить себе - не завоевать ее снова. А печальный и красивый парень, ищущий беседы - практически беспроигрышный вариант.
  Анна с тоской снова посмотрела на дверь и с досадой воскликнула:
  - А уж мне - то как одиноко! Но я ведь не плачусь об этом малознакомым людям!
  - Ты? Одинока? - поднял я бровь. - А как же эээ... друг?
  - Что ты понимаешь? - мгновенно ощетинилась она.
  - Дай руку, - спокойно протянул я к ней ладонь.
  - Зачем?
  - Дай!
  Она помедлила и наконец вложила узкую изящную кисть в мою лапищу. Я накрыл сверху ее ладошку - своей, и принялся сканировать ее тело и душу.
  Через минуту я знал о ней все.
  В детстве она боялась темноты - до ужаса, до дрожи, и хотела стать учительницей. Я знал, что она была некрасивым ребенком и ей пришлось пройти долгий путь до уверенной в себе и ослепительной девушки. Узнал, что было всего два романа - в первый раз бросили ее, второй - она. Испугалась, дурочка, что ее снова бросят - и упредила удар. С Игорем - что-то непонятное. Я пропустил это и пошел далее. Один аборт год назад - меня неприятно это кольнуло. Очень неприятно.
  - Ну? - требовательно спросила Анна.
  - У тебя шрамик на бедре и детство ты провела у бабушки, - сказал я. - Верно?
  - Верно, - слегка улыбнулась она. - Ты чего, экстрасенс?
  - А это что за зверь? - улыбнулся я в ответ, ободренный ее улыбкой.
  "... we are lost and found..." - напомнил серебристый девичий голос.
  "Я помню, - подтвердил я, - я нашел, и больше не потеряю".
  - Я пойду, - она словно очнулась и попыталась выдернуть свою руку.
  - Секунду, - удержал я ее и мгновенно перекачал из ее души нераспознанный файл с Игорем.
  - Я пойду, - она выдернула руку и ушла. Влилась в толпу танцующих, растворилась в музыке - такой холодной и такой пронзительной.
  Я смотрел на нее, считывал файл и думал.
  Игорь безусловно для нее не пара. Кто он - и кто она. Она - балерина, красавица и умница. Из хорошей семьи. Игорь - менеджер в заштатном магазине электротоваров. Да и дело не в этом кто он и кто она. Дело в том, что Игорь ее не любил. Мне было странно осознавать этот факт - ту, что обожает много тысячелетий Люцифер, Ангел Света - не произвела особого впечатления на менеджера Игоря.
  Хотя нет...
  Он ее любил...
  Первые полгода.
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 09:57, 20 марта, 2005
Цитата: УЗОН от 13:29, 19 марта, 2005
Я сейчас прочел историю про Андрея Дьямеченко.
Вроде взрослый и суровый мужик, а чуть не заплакал. Наверное я, все же, сентиментальный человек...

-Мне кажется,что в нашем сумашедшем ритме бешенной жизни,слезыне так и плохо..... :)
Я тоже плакала.....
Здесь страничка "негативных" историй. Кто то прочел пару и не стал читать и 1000раз прав. Кто то скажет,что негатива в жизни итак хватает и тоже прав! Кто то скажет,что это не отражает правду жизни -и он тоже прав-его жизни не отражает.
Много мнений... пусть они будут...они имеют право на жизнь...
Но если хоть один человек читает и если хоть один задумается ....хотя бы подумает о том,КАК растут дети без родителей... значит все не зря....хотя задуматься мало... ведь не сложно .... нет,об этом не буду.... к этому должен каждый сам "придти"....
продолжение следует :)
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:01, 21 марта, 2005
ЧАСТЬ?5

А потом он пресытился ей и полюбил другую. К красоте Анны тоже можно привыкнуть и перестать ее замечать, как оказалось. Вот только моя Рахиль - Анна не захотела его отпустить. И он вернулся - для того чтобы с того момента превратить ее жизнь в ад. Она мирилась с его изменами. Она мирилась с его равнодушием. Мирилась с невнимательностью. И сделала аборт, понимая что одной малыша, у которого никогда не будет отца - ей не воспитать.
  Отчего все так?
  Этого я не понимал совершенно. Возможно - все дело в том, что она на этот раз родилась в России? Загадочная русская душа и все такое? Другого объяснения я не находил.
  Подумав, я бросил последний взгляд на любимую и вышел из дома - поговорить с Игорем. Дам ему денег - пусть валит куда хочет, лишь бы она его больше никогда не увидела.
  Он стоял и курил на крыльце.
  - Что у тебя с Рахилью? - отрывисто спросил я.
  - С кем? - не понял он.
  - С Анной, - поправился я, досадуя на оплошность.
  - Ничего, - пожал он плечами.
  - Как ничего? - поднял я бровь. - Ведь она сказала что ты ее бойфренд.
  - Послушай, а тебе какое дело? - очень вежливым тоном осведомился Игорь. - Она тебе нравится, так? Дерзай.
  Он выкинул сигарету и прошел мимо меня в дом.
  - Постой! - велел я, хватая его за руку.
  - Чего тебе? - выдернул он ее у меня - тем же самым жестом, как и Рахиль - Анна до этого. Дверь за ним схлопнула.
  А я стоял на крыльце, смотрел в ночное небо и чувствовал сырое дыхание ветра.
  Я чувствовал облегчение - и обиду. Я просканировал Игоря - он не собирался становиться на моем пути. Он считал мою Анну обузой, непонятно за какие грехи навешанной на него. Слишком слабый, он не мог противиться ее яростному желанию быть вместе. Он покорился, но в глубине души у него цвела надежда - а не соблазнит ли кто Анну, освободив его таким образом от нее. А она, вопреки всем его мечтам, даже и не смотрела на других парней.
  Он не был плохим парнем, этот Игорь. Он просто не любил Анну. Тяготился ей. Почти ненавидел, с тоской ожидая освобождения от ее навязчивой любви.
  Я словил на свою щеку первую дождевую каплю и вернулся в дом. Анна все так и кружилась в танце.
  Я нашел или потерял?
  Ха! Конечно нашел. Клин выбивают клином. Я нашел взглядом Игоря - на том же диванчике - и направился к нему.
  - Мне нравится Анна, - сообщил я ему. И уселся рядом, ожидая его реакции. Если он сейчас врежет мне, скажет мне непечатное - он будет жить долго и наверно счастливо.
  - Дерзай, - пожал он плечами и оценивающе посмотрел на меня. Потом широко, от души улыбнулся и снова кивнул: - Дерзай.
  - Но она тебя вроде любит? - осторожно поинтересовался я.
  Он пожал плечами.
  - Ты ей не подходишь, - жестко сказал я. - Ты никогда не боялся, что она очнется - и бросит тебя?
  - Я предпочитаю об этом не думать, - сухо ответил он. - И вообще, у нас в последнее время большие проблемы.
  - Большие, - кивнул я, не отрывая от него взгляда.
  Ее горе из-за твоих измен. Ее боль из-за твоего равнодушия. Ее втоптанные в прах надежды. Ее морщинки у глаз, которые появились за те годы, что она ждала, пока ты повзрослеешь. Ты ни разу не подарил ей цветка - но вот ее слезами можно оросить Сахару. И тот нерожденный ребенок. Маленькая светловолосая девочка с серыми, как у тебя глазами. Анне уже почти тридцать - сколько еще она бы промучилась с тобой?
  Я помогу тебе, Анна.
  Я избавлю тебя от такой жизни.
  Потом я коснулся его руки своей, и, глядя на танцующую, сказочно прекрасную в движении Анну, не колеблясь более внес эррор в код Игоря. Я почувствовал, как в его мозгу тут же лопнул маленький, но важный сосудик, и он обмяк.
  Король умер.
  Да здравствует король.
  Я запоздало укорил себя - ну зачем надо было делать это тут? Нет чтобы где - нибудь в другом месте, не на ее глазах. Но слишком уж он меня взбесил этот менеджер, причинивший столько горя моей любимой.
  И тут Анна в добром десятке метров от нас - замерла.
  Словно что - то почуяла.
  Медленно обернулась, посмотрела на меня, на Игоря и торопливо пошла к нам.
  - Что с ним? - тревожно спросила она.
  - Да вот сидел, разговаривали, а потом он вроде как уснул, - развел я руками. - Перепил наверно.
  Она, не слушая меня, торопливо схватил его за руку
  - Игорь, - тихонько позвала она. - Игорь!
  - Да что ты так переживаешь, - поморщился я.
  - Игорь, - тревога в ее голосе усилилась, она рванула ворот его рубашки и припала щекой к его бледной безволосой груди.
  - Игорь! - неверяще закричала она, видимо, не уловив стука сердца.
  - Игорь! - она трясла его, словно надеясь что от этого что - то сдвинется в его теле и он снова откроет глаза.
  - Игорь!!!
  Вокруг мгновенно собрался народ.
  - Скорую надо вызвать, - неуверенно предложил кто - то, перекрывая серебристый голос певицы.
  - Так Шурик врач! - воскликнул кто - то, - где он?
  - Шурик! - закричали все разом.
  - Игорь, - непонимающе шептала Анна, сидя около него на корточках и гладя его по голове. - Все будет хорошо, все...
  И слезы ее текли по неподвижному лицу.
  Я поморщился. Я был готов к тому что его смерть не понравится Анне. Это проходит. Гораздо неприятнее было смотреть как Анна, не стесняясь никого с щемящей нежностью целует застывшее лицо Игоря - легкими, как движения крыльев бабочки, поцелуями.
  - Анна, я с тобой, - напомнил я ей.
  Она, глядя на меня безумными глазами, раздельно сказала:
  - Пошел к черту. Мне нужен только он.
  - Он мертв! - закричал я.
  - Мертв? - непонимающе посмотрела она на меня.
  Тут сквозь толпу протиснулся худой парень, приоткрыл Игорю веко, послушал пульс и вскинул на людей тревожные глаза:
  - Ребята, Игорь умер...
  Наступившую на мгновение тишину прервал отчаянный крик Анны.
  - Нет! - рыдала она. - Нет, Игорь!!!
  Люди, пряча глаза, отходили от нее.
  Я вышел из дома. Я не мог слышать рыдания Анны, которые что - то рвали в моей душе. Что - то они мне напоминали.
  "Это пройдет", - уговаривал я сам себя.
  Я сел на крыльцо, заткнул уши и посмотрел на ночное небо.
  "Ты меня обманул, Люци", - сложились в надпись звезды.
  - Ты тоже, - ровно ответил я.
  "- Я отдал тебе Рахиль", - опровергнул Господь мои слова.
  - Ты отдал мне Анну. А я отдал тебе пароль, - пожал я плечами. - Ты же не просил пароли от всех тринадцати последовательных входов.
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 06:58, 22 марта, 2005
ЧАСТЬ?ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ

Бог помолчал, потом с виноватыми нотками в голосе - неслыханное дело - сказал:
  "- Я не знал, что так получится".
  - В следующий раз, едва она родится - скажи мне, - устало попросил я. - И я отдам тебе оставшиеся пароли.
  "- Договорились".
  - Я уже смертен? - внезапно спросил я.
  " - Нет, - с сожалением отозвался Господь в моей душе, - сделка не состоялась".
  И тут я наконец вспомнил, где я слышал такие же как у Анны рыдания. Много веков назад один глупый ангел так же рыдал, бродя по пеплу Гоморры. Так же его сердце разрывалось от горя и жизнь казалась конченной. Я тогда, признаться, очень не хотел жить - но что сделается бессмертному? Вода выталкивала меня, огонь лишь опалял кожу.
   "... but love is gonna save us..." - напомнила девушка с серебряным и равнодушным голосом, окуная меня в свою музыку, словно в холодный горный поток. Он накрыл меня с головой, заковывая льдом сердце, анестезируя мою душу. Я вынырнул из него, жадно хватая воздух.
  "... but love is gonna save us..." - повторила девушка.
  Я закрыл глаза.
  Хорошо, Анна.
  Я тебя люблю.
  Я не обреку тебя на те же самые мучения, через которые прошел я. Кто же знал, что этот Игорь стал для тебя единственной настоящей любовью в твоей теперешней жизни, и что ты не захочешь меня - ни под каким соусом, так же как и других? Кто ж знал, что его смерть разобьет тебе сердце?
  В прошлый раз я отнял у тебя жизнь, Рахиль. Теперь, похоже - тоже.
  Я посмотрел на часы.
  Прошло четыре минуты. Необратимых изменений в мозге еще не произошло.
  Я неторопясь вытащил сотовый, набрал номер на другой стороне планеты и сказал:
  - Анна? Привет, это Люци. Ты забыла у меня косметичку... Завтра я приду к тебе с ней, ладно?
  - Я тебя жду. Всегда жду, - просто ответила она.
  Я помолчал и наконец спросил.
  - Ты правда любишь меня?
  - Больше жизни, - медленно поклялась она.
  - Тогда жди меня завтра, Анна! Я обязательно приду!
  Я захлопнул крышку сотового, еще раз кинул взгляд на циферблат часов и неохотно поднялся со ступенек крыльца.
  Я не позволил себе смотреть на Анну - эту. Предельно четко, с пронзительной ясностью я понял, в чем была подлянка Бога. Да, это Рахиль, моя родная и любимая девочка. Только она уже прожила двадцать восемь лет - и годы мяли ее душу, словно глину в руках гончара. И время-гончар - не тот, что века назад, от моей Рахили не осталось и следа. Я аккуратно обошел ее, чувствуя какое - то презрение и злость - за то, что я ее так любил, а она меня предала.
  Не узнала...
  Не полюбила...
  Я слегка взлохматил волосы Игорю, снова переписывая его код и восстанавливая поврежденный сосуд. Как только я уловил его вздох, я развернулся и не оглядываясь пошел прочь. Я шел, понимая что больше я сюда не вернусь. Шел, с какой - то безумной надеждой - что она догонит меня, не эта чужая Анна, а моя Рахиль, обнимет и никуда не отпустит. Шел, и серебристый голос пел мне вслед:
  "...we are lost
   and found
  but love is gonna save us..."
   
  Дождь разошелся вовсю, я шел и капли струились по моему лицу.
  - Господи, что мне теперь делать, - неумело стирая их, шептал я. Остановился - и все же оглянулся.
  Анна, стоя на крыльце - обнимала Игоря, припадала к его плечу, впечатываясь в его тело - словно боясь, что он может исчезнуть. Она обнимала его - словно самое драгоценное в жизни.
  Что ж, наверно так и есть.
  Я повернулся и пошел, иногда поглядывая ввысь.
  "Бойтесь сбывшихся желаний", - сияла выложенная из звезд надпись на небе.
   
   
   
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 22:39, 30 марта, 2005
Они жили вдвоем: семидесятилетний Степан и собака по имени Лорд.
  "Немного хлеба, припрятанного от мышей; немного огня, укрытого от дождя - что еще нужно?" - говорил сгорбленный Степан и, подмигивая Лорду, выходил на крыльцо, где шел мелкий дождик. Лорд дождя не боялся, а как деревенский житель, радовался ему во время засухи и огорчался, если заливало...
  В молодости Степан был красив и статен - многие девушки смотрели на него, примеряя его "к себе", когда вернулся он с фронта - грудь в медалях, гимнастерка в пыли, небрит, устал, а в глазах суровые искорки.
  Долго искал Степан свою настоящую любовь. Даже когда было ему "далеко за пятьдесят" отдыхающие городские барышни - в белых платьях, в кружевных шляпках - засматривались на него. Одна из них (она и посоветовала назвать щенка дворняжки Лордом) даже звала к себе в город, в большую квартиру. "Устроим тебя на работу, - говорила она, - там все по-другому. Ты же ничего в жизни не видел!"
  Степан только посмотрел на нее строго и не поехал. Привык стоять он на своих ногах и не мог представить, что кто-то будет о нем заботиться, а, следовательно, и упрекать потом своей заботой. Да и Лорда-дворнягу, тогда еще молодого, прыткого, глупого, в городскую квартиру не повезешь.
  Так и остались они вдвоем. Были деньги - варили сами борщ с косточкой. Не было денег - покупали хлеб. Соседок, которые время от времени приносили то тарелку блинов, то кусок пирога, Степан отвадил быстро.
  Не мог он быть у кого-то в долгу.
  Принесет соседка свое угощение - поговорит, про дела спросит, потом, опять же, тарелку ей нужно отдавать, да не пустую, а с чем-нибудь - как принято в селе. Летом еще ничего - когда сливы есть или вишни, а зимой чем отдавать? Семечками?
  Не любил Степан таких подношений. Мог, конечно, отработать по мелочи - забор починить, крышу подправить - но, лучше, если придут и попросят - тогда он все сделает как надо.
  Лорд, чувствуя недовольство хозяина, облаивал всех соседок, как мог, чтобы не ходили со своими угощениями. Так и перестали они навязываться.
  А одна все приходила, и все набивалась в помощницы, все спрашивала: "Тебе постирать, прополоть?" Степан даже и подружился с ней немного. Но однажды вырвалось у нее (может искренне, а может, с каким-то своим женским умыслом): "Кто же тебе бедному постирает?"
  Не любил Степан, когда его жалели, и бежала она потом по селу и плакала, когда он ответил ей теми словами, которые у него долго на языке вертелись. Лорд сначала ее и пожалел, а потом согласился - нечего их жалеть!
  Раз в год приезжал из города племянник с женой и детьми - Сашей и Олечкой. Степан родственников принимал сухо, по-деловому, без любезностей - на городские сладости не смотрел, подарков не принимал, детей за беспокойство журил, но, нет-нет, да и смастерит им что-нибудь такое, чего они в своем городе и не видели.
  Дети его любили, несмотря на суровость и неумение играть. Лорда они веселили, как могли, даже в пасть к нему лазили - зубы смотреть. Мамаша их стала кричать - укусит, заразит - Степан быстро ей рот заткнул: "Не нравится - езжай к себе".
  Когда умер Степан, родственники из города приехали - похоронили как нужно, девять дней справили. Девять дней Лорд лежал возле будки и выл - все ждал, что хозяин его с собой заберет. Но всем, видно, не до него было.
  А когда уезжали родственники, дети стали просить: "Возьмем с собой, мы его кормить будем, мы с ним гулять будем..." Лорда, конечно, никто и не спрашивал. Но он подумал и, как бы, согласился - не дергался, не спорил - молча запрыгнул на заднее сиденье машины, только долго-долго смотрел на старый тенистый дом, который скоро заслонили деревья. Тогда он высунул голову из окна и стал лаять - просто от грусти, от одиночества, от отчаяния.
  А машина ехала все быстрее, и Саша с Олечкой держали его, чтобы не выпрыгнул. Глупые дети - куда ему было выпрыгивать? К кому?
  В городской квартире было тесно. Хозяйка, казалось, целый день говорила "Только собаки нам и не хватало! Чем я думала, когда соглашалась! Ладно бы щенок..." Саша с Олечкой поначалу, пока были каникулы, выводили Лорда во двор часто, не давали бегать, держали возле себя.
  А когда пришел сентябрь, Лорду стало совсем тоскливо. Дети - в школе, взрослые - на работе. В комнатах оставаться нельзя - испортишь что-нибудь, испачкаешь.
  Сидел на балконе. Царапался в закрытую дверь.
  От скуки, от тоски, начал лаять на прохожих и подвывать.
  Соседи по вечерам заходили к хозяйке, рассказывали, как им трудно жить стало после того, как Лорд к ним переехал. А Саша с Олечкой по вечерам уроки учили - им некогда было с ним возиться.
  Племянник Степана как-то повез его в деревню. Думал к Степану на могилку зайти, да и собаку назад пристроить. Но Лорд побегал по селу дня три, посмотрел на забитые окна своего дома, и начал искать дорогу в город. Чего только не встречалось ему по пути. Кто-то кусок кинет, кто-то ногой пнет, кто-то сам от него бросится опрометью - что и говорить, страшно, когда к тебе подбегает грязный, больной, старый пес... Он уже и дням и ночам счет потерял, когда, наконец, достиг заветной двери на третьем этаже.
  Не для того, чтоб его пожалели, а просто, чтобы не лаять громко - заскулил под дверью.
  Потом долго лежал на балконе - отдыхал.
  Хозяйка в тот же вечер что-то сказала мужу.
  Лорд разговора не слышал, но почувствовал, что от него что-то хотят скрыть. И еще он точно знал, что Саша с Олечкой тоже об этом ничего не знают. Они и правда не знали.
  Племянник накинул ему на шею поводок (глупое приобретенье!), запустил на заднее сиденье машины и поехал за город...
  Привязанный к дереву Лорд недоуменно смотрел вслед Племяннику, который уходил к машине, не оглядываясь. Рядом с Лордом лежало печенье.
  На третий день он все еще ждал, что хозяин вернется. Думал даже - что-то с ним случилось. Печенье было сладким и от него еще больше хотелось пить. Веревка была крепкой, и Лорд не мог перегрызть ее своими старыми зубами.
  Потом Лорд закрыл глаза и стал мечтать о дожде - бывает же так, что вода льется прямо с неба! Но погода стояла сухая.
  Умирая от голода и жажды, Лорд думал о Степане и детях. Степан вспоминался ему сильным и красивым - в лучшие свои годы, когда гордо не захотел идти в "примаки" к городской красавице. А когда у Лорда не осталось сил даже для того, чтобы выть, он вспоминал Сашу и Олечку, и мысли о предательстве даже не мелькали в его седой голове.
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:39, 02 июня, 2005
 ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ПОМОГИ МНЕ...

Часть ?1

Тошнота снова подступила к горлу. Николай повернулся на спину, выпрямил ноги, но легче не стало. Сейчас начнется опять. Господи, чем же его рвет, если он не ел уже два дня - собственными внутренностями, что ли?! Спазм сжал горло, но он сумел сдержать себя. Не здесь: и так кислый запах его рвоты, казалось, насквозь пропитал стены погреба.
? - Женя...позови...
? Евгений, сидящий у противоположной стены, с тревогой взглянул на товарища. В свете тусклой лампочки желтое лицо Николая с провалившимися щеками, черными впадинами запавших глаз напоминало череп.
? Волоха и Саймон даже не пошевелились. Евгений поднялся, подошел к лестнице и встав на вторую ступеньку, ударил ладонью о почерневшую скользкую древесину квадратного люка.
? - Эй! Кто-нибудь! Мусса!
? Сверху не раздалось ни звука.
? - Мусса!
? Над его головой послышались шаги.
? Мусса или Али? Если Али, его уговорить не удастся. Ни за что. Еще та св**очь.
? Загремел запор, массивный люк откинулся вбок. В отверстии показалась голова Муссы. Он настороженно взглянул на Зимина, держа наизготовку "калашников" - как будто они, ослабшие и истощенные до крайней степени, могли что-нибудь сделать!
? - Ну што апят?
? Евгений кивком головы указал на лежащего.
? - Его сейчас тошнить будет. Выведи, а!
? - Апят этот? Ну бля!
? Охранник просунулся чуть дальше и заорал:
? - Эй ты! Вставай, черт тебя побери! В яма блевать будэш! Твою мать, грязный русский св**очь!
? Пак - так они называли между собой пакистанцев - говорил с сильным акцентом, и только ругательства выходили у него очень чисто. Он как-то сказал им, что русскому языку обучился у пленных советских солдат еще во время афганской войны.
? - Коля, давай поднимайся, - мягко проговорил Евгений, подхватывая под мышки лежащего и помогая ему встать на ноги.
? Николай Зданович оперся на руку товарища, выпрямился и, шатаясь, сделал неуверенный шаг к лестнице. Вяло перебирая руками и ногами, он с трудом выбрался наружу.
? Мусса ткнул стволом автомата в спину пленника. Зданович шагнул к открытой двери. Задержался на пороге, щуря воспаленные глаза.
? Какое яркое солнце! Как давно они не видели солнца! И это в стране, где практически не бывает зимы и холода!
? Николай судорожно глотнул воздух - чистый, свежий, восхитительный! Или ему это кажется - после погреба, провонявшего запахом мочи, рвоты и четырех давно не мытых тел!
? - Ну, пошел!
? Ствол "калашникова" больно ткнулся ему в плечо.
? Зданович моргнул несколько раз, стараясь прогнать из глаз наплывающую черноту, и медленно, осторожно, чтобы не упасть от головокружения и слабости, двинулся в дальний угол окруженного двухметровым забором двора, где, скрытая разлапистыми пальмами, была вырыта большая яма, в которую и справляли нужду по очереди все четверо пленников. Обычно из предосторожности их выводили только поздним вечером, когда было уже совсем темно, и очень часто они вынуждены были оправляться прямо в дальнем углу погреба. Правда, Мусса относился к ним немного лучше остальных, и иногда его можно было уговорить отступить от этого садистского "графика".
? Их привезли сюда в наглухо закрытом фургоне, и лишь по тому, что машину часто бросало на ухабах из стороны в сторону, можно было заключить, что они выехали из Лахора и двигались по бездорожью или по очень плохим дорогам, удаляясь от городов и больших населенных пунктов.
? В погреб, где их держали вот уже три недели, не проникало ни одного звука - ни машин, ни повозок, ни голосов людей. Как будто их вывезли на необитаемый остров. Или в пустыню. Но этого не могло быть: стоящая отдельно лачуга, наоборот, скорее бы привлекла внимание. Каждый раз после похищения иностранцев, пакистанские армейские подразделения и полиция начинали интенсивные поиски, которые, впрочем, мало когда приводили к освобождению заложников. Чаще всего удавалось найти лишь трупы, бывало, что и обезглавленные.
? По-видимому, их держат в какой-то Аллахом забытой деревушке, может быть где-то в горной местности, возможно в Вазиристане, на границе с Афганом: правительственные войска без крайней нужды туда старались не соваться. Ведь недаром же ходили слухи, что здесь скрывается сам Осама бен-Ладен.
? Временами до пленников доносился сверху женский голос. Вероятно, это была женщина, готовившая им пищу - если, конечно, считать пищей жидкую картофельную или рисовую похлебку, в которой лишь изредка обнаруживался маленький кусочек мяса. Иногда им давали полугнилые фрукты, в основном, яблоки, бананы или мелкий кислый виноград. Для Муссы, Али и того мальчишки женщина готовила куда лучше: об этом свидетельствовал запах жареной баранины, проникавший в погреб и вызывавший голодные спазмы в пустых желудках пленников. Мусса, пребывая в хорошем настроении, время от времени бросал им кости с остатками мяса.
? - Жри, русский сабака! - смеялся он, заглядывая через люк и громко рыгал при этом.
? Иногда вниз летели окурки и коробок с несколькими спичками. Зимин, сходивший с ума без курева, хватал "бычки" и тут же выкуривал их.
? - Ты бы хоть фильтр отрывал, - брезгливо говорил Волоха, но Евгений лишь бросал в ответ злой взгляд, продолжая жадно затягиваться.
? Николай склонился над ямой, через которую были переброшены две доски. Сейчас, сейчас его желудок выбросит скопившийся в нем яд. Где-то он читал, что с помощью рвоты организм избавляется от токсичных веществ. Но почему тогда после этого ему не становилось легче?
? Только бы не закружилась голова, только бы не свалиться в эту зловонную, наполовину наполненную нечистотами яму. Сейчас...
? - Ну? - нетерпеливо бросил за его спиной пак.
? В следующую миг послышался негромкий звук, потом еще - словно несколько кокосов один за другим упало на землю по эту сторону забора. Только эти "кокосы" почему-то шипели, изрыгая клубы густого белого дыма, быстро заволакивавшего двор.
? Раздался треск пулеметной очереди. Мусса инстинктивно присел, развернулся, рванул затвор автомата. Но стрелять не стал.
? Через стену карабкались вооруженные люди в пятнистом камуфляже пакистанского спецназа.
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Охотник от 18:26, 07 июня, 2005
Ура! Продолжение!
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:35, 16 июня, 2005
наверно вы однин и читаете:)
ЧАСТЬ?2
2.

   Весь ее уютный и привычно-спокойный мир разрушился в одну секунду.
   В ту самую, когда она увидела своего супруга входящим в гостиницу "Турист" с высокой стройной блондинкой.
   Было десять часов утра, и ее любимый Николай должен был сидеть в офисе своей фирмы за компьютером, отбивая очередное письмо потенциальным покупателям или скачивая из Интернета прайс-листы интересующих его компаний.
   Но он не сидел. Он шел, обняв блондинку, и перед тем, как они скрылись в фойе гостиницы, до Аллы донесся ее мелодичный смех. Им было весело.
   Алла зашла в телефонную будку, позвонила к себе на работу, и сказала, что плохо себя чувствует. Это была чистой правдой.
   - Простудилась, наверное, Аллочка? - послышался в трубке заботливый голос Валентины. - Мне показалось, ты вчера кашляла...
   - Простудилась.
   - Отлежись, отлежись, сейчас грипп ходит. Не дай Бог, осложнение даст. Я сама скажу шефу, когда он появится.
   Алла повесила трубку и пошла домой.
   Она легла на диван, укутала ноги пледом и уставилась в какую-то точку на потолке.
   Почему она захотела сегодня сойти на две остановки раньше и немного пройтись до работы пешком? Почему она решила, пользуясь отсутствием шефа, чуть-чуть посачковать и появиться в издательстве на час позже? Почему ей надо было повернуть голову в сторону этой проклятой гостиницы в тот самый момент, когда там появился ее муж с этой девицей?
   Пусть бы все оставалось, как было. Пусть бы она не знала...
   Еще оставалась какая-то надежда, что когда он вернется домой, то объяснит все сам: мол, их с сотрудницей послали забрать прибывших на переговоры партнеров, остановившихся в "Туристе". Они их забрали и через десять минут пустились в обратный путь. Правда, это не объясняло, зачем понадобилось обнимать эту самую сотрудницу, но все-таки...
   Николай ни словом не обмолвился о партнерах. И о "Туристе". И о блондинке.
   Он появился, как всегда без десяти шесть, поцеловал ее в щеку и принялся переодеваться. Она уловила запах чужих духов. Она и раньше чувствовала его, но внушала себе, что это духи его сотрудниц - не любовниц.
   - Ну, как там, на работе? - ровным голосом спросила она.
   - Нормально. А у тебя?
   И у меня нормально, подумала она. На работе у меня всегда нормально. Скучно, но надежно. Попасть под сокращение ей не грозило, наоборот, штат издательства за последний год даже увеличился. Зарплата не то, чтобы очень, но стабильная. "Арт-плюс" нашел свою нишу на книжном рынке, и даже мог позволить себе время от времени в целях саморекламы выпускать сборники местных поэтов. Разумеется, себе в убыток: кто же сейчас читает стихи? Николай все это прекрасно знает, зачем спрашивает? Ритуал такой - как и поцелуй в щеку.
   Лучше бы он спросил о жизни. Как, мол, жизнь, Аллочка, и она бы ответила: отвратительно, Коля! Хуже не бывает! С сегодняшнего утра, с десяти часов. Он бы спросил тогда: почему плохо и почему именно с десяти, и она бы...
   Господи, только бы не задрожал голос, только бы не заблестели подозрительно глаза!
   - Я видела тебя сегодня утром с какой-то блондинкой.
   Голос не задрожал, глаза не заблестели. Молодец, Алка!
   - Э... понимаешь, это...
   - Я знаю, кто это.
   Румянец медленно сошел с лица Николая, оставив лишь несколько розовых пятен на щеках и гладко выбритом подбородке. Алла вдруг заметила внушительные залысины своего мужа, поредевшие волосы, морщины, прорезавшие лоб, как линии нотного стана. Почему она не видела всего этого раньше?
   Она села в кресло, он медленно опустился на диван, продолжая совать ногу в штанину спортивных брюк, но почему-то никак не мог попасть.
   - Да не переживай ты так! - уже почти весело воскликнула она. Если бы кто знал, с каким усилием далась ей эта деланная веселость! - Дело житейское, верно? Любил, разлюбил...
   Он, наконец, овладел собой. И попал ногой куда нужно. И бледность его чуть-чуть прошла. Он взглянул ей в глаза и твердо сказал:
   - Да, я полюбил другую женщину. Не хотел делать тебе больно, скрывал. Но ты сама это ускорила. Прости...
   - Прощаю, - спокойно сказала она. То есть внешне спокойно. - Уходи.
   Все. Она перешла на другой берег. Или он. Какая разница - кто? Важно, что она на этом - он на том. Или наоборот. Важно, что теперь они на разных. И мост взорван, а переплыть невозможно. Она не умеет плавать. Да и не захочет учиться. Он на том берегу с блондинкой. Она на этом - одна. Там счастье, здесь...
   "Мне ничего не надо, - сказал он. - Возьму только свою одежду, да кое-что по мелочи. Да, и если позволишь, ноутбук. Мне будет нужно для работы". Ноутбук "Делл" он подарил ей два года назад, на ее тридцатидвухлетие, но пользовался им больше, чем Алла, так что получалось, что этот подарок он сделал скорее себе самому. "Забирай", - равнодушно сказала она. Все равно она лишь раскладывала на нем "косынку" - вечерами, когда оказывалось, что говорить им, в общем-то, не о чем.
   Ей тоже было ничего не надо, но так уж получилось, что квартира принадлежала прежде ее родителям, и была переписана на ее имя, а "девятку" ей подарил на окончание института отец, как раз вернувшийся из трехлетней командировки в Алжир.
   Лишь когда за ним захлопнулась дверь, и оглушительно, как выстрел, щелкнул замок, она уткнулась лицом в подушку и горько, безутешно заплакала.
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:36, 16 июня, 2005
3.

   Дымовая завеса заволокла весь двор, словно внезапно обрушившаяся снежная лавина. Из растрепанных "сугробов" дыма неясно проглядывал силуэт дома. Грохнул взрыв, послышался истошный крик: Николай вспомнил, что у одного из охранников был гранатомет.
   Спецназовцы открыли бешеную пальбу, несколько пуль с глухим чмокающим звуком впились в пальму, возле которой застыл Николай. Зазвенело стекло, из темного проема одного из окон вырвалось пламя. В доме завизжала женщина, и вдруг этот визг оборвался на самой высокой, пронзительной ноте.
   Мусса, похоже, оправился от неожиданности, и что-то пытался напряженно сообразить.
   - Туда! Быстро! - он ткнул стволом автомата в сторону двери в заборе, едва видневшейся из-за дыма. - И толка раскрой своя глотка! Пристрелу, сабака!
   Зданович споткнулся, но сумел удержать равновесие и сделал шаг вперед, однако тут же получил сильный удар в спину.
   - Я сказал быстро!
   Николай побежал, одним прыжком Мусса опередил его, рванул вбок тяжелый металлический засов и потянул за собой Здановича. В следующее мгновение тот оказался на деревенской улице - впервые с того момента, как их привезли сюда.
   Да, это была деревня - с маленькими косыми домишками, сложенными, по-видимому, из самана, криворогими буйволами, пылящими вдоль заборов, с чумазыми смуглыми мальчишками, бегущими на звук выстрелов.
   Мусса крепко ухватил Здановича за локоть, и потащил его вперед. Отвыкший от физической нагрузки и ослабленный никудышным питанием, Николай почти сразу стал задыхаться. Минуту или две в нем еще теплилась надежда, что за его спиной раздадутся крики обнаруживших их спецназовцев, и опасался лишь того, что солдаты начнут беспорядочно стрелять им вслед. Но, похоже, их никто не заметил.
   Мусса обернулся на ходу и, убедившись, что их никто не преследует, немного успокоился и перешел на быстрый шаг.
   Кое-где из-за невысоких покосившихся заборов беглецов провожали взглядами деревенские жители. В их глазах, похоже, не было страха - только мрачная настороженность, как у собаки, привыкшей получать побои, но готовой при любой возможности цапнуть обидчика.
   Перехватив взгляд пленника, пак сказал:
   - Здэс другая власт, русский. Это не Исламабад, генерал Мушарраф здэс никто.
   Похоже, это действительно Вазиристан, подумал Николай. Здешние обитатели привыкли к постоянным военным операциям, привыкли к тому, что пакистанская армия приходит сюда, проводит очередную акцию, докладывает наверх о стольких-то уничтоженных моджахедах и террористах, просочившихся из Афганистана - и уходит вновь. А здесь все остается по-прежнему.
   Значит, ожидать, что кто-то из них сообщит властям о пленнике, которого Мусса сумел умыкнуть из-под носа спецназовцев, бесполезно.
4.

   Высокий и нескладный, весь какой-то неухоженный и взъерошенный, он разговаривал у выхода с Кошелевым, главным редактором издательства "Арт-плюс".
   За минуту до этого она столкнулась с ним, проходя по коридору.
   "Очередной поэт" - подумала Алла и поймала себя на мысли, что этот тип напоминает ей циркуль. Если бывают небритые циркули.
   Сообщение в газете о том, что издательство "Арт-плюс" планирует выпустить еще один сборник местных авторов, опять вызвало шквал писем и заказных бандеролей с произведениями непризнанных гениев. Многие пытались встретиться с редактором лично, однако тот благоразумно возложил задачу приема авторов на своего зама. Но очевидно в этот раз Кошелеву не повезло.
   - Ну ладно, ладно, оставьте, - досадливо проговорил он, выразительно взглянув на часы, и незнакомец, неловко сунув ему папку с торчащими оттуда листами бумаги, испарился, словно его и не было.
   Редактор, очевидно, собравшийся куда-то уходить, вертел папку в руках и с тоской поглядывал на дверь своего кабинета. Ясное дело, возвращаться - плохая примета. В издательстве о суеверии Петра Александровича Кошелева ходили легенды. Рассказывали, что однажды перед его машиной пробежала черная кошка, он развернулся, объехал вкруговую целый квартал и, застряв в пробке на добрый час, подъехал к издательству с противоположной стороны.
   Она повернулась, чтобы идти к себе.
   - Аллочка, подождите!
   - Да, Петр Александрович?
   - Возьмите, - он подошел и протянул ей папку. - Отдадите заму, когда он появится.
   - Хорошо, Петр Александрович.
   В своем кабинете она села за компьютер, открыла нужный файл и уже собралась работать, как вдруг, сама не зная почему, потянулась к папке взъерошенного гения.
   Открыла ее, вытащила первый попавшийся лист с машинописным текстом.
   В зоопарке живет, пожилой бегемот,
   Много лет, много лет
   он здесь спит, ест и пьет...
   Дичь какая-то! - подумала она. Детский поэт, что ли? Но другое стихотворение, тоже выбранное наугад, заставило ее закусить губу.
   Одинокая ночь,
   одинокий рассвет
   Оборвавшийся сон,
   непонятный, как бред...
   Череда одиноких
   и скучных недель,
   Равнодушные лица
   спешащих людей...
   Черт, это он о себе? Или обо мне? С той поры, как Николай ушел к стройной блондинке, все ее ночи и рассветы стали одинокими, а потом пришли эти сны. Странные и непонятные, они обрывались под утро, и в них фигурировал какой-то мужчина, вовсе не похожий на ее аккуратного и пахнущего туалетной водой Николая - наоборот, он был с длАллыми неопрятными волосами, как поэт-символист начала прошлого века, и небритый, и какой-то неправильный, бесцеремонно рассматривающий ее ноги и грудь и как будто прикидывающий, как будет раздевать ее и как будет заниматься с нею любовью. Но странное дело: во сне она не злилась на него за эту грубость и неприкрытую чувственность, ей было даже приятно, что он не пудрил ей мозги фальшивыми любезностями и комплиментами, а давал ей ясно понять, что он хочет от нее, и она чувствовала себя женщиной куда больше, чем прежде. Но он - они с ним - так и не доходил до этого, потому что сон всегда обрывался.
   А потом повторялся опять.
   Теперь же ей показалось, что оставивший папку графоман очень напоминает того типа из ее снов. Получалось прямо как в "Кошмаре на улице вязов", только Фредди Крюгер, проникая в сновидения, хотел убить, а этот - любить.
   Она стала читать дальше, и чем больше читала, тем больше ей начинало казаться, что эта папка попала к ней не случайно...
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:19, 20 июня, 2005
Солдаты вытаскивали из погреба обгоревшие останки людей и складывали их во дворе. В жарком безветренном воздухе стоял удушливый запах горелого мяса.
? Начальник подразделения пакистанского спецназа полковник Насир Хан поймал себя на мысли, что так и не смог привыкнуть к этому жуткому зрелищу - несмотря на полтора десятка лет, отданных им военной службе. Ну как можно привыкнуть к тому, что от человека, живого и здорового еще час назад, осталось лишь растерзанное и залитое кровью туловище, часть оторванной взрывом гранаты ноги с торчащей из мяса сломанной костью и расколотый пополам череп?
? Полковник освободился от тяжелого пуленепробиваемого жилета и бросил его на землю. Вынул из кармана защитной куртки платок, вытер лицо. На белой ткани остались следы копоти. Стоявший рядом солдат протянул ему флягу. Насир Хан сделал несколько жадных глотков.
? Похоже, идентифицировать погибших будет сложно: когда начался штурм, террористы бросили в погреб несколько гранат. В тесном пространстве сила взрывов многократно возросла, и находившихся там пленников буквально разорвало на куски.
? Полковник уныло подумал, что опять предстоит неизбежное объяснение с начальством. После ноты российского МИДа, потребовавшего скорейшего освобождения своих граждан, премьер-министр Джамали взял это дело под личный контроль. Увы, такие операции почти всегда обрекали заложников на гибель. Из солдат его группы лишь двое получили ранения средней тяжести, еще один был контужен. А эти в погребе не имели ни малейшего шанса...
? - Нашли что-нибудь? - спросил он лейтенанта Амира Махмуда, копавшегося с двумя солдатами на пепелище дома.
? - Так точно, господин полковник, - тот подошел и протянул ему обгоревшую по углам папку.
? Полковник открыл ее и достал несколько неповрежденных огнем листков бумаги. Колонки цифр, какие-то схемы, таблицы. А вот листовка. "Мы, воины Аллаха, призываем все население нашей многострадальной страны вести борьбу с неверными любыми способами до тех пор, пока..." Ну, ясно. Воззвание было подписано неким "Фронтом освобождения Пакистана". Два незаполненных бланка удостоверений этого же "фронта" с полумесяцем и звездой. Дальше шло несколько листов с четкими копиями каких-то документов. Похоже, паспортов. Да, точно, это были паспорта - причем вроде бы русские.
? Наш информатор в деревне не ошибся, подумал Насир Хан.
? Разумеется, наверх будет доложено, что на след похитителей вышли путем тщательно разработанных мероприятий, хотя на самом деле все было чистой случайностью. Абдулла, местный житель, попался на контрабанде из Афганистана партии наркотиков, и, чтобы не загреметь в тюрьму на весьма длительный срок, согласился сотрудничать с властями. Долгое время толку от нового информатора было мало. В сети попадалась лишь мелкая рыбешка: в основном, бедняки, такие же, как он сам, соглашавшиеся за гроши переправлять из-за границы мелкую контрабанду или людей.
? Но недели две назад Абдулла обратил внимание, что одна из деревенских женщин закупает в местной лавчонке, которой пользовался и он сам, чересчур много хлеба, овощей и других продуктов. Владелец лавки, с которым Абдулла был в неплохих отношениях, как-то похвастался, что она берет у него даже подгнившие фрукты.
? Информатор, почуяв что-то не то, стал аккуратно выспрашивать, для кого женщина покупает все это. Продавец сказал, что она готовит пищу для Муссы и его приятелей, которые наняли ее всего на месяц, потому что скоро уезжают на работу в Турцию. Абдулла знал Муссу: тот был нездешний, но около года назад купил на окраине деревни дом с высоким забором. Деревенские с завистью говорили, что он долго работал в Саудовской Аравии и заработал там немало денег.
? Если туповатый владелец лавки не видел ничего странного в закупке такого количества продуктов, а лишь радовался своей увеличившейся прибыли, то Абдулла задумался. Понаблюдав некоторое время за домом Муссы, информатор пришел к выводу: тому есть, что скрывать, а точнее, кого скрывать. По несколько раз в день, либо сам Мусса, либо кто-то из его так называемых приятелей, выходил на деревенскую улицу и внимательно осматривал окрестности. Потом исчезал за дверью в высоком заборе. Абдулла поехал в Пешавар, встретился там с кем надо, и изложил все очень подробно. Его попросили набросать план расположения подозрительного дома, уточнили кое-какие детали. Проведение операции было уже делом техники.
? Кажется, они действительно держали в заложниках русских, подумал Насир Хан. Хотя... На третьей ксерокопии полковник прочитал: "Republic of Belarus". Гм... Беларус, Беларус - это где? Он задумался. Не одна ли это из республик бывшего Советского Союза? Если он не ошибался, где-то в начале девяностых после распада этой огромной коммунистической империи на карте появилось множество мелких государств из составлявших ее бывших республик - десять, не меньше. Некоторые Насир Хан знал: Украина, Эстония, Таджикистан...Относится ли к ним эта Беларус? Ладно, пусть разбирается тот, кому положено, решил он и, сложив листы обратно в папку, захлопнул ее.
? Солдаты начали складывать останки погибших пленников в пластиковые мешки. Амир Махмуд стоял рядом, отдавая вполголоса какие-то распоряжения.
? - Ну, сколько их?
? - Заложников трое, господин полковник. Террористов тоже трое. И женщина. Видимо, готовила им всем пищу.
? Три трупа лежали в стороне. Один из террористов, подросток, был никак не старше пятнадцати - шестнадцати лет. Рядом с ними было сложено их оружие: гранатомет, три автомата "калашникова", пистолет, несколько гранат, кинжалы, связанные изолентой по два автоматные рожки. Чуть поодаль лежала женщина. Солдаты прикрыли ее лицо какой-то тряпкой.
? - Вот этот, похоже, Закир аль-Сиддики, господин полковник, - лейтенант носком ботинка коснулся лежавшего с краю террориста с залитым кровью лицом. - Покончил с собой, когда солдаты ворвались в дом. Он был в международном розыске.
? - А кто из них не в розыске? - резонно заметил полковник.
? В небе послышался нарастающий шум винтов армейского вертолета.
? Операция по освобождению заложников была завершена.
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 08:22, 20 июня, 2005
ЧАСТЬ?5
6.

   Уже позднее, когда они познакомились, он сказал ей, что счастливых поэтов не бывает.
   Обманутых жен - тоже.
   Два несчастья встретились однажды в кафе "Лилия", куда в последнее время Алла стала заходить после работы. Сразу идти домой не хотелось. Потому что это был дом, где она когда-то любила своего мужа.
   Она заказывала чашечку кофе с пирожным, садилась, по возможности, за самый дальний столик и пила маленькими глотками, созерцая в полумраке помещения диковинных рыбок в большом аквариуме. Она им завидовала: рыбок не трогали вопросы супружеской измены. Их самцы не ходили с красивыми блондинками по гостиницам.
   В этом кафе было уютно и спокойно. И немноголюдно - с некоторых пор она стала избегать людей. Только здесь она могла сбросить с лица маску беззаботности и немного побыть той, которой стала на самом деле. Но даже здесь она никуда не могла деться от своих мыслей - всегда одних и тех же. Почему она осталась одна? Почему ее, молодую (ну, ладно, не очень молодую, но совсем еще не старую) симпатичную, умную женщину - бросил муж? Что она делала не так? Чем та была лучше ее?
   Она боялась признаться себе, что причина все-таки могла быть - одна, но очень серьезная. Серьезней уже не бывает. И она, эта причина, возможно, сработала сейчас - подобно мине замедленного действия.
   ...Это случилось через три года после того, как отец подарил Алле "жигули", и она уже могла считать себя если и не опытным, то вполне освоившимся водителем. Был субботний день, Алла возвращалась из поездки по магазинам, и на заднем сиденье "девятки" приятно шуршали несколько пакетов с новыми нарядами: Николай получил приличную премию по итогам работы возглавляемого им отдела маркетинга своей фирмы. Алла уже предвкушала, как она продемонстрирует мужу свои обновки - пока живот еще не выдавал ее интересного положения и как в понедельник появится на работе в том потрясающем итальянском платье...
   В двух кварталах от ее дома какая-то пожилая женщина метнулась через дорогу к остановке на противоположной стороне улицы, желая успеть на подходивший автобус. Алла вывернула руль, но избежать наезда не удалось. Скрежет тормозов, удар, крик...
   Женщину спасти не удалось.
   Потом был нервный срыв, суд, полностью оправдавший Аллу, выкидыш. И - приговор врачей: детей больше не будет. Николай сидел у ее постели, гладил ее костлявую руку - она потеряла двенадцать килограммов - и повторял: "Ты мне нужна любая - с детьми или без".
   Постепенно ей перестала являться в ежедневных кошмарах та старушка с разбитым в кровь лицом и огромная красная клякса на лобовом стекле, Алла вышла из депрессии, вновь приступила к работе. Но с тех пор ей временами стало казаться, что в глазах ее мужа появилось какое-то новое выражение - обреченности, что ли?
   В тот день произошла вторая неслучайность.
   На пороге кафе вдруг возникла нескладная фигура того самого непризнанного поэта со стихами про бегемота и оборвавшиеся сны, и Алла, оторвавшись от рыбок, стала наблюдать за ним. Он подошел к стойке заказал сок и, взяв стакан, оглядел зал.
   Потом направился к ее столику.
   - Я...видел вас в издательстве, - произнес он.
   Оригинальное начало, что и говорить! И что? Мало ли кто видел ее в издательстве!
   - Можно? - он кивком головы указал на столик.
   Она пожала плечами, и он сел напротив.
   Минуту он молчал, покручивая высокий стакан на гладкой поверхности, потом объявил:
   - Меня зовут Николай.
   Алла чуть приподняла правое плечо, что должно было, видимо, продемонстрировать ее абсолютное безразличие к данному факту, но почему-то проговорила:
   - Я знаю. Я читала ваши стихи, - и вдруг ни с того ни с сего добавила: - Моего бывшего мужа тоже звали... зовут Николаем.
   Впоследствии она и сама не смогла объяснить себе свое поведение в тот вечер. Зачем она это сказала? Какая ей разница, как зовут его, а ему - как зовут ее бывшего мужа? Но - что сделано, то сделано.
   - Тогда извините.
   - За что?
   - За то, что меня зовут, как вашего бывшего мужа, - чуть насмешливо произнес он. - Вам неприятно слышать это имя.
   - Неприятно, - честно призналась Алла.
   - А меня когда-то звали Ником. Так что и вы можете меня так звать.
   Как будто вопрос их дальнейших отношений был решен. "Нахал", - должна была подумать Алла. Но не подумала.
   - Почему Ником?
   - Знаете, лет двадцать назад, отец моего однокурсника привез из заграничной командировки пластинку одного популярного в то время английского певца, Ника Кершо. На обложке была большая фотография этого музыканта. Ну и многие находили, что я очень на него похож. Так я стал Ником. А потом опять Николаем. С возрастом. Ник больше подходит для подростка.
   - Меня зовут Алла.
   - Очень приятно, - дежурным тоном произнес он. - Только я это тоже знаю.
   - Откуда?!
   - Спросил у ваших коллег.
   Вот это да!
   - И когда же?
   - Когда заходил к редактору за своей папкой. Давно.
   - Любопытно, чем это я вас так заинтересовала?
   - У вас были печальные глаза.
   Алла чуть не поперхнулась пирожным. Как это он успел разглядеть ее печальные глаза - за ту секунду, что они столкнулись в коридоре? И вообще она была уверена, что ей удалось остаться на работе той же веселой, милой и отзывчивой Аллочкой, которую все знали прежде - недаром она по утрам репетировала дома перед зеркалом беззаботное выражение лица, гримасничая, как обезьяна! А о той блондинке она не говорила никому - даже Валентине, с которой, бывало, делилась самым-самым.
   Она решила перевести разговор на другую тему - в самом деле, не обсуждать же ее печальные глаза!
   - Кстати о стихах. У вас взяли что-нибудь для сборника?
   - Так... пару штук, - довольно равнодушно отозвался он. - Сборник, как выразился ваш замредактора, не резиновый. Поэтов много - бумаги мало.
   - А знаете, я прочитала кое-что из вашей папки.
   - Ну и...? - поинтересовался он, немного отпив из стакана.
   - "Одинокая ночь, одинокий рассвет, оборвавшийся сон...", - процитировала она.
   Он долго и внимательно смотрел на нее, как будто решал, стоит ли говорить ей то, что он собирался сказать.
   - Это я написал, когда понял, что у нас с женой - все кончено. Она лежала рядом, в той же постели, на расстоянии вытянутой руки - но я лежал один. Ну, вы понимаете...
   Откуда он знал, что она должна понимать?
   Но она и правда понимала. Потому что так чувствовала себя в последние месяцы в постели с Николаем. Он старательно выполнял свои супружеские обязанности, а она все не хотела верить, что это - только обязанности. Потом она едва сдерживала вздох облегчения - как, наверное, и он. И оба засыпали. И он уже не спрашивал, хорошо ли ей было.
   После кафе новый знакомый Аллы не вызвался провожать ее - просто пошел рядом. Как будто это само собой подразумевалось. Но как, черт побери, он угадывал ее мысли?! Ведь ей самой хотелось именно этого - чтобы он шел рядом.
   Они остановились у подъезда ее дома. Сейчас она попрощается с ним, войдет в квартиру, включит телевизор и будет смотреть все подряд передачи по всем каналам часов до двенадцати, пока усталость не возьмет свое. С того момента, как Николай ушел к другой, она замужем за телевизором.
   Она вдруг совершенно неожиданно для самой себя коснулась его руки и очень тихо проговорила:
   - Помоги мне...
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 06:59, 21 июня, 2005
ЧАСТЬ?6
Первый заместитель министра иностранных дел Российской Федерации Александр Яковлев оглядел собравшихся в зале журналистов. Потом, откашлявшись, начал говорить.
   - Господа, прошу извинить нас за задержку: мы перепроверяли информацию, поступившую к нам несколько часов назад из Исламабада. К сожалению, она полностью подтвердилась. Во время операции по освобождению российских заложников в Пакистане, они были убиты. Их фамилии...
   Яковлев надел очки, достал из папки лист бумаги и прочитал:
   - Евгений Зимин, тысяча девятьсот сорок девятого года рождения, Александр Волошко, тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года рождения. Третьим заложником был гражданин Республики Беларусь, Николай Зданович, тысяча девятьсот шестидесятого года рождения. Фамилии погибших удалось установить так быстро потому, что в доме, где содержались заложники, среди документов террористов были найдены ксерокопии паспортов похищенных ими людей. В настоящее время между министерствами иностранных дел обеих стран решается вопрос об отправке тел погибших в Россию, включая и белорусского гражданина. Разумеется, мы известим наших коллег из Беларуси о случившемся. Вопросы, господа?
   - Известно ли, чем занимались в Пакистане эти трое?
   - Да. Это были инженеры, оказывавшие консультационные услуги по строительству плотины "Калабах". Они работали по контракту от российской компании "Гидромонтаж". Были похищены в конце февраля этого года, о чем сообщала пресса и телевидение. С тех пор наш МИД предпринимал все усилия по их поискам и освобождению. В марте сотрудники российского посольства в Пакистане встречались по этому вопросу с премьер-министром страны.
   - Выдвигались ли террористами какие-то требования?
   - Да. Выкуп в миллион долларов. Так сказать, традиционная сумма. Похитители заявили, что эти деньги, если они будут выплачены, пойдут на помощь иракским повстанцам, воюющим с коалиционными силами. Но вам, конечно, известна позиция России в этих вопросах: никаких переговоров с террористами.
   - Известно ли, кто взял на себя ответственность за похищение инженеров?
   - Да. Это некий "Фронт освобождения Пакистана". Ранее эта организация нигде не фигурировала.
   - Каким образом удалось выйти на след заложников?
   - Этого нам неизвестно. Могу лишь сказать, что операция по освобождению проводилась в Вазиристане, приграничном с Афганистаном районе.
   - Какова сумма компенсации, которую получат родные погибших? - выпалил кто-то из журналистов.
   Замминистра поморщился и уже хотел сказать что-то резкое, но многолетняя дипломатическая выучка заставила его вернуть своему лицу нейтральное выражение.
   - Господа, это внутреннее дело компании "Гидромонтаж". Но вы понимаете, что никакие деньги не заменят потерянных человеческих жизней. Спасибо за внимание, господа.
   Александр Яковлев закрыл папку, повернулся и вышел из зала.
8.

   Атака стала для него полной неожиданностью.
   На случайность это никак не походило, наоборот, действия спецназа носили все черты тщательно спланированной акции. Но откуда могла произойти утечка информации? Женщина? Вряд ли: ее предупредили, что если ей небезразлична судьба родителей и ее ребенка, она должна держать язык за зубами. Кто-то из своих? Тем более маловероятно: и Али, и Закир были проверенными людьми, участвовавшими с ним не в одной операции, а подросток, какой-то дальний родственник Закира, все время был у них на глазах. Да и вообще трудно предположить, что парень, потерявший в афганской войне деда и отца, может питать к русским какую-то симпатию!
   Может кто-то подглядел из-за забора, когда он, Мусса, днем выводил кого-то из пленников оправляться? Невозможно: во-первых, высота забора два метра, во-вторых, для того, чтобы поймать этот момент, надо было бы постоянно торчать где-то поблизости. Такой человек был бы непременно обнаружен, поскольку и Закир, и Мусса, и Али поочередно осматривали близлежащую территорию по несколько раз в день.
   Сейчас не время выяснять, кто мог выдать их, продолжал размышлять Мусса, но вывод надо сделать. Нет, он по-прежнему не сомневался, что абсолютное большинство местного населения не ладит с режимом и никогда не пойдут навстречу властям - он слишком хорошо и давно знал этих людей - но, не имея понятия, где скрывается предатель, следовало быть предельно осторожным. Оставлять русского в деревне надолго опасно. Убивать тоже не стоит - пока существует хоть малая вероятность того, что за него можно что-то получить. Едва опустятся сумерки, он вывезет его в более безопасное место.
   Мусса не сомневался, что те трое погибли. С самого начала было решено, что если заложников попытаются освободить силой, в погреб бросят несколько гранат. Это должно было стать хорошим уроком тем, кто пытается действовать в обход переговоров. Да, погибает и много наших, размышлял Мусса, но всем им уготовано место в раю, ведь они - воины Аллаха, сражаются с неверными. Выше этой цели не может быть ничего. Так что их смерть - лишь начало другой, вечной, жизни. А эти подохли, как собаки - из-за ослиного упрямства своего правительства.
   Обессилевший русский уже хрипел.
   - Мусса...не могу...
   - Здохныш скора! - террорист со злостью сплюнул на пыльную землю, но остановился.
   Русский покачнулся. Мусса закинул автомат за спину и поддержал пленника за ворот грязной пропотевшей рубахи. В небе послышался шум вертолета, машина на небольшой высоте летела со стороны афганской границы. Надо было срочно уходить с улицы, сверху они будут видны, как на ладони.
   Мусса огляделся. Заметив полуразрушенную хижину, в которой, похоже, давно уже никто не жил, он потянул пленника туда.
Название: Ответ на: Серый бродяга
Отправлено: Misheviy plushka от 07:00, 21 июня, 2005
ЧАСТЬ?7
Полковник закончил печатать фразу "В ходе проведенной операции все террористы были уничтожены" и задумался. Теперь надо было переходить к самой трудной части рапорта - о погибших заложниках. Гибель сразу троих европейцев стала самым крупным поражением антитеррористических сил в стране со времени взрыва два года назад автобуса с французскими специалистами, во время которого погибли одиннадцать человек.
   Насир Хан не успел завершить предложение "К сожалению, несмотря на предпринятые...", как в дверь его кабинета постучали.
   - Войдите! - с некоторой досадой бросил он, отрываясь от компьютера.
   На пороге появился лейтенант Амир Махмуд.
   - Ну, что там у вас?
   Амир Махмуд выложил на стол фотографии террористов, убитых во время последней операции. Полковник вопросительно посмотрел на него.
   - Информатор, этот Абдулла, говорит, что на этих снимках нет Муссы Дауда.
   - Он не мог ошибиться? Это точно?
   - Да. Он опознал Али Фарука и Закира аль-Сиддики. Имени мальчишки он не знает, хотя видел его в деревне раньше.
   Этого еще не хватало! Насир Хану уже звонил замминистра МВД, который недвусмысленно дал понять, что считает проведенную операцию крайне неудачной. Полковник вздохнул. В довершение всех неприятностей, похоже, назревает еще одна.
   - Как вы сами это объясняете?
   - Здесь может быть, по крайней мере, два варианта, - бойко начал Амир Махмуд. - Либо Мусса, почуяв что-то, сумел улизнуть до начала операции, либо он убежал во время боя. Но и это не все. Абдулла послушал разговоры деревенских: ходят слухи, что одному террористу - это, вероятно, и есть Мусса Дауд - не только удалось уйти, но и прихватить с собой заложника.
   Час от часу не легче!
   - Вот потому-то они и называются слухами, - резко заметил Насир Хан. - А еще точнее - сплетнями! Какого заложника? Откуда он мог взяться? Мы с вами видели, лейтенант, что осталось от этих несчастных русских: их разорвало на части - всех троих. Ну, а что касается Муссы Дауда - что ж, вероятно, ему удалось спастись.
   - Внесем это в рапорт, господин полковник?
   Насир Хан посмотрел на подчиненного, как на безумца.
   - Да вы что?! Эта бумага ляжет на стол премьер-министра, и не исключено, что он будет докладывать об операции самому президенту! Кого обвинят в первую очередь? Нас с вами, лейтенант! Но непосредственное командование группой осуществляли вы, это ваши солдаты должны были окружить дом - или не так?
   Амир Махмуд виновато потупился.
   - Я не подумал, господин полковник...
   - Так что пусть этот Мусса Дауд умрет - хотя бы на бумаге! А этой чепухи о четвертом заложнике я вообще слышать не хочу, - раздраженно проговорил Насир Хан. - И вас прошу не делиться ни с кем этим бредом! Идите!
   А если потом этот Мусса, объявленный нами убитым, вдруг засветится еще во время какого-нибудь теракта? - подумал Амир Махмуд. Скандал, будет, пожалуй, еще бСльшим!
   Но он ничего не сказал, а лишь молча собрал фотоснимки и вышел из кабинета.
10.

   Оказывается, есть и другие мужчины, с удивлением подумала она после их первой ночи. Оказывается, есть и другие поцелуи, другие ласки. Оказывается секс - это не только то, что было у нее с мужем. Она любила Николая и целиком доверялась ему. Она считала, что он знает лучше ее, как заниматься этим. Поэтому она никогда не подвергала сомнению его действия в постели.
   Ник показал ей другую сторону любви. Он был словно тот грубый незнакомец из ее снов. Когда Алла предложила выпить коньяку и шла с наполовину пустой бутылкой и рюмками к журнальному столику, она заметила, как жадно он смотрит на движение ее бедер под узкой юбкой - и не скрывает этого. Странно, но она не рассердилась. Николай давно уже не смотрел на нее так. На работе мужики глазели на молоденьких сотрудниц, которым Алла явно не могла составить конкуренцию, и она как-то сказала сама себе со вздохом: "Ну что ты хочешь? Тебе скоро тридцать, не девочка ведь".
   Теперь ей было тридцать четыре - и, оказывается, на нее еще можно было смотреть, как на женщину.
   Они выпили пару рюмок. Ей было много не надо: минут через пять комната стала чуть-чуть раскачиваться у нее перед глазами, словно это была каюта океанского лайнера. Ник встал из кресла, взял ее за руку и требовательно спросил:
   - Спальня - где?
   Алла молча махнула рукой в сторону комнаты, и он потянул ее за собой. Через незакрытое шторами окно проникал свет уличного фонаря. Ник бросил ее на покрывало и стал покрывать поцелуями ее лоб, глаза, губы, подбородок, шею, спускаясь ниже и ниже. Поцелуи были жесткими и требовательными. Юбка с безвозвратно испорченной от сильного рывка молнией полетела в сторону окна и мягко приземлилась на пол, за ней последовала кофточка, колготки.
   Потом в каюту лайнера ворвалась сумасшедшая волна, которая захлестнула Ника и Аллу с головой, но ей было совсем не страшно тонуть - потому что он тонул рядом с ней... Черт побери, как это в нем умещался сентиментальный поэт, разглядевший за короткий миг в коридоре издательства ее печальные глаза, написавший про одиночество и дождь без перерыва - и примитивный дикарь, едва не насиловавший ее?! Неуверенный посетитель издательства, робко разговаривавший с редактором - и рычащий зверь, рвущий ее на куски?
   - Ник...Ник...Ник..., - стонала она охваченная чувством, которого не только не знала прежде - о существовании которого и не подозревала. Она была счастлива, когда доставляла мужу удовольствие, но и понятия не имела, что удовольствие может быть обоюдным. Она была на седьмом небе, когда Николай, насытившись, отворачивался и засыпал - муж удовлетворен, значит, она настоящая женщина! Нет, он, конечно, спрашивал поначалу, как ей было - наверное, вычитал в какой-то книжке о правилах интимных отношений - и она почти искренне отвечала, что хорошо.
   Но только сейчас она поняла, что бывает и по-другому. И что теперь она просто не сможет жить без Ника. Если это больше не повторится, она умрет. Она не могла умереть, когда ушел Николай. Да, ей было горько, обидно, одиноко - но она могла жить дальше. Без Ника не сможет. Любовь ли это? - спросила она себя и со злостью ответила: какая, к черту, разница, как это называется? Я не буду цеплять ярлык на это чувство, главное, что оно есть.
   И будет теперь всегда.
   ...Когда все кончилось, они долго не могли унять сумасшедшее биение сердец, учащенное, захлебывающееся дыхание.
   Потом Алла, осторожно освободившись от его объятий, встала, включила торшер и, поймав его вопросительный взгляд, сказала:
   - Я хочу смотреть на твое тело. Можно?
   Ник улыбнулся.
   - Знаешь, в школе меня дразнили высушенным Гераклом. А на физкультуре я стеснялся раздеваться. И всегда падал с перекладины, потому что у меня кружилась голова. Однажды чуть не сломал шею. Так и не смог до конца десятого класса одолеть "подъем переворотом", есть такое упражнение.
   Грубый дикарь исчез, рядом с ней лежал неуверенный подросток, над нескладной фигурой которого смеялись в школе.
   Странное дело, но ей нравился и тот, и другой
Название: Re: Серый бродяга
Отправлено: Охотник от 18:00, 06 июля, 2005
Дальше будет?